"Обжигающий лед" - читать интересную книгу автора (Деверо Джуд)

Глава 2

Городок Чандлер, штат Колорадо, с населением всего в восемь тысяч жителей был хотя и маленьким, но богатым, благодаря угольным шахтам, скотоводству и пивоварне мистера Гейтса. Здесь уже провели электричество и телефонную связь, а с помощью трех железнодорожных линий, проходивших через Чандлер, можно было без труда добраться до самых крупных городов Колорадо – Спрингса и Денвера.

Одиннадцать кварталов, занимающих центр Чандлера, были почти целиком застроены новыми домами, выполненными из камня с городской каменоломни. Зеленовато-серый камень часто дробили на замысловатые по форме куски и украшали ими карнизы зданий в западно-викторианском стиле.

За пределами Чандлера были разбросаны дома в поздневикторианском стиле и стиле королевы Анны. В самой северной части города на невысоком холме стоял дом Джекоба Фентона, громоздкое кирпичное сооружение, еще несколько лет назад считавшееся самой крупной постройкой в Чандлере.

В западном конце, совсем недалеко от дома Фентона, на плоской возвышенности, которую большинство жителей считало частью горного массива, стоял дом Кейна Таггерта. Дом Фентона с легкостью мог бы поместиться в его винном погребе.

– Весь город все еще пытается попасть внутрь? – спросила у Хьюстон Блейр, кивнув в сторону едва различимого за деревьями дома. Выступавшая, однако, едва различимая часть была достаточно велика, чтобы просматриваться почти с любой точки города.

– Да, все, – улыбнулась Хьюстон. – Но с тех пор, как мистер Таггерт игнорирует все приглашения и не делает их сам, боюсь, люди начали распространять о нем ужасные слухи.

– Я не уверен, что все, что о нем говорят, только слухи, – сказал Лиандер. – Джекоб Фентон говорил…

– Фентон! – взорвалась Блейр. – Фентон трусливый, жуликоватый…

Хьюстон надоело слушать, она откинулась на сиденье и стала смотреть в окно экипажа. Ли остановил коляску, пропуская вагончик на конной тяге – недавнее изобретение, и продолжал спорить с Блейр.

Хьюстон понятия не имела, было ли правдой то, что говорили о мистере Таггерте, но сама она считала, что по крайней мере его дом был самым красивым из всех, которые ей доводилось видеть.

Жители Чандлера мало что знали о Кейне Таггерте. Пять лет назад в город приехали более ста рабочих с восточного побережья в сопровождении целого поезда строительных материалов и сразу же принялись за сооружение того, что вскоре оказалось прекрасным домом.

Всем было любопытно – даже более чем любопытно. Кое-кто поговаривал, что ни один рабочий ни разу не заплатил за еду, поскольку женщины Чандлера кормили их бесплатно в надежде выманить какие-нибудь сведения. Однако все было напрасно. Никто не знал, кто строит этот дом, и зачем ему понадобилась земля в провинциальном городишке штата Колорадо.

Три года ушло на строительство белоснежного двухэтажного здания с красной черепичной крышей. Его размеры казались колоссальными для жителей Чандлера. Владелец одного местного магазина любил рассказывать, что все гостиницы города можно спокойно поместить на первом этаже, а если принять во внимание то, что Чандлер находился на перекрестке между севером и югом Колорадо и насчитывал достаточное количество гостиниц, это что-нибудь да значило.

В течение года после завершения строительства в дом доставлялись по железной дороге деревянные ящики. Судя по этикеткам, они приходили со всего света: из Франции, Англии, Испании, . Португалии. О владельце все еще не было ни слуху, ни духу. Но однажды с поезда сошли два человека, оба высокие и статные: один блондин приятной наружности, другой темноволосый, бородатый и сердитый. И тот, и другой были одеты, как простые рабочие: брезентовые штаны на подтяжках и полотняные голубые рубашки. Когда они проходили по улице, женщины сторонились и подбирали юбки.

Темноволосый направился к Джекобу Фентону, и все решили, что он собирается просить работу на одной из шахт Фентона. Но все оказалось совсем не так.

– Ну вот, Фентон, я вернулся. Как тебе мой дом? – сказал незнакомец.

До того момента, как он, пройдя по центру города, подошел к только что построенному дому и отпер парадную дверь, никому не приходило в голову, что он имеет в виду этот дом.

Следующие шесть месяцев, по свидетельству Дункана Гейтса, Чандлер был охвачен настоящей войной. Вдовы, незамужние женщины и мамаши молодых девиц предпринимали решительные наступления, чтобы добиться руки человека, хотя раньше брезговали коснуться его подолом юбки.

Портные из Денвера приезжали дюжинами. За неделю женщинам Чандлера удалось узнать его имя, и теперь они осаждали мистера Таггерта. Большинство пыталось привлечь его внимание банальными способами. Забавно, например, было наблюдать, как многие женщины теряли в его присутствии сознание, однако некоторые жительницы Чандлера проявляли редкостную изобретательность. Все сходились на том, что пальма первенства принадлежит Керри Джонсон, вдове, которая к тому же была в положении. Когда у нее начались предродовые схватки, она спустилась по канату в спальню мистера Таггерта, будучи уверенной в том, что он примет ее малыша и, страстно влюбившись, будет умолять ее выйти за него замуж. Но Таггерта не оказалось дома, и единственной, кто ей помог, была проходившая мимо прачка.

По истечении шести месяцев почти все женщины Чандлера оказались в дураках и за неимением ничего лучшего начали распускать глупые сплетни. Кому нужен богач, который не знает, как положено одеваться? А его речь? Как у последнего ковбоя! Горожан начали интересовать некоторые вопросы. Что он имел в виду, когда сказал: «Я вернулся»?

Кто-то разыскал старого слугу Джекоба Фентона, который помнил, что Кейн Таггерт работал у Фентона на конюшне, пока не связался с Памелой Фентон, младшей дочерью Джекоба. Джекоб тут же выкинул его из поместья – и правильно сделал.

Это дало горожанам новую тему для разговоров. Кем вообще возомнил себя Таггерт? Кто дал ему право строить этот диковинный яркий дом, возвышающийся над мирным симпатичным городком Чандлер? И собирается ли он мстить славному малому Джекобу Фентону?

Женщины снова стали отворачиваться, когда он проходил мимо.

Но Таггерт, казалось, ничего не замечал. Он почти все время сидел дома, лишь раз в неделю выезжая на своей старой повозке в бакалейную лавку. Иногда на поезде приезжали какие-то люди, спрашивали, как добраться до его дома, и уезжали из города еще до заката. Кроме них единственными, кто ступал за порог большого дома, были сам Таггерт и человек по имени Эден, не отходивший от него ни на шаг.

– Этот дом – мечта Хьюстон, – сказал Лиандер, когда прогремел вагончик, возвративший Хьюстон к действительности. – Если бы у Хьюстон не было меня, думаю, она бы ввязалась в драку за Таггерта и этот его дом.

– Мне бы хотелось посмотреть, что там внутри, – сказала Хьюстон. Испугавшись, что раскроет свои чувства, она поспешила сменить эту щекотливую тему. – Высади меня здесь, у Вильсона. Через час встретимся у магазина Фаррелла.

Выйдя из экипажа, она поняла, что рада избавиться от их постоянных перебранок.

Торговый дом Вильсона был одним из четырех крупных магазинов города. Большинство жителей делало покупки в новом, более современном магазине под названием «Феймос», однако мистер Вильсон знал еще отца Хьюстон.

Вдоль стен тянулись высокие стеллажи из орехового дерева со стеклянными дверцами, перемежаясь с мраморными прилавками, заставленными товарами.

За одним из прилавков сидел сам Дэви Вильсон с раскрытым гроссбухом и замершей в руке чернильной ручкой.

Три покупателя и четверо служащих, находящихся в магазине, тоже, казалось, замерли. Вокруг было неестественно тихо. Хьюстон сразу поняла, почему: у одного из прилавков спиной к немногочисленным посетителям стоял Кейн Таггерт.

Хьюстон бесшумно подошла к прилавку и стала рассматривать патентованные лекарства, которые и не думала покупать. Чувствовалось, что назревает скандал.

– Мама, нет, – ныла Мэри Элис Пендергаст писклявым голосом. – Я не смогу это носить, я же буду похожа на невесту какого-нибудь шахтера. Люди могут подумать, что я служанка или – еще хуже – посудомойка, возомнившая себя невесть кем. Нет, нет, мама, я не смогу это носить.

Хьюстон сжала зубы. Эти две дамы просто издевались над мистером Таггертом. С тех пор, как он отверг всех женщин в городе, те, казалось, решили, что для их гадких игр открылась зеленая улица. Она взглянула в сторону Таггерта и увидела его отражение в зеркале позади прилавка. Его черты с трудом различались на заросшем лице, видны были одни глаза. Должно быть, он слышал комментарии Мэри Элис, и, что еще хуже, они его задевали.

Отец Мэри Элис был мягким, забитым человеком, никогда не повышавшим голос. Но Хьюстон, живя рядом с мистером Гейтсом, могла себе представить, на что способен рассерженный мужчина. Она не была знакома с мистером Таггертом, но ей показалось, что он рассержен.

– Мэри Элис, – сказала Хьюстон, – как ты себя чувствуешь? Ты сегодня что-то бледна.

Мэри Элис с удивлением подняла на нее глаза, как будто только что заметила.

– Я прекрасно себя чувствую, Блейр-Хьюстон. Все в порядке.

– Надеюсь, ты не упадешь в обморок… на этот раз, – сказала Хьюстон, сверля взглядом Мэри Элис: когда Таггерт только появился в городе, она дважды теряла сознание в его присутствии.

– Ты что! Да как ты смеешь! – прошипела Мэри Элис.

– Пойдем, дорогая, – сказала ей мать, подталкивая дочь к двери. – Мы знаем, кто наши настоящие друзья.

Как только Мэри Элис и ее мать ушли, Хьюстон разозлилась на саму себя. Теперь ей придется извиняться. Она торопливо натянула лайковые, перчатки, собираясь выйти из магазина, как вдруг, взглянув в сторону мистера Таггерта, заметила, что он наблюдает за ней в зеркало.

Он повернулся к ней лицом:

– Вы ведь Хьюстон Чандлер?

– Да, – ответила она сухо. Она не собиралась заводить разговор с незнакомым мужчиной. С какой стати она вообще заступилась за незнакомого человека, посадив в лужу свою давнюю подругу?

– А почему эта женщина назвала вас Блейр? Разве не так зовут вашу сестру?

Сидевший в отдалении Дэви Вильсон ухмыльнулся. Теперь кроме Хьюстон и Кейна в магазине находились только четверо служащих, которые не двигались с места.

– Мы в сестрой близнецы. Все в городе зовут нас Блейр-Хьюстон, потому что никто не может нас различить. Извините, я должна идти.

Она повернулась к дверям.

– Вы не похожи на свою сестру. Я ее видел – вы красивее.

От изумления Хьюстон встала как вкопанная. Никогда никто не мог их отличить друг от друга. Придя в себя, она снова направилась к выходу.

Но как только она взялась за дверную ручку, Таггерт молниеносно пересек зал и схватил ее за руку.

Всю свою жизнь Хьюстон провела в городе, полном углекопов, ковбоев и обитателей тех кварталов, о существовании которых она не должна была даже догадываться. Многие женщины в целях самозащиты носили с собой зонты, чтобы в случае чего не задумываясь обрушить их на мужские головы. Однако Хьюстон могла одним своим взглядом остановить любого мужчину.

Она подняла глаза на Таггерта.

Он отдернул руку, но продолжал стоять вплотную к ней. Рядом с ним Хьюстон чувствовала себя крошечной.

– Я хотел вас спросить, – проговорил он низким голосом. – Само собой, если вы не возражаете, – добавил он с легкой усмешкой.

Она едва заметно кивнула, не желая поощрять его.

– Послушайте, вот вы настоящая леди и все такое; если б вы выбирали материал на шторы для моего дома, ну знаете, тот белый, на холме, какую бы ткань из этих вы взяли?

Она и не подумала взглянуть на полки с рулонами тканей, которые он имел в виду.

– Сэр, – сказала она несколько высокомерно, – если бы у меня был такой дом, как у вас, я бы специально заказала ткань во Франции, в Лионе. Всего доброго.

Она торопливо вышла из магазина и очутилась под полосатыми тентами, тянущимися по южной стороне улицы, ее каблуки застучали по тротуару. Город в этот день был особенно оживленным, и она несколько раз останавливалась поговорить со знакомыми.

Завернув за угол Третьей улицы, она открыла зонт, защищаясь от яркого солнца, и направилась к магазину скобяных товаров Фаррелла. Коляска Лиандера уже стояла у входа.

Только миновав аптеку Фрейера, она смогла наконец расслабиться и подумать о неожиданной встрече с загадочным мистером Таггертом.

Ей не терпелось рассказать друзьям об этой встрече и о том, как он спросил, знает ли она его дом. Может быть, ей следовало вызваться обмерить его окна и заказать шторы. Так она смогла бы увидеть, что там внутри.

Хьюстон улыбалась своим мыслям, как вдруг кто-то схватил ее за локоть и резко втащил в тенистую аллею позади Оперного театра. Прежде чем она успела крикнуть, ей зажали рот и прижали ее к каменной стене. В испуге она подняла глаза и увидела перед собой Кейна Таггерта.

– Я не собираюсь обижать вас. Просто хотел поговорить, но понял, что вы ничего не скажете перед этими – остальными. Кричать не будете?

Хьюстон покачала головой, и он убрал руку, но отодвинуться и не подумал. Ей хотелось казаться спокойной, но она все еще тяжело дышала.

– А вы вблизи красивее, – он скользил взглядом по ее облегающему зеленому шерстяному костюму. – Выглядите как настоящая леди.

– Мистер Таггерт, – она собрала в кулак все свое хладнокровие, – я возмущена тем, что вы втащили меня на, эту аллею и не отпускаете. Если у вас есть, что мне сказать, то говорите, пожалуйста, побыстрее.

Продолжая стоять вплотную к Хьюстон, он уперся рукой в стену над ее головой. У него были, едва заметные морщинки в уголках глаз, небольшой нос и пухлая нижняя губа, выглядывавшая из густой бороды.

– Почему вы заступились за меня в магазине? Почему напомнили этой женщине, как она передо мною падала в обморок?

– Я… – Хьюстон запнулась. – Думаю, мне не нравится, когда кого-нибудь обижают. Мэри Элис растерялась, потому что поставила себя в дурацкое положение перед вами, а вы и не заметили.

– Я-то как раз заметил, – сказал он, и Хьюстон увидела, как его нижняя губа растянулась в улыбке. – Мы с Эденом обхохотались над всеми ними.

Хьюстон напряглась.

– Это не слишком вежливо с вашей стороны. Джентльмену не позволительно смеяться над дамами.

Он усмехнулся ей в лицо, и Хьюстон поймала себя на мысли, что у него какое-то особенное сладковатое дыхание. Ей стало интересно, на кого он похож, когда он не такой заросший.

– Если я правильно понимаю, эти бабы вытворяли черт знает что из-за того, что я богат. Другими словами, вели себя как шлюхи, а не как леди. Зачем же мне было вести себя по-джентельменски и подбирать их?

Хьюстон постаралась не обращать внимания на его манеру разговаривать. Ни один мужчина не позволял себе употреблять такие выражения в ее присутствии.

– А вы-то что не пытались привлечь мое внимание? Вам что, деньги не нужны?

Хьюстон моментально пришла в себя. Она вдруг поняла, что стоит, буквально подпирая стену.

– Нет, сэр, мне не нужны ваши деньги. А теперь мне надо идти. И не приставайте ко мне больше подобным образом.

С этими словами она повернулась на каблуках и, покидая аллею, услышала, как он посмеивается у нее за спиной.

Хьюстон поняла, что сердится, только когда переходила широкую пыльную улицу, и ее чуть не задавил грязный фургон, нагруженный шкурами. Без сомнения мистер Таггерт счел, что ее сегодняшние действия были очередной попыткой заполучить его деньги.

Лиандер что-то сказал, когда она подошла, но Хьюстон была слишком увлечена своими мыслями, чтобы расслышать его слова.

– Извини, – проговорила она.

Ли взял ее под руку и проводил к экипажу.

– Я сказал, что тебе лучше сейчас поехать домой, чтобы успеть подготовиться к приему у губернатора.

– Да, конечно, – ответила она рассеянно.

Хьюстон даже обрадовалась, когда Блейр и Ли снова принялись спорить. Теперь у нее было время подумать о сегодняшнем происшествии. Иногда ей казалось, что всю свою жизнь она была мисс Блейр-Хьюстон. Даже когда Блейр уезжала, Хьюстон продолжали называть так по привычке. И вдруг ей говорят, что она совсем не похожа на свою сестру. Конечно, он просто бахвалился. На самом деле он не смог бы отличить их друг от друга.

Когда они выезжали из центра, им навстречу попались мистер Таггерт и Эден в своем старом ветхом фургоне. Хьюстон поймала себя на том, что выпрямляется при виде них.

– Вестфилд! – закричал Кейн, натягивая поводья. В изумлении Лиандер остановил лошадей.

– Я только хотел поздороваться с дамами. Мисс Блейр, – Кейн повернулся к Блейр, сидевшей в дальнем конце экипажа. – И мисс Хьюстон, – сказал он, и его голос прозвучал заметно мягче, когда он посмотрел ей в глаза. – Доброе утро. – И он взмахнул кнутом, понукая четверку лошадей.

– Что это? – спросил Лиандер. – Я не знал, что вы знакомы с Таггертом.

Прежде чем Хьюстон успела ответить, Блейр сказала:

– Это и есть хозяин того самого дома? Не удивительно, что он никого не приглашает. Он прекрасно понимает, что к нему никто и не пойдет. А между прочим, как ему удалось нас различить?

– По одежде, – торопливо отозвалась Хьюстон. – Я встретила его в магазине.

Блейр и Лиандер возобновили разговор, но Хьюстон не слышала ни слова из того, что они говорили. Она думала о своей сегодняшней встрече.