"Спящий" - читать интересную книгу автора (Желязны Роджер)

Глава 2 УБИЙЦА В ГЛУБИНЕ СНОВИДЕНИЙ

Детство Кройда испарилось, пока он спал, в тот первый День Универсальной Карты. Прошло почти четыре недели, прежде чем он проснулся, изменившись, как и весь окружающий мир. Дело было не только в том, что он стал выше на полфута, сильнее, чем мог себе вообразить, и весь был покрыт тонкой красной шерстью. Кройд быстро обнаружил, разглядывая себя в зеркало в ванной, что эта шерсть обладала странными свойствами. Преисполнившись отвращения к своей внешности, он пожелал, чтобы шерсть была хотя бы не красной. И она немедленно начала бледнеть, пока не стала светло-русой, а Кройд при этом ощутил почти приятную щекотку по всему телу.

Заинтересовавшись, он пожелал, чтобы шерсть стала зеленой, и она позеленела. Щекотка, прокатившая по телу, на этот раз больше напоминала волну дрожи. Кройд пожелал стать черным и почернел. Затем снова посветлел. Только не остановился на светло-русой окраске — бледнее, бледнее; белый, как мел, альбинос. Еще бледнее… Есть ли предел?

Тут Кройд начал исчезать. Теперь сквозь слабые очертания своего тела ему было видно в зеркале облицованную плиткой стену. Еще бледнее…

Исчез.

Он поднес руки к лицу и ничего не увидел. Взял свою мочалку и прижал к груди. Она тоже стала прозрачной, исчезла, хотя он все ещё чувствовал её влажное прикосновение.

Кройд вновь сделал себя блондином. Затем втиснулся в некогда самые свободные из своих джинсов и надел зеленую фланелевую рубашку, которую не смог застегнуть до низу. Штаны едва доходили ему до щиколоток. Босиком тихо прошлепал вниз по лестнице и отправился на кухню. Ему ужасно хотелось есть. Часы в холле показывали, что сейчас почти три часа ночи, Кройд заглянул в комнаты матери, брата и сестры, но не нарушил их сон.

В хлебнице лежало полбатона хлеба, и он расправился с ним, отрывая и заталкивая в рот огромные куски, глотал, почти не прожевывая. Один раз даже укусил себя за палец, но это не слишком замедлило его темп, Обнаружил в холодильнике кусок мяса и ломоть сыра и съел. Выпил кварту молока. На полке лежало два яблока, и он съел их тоже, пока шарил по шкафам. Коробка крекеров… Продолжая поиски, Кройд жевал крекеры. Шесть печений. Он их проглотил. Полбанки арахисового масла. Его он съел ложкой.

И все. Больше найти ничего не удалось, а он все ещё был зверски голоден.

Тут Кройд осознал размах своей трапезы. В доме больше не осталось еды. Он вспомнил тот безумный день возвращения из школы. Что, если с продуктами плохо? Что, если снова ввели ограничения? А он только что прикончил запасы всей семьи.

Ему придется раздобыть еще, для других и для себя.

Кройд направился в гостиную и выглянул в окно. Улица была пуста. Вспомнил о военном положении, о котором слышал по дороге домой из школы — как давно это было? Он чувствовал, что времени прошло немало.

Кройд отпер дверь и ощутил ночную прохладу. Один из уцелевших уличных фонарей сиял сквозь голые ветви соседнего дерева. В тот день, когда случилась беда, на деревьях у обочины ещё оставалось немного листьев. Он взял запасной ключ со стола в прихожей, вышел и запер за собой дверь. Он понимал, что ступеньки крыльца должны быть холодными, но подошвы его босых ног не чувствовали особого холода.

Затем он остановился и отступил в тень. Страшно было идти, не зная, что там, дальше.

Кройд поднял руки и протянул их к свету фонаря.

— Бледнее, бледнее, бледнее…

Руки начали растворяться, пока сквозь них не засиял свет. Они становились все прозрачнее и прозрачнее. А телу было щекотно.

Когда руки исчезли, он опустил взгляд. Кажется, от него не осталось ничего, кроме этой щекотки.

И Кройд поспешно двинулся вдоль улицы, ощущая в себе огромный заряд энергии. Странное древоподобное существо в соседнем квартале исчезло. Теперь улицы расчистили для транспорта, но в канавах валялось много мусора, и почти все стоящие у тротуара машины, попавшиеся ему на глаза, были повреждены. В каждом из домов, мимо которых он шел, по крайней мере одно окно закрывал картон или доски. Некоторые из деревьев у обочины превратились в расщепленные пни, а металлический столб дорожного указателя на следующем углу сильно наклонился.

Кройд спешил, удивляясь скорости своего продвижения. Добравшись до школы, увидел, что она осталась целой, не считая нескольких выбитых стекол. Он пошел дальше.

Три продовольственных магазина, к которым направлялся Кройд, были заколочены досками, и объявления на них гласили: «Закрыто. Следите за дальнейшими сообщениями». Кройд вломился в третий магазин. Ему почти не составило труда выломать доски одним толчком. Он нащупал выключатель и включил свет, но через несколько секунд снова выключил. Магазин был пуст. Его основательно почистили.

Кройд пошел дальше, к окраине, миновав по дороге несколько выгоревших изнутри зданий. В одном из них услышал голоса — один грубый, второй высокий, похожий на флейту. Через несколько секунд увидел ослепительную вспышку света и услышал вопль. Одновременно часть кирпичной стены рухнула, засыпав обломками тротуар у него за спиной. Кройд не счел нужным посмотреть, что произошло. Еще ему иногда казалось, что он слышит голоса снизу, из-за решеток сточных канав.

Той ночью он прошагал много миль и, только приближаясь к Таймссквер, обнаружил, что за ним кто-то идет. Сперва ему почудилось, что это просто крупный пес, бредущий в том же направлении. Но когда тот подошел ближе, Кройд заметил человеческие черты его лица и остановился, повернувшись к нему. Пес сел примерно в десяти футах и посмотрел на него.

— Ты тоже один из тех, — проворчал он.

— Ты меня видишь?

— Нет. Запах чувствую.

— Чего ты хочешь?

— Есть.

— Я тоже.

— Я покажу, где взять, В обмен на свою долю.

— Идет. Показывай.

Пес привел его к огороженной веревками площади, где стояли армейские грузовики. Кройд насчитал не меньше десятка машин. Между ними стояли и сидели люди в военной форме.

— Что происходит?

— Потом поговорим. Пакеты с едой в четырех грузовиках слева.

Не составило труда пройти за огороженный периметр, залезть в кузов сзади, набрать охапку пакетов и удалиться в противоположном направлении. Вместе с человеко-псом спрятавшись в парадном через два квартала, Кройд снова стал видимым, и они набросились на еду.

После новый знакомый — он хотел, чтобы его называли Бентли, — рассказал Кройду о событиях, произошедших за те недели после гибели Джетбоя, которые Кройд проспал. Так мальчик узнал о бегстве в Джерси, о бунтах, о военном положении, о такизианах и о десяти тысячах погибших от вируса. И услыхал о выживших, но преобразившихся — счастливчиках и неудачниках.

— Ты — счастливчик, — сделал вывод Бентли.

— Я себя не чувствую счастливчиком, — ответил Кройд.

— По крайней мере, остался человеком.

— А ты уже ходил к этому доктору Тахиону?

— Нет. Он чертовски занят. Но я схожу.

— Мне тоже надо.

— Может быть.

— Что ты имеешь в виду — «может быть»?

— Зачем тебе меняться? Тебе повезло, Получай, что пожелаешь!

— Ты имеешь в виду воровство?

— Времена тяжелые. Каждый выкручивается, как может.

— Наверное, ты прав.

— Я могу показать тебе место, где ты подберешь подходящую одежду.

— Где?

— Прямо тут, за углом.

— Ладно.

Кройд с легкостью проник через заднюю дверь на склад одежды, к которому привел его Бентли. Затем снова стал невидимым и вернулся за следующей охапкой продуктовых пакетов. Когда он отправился домой, Бентли трусил рядом.

— Не возражаешь, если я составлю тебе компанию?

— Нет.

— Хочу посмотреть, где ты живешь. Я могу навести тебя на множество хороших мест.

— Да?

— Мне хотелось бы иметь друга, который будет кормить меня. Как ты думаешь, мы договоримся?

— Да.

В последующие дни Кройд стал добытчиком в семье. Его старшие брат и сестра не спрашивали, откуда берутся продукты, а потом и деньги, которые он с легкостью добывал во время своих ночных отлучек. Матери, полностью ушедшей в горе после смерти отца, тоже не приходило в голову спросить. Бентли, который ночевал где-то по соседству, стал его гидом и наставником в этих предприятиях, а также доверенным лицом в других делах.

— Не стоит ли мне сходить к тому доктору, о котором ты рассказывал? — промолвил Кройд, опуская на землю ящик с консервами, украденными со склада, и присаживаясь на него.

— К Тахиону? — спросил Бентли, вытягиваясь рядом в позе, не характерной для пса.

— Ага, — А что случилось?

— Не могу спать. Прошло уже пять дней с тех пор, как я проснулся, а заснуть не удалось ни на минуту.

— Ну и что? Что в этом такого? Больше времени остается на дела.

— Но я начинаю уставать, а спать все равно не могу.

— Со временем наверстаешь. Не из-за чего беспокоить Тахиона, В любом случае, если он попытается тебя вылечить, у тебя только один шанс из трех или четырех.

— Откуда ты знаешь?

— Я у него был.

— Да?

Кройд жевал яблоко. Потом спросил:

— Собираешься попробовать?

— Если соберусь с духом, — ответил Бентли, — Кому охота прожить всю жизнь собакой? И к тому же не очень-то хорошей собакой. Между прочим, у меня к тебе просьба; когда будем проходить мимо какого-нибудь магазина для домашних животных, взломай его и достань мне ошейник от блох.

— Конечно. Интересно… Если я все же усну, я опять просплю так же долго, как и тогда?

Бентли попытался пожать плечами, но ничего не вышло.

— Кто знает?

— Кто тогда позаботится о моей семье? И о тебе?

— Я тебя понял. Если ты перестанешь выходить по ночам, то я, наверное, немного подожду, а потом пойду и попытаюсь вылечиться. А для твоей семьи ты бы лучше добыл побольше денег. Все опять наладится, а деньги — всегда деньги.

— Верно.

— Ты чертовски сильный. Как думаешь, ты смог бы вскрыть сейф?

— Понятия не имею.

— По дороге домой попробуем. Я знаю одно хорошее местечко.

— Ладно.

— …И ещё порошок от блох.

Время близилось к утру. Кройд сидел и ел, одновременно читая, как вдруг на него напала неудержимая зевота. Когда он встал, то почувствовал в руках и ногах какую-то тяжесть, которой раньше не было. Он взобрался по лестнице и вошел в комнату Карла, Стал трясти брата за плечо, пока тот не проснулся.

— Что случилось, Кройд?

— Я хочу спать.

— Так иди ложись.

— Я уже давно не спал. Может, просплю опять очень долго.

— Ах так!

— Так что вот деньги, чтобы вам хватило, если так случится.

Он открыл верхний ящик комода и сунул под стопку носков пачку купюр.

— Гм-м, Кройд… Откуда у тебя столько денег?

— Не твое дело. Спи дальше. Кройд добрался до своей комнаты, разделся и заполз в постель. Ему было очень холодно.

Когда Кройд снова проснулся, оконные стекла затянулись инеем. Выглянув на улицу, он увидел свинцовое небо и покрытую снегом землю. Его лежащая на подоконнике ладонь с короткими толстыми пальцами выглядела широкой и смуглой.

Осмотрев себя в ванной, Кройд обнаружил, что его рост примерно пять с половиной футов, телосложение мощное, волосы и глаза темные, а по ногам спереди, по внешней стороне рук, по плечам, спине и шее тянутся похожие на шрамы складки. Еще через пятнадцать минут он узнал, что может повысить температуру руки до такой точки, при которой вспыхивает зажатое в ней полотенце. Всего несколько минут спустя он обнаружил, что способен излучать тепло всей поверхностью тела и даже светиться — только ему стало жаль, что он одной подошвой прожег дыру в линолеуме, а другой — в банном коврике.

На этот раз на кухне оказалось много еды, и Кройд больше часа непрерывно жевал, пока не утолил голод. Он надел тренировочные брюки и куртку, размышляя над тем, что придется держать наготове самую разнообразную одежду, если каждый раз после сна его тело будет изменяться.

На этот раз ему уже не нужно было добывать провизию. После распыления вируса погибли очень многие, и на местных складах образовался огромный избыток продовольствия. Магазины снова открылись и торговали, как обычно.

Мать проводила большую часть времени в церкви, а Карл и Клодия ходили в школу — та недавно опять заработала, Кройд знал, что сам он не вернется в школу. У них все ещё оставался приличный запас денег, но, вспомнив, что на этот раз он проспал на девять дней дольше, чем в первый, Кройд решил, что неплохо бы иметь под рукой побольше наличных, Интересно, можно ли раскалить ладонь до такой температуры, чтобы прожечь стальную дверцу сейфа? В прошлый раз ему с огромным трудом удалось вскрыть сейф — он чуть было вообще не бросил эту затею, а ведь Бентли уверял его, что это просто «жестянка».

Кройд вышел из дома и потренировался на куске водопроводной трубы.

Он попытался тщательно спланировать операцию, но ошибся в расчетах. Пришлось вскрыть в ту неделю восемь сейфов, прежде чем набралась приличная сумма. В большинстве сейфов оказались бумаги. И ещё он знал, что каждый раз включался сигнал тревоги, и от этого нервничал; оставалось только надеяться, что, пока он спал, его отпечатки пальцев тоже изменились.

Кройд работал со всей доступной ему скоростью. Жалко, что Бентли ещё не вернулся — человеко-пес знал бы, что надо делать. Несколько раз тот намекал, что его обычные дела связаны с не вполне легальным бизнесом.

Дни бежали быстрее, чем хотелось бы Кройду. Он приобрел обширный гардероб на все случаи жизни. По ночам бродил по городу, наблюдал за оставшимися следами разрушений и за успехами ремонтных бригад. Узнавал новости о том, что произошло за это время в городе и во всем мире. Нетрудно поверить в пришельцев из далекого космоса, когда на себе ощущаешь результаты воздействия их вируса.

Кройд спросил у человека с черепом, вытянутым, как патрон, и с перепончатыми пальцами рук, где можно найти доктора Тахиона. Человек дал ему адрес и номер телефона. Кройд носил листок в бумажнике, но не звонил и не шел туда. Вдруг доктор обследует его, скажет, что это легко исправить, и вылечит? В данный момент никто из его семьи не способен заработать на жизнь.

Наступил день, когда аппетит Кройда снова неимоверно возрос, а это могло означать, что его тело готовится к следующему изменению. На этот раз он более внимательно прислушивался к своим ощущениям, чтобы было с чем потом сравнивать. Прошел остаток дня, ночь и часть следующего дня, затем начался озноб и волнами стала накатывать сонливость.

Кройд оставил записку родным — их не было дома, когда его начал одолевать сон. И на этот раз запер дверь в свою спальню, потому что узнал, что они регулярно наблюдали за ним, пока он спал, и даже пригласили врача — женщину, которая мудро посоветовала им просто дать ему поспать, когда узнала его историю. Она также предложила, чтобы Кройд сходил к доктору Тахиону, когда проснется, но мать куда-то задевала бумажку, на которой был записан адрес. В те дни миссис Кренсон частенько бывала не в себе.

Ему снова приснился сон. Сейчас он понял, что видит его не в первый раз — но запомнил впервые: восприятие событий напоминало ему о тех чувствах, которые он испытал в день последнего возвращения из школы. Он шел по кажущейся пустой улице в сумерках. Что-то позади шевельнулось, и Кройд обернулся. Из подъездов, окон, автомобилей, канализационных люков появлялись люди, и все они смотрели на него, подбирались к нему. Он продолжал идти дальше, и вдруг позади раздался звук, похожий на всеобщий вздох. Когда Кройд оглянулся ещё раз, они все угрожающе быстро догоняли его, на их лицах была написана ненависть. Он пустился бежать, уверенный, что его хотят уничтожить. Они бежали за ним…

Когда Кройд проснулся, он был безобразен и не обладал никакими особыми способностями. Вместо лица — рыло, голая кожа, покрытая серозеленой чешуей; пальцы удлиненные с лишними суставами, глаза желтые, щелевидные; постоишь слишком долго — начинают болеть поясница и бедра. Гораздо легче было ходить по комнате на четвереньках. У Кройда вырвался крик при виде своего нынешнего облика, и этот крик явно напоминал шипение.

Был ранний вечер, снизу доносились голоса. Кройд открыл дверь и позвал, и Клодия с Карлом поспешили к его комнате. Он немного прикрыл дверь и спрятался за ней.

— Кройд! С тобой все в порядке? — спросил Карл.

— И да, и нет. Но все будет хорошо. Только сейчас я умираю с голоду. Принесите еды. Много еды.

— В чем дело? — спросила Клодия. — Почему ты не выходишь?

— Позже! Поговорим позже. Сейчас еда! Он отказывался выйти из комнаты и не позволял домашним его увидеть. Они приносили еду, журналы, газеты. Кройд слушал радио и ходил по комнате на всех четырех. На этот раз сон представлялся ему желанным избавлением, а не угрозой. Он ложился в постель в надежде на его скорый приход. Но сон не приходил почти неделю.

В следующий раз после пробуждения Кройд обнаружил, что его рост больше шести футов, волосы черные, а черты лица не лишены приятности. Он был так же силен, как и прежде, однако вскоре пришел к выводу, что не обладает никакими исключительными способностями — пока не поскользнулся на лестнице, торопясь на кухню, и не спасся от падения при помощи левитации.

Позже Кройд заметил записку, написанную почерком Клодии, прилепленную к его двери. В записке был номер телефона и сообщение, что по этому номеру можно связаться с Бентли. Он положил её в бумажник. Сперва ему надо позвонить по другому телефону.

Доктор Тахион поднял взгляд и слабо улыбнулся.

— Могло быть и хуже, — сказал он. Кройда почти позабавило такое суждение.

— Как так?

— Ну, вы могли вытянуть джокера.

— А что же именно я вытянул, сэр?

— Ваш случай — самый интересный из всех, которые мне до сих пор попадались. У остальных вирус просто сделал свое дело и либо убил человека, либо изменил его — к лучшему или к худшему, А у вас… Ну, ближайшая аналогия — это земная болезнь под названием малярия. Проникший в вас вирус, по-видимому, периодически заражает вас по новой.

— Однажды я вытянул джокера…

— Да, и это может произойти снова. Но в отличие от всех остальных, с кем случилось то же самое, вам нужно всего лишь подождать.

— Мне больше не хочется превращаться в монстра. Нельзя ли както повлиять на эту часть болезни?

— Боюсь, что нет. Это часть общего синдрома. Я могу бороться только с ним в целом.

— И шансы на излечение — один к трем или четырем?

— Кто вам сказал?

— Один джокер по имени Бентли. Он был похож на собаку.

— Бентли — одна из моих удач. Теперь он снова стал нормальным. Собственно, он только недавно ушел отсюда.

— Что вы говорите! Приятно знать, что кому-то повезло.

Тахион отвел глаза.

— Да, — согласился доктор, помолчав немного.

— Я хотел бы спросить…

— Что?

— Если я меняюсь только во сне, значит, я мог бы отодвинуть превращение, если не буду спать, правильно?

— Понимаю, о чем вы. Да, прием стимулирующих средств несколько задержит превращение. Если почувствуете, что сон надвигается тогда, когда вы находитесь вне дома, то, приняв кофеин в виде пары чашечек кофе, вероятно, вам удастся продержаться достаточно долго, чтобы добраться до дома.

— А нет ли чего-нибудь посильнее? Что задержало бы сон на более длительное время?

— Существуют мощные средства: амфетамины, например, Но они могут представлять опасность, если принимать их слишком долго.

— В чем эта опасность?

— Нервозность, раздражительность, агрессивность. Позже — токсикопсихоз, сопровождающийся иллюзиями, галлюцинациями, паранойя.

— Стану психом?

— Да.

— Ну, вы ведь это вылечите, если до такого дойдет правда?

— Полагаю, хотя и не уверен.

— Мне очень не хочется снова превратиться в монстра или… Вы мне не говорили этого, но есть ли вероятность, что я могу просто умереть во время очередной комы?

— Такая вероятность существует. Вирус очень опасен. Однако вы уже пережили несколько атак, что дает мне основания предполагать: ваше тело знает, что делает. Я бы на вашем месте об этом понапрасну не беспокоился.

— Меня волнует только возможность стать джокером.

— С подобной возможностью необходимо смириться.

— Ладно. Спасибо, доктор.

— Мне бы хотелось, чтобы вы приехали к нам в следующий раз, когда почувствуете, что время приближается. Страшно интересно понаблюдать за процессом, происходящим с вами.

— Лучше не надо. Тахион кивнул.

— Сразу же после пробуждения?..

— Может быть, — ответил Кройд и пожал протянутую руку. — Кстати, доктор, как пишется слово «амфетамин»?

Позже Кройд остановился у дома семейства Сарцанно, потому что он не видел Джо с того сентябрьского дня, как они вместе добирались домой из школы. До сих пор необходимость заботиться о средствах существования отнимала у него все свободное время.

Миссис Сарцанно приоткрыла дверь, оставив лишь щелку, и уставилась на него. Когда он назвался и попытался объяснить, что внешне изменился, она все равно отказалась открыть дверь.

— Мой Джо… он тоже изменился, — сказала она.

— Э-э, как изменился?

— Изменился. И все тут. Изменился. Уходи, Она захлопнула дверь.

Кройд снова постучал, но ответа не дождался. Тогда он ушел и съел три отбивные, так как больше ничего не мог сделать.

Кройд рассматривал Бентли — маленького человечка с лисьими чертами лица, темноволосого, с бегающими глазами — и сознавал, что предшествующее превращение в общем-то соответствовало обычному облику и поведению этого человека. Бентли несколько секунд отвечал ему тем же, затем спросил:

— Это действительно ты, Кройд?

— Ага.

— Заходи. Садись. Выпей пива. Нам надо о многом поговорить.

Он шагнул в сторону, и Кройд вошел в квартиру, обставленную мебелью с яркой обивкой.

— Я вылечился и вернулся к своему бизнесу, Но дела идут плохо, — сообщил Бентли, когда они уселись. — А у тебя как?

Кройд поведал ему о своих превращениях и о разговоре с доктором Тахионом. Умолчал он лишь о своем возрасте, поскольку во всех превращениях у него был облик взрослого человека. Он опасался, что Бентли не будет доверять ему, если узнает, сколько Кройду лет.

— Ты неправильно брался за те дела, — сказал маленький человечек, закуривая сигарету и кашляя. — Метод тыка не годится. Тебе необходимо планировать, и планы надо всегда составлять в зависимости от тех особых способностей, которые у тебя в данный момент появились. Вот ты говоришь, что на этот раз умеешь летать?

— Да.

— Хорошо. Есть множество квартир в небоскребах, обитатели которых чувствуют себя в безопасности. На этот раз займемся ими. Даже если тебя кто-то заметит, не имеет значения. Все равно в следующий раз ты будешь выглядеть по-другому.

— А ты мне достанешь амфетамин?

— Все, что пожелаешь. Приходи сюда завтра — на том же месте, в тот же час. Может, я уже разработаю для нас план действий. А для тебя достану таблетки.

— Спасибо, Бентли.

— Я ещё и не то могу. Если будем держаться вместе, оба разбогатеем.

Бентли действительно спланировал хорошее дело, и три дня спустя Кройд принес домой больше денег, чем когда-либо держал в руках. Большую часть он отдал Карлу, который вел финансовые дела семьи.

— Давай пройдемся, — предложил Карл, пряча деньги за книги и бросив выразительный взгляд в сторону гостиной, где сидели мать и Клодия.

Кройд кивнул:

— Конечно.

— Ты сейчас выглядишь гораздо старше, — сказал Карл, которому через несколько месяцев должно было исполниться восемнадцать, как только они оказались на улице.

— Я и чувствую себя гораздо старше.

— Не знаю, откуда ты берешь деньги…

— Лучше тебе и не знать.

— Ладно, Не могу жаловаться, поскольку я на них тоже живу. Но хочу предупредить тебя насчет мамы. Ей становится все хуже. Видеть, как папу разорвало на части… С тех пор она сдает буквально на глазах. Ты ещё не знаешь худшего — тогда ты спал. Три раза она ночью просто вставала и выходила из дома в ночной сорочке — да ещё и босиком, и это в феврале, Господи помилуй! — и бродила, будто искала папу. К счастью, одна из знакомых каждый раз замечала её и приводила обратно. Мать все спрашивала её — миссис Брандт, — не видела ли она папу. Пойми, ей становится хуже. Я уже беседовал с парой врачей. Они считают, что её надо на время поместить в лечебницу. Мы с Клодией тоже так думаем. Мы не в состоянии все время следить за ней, а она может попасть в беду. Клодии сейчас шестнадцать. Мы вдвоем способны управиться с делами, пока её не будет. Но это дорого стоит.

— Я достану денег, — ответил Кройд. Когда он на следующий день нашел наконец Бентли и сообщил, что им придется быстро провернуть ещё одно дело, маленький человечек обрадовался, потому что до этого Кройд не стремился повторять подобные операции так скоро.

— Дай мне примерно день, чтобы все продумать и разработать детали, — сказал Бентли. — Я с тобой свяжусь.

— Договорились.

На следующий день Кройд почувствовал, что аппетит его растет и время от времени одолевает зевота. Поэтому он принял одну из таблеток.

Она здорово подействовала. Если не сказать больше. Он почувствовал себя просто чудесно. Не мог даже вспомнить, когда прежде так хорошо себя чувствовал. Ему казалось, что все складывается удивительно удачно. Все его движения стали особенно плавными и грациозными. И к тому же он чувствовал себя более энергичным, воспринимал все более четко, чем всегда. И, самое важное, ему не хотелось спать.

Только ночью, когда все остальные улеглись, эти ощущения начали угасать. Он принял ещё одну таблетку. Когда она подействовала, Кройд почувствовал себя так чудесно, что вышел на улицу и полетел высоко над городом, поплыл в холодном мартовском небе между яркими созвездиями города и далекими небесными созвездиями, полный сознания того, что владеет тайным ключом к смыслу всего окружающего мира. Кройд мельком вспомнил о воздушном сражении Джетбоя и пролетел над развалинами речного порта на Гудзоне, который сгорел, когда на него обрушились обломки самолета Джетбоя. Он читал, что на этом месте пилоту собираются поставить памятник, Интересно, что тот чувствовал, летя вниз?

Кройд снизился и стал пикировать между домами, иногда опускался на крышу, прыгал, падал, спасаясь в последний момент, В одно из таких мгновений он заметил двух человек, которые наблюдали за ним из подъезда. По какой-то причине, непонятной ему самому, это вызвало у него раздражение. Тогда он вернулся домой и принялся за уборку. Сложил в пачки старые газеты и журналы и перевязал их бечевками, выбросил мусор, подмел пол, перемыл всю посуду в раковине. Отнес по воздуху четыре порции мусора к Ист-Ривер и бросил их в воду, так как за мусором все ещё приезжали нерегулярно. Вытер всюду пыль, а рассвет застал его за чисткой столовых приборов. Потом он вымыл все окна.

Совершенно неожиданно Кройд почувствовал слабость и весь затрясся. Поняв, в чем дело, он принял ещё таблетку и поставил на плиту кофейник. Прошло десять минут. Трудно было усидеть на месте, любая поза казалась неудобной. Ему не понравился зуд в ладонях. Он несколько раз мыл руки, но зуд не проходил. В конце концов Кройд принял ещё таблетку. Он смотрел на часы и прислушивался к шуму закипающего кофейника. Как раз когда кофе был готов, зуд и дрожь начали ослабевать. Он почувствовал себя гораздо лучше. Кройд стал пить кофе и тут снова вспомнил о тех двоих в подъезде дома. Они над ним смеялись? Его быстро охватил гнев, хотя он как следует не разглядел их лиц и не понял их выражения. Следили за ним! Если бы у них было побольше времени, могли бы и камень бросить…

Кройд затряс головой. Это глупо. Просто два незнакомых парня. Неожиданно захотелось выбежать из дома и обойти весь город или снова полетать. Но тогда можно пропустить звонок Бентли. Он стал ходить взад и вперед по комнате. Попытался читать, но был не в состоянии сосредоточиться. В конце концов Кройд сам позвонил Бентли.

— Ты уже что-нибудь придумал?

— Пока нет, Кройд. А к чему спешить?

— Меня снова клонит в сон. Знаешь, что это означает?

— Да. Ты уже принимал таблетки?

— У-гу. Пришлось.

— Ладно. Послушай, не слишком на них налегай, если сможешь. Я сейчас прорабатываю некоторые детали. Попытаюсь все организовать к завтрашнему дню. Если не выйдет, бросай принимать таблетки и ложись спать. Провернем дело в следующий раз. Понял?

— Мне надо сейчас, Бентли.

— Поговорим завтра. А теперь расслабься.

Кройд вышел из дома и пошел пешком. Был облачный день, землю местами покрывал снег со льдом. Внезапно Кройд вспомнил, что не ел со вчерашнего дня. Это, должно быть, плохо, если учесть его нынешний аппетит. Наверное, дело в таблетках.

Кройд стал искать кафе, твердо решив заставить себя что-нибудь съесть. Пока шел, обнаружил, что ему не хочется сидеть в толпе людей и есть. Мысль о присутствии вокруг людей была ему неприятна. Нет, придется взять еду с собой…

На подходе к кафе Кройда остановил голос из подъезда. Он обернулся так резко, что окликнувший его человек поднял руку и отпрянул.

— Не надо! — воскликнул незнакомец. Кройд сделал шаг назад.

— Простите, — пробормотал он.

Человек был одет в коричневое пальто с высоко поднятым воротником. Поля шляпы натянуты так низко, как только можно было, чтобы хоть что-то видеть.

Голову он держал низко опущенной. И все же Кройд разглядел загнутый клюв, блестящие глаза и необычайно яркий цвет лица.

— Окажите, пожалуйста, услугу, сэр, — попросил человек надтреснутым, писклявым голосом.

— Что вам надо?

— Еды.

Кройд машинально опустил руку в карман.

— Нет, Деньги у меня есть. Вы не понимаете. Я не могу войти туда, меня не обслужат — при моей-то внешности. Я заплачу вам, чтобы вы вошли, купили пару гамбургеров и принесли мне.

— Я все равно туда иду.

Позже Кройд сидел с этим человеком на скамейке и ел. Его завораживали джокеры. Потому что он знал, что отчасти тоже один из них. Ему и раньше приходило в голову, где удастся поесть, если он однажды проснется в плохой форме, а дома никого не окажется.

— Я не хожу так далеко на окраины, — сообщил ему новый знакомый. — Но мне надо было по делу.

— Где вы, ребята, обычно живете?

— Нас много на Бауэри. Там нас никто не трогает. Есть места, где тебя обслуживают, и никого не волнует, как ты выглядишь. Никому нет никакого дела.

— Вы хотите сказать, что люди могут… напасть на вас?

Человек коротко и пронзительно рассмеялся:

— Люди не слишком-то любезны, парень. Когда узнаешь их получше.

— Я провожу вас обратно, — предложил Кройд.

— Вы, возможно, рискуете.

— Не беспокойтесь.

Где-то в районе сороковых улиц трое парней, сидевших на скамейке, уставились на них, когда они проходили мимо. Как раз за несколько кварталов до этого места Кройд проглотил ещё две таблетки. (Неужели всего за несколько кварталов отсюда?) Ему не хотелось, чтобы его схватила трясучка во время беседы с новым приятелем, Джоном, — по крайней мере так он просил его называть, — поэтому он принял ещё две, чтобы легче пережить следующий критический момент, если таковой скоро наступит.

Кройд сразу понял, увидев тех троих, что они замышляют что-то плохое против них с Джоном, и мышцы его плеч напряглись. Он стиснул руки в карманах в кулаки.

— Ку-ка-ре-ку, — произнес один из тех, и Кройд начал было оборачиваться, но Джон положил руку ему на плечо и сказал:

— Пойдем.

Они пошли дальше. Парни встали и зашагали позади.

— Ко-ко-ко, — произнес один из них.

— Пик, пик, — прибавил другой. Вслед за этим сигаретный окурок пролетел над головой Кройда и упал у его ног.

— Эй, любитель уродов!

На его плечо опустилась рука.

Он ухватился за неё и сжал. Кости руки стали ломаться с тихим треском, а человек закричал. Крик резко оборвался, когда Кройд отпустил руку и ударил его по лицу, сбив с ног. Следующий нацелил кулак в его голову, и Кройд молниеносным взмахом отбил удар, развернув при этом нападавшего к себе лицом. Протянул левую руку, ухватился за оба лацкана, сминая их в кулаке, и поднял этого человека на два фута в воздух, а затем послал его спиной в кирпичную стену, возле которой они стояли, и отпустил. Человек рухнул на землю и больше не шевелился.

Последний вытащил нож и начал сыпать проклятиями сквозь сжатые зубы. Кройд подождал, пока он приблизится почти вплотную, а потом взлетел на четыре фута в воздух и пнул ногами в лицо. Противник свалился на тротуар. Кройд проплыл по воздуху, завис над ним и рухнул вниз, приземлившись на середину туловища. Ногой отшвырнул выпавший из руки нож в сточную канаву, повернулся и пошел к Джону.

— Вы — туз, — через некоторое время произнес Джон.

— Не всегда, — ответил Кройд, — Иногда я джокер. Я меняюсь каждый раз после того, как сплю.

— Зачем вы с ними так?..

— Правильно. Я мог бы обойтись с ними гораздо круче. Если все так и дальше пойдет, мы должны позаботиться друг о друге.

— Да. Спасибо.

— Послушайте, я хочу, чтобы вы показали мне те места на Бауэри, где, по вашим словам, вас никто не беспокоит. Возможно, когда-нибудь мне понадобится туда прийти.

— Конечно. Покажу.

— Кройд Кренсон. К-р-е-н-с-о-н. Запомните, ладно? Потому что, если мы снова увидимся, я буду выглядеть иначе.

— Я запомню.

Джон показал ему несколько забегаловок и дома, где жили ему подобные. Представил его шестерым джокерам, попавшимся по дороге; все они были сильно изуродованы. Помня о своем существовании в фазе ящерицы, Кройд пожал новым знакомым конечности, и спросил, не нуждаются ли они в чем-либо. Но те только качали головами.

— Доброй ночи, — попрощался он и улетел.

Боязнь, что незараженные люди следят за ним и только ждут случая, чтобы напасть, все усиливалась, пока он летел вдоль реки ИстРивер. Даже сейчас кто-то, возможно, целится из винтовки с оптическим прицелом…

Кройд полетел быстрее. На каком-то уровне сознания он понимал, что его страх смешон, Но он слишком явственно его ощущал, чтобы отмахнуться.

Кройд опустился на углу, подбежал к входной двери и вошел. Поспешно поднялся по лестнице и заперся в спальне.

Там он посмотрел на кровать. Ему хотелось вытянуться на ней. Но что будет, если он уснет? Все кончится. Этот мир для него кончится.

Кройд включил радио и начал ходить по комнате. Предстояла долгая ночь…

Когда Бентли на следующий день позвонил и сказал, что у него есть отличное, хотя немного рискованное дельце, Кройд ответил, что ему все равно. Предстояло использовать взрывчатку — а это означало, что ему придется научиться её применять за очень короткое время, — потому что этот сейф слишком прочный даже для его огромной силы. И ещё существовала вероятность, что там вооруженная охрана…

Кройд не собирался убивать охранника, но этот человек испугал его, когда вошел с пистолетом на изготовку. И он, наверное, неправильно рассчитал длину шнура, потому что взрыв раздался раньше, чем следовало, и отлетевший кусок металла оторвал ему два пальца на левой руке. Но Кройд обернул руку носовым платком, забрал деньги и ушел.

Он помнил, как Бентли сказал;

— Ради Бога, малыш! Иди домой и выспись! — сразу же после того, как они поделили добычу. После он взлетел и выбрал при этом правильное направление, но вынужден был спуститься и взломать дверь булочной, где проглотил три батона хлеба, и лишь тогда смог продолжать путь, Голова кружилась. В кармане лежали таблетки, но при одной мысли о них его желудок скручивало в узел.

Кройд тихо открыл окно своей спальни, которое перед уходом не запер на задвижку, и заполз внутрь. Шатаясь, пошел в комнату Карла и бросил мешок с деньгами на спящего брата. Его трясло, когда он вернулся в свою спальню и запер дверь, Кройд включил радио. Ему хотелось обмыть рану на руке, но до ванной было слишком далеко. Он рухнул на кровать и больше не встал.

Кройд шел по кажущейся пустынной улице в сумерках. Что-то шевельнулось позади, и он обернулся. Из дверей, окон, автомобилей, канализационных люков появлялись люди, и все смотрели на него, приближались к нему. Он продолжал идти дальше, и тут у него за спиной раздался звук, напоминающий общий вздох. Когда он снова оглянулся, все они бежали за ним, их лица выражали ненависть. Он бросился на преследователей, схватил ближайшего человека и задушил его. Остальные остановились, отступили назад. Кройд проломил голову ещё одному. Толпа повернулась и бросилась бежать. Он погнался за ними…