"Эти странные шведы" - читать интересную книгу автора (Берлин Петер)

ПОВЕДЕНИЕ

У иностранца, оказавшегося в Швеции, может сложиться впечатление, что эта страна населена двумя совершенно не похожими друг на друга народами: один народ — это мужчины, а другой — женщины.

Типичная шведская женщина красива, уверена в себе и знает три иностранных языка. Она отличается хорошим вкусом и весьма располагающим отношением к сексу. Пока она не замужем, она много путешествует, наслаждаясь природой посещаемых ею мест и полностью давая волю своей женской природе. Замужество не прекращает ее карьеры и не лишает обладания собственным счетом в банке.

Средний шведский мужчина считается застенчивым, немногословным, покорным, сентиментальным, принципиальным, надежным — в общем, это тот самый мужчина, который может составить хорошую партию средней шведской женщине и стать отцом ее 1v4 ребенка (уж такова наука статистика с ее любовью к средним величинам). Швед — настоящий домашний мастер, который к тому же знает, с какой стороны подойти к детской коляске и как перепеленать своего детеныша. По своей натуре он одиночка, индивидуалист, лучше всего чувствующий себя на работе, на горной лыжне, либо же в загородном или деревенском доме, который он постоянно и без устали перестраивает.

Шведских мужчин и женщин объединяет одно общее качество — это своеобразный диагностический подход к отношениям между ними. Эти отношения — будь то. чисто социальные или сексуальные — подвергаются самому тщательному, до мельчайших деталей анализу, различные стороны их связи сравниваются и изучаются. Вопросы типа: "Как тебе это понравилось?", "Что бы придумать, чтобы в следующий раз это бы прошло у нас лучше?" — считаются вполне естественными. Иностранца такой почти клинический подход к взаимоотношениям полов может заметно обескуражить, но будет неплохой закалкой для погружения в шведскую среду.

Со времен средневековья строгий учет рождений, браков и кончин в Швеции вела от имени светских властей церковь. Поскольку крупные войны обошли территорию Швеции стороной, все консисторские книги хорошо сохранились и представляют собой лучший во всем мире образец свода биографий и генеалогических линий. А американские мормоны шведского происхождения были особенно активны в деле отслеживания своих корней с тем, чтобы обратить в новую веру даже своих предков.

Половина взрослого населения страны — это одиночки, а живущие вместе пары обычно не состоят в официальном браке. Это отнюдь не отвращает тех, кто придерживается традиционных взглядов, а равно и неисправимых романтиков, от попыток вступить в законный брак. Те, кто решается на женитьбу, часто появляются на свадебных снимках вместе с детьми, которых они произвели на свет еще до заключения официального союза.

После целого десятилетия достаточно простых отношений, свадьбы и церковные венчания снова входят в обиход. Ритуал выглядит очень торжественно. Для того, чтобы провести свадебный обряд, молодоженам порой приходится дожидаться своей очереди — в наиболее живописных или модных церквях все расписано надолго вперед. Во время свадебной церемонии — вопреки прежнему ритуалу — ныне невесту к венцу под звуки марша Мендельсона ведет сам жених, а не его будущий тесть.

Жених неизменно одет в черный фрак, а невеста — в белоснежное платье с подолом, расшитым цветочками. Это разноцветье дополняется полевыми цветами, украшающими волосы невесты. Даже в относительно трудные времена экономических спадов молодожены не останавливаются перед затратами на заказанные по особому дизайну золотые кольца, роскошные приемы и дорогие свадебные путешествия на весь медовый месяц.

Формула современного шведского брака — это взаимное уважение плюс независимость супругов. Успешность этой формулы можно оценить по количеству разводов: более 50 процентов.

Традиционное разделение ролей в семье начало изменяться в 60-е годы, после того, как шведские жены поднялись на борьбу за финансовую независимость от своих супругов и начали требовать от них зарплату за работу по дому, уходу за детьми, "бытовое обслуживание" мужа и т. п. Эта "зарплата жены" по-шведски называется hustrulon, буквально — "оплата домоводства". Требования хранительниц шведских домашних очагов обосновывались тем, что женам шведских мужей приходится выполнять обязанности кухарки, гувернантки и горничной одновременно (хотя шведские мужья, как говорят, были вполне готовы вести дела с каждой из этих помощниц в отдельности в отведенное для каждой время). Как бы там ни было, движение за "женину зарплату", как выяснилось, сулило определенные выгоды и мужьям. Ведь если раньше супруг обычно отдавал жене все свое жалованье, то теперь он должен был расставаться только с двумя третями заработанного. Так что пресловутый hustrulon на какое-то время стал в шведских семействах обычной нормой, и это продолжалось до тех пор, пока женщины в Швеции не стали уделять больше внимания собственной финансовой независимости и посвящать себя собственной карьере.

Но, увы, дополнительные заработки жен лишь усилили налоговый пресс на семейные доходы. И тогда возникла идея рассматривать семью как корпоративное юридическое лицо для получения налогового освобождения на том основании, что отношения супругов — это отношения договора взаимного найма, и пока один из них работает круглые сутки, другой обслуживает первого и получает за это зарплату, подлежащую вычету из налогооблагаемой базы. Счет за выполненные работы, представляемый женой мужу в течение одного дня супружеского счастья, мог бы выглядеть так:

По шведским законам послеродовой отпуск продолжается 12 месяцев и оплачивается в размере 80 процентов от последней зарплаты. В течение дополнительных трех месяцев молодая мать получает мизерное пособие из расчета примерно 7–8 долларов в сутки (но, разумеется в кронах). Поскольку, как правило, в Швеции работают оба супруга, то они и решают, кто будет сидеть дома и ухаживать за новорожденным чадом. Вследствие этого шведские мужчины весьма преуспели в умении вскармливать детей грудью, ловкой смене подгузников и пеленании.

Если за малышом ухаживает мать, и она сочтет возможным выйти на работу раньше, до истечения отпуска по уходу за ребенком, то право использовать остаток отпуска остается за ней до достижения сыном или дочерью восьми лет.

Молодая мамаша в какой-нибудь из средиземноморских стран воспитывает свое дитя, применяя в своей педагогической практике попеременно шлепки и поцелуи — и то награждает чадо подзатыльниками, то душит его в объятьях. Другое дело в Швеции. Шведские родители абсолютно отвергают подобную непоследовательность. Кроме того, в Швеции закон запрещает раздавать детям оплеухи. Лишенные столь эффективных средств коррекции поведения, шведские родители растят своих отпрысков как придется, однако в детских садах, а позднее в школе маленьких дикарей постепенно приручают. И все-таки подростки совсем ручными не становятся и сохраняют чрезвычайно независимый характер.

Во времена викингов самым большим бесчестьем, граничащим только с трусостью, считалось дожить до глубокой старости и умереть после всех многочисленные битв и сражений в собственной постели. Если у такого несчастного было два сына, то он мог спасти свою честь, приказав им сбросить себя с высокого обрыва. Скала, где совершался этот обряд избавления от позора, называлась attestupa — Утес Предков.

Сегодня отношение к старикам исполнено гораздо большего сочувствия. Средняя продолжительность жизни достаточно высока: у мужчин она достигает 75 лет, а у женщин — 81 года. Но поскольку рождаемость в стране, напротив, весьма низка, то в возрастном отношении картина шведского населения похожа на тело со смещенным вверх центром тяжести. Лицо Швеции на поверку оказывается испорченным морщинами, самая глубокая из которых называется пенсионной системой. Тот, кто пообещал каждому шведу приличную пенсию по старости в 60 процентов от его самой высокой зарплаты, что закреплено в законе, скорее всего либо не был силен в математике, либо точил зуб на молодое поколение, которое теперь не знает, чем платить по этому счету. Племя пенсионеров продолжает расти, а сократившаяся рождаемость не обеспечивает достаточный прирост рабочей силы, и стало быть, необходимое наполнение пенсионного фонда. Так что кое-кто прогнозирует в недалеком будущем возобновление древнего обычая восхождения стариков на Утес Предков. Это как с печально известными "письмами счастья". Чтобы разорвать порочный круг, в какой-то момент находится некто, кто говорит "Хватит!", и тем самым обрывает бесконечный поток писем. Так и здесь, в какой-то момент, увидев всю безнадежность шведской пенсионной системы, кто-то не выдержит и отправится со скалы к праотцам.

За последние 100 лет Швеция из страны эмигрантов превратилась в страну иммигрантов. Пресное однообразие национального состава страны в значительной мере разбавили острые этнические приправы из самых отдаленных уголков мира. Каждый восьмой житель Швеции — это или иммигрант, или беженец.

Среди шведов, конечно же, находятся типы с навязчивой идеей о том, что именно иммигрантам достается лучшая работа и самое лучшее жилье. Но подавляющее большинство народа демонстрирует по отношению к людям, прибывающим в Швецию на постоянное место жительства, самую высокую степень толерантности. Одна из причин этой терпимости заключается в том, что супермаркеты и рестораны были вынуждены расширить выбор продуктов, не ограничиваясь более крупяными кашами и пахучей селедкой. Другая причина состоит в том, что значительно расширилось предложение различных фольклорных увеселений, которые раньше были доступны лишь во время дорогостоящих поездок в экзотические страны.

Иммигранты частенько жалуются на жизнь в Швеции, находя ее скучной и пресной; им не нравится климат, налоги да и сами шведы. По словам таких недовольных, они только и ждут момента, чтобы покинуть Швецию. Местные же жители считают такое отношение несправедливым. Однако если бы подобные жалобы исходили от кого-нибудь из самих шведов, то его собеседники лишь согласно бы кивали.

Шведские лошади ржут, издавая звук «gnagg-gnagg» ("гнег-гнег"), свиньи хрюкают так: «noff-noff» ("нёф-нёф"). Как эти животные смогли бы понимать своих сородичей за границей, остается загадкой.

Шведы не балуют своих домашних животных так, как, например, британские любители крыс или немецкие коллекционеры— змей. Кроме того, шведские владельцы живности не становятся со временем похожими на своих питомцев, как это происходит все с теми же британскими любителями крыс или с немецкими коллекционерами экзотических змей.

Животные служат шведам для общения и для употребления в пищу. Любители природы, шведы охотно наблюдают за их повадками, но инстинкт самосохранения не позволяет во всем им подражать. Ведь прогулка в лесу во время охотничьего сезона с видом погруженного в свои мысли лося дает вам все шансы быть подстреленным. Надо знать, что шведские охотники имеют привычку стрелять во все, что движется и что передвигается на четырех ногах, включая забредших в лес влюбленных и опустившихся на четвереньки в поисках добычи грибников. Та же участь может подстерегать грибников, отправившихся на "тихую охоту" вдвоем.

Поскольку хозяева домашних животных не стремятся походить на своих любимцев, то обязанность подражания возлагается в Швеции на четвероногих. Собаки обычно имитируют мужчин, кошки — женщин. Шведекая пословица гласит: "Какова собака — таков и хозяин". Успехи собак в подражании хозяевам настолько велики, что с них теперь взимают налоги, как и со всех прочих шведов.

Даже самые лихие шведские водители всегда пропустят вперед отъезжающий от остановки автобус и, прежде чем поддать газу, дождутся, пока старушка, переходящая улицу, не покинет проезжую часть и не ступит на тротуар.

Но время от времени это ледяное спокойствие подвергается воздействию сильной оттепели — и тогда поведение шведов за рулем резко меняется. Это происходит два раза в неделю. Ровно в 4 часа каждую пятницу шведы покидают свои рабочие места, садятся в свои «Вольво» и «Саабы» и с редкой безжалостностью прокладывают себе путь через заторы и пробки "часа пик". Пробившись к дому, они пакуют сумки со всякой всячиной, укладывают в переносной холодильник еду, поливают дома цветы, устанавливают программу записи телепередач на видеомагнитофоне, перезаряжают автоответчик и после всего этого вновь устремляются в безумную автомобильную гонку. Движение в это время таково, что американская Пятая авеню по сравнению со шведскими дорогами кажется просто какой-нибудь захудалой деревенской улочкой. А на самом деле весь этот кошмар всего лишь означает, что Свенссоны едут отдохнуть к себе на дачи.

Все это повторяется в воскресенье вечером — только, так сказать, в обратном направлении. Это Свенссоны возвращаются домой. Во время этих двухчасовых поездок на свидание с матушкой-природой и возвращения к родным пенатам в шведских организмах выделяется больше адреналина, чем за всю рабочую неделю.