"Маски времени" - читать интересную книгу автора (Силверберг Роберт)

Глава 7

На следующий день наша шестерка и Кларик сели в поезд внутригородского метрополитена до Нью-Йорка. Через час мы были на месте. Как раз в это время возле конечной станции проходила демонстрация апокалипсисов. Они слышали о скором прибытии Вонана-19 в Нью-Йорк и проводили предварительное выступление.

Огромное помещение станции было переполнено потными, лохматыми фигурами. В воздухе проплывали транспаранты, горевшие живым огнем, провозглашая непонятные лозунги или просто обыкновенные ругательства. Над всем этим ухало монотонное песнопение апокалипсисов — своеобразный крик анархии, в котором я смог разобрать лишь два слова:

— Смерть… пламя… смерть…

Элен Эмсилвейн была поражена. Апокалипсисты интересовали ее так же, как и шаманы, поэтому она попыталась прорваться в гущу событий, чтобы все познать на личном опыте. Кларик попросил ее вернуться, но было поздно — она уже пробиралась сквозь толпу. Ее схватил один бородатый предсказатель смерти и разорвал сплетение маленьких пластиковых дисков, которое в это утро являлось ее одеянием. Диски разлетелись в разные стороны, обнажив полосу от горла до талии. Одна из грудей Элен выступила на всеобщее обозрение — удивительно упругая для женщины ее лет и удивительно правильной формы для такой худой, долговязой фигуры. У Элен от восторга округлились глаза. Она вцепилась в своего нового обожателя, пытаясь с его помощью понять суть апокалипсизма, пока тот тряс, лапал и тузил ее. К ним направились трое полицейских, которых послал Кларик, чтобы спасти Элен. Она приветствовала первого из них ударом в пах, отчего тот отлетел назад. Он исчез в толпе с готовностью подхвативших его фанатиков, и мы больше не видели его. Оставшаяся пара полицейских размахивала парализаторами, пытаясь оттеснить апокалипсисты. Поднялся яростный вой. Сквозь беспрерывное «смерть… пламя… смерть…» прорывались резкие крики от боли. Группа полуобнаженных девиц, подбоченясь, прошествовала мимо нас словно в кордебалете. Они на время заслонили мне обзор. Когда я снова смог увидеть толпу, я понял, что полицейским удалось образовать островок вокруг Элен, и они выводили ее. Похоже, она была переполнена впечатлениями, потому что без устали повторяла:

— И стены эхом отзывались:

— Смерть… пламя… смерть…

Кларик предложил Элен свой пиджак, но она только отмахнулась, совершенно не волнуясь по поводу своей обнаженной плоти или, наоборот, стараясь показать ее. Каким-то образом нас вывели оттуда. Когда мы проходили через дверь, я услышал душераздирающий крик, заглушивший все, словно человека четвертовали. Я никогда не узнаю, кто кричал и почему…

-..смерть… — выходя, услышал я.

Нас уже ждали машины, которые доставили нас с отель, находившийся в центре Манхеттена. Со 125-го этажа открывался отличный вид на город. Элен и Колф беспардонно заняли двухместный номер. Остальные расположились в одноместных. Кларик снабдил каждого из нас толстой пачкой отпечатанных листов, в которых предлагались методы общения с Вонаном.

Сложив свои стопкой, я выглянул в окно. По отдаленной улице двигались безумные потоки людей. Время от времени они сталкивались, жестикулируя руками, напоминая разъяренных муравьев. По центру улицы периодически проносился клин хулиганов. Я понял, что это были апокалипсисты. Сколько это уже продолжалось? Я не соприкасался с внешним миром и не понимал, что в любой момент в любом городе человек может столкнуться в беспорядками. Я отвернулся от окна.

В комнату вошел Мортон Филдс. Он принял мое предложение что-нибудь выпить, и я нажал на кнопки пульта программированного обслуживания номера. Мы сели и стали не спеша потягивать ром. В душе я выразил надежду, что он не станет пудрить мне мозги психологическими терминами. Но он был не из того сорта людей: он говорил откровенно, язвительно и разумно.

— Правда, это похоже на сон? — спросил он.

— Вы имеете в виду этого человека из будущего?

— Я имею в виду все происходящее в мире. Вы настроены fin de siecle?[3]

— Это было длинное столетие, Филдс. Может, мир будет просто счастлив, если оно закончится. Может, воцарившаяся вокруг нас анархия — своего рода торжества по этому поводу?

— Можете иметь свою точку зрения, — допустил он. — Вонан-19 — своего рода посланник, который явился, чтобы помочь нам.

— Вы так считаете?

— Допускаю.

— Но тогда, судя по его действиям, он не очень стремится помочь, заметил я. — Где бы он ни появлялся, обязательно происходит какая-нибудь неразбериха.

— Все это неумышленно. Просто он еще не настроился на нас, поэтому все время спотыкается о первобытные табу. Ему надо дать немного времени, чтобы получше узнать нас, и он начнет творить чудеса.

— С чего вы это взяли?

Филдс важно потрогал себя за левое ухо.

— Он обладает удивительным обаянием, непонятными чарующими силами, Гафилд. Нечеловеческими, Божественными силами. Разве вы не заметили его улыбки?

— Да-да. Но что заставляет вас предполагать, что он использует свои чары рациональным образом? Почему бы ему просто не повеселиться и не побудоражить толпу? Если он прибыл сюда не в качестве спасителя, а в качестве туриста?

— Через несколько дней мы все поймем сами. Ничего, если я налью себе еще?

— Хоть сразу три, — великодушно позволил я. — Я не оплачиваю расходы.

Филдс внимательно посмотрел на меня. Его бесцветные глаза как-то странно сфокусировались, словно он носил пару незаметных компрессоров, не зная, как с ними обращаться. После долгой паузы он сказал:

— Вы знаете кого-нибудь, кто спал с Астер Миккелсон?

— Нет. А что?

— Я просто спросил. По-моему, она лесбиянка.

— Сомневаюсь, — сказал я. — Это имеет значение? Филдс тонко рассмеялся.

— Я пытался соблазнить ее прошлым вечером.

— Я заметил.

— Я слишком много выпил.

— И это я заметил.

— Астер сказала мне очень странную вещь, когда я пытался затащить ее в кровать, — сказал Филдс. — Она сказала, что не спит с мужчинами. Она сказала это таким тоном, словно это общеизвестно, и лишь я такой идиот. Я решил поинтересоваться, может, и правда есть что-то такое, чего я не знаю о ней?

— Вы можете спросить у Санди Кларика, — предложил я. — У него есть досье на каждого.

— Я не стану делать этого. Это будет… немного недостойно с моей стороны…

— Хотеть переспать с Астер?

— Нет. Получать сведения от этого бюрократа. Пусть все останется между нами.

— Между нами, профессорами? — подчеркнул я.

— В известном смысле, — Филдс улыбнулся, но это стоило ему определенных усилий. — Послушайте, старина, я не хочу обременять вас своими проблемами. Просто подумал — если вы что-то знаете о… а…

— О ее наклонностях?

— О ее наклонностях.

— Совершенно ничего. Это великолепный биохимик, — ответил я. — Как человек очень сдержанна. Это все, что я могу сказать.

Немного погодя Филдс ушел. Я слышал, как в коридоре громко хохотал Ллойд Колф. Я чувствовал себя подобно заключенному. А что, если позвонить Кларику и попросить прислать Марту-Сидни. Я разделся и залез под душ, позволив молекулярному душу смывать не только грязь — главное — усталость после путешествия из Вашингтона. Потом я немного почитал. Колф дал мне свою последнюю книгу — антологию метафизической любовной лирики, которую он перевел с финикийских текстов, найденных в Библе. Финикийцы всегда представлялись мне решительными торговцами с Левантом, у которых не было времени на поэзию, эротику и тому подобное. Но это была потрясающая чепуха, грубая и жестокая. Я даже не предполагал, что существует столько способов описаний женских половых органов. Страницы украшались огромными гирляндами прилагательных; каталогами вожделений, подобных описаниям продажного скота. До наших дней дошло далеко не все. Я поинтересовался, подарил ли он экземпляр Астер Миккелсон.

Мне нужно было немного подремать. Я проснулся около пяти, когда из щели информации в стене появилось несколько листов бумаги. Кларик рассылал путеводитель для Вонана-19. Это была стандартная чепуха: нью-йоркская фондовая биржа, Великий каньон, пара заводов, индейская резервация и — это уже было вписано карандашом — Лунный городок. Мне стало интересно, должны ли мы будем сопровождать Вонана, если он соберется на Луну. Возможно.

Весь обед Элен и Астер о чем-то тайно шушукались. Я обнаружил, что сижу рядом с Хейманом и мне грозит научное обсуждение какой-нибудь чепухи.

Ллойд Колф рассказывал сказки на разных языках Филдсу, который мрачно слушал, потому что снова здорово напился. Присоединившийся к нам во время десерта Кларик сообщил, что Вонан-19 уже на борту ракеты, направлявшейся в Нью-Йорк. По местному времени он прибудет около полудня. После чего он пожелал нам удачи.

Мы не встречали Вонана на ракетодроме. Кларик ожидал, что там что-то произойдет и оказался прав. Мы остались в отеле, наблюдая за всем происходящим с помощью экранов. На ракетодроме собрались две соперничающие группировки, чтобы приветствовать Вонана. Там была масса апокалипсистов, но это было неудивительно. В последнее время, похоже, массы апокалипсистов повсюду. Гораздо больше удивляла другая группа, состоявшая из тысяч демонстрантов, которых не имея возможности подобрать лучшее определение, диктор назвал вонанскими «последователями». Они пришли для поклонения. Камера с любовью показала их лица. Они не походили на разукрашенных фанатиков, подобных апокалипсистам. Это были представители среднего класса, большинство с очень напряженными лицами без каких-либо признаков дионисии. Увидев строгие трезвые лица и сжатые губы — я испугался. Апокалипсисты представляли собой сливки общества безработных и бездомных. А преклонить колени перед Вонаном пришли обитатели окраин, клиенты сберегательных учреждений. Люди, которые рано ложатся спать. Представители низших слове Америки. Я поделился своими наблюдениями с Элен Эмсилвейн.

— Разумеется, — сказала она, — это контрреволюция. Это реакция на выходки апокалипсистов. Для людей человек из будущего — апостол, который восстановит порядок.

Филдс говорил почти тоже самое. Я вспомнил про падающие тела и розовые ягодицы в тивольском танцевальном зале.

— Скорее всего, их ждет разочарование, — сказал я, — если они надеются, что Вонан собирается помочь им. Судя по увиденному мною, он полностью на стороне анархии.

— Он может измениться, когда увидит, какая сила владеет ими.

Из всего увиденного и услышанного за эти первые дни самыми страшными оказались спокойные слова Элен Эмсилвейн.

Разумеется, у правительства был богатый опыт по доставке знаменитостей. Было объявлено, что Вонан появится по одной взлетно-посадочной полосе, в то время как он приземлился на другой в дальнем конце космодрома. А там, где ожидали человека из 2999-го года, опустилась другая, специально посланная из Мексики ракета. До поры до времени полиция великолепно сдерживала толпу. Но когда обе группы рванулись на взлетное поле, все смешалось — и апокалипсисты и почитатели Вонана, так что было сложно разобрать кто где. Тысячи людей обступили темно-голубую ракету, переливавшуюся в лучах январского солнца. А тем временем Вонан спокойно появился из другой ракеты в миле от этой. Он прибыл к нам с помощью вертолета и транспортатора, пока ог-нетушительные танки извергали пену на атаковавших голубую ракету. Кларик предварительно предупредил нас, что Вонана уже везут в отель, где находились мы.

Когда Вонан приближался к комнате, меня на мгновение охватила паника.

Как можно передать словами свои переживания в тот момент? Сказать, что Земля лишилась всех якорных цепей, связывавших ее со Вселенной и свободно понеслась в вакууме? Сказать, что я бессмысленно бродил по этому оторванному миру? Я утверждаю совершенно серьезно — это был момент полного страха. Моя ирония, насмешливость и независимость вдруг покинули меня. Я чувствовал себя лишенным всех своих оружий цинизма: обнаженным и ослабевшим перед надвигающейся бурей.

Мой страх был адекватен страху, когда абстрактное становится реальным. Можно говорить об обращении во времени, можно даже посылать в прошлое отдельные электроны, но это все равно остается абстрактным. Я никогда не видел этих электронов, так что не могу сказать, где они сталкиваются с прошлым. И вдруг космическое пространство разомкнулось, и на меня подул свежий ветер из будущего. Я попытался снова обрести свой скептицизм. Но это оказалось невозможно. Боже, помоги мне. Я поверил в подлинность Вонана. Что против него практицизм? К его приходу я был подобен желе. Элен Эмсилвейн застыла в восторге. Филдс нервничал. Колф и Хейман были слегка встревожены. Изменилось даже непроницаемое лицо Астер. Они чувствовали то же, что и я.

Вошел Вонан-19.

В последнее время я так часто видел его на экране, что мне казалось, что я знаком с ним. Но когда он оказался среди нас я вдруг обнаружил, что рядом присутствует нечто инородное и абсолютно неизвестное. В течение последующих месяцев это ощущение уменьшилось, но Вонан всегда будет чем-то отдаленным.

Он был гораздо ниже, чем я думал, всего на дюйм или два выше Астер Миккелсон и выглядел подавленным на фоне стоявшего с одной стороны громадного Колфа и с другой — высокого Кларика. Это была великолепная тройка. Он оглядел нас и сказал:

— Я вам очень признателен за хлопоты. Вы преувеличиваете мои достоинства.

Бог помог. Я поверил.

Все мы своего рода свидетели событий своего времени — великих и малых. Наши мысли, наши предрассудки обуславливаются событиями, которые мы впитывали с каждым вздохом. Меня формировали малые войны, происходившие во время моей жизни; детонаторы атомного оружия в детстве; травма после убийства Кеннеди; вымирание атлантических устриц; слова первой женщины, сказанные в экстазе; триумф компьютера; жжение на обнаженной коже от аризонского солнца и многое-многое другое. Общаясь с другими людьми, я чувствую наше родство. Они тоже формировались в ходе событий, повлиявших на мой духовный мир. Мы являлись определенными видами одного и того же эталона.

А что формировало Вонана?

Нечто другое. Так что у меня были поводы для страха. Матрица, из которой он возник, полностью отличалась от моей. Это был мир, где говорили на иных языках. Он опережал нас на десять столетий, претерпев невообразимые изменения культуры и движущих сил. В моем мозгу возник идеализированный образ мира Вонана с зелеными полями и переливающимися зданиями, с управляемой погодой и отпусками, проводимыми среди звезд, с непостижимыми понятиями и невообразимыми улучшениями. Я знал, что, чтобы я ни представлял себе, все это будет далеко от реальности, потому что у нас с ним разные эталоны.

Я пытался убедить себя, что глупо бояться его.

Я пытался поверить, что это человек моего времени, просто очень умный мошенник.

Я пытался вновь вооружиться своим скептицизмом. Но мне это не удалось.

Мы представились Вонану. Слегка надменный, он стоял посреди комнаты, выслушивая перечисление наших научных специализаций: психолог, биохимик, антрополог, историк.

— Я — физик, занимающийся вопросами обращения во времени, — в свою очередь сказал я и немного подождал.

— Удивительно, — отозвался Вонан. — Ваша цивилизация уже так рано дошла до обращения во времени? Сэр Гафилд, мы чуть позже должны обязательно поговорить об этом.

— Что вы подразумеваете под «так рано»? — выступив вперед, протявкал Хейман. — Не хотите ли вы сказать, что мы являемся кучкой слащавых дикарей? Вы…

— Франц, — пробормотал Колф, схватив Хеймана за руку. И тут я понял, что означала буква «Эф» в «Ф. Ричард Хейман». Хейман утихомирился. Кларик сердито посмотрел на него. Не стоило встречать гостя, предполагаемого гостя, столь воинственно.

— На завтрашнее утро у нас намечена экскурсия по финансовому району, сказал Кларик. — Полагаю, остаток дня лучше оставить незанятым. Не будет ли это…

Вонан совершенно не обратил внимания на его слова. Он сделал круг по комнате и остановился перед самым носом Астер Миккелсон.

— Простите, но я очень испачкался во время перелета. Я бы хотел умыться, — мягко сказал он. — Не окажете ли мне честь принять со мной душ?

Мы от удивления разинули рты. Разумеется, мы были в курсе, знали о манере Вонана обращаться с необычными, потрясающими просьбами, но не ожидали, что это произойдет так скоро, тем более с Астер. Мортон Филдс побагровел и дико оглянулся вокруг, явно намереваясь спасать Астер. Но она не нуждалась в этом. Без малейших колебаний она грациозно приняла приглашение Вонана. Элен улыбнулась. Колф подмигнул. Филдс сплюнул. Вонан отвесил легкий поклон — при этом он наклонил вместе с головой и спину, словно совершенно не умел кланяться — и быстро вывел Астер из комнаты. Все произошло с ошеломляющей быстротой.

— Мы не можем допустить этого! — наконец выдавил из себя Филдс.

— Но Астер не возражала, — заметила Элен. — Она сама так решила.

Хейман сжал кулаки.

— Я снимаю с себя всякую ответственность! — провозгласил он. — Все это абсурдно! Я умываю руки!

Колф и Кларик одновременно повернулись к нему.

— Франц, умерь свой пыл, — прорычал Колф.

— Доктор Хейман, я прошу вас… — почти одновременно с Колфом произнес Кларик.

— А представьте себе, если бы он попросил меня искупаться с ним? — не унимался Хейман. — Что же, мы должны во всем потакать ему? Я отказываюсь принимать участие в такой идиотской игре!

— Доктор Хейман, никто не просит вас выполнять нелепых просьб, возразил Кларик. — Мисс Миккелсон никто не принуждал к этому. Она согласилась во имя гармонии, руководствуясь… научными побуждениями. Я горжусь ею. Тем не менее, она могла отказаться, так что вы напрасно считаете…

— Простите, — безмятежно перебила его Элен Эмсилвейн. — Франц, милый, не торопись с решениями. Неужели тебе не хочется поговорить с ним о будущем тысячелетии? Но ты лишишься этой возможности. Сомневаюсь, что мистер Кларик позволит тебе пообщаться с Вонаном, если ты не возьмешь себя в руки. Ведь на твое место найдется немало желающих.

Описание такой перспективы сработало замечательно. Мысль о соперничестве подействовала на Хеймана угнетающе. Вскоре он уже бормотал, что совсем не собирался уходить, просто не продумал все до конца. Кларик дал ему немного поболтаться на этом крючке, после чего согласился забыть о неприятном инциденте.

Все это время Филдс не сводил глаз с двери, за которой исчезли Астер и Вонан. В конце концов он резко произнес:

— Вам не кажется, что следует выяснить, чем они там занимаются?

— Полагаю, что принимают душ, — отозвался Кларик.

— И вы так спокойно говорите об этом?! — взорвался Филдс. — А что, если вы отпустили ее с маньяком? В этом человеке есть немало странностей и в манере держаться, и в выражении лица, чтобы так доверять ему!

— В самом деле, доктор Филдс? — нахмурился Кларик. — Вы не смогли бы составить об этом рапорт?

— Не сейчас, — угрюмо ответил тот. — Но я считаю, что мисс Миккелсон следует подстраховать. Еще слишком рано утверждать, что этот человек из будущего усвоил нравы и табу нашего общества, и…

— Что правда, то правда, — согласилась Элен. — Может, у него такой обычай — по вторникам приносить в жертву темноволосую деву? Самое главное для нас — не забывать, что он мыслит иначе, чем мы, и по большим категориями, и по малым.

По ее невозмутимому тону трудно было судить, шутит она или нет; хотя я предполагал, что нет. А переживания Филдса можно было легко объяснить: потерпев неудачу в своих попытках завладеть Астер, он расстроился, что она с такой готовностью ушла с Вонаном. Он был так расстроен, что Кларик неожиданно поведал нам о том, чего, ясно, не собирался рассказывать.

— Мой персонал постоянно следит за Вонаном по монитору. — Кларик резко повернулся к психологу. — Мы располагаем аудио, видео и осязательным изображением. Не думаю, что он догадывается об этом. Я буду очень, вам признателен, если вы не допустите, чтобы он узнал. Так что мисс Миккелсон ничто не угрожает.

Филдс отшатнулся. Думаю, что это случилось со всеми.

— Смотрите, — невинно произнес Кларик. Он подключил видеотелефон и набрал соответствующий номер. Сразу же вспыхнул экран на стене, продемонстрировав нам то, что фиксировали датчики. Перед нами возникло цветное в трех измерениях изображение Астер Миккелсон и Вонана-19.

Они были обнажены. Вонан стоял спиной к камере, а Астер — лицом. У нее было тощее, узкобедрое тело с грудью двенадцатилетней девочки.

Она находилась под молекулярным душем. Она терла его спину.