"В золоченой клетке" - читать интересную книгу автора (Адамс Кэндис)

2

Когда с Уиллом Гарольдсом случился сердечный приступ и он слег в больницу, Уэсу пришлось взвалить на себя и дела компаньона. Вот уже несколько месяцев, как ему катастрофически не хватало времени, он постоянно жалел, что в неделе всего семь дней, а в сутках двадцать четыре часа. Он прекрасно понимал, что Линни тоже тяжело: они ведь практически перестали видеть друг друга. Но Уэс дал себе слово, что постарается уделять ей побольше внимания, как только обстановка на работе уладится.

Уэс ворочался, стараясь устроиться на диване поудобнее. Линни пошла к какой-то подружке, и он остался дома один. Впрочем, он был даже рад возможности побыть наедине с самим собой; окажись сейчас рядом Мэри Линн, они бы еще, чего доброго, поссорились. Ему не следовало брать ее к себе на работу. Единственное, на что он теперь надеялся, так это на то, что Линни очень скоро осознает свою ошибку и уйдет сама. Вообще Линни никогда не была особенно упрямой; в большинстве случаев она ему уступала. Но тут в нее словно бес вселился: затвердила, что хочет у него работать, и переубедить ее он не смог.

Уэс улыбнулся, вспоминая, какое смятение охватило его, когда она пришла к нему сегодня утром на собеседование. Линни держалась в его кабинете так самоуверенно и невозмутимо! Зеленый цвет… Да, пожалуй, он сбил Уэса с толку. Она была одета в зеленое, и этот цвет как нельзя лучше подходил к ее глазам, делал их глубже и загадочнее. Как странно, но, увидев ее вне дома, в новой роли, он почувствовал вдруг неожиданный прилив страсти, какого уже давно не испытывал, и потом весь день сидел как на иголках: скорей бы домой.

Нет, женщина, что пришла к нему в офис сегодня утром, была совсем не похожа на ту Линни, к которой он привык, на ту, которая ассоциировалась у него с вкусной едой и звуком пылесоса…

Он состроил гримасу и пробормотал какое-то ругательство. Все равно, как бы ни была там очаровательно одета в зеленый костюм Линни, он не должен был ей уступать и принимать ее на работу! Он заранее уверен, что ей совсем не понравится, когда он как ее начальник начнет ею командовать, раздражаться по пустякам. Пусть она как можно скорее поймет, что работа у него на фирме – не лучший вариант, и сама оставит эту дурацкую затею.

– Надеюсь, ты понимаешь, что как только мы окажемся в офисе, ты тотчас перестаешь быть моей женой? – сказал Уэс, обогнав впереди идущую машину.

– Ты сегодня в потрясающей форме, дорогой, – дразнящим тоном произнесла Линни.

Но Уэс сердито посмотрел на нее, и она улыбнулась:

– Не беспокойся. Я все понимаю. Посмотри: я даже кольцо сняла, – сказала она, протянув ему левую руку.

– Разве я говорил тебе, что на работу нельзя носить обручальное кольцо? – буркнул он раздраженно.

– Нет, но я подумала, что оно будет тебе лишний раз напоминать о наших отношениях… – ответила она, лучезарно улыбаясь.

Как бы ни был Уэс с ней холоден, ничто не испортит сегодня ее настроения. Ведь она наконец нашла работу, настоящую работу, – и это чудесно. Руки уже чесались от нетерпения – так ей хотелось поскорее начать стучать на машинке, она просто сгорала от желания побыстрее узнать о своих будущих обязанностях. Она не сомневалась, что Уэс останется доволен, он не пожалеет, что взял ее к себе секретаршей. Она сумеет стать ему помощником в работе, и он станет ценить ее еще больше, чем прежде.

Когда Уэс вырулил к центру города, Линни одернула белый льняной пиджак и расправила складки на юбке. Темнота уже начинала отступать, город постепенно окутывал розовый утренний свет. Линни радостно смотрела в окно; утро всегда было ее любимым временем суток.

В детстве – оно прошло на ферме среди холмов на берегу Огайо – она всегда вставала очень рано и шла в курятник собирать яйца, а потом помогала доить коров. Линни хорошо помнила очарование прохладного деревенского утра, дружелюбный дух, царивший на уютной кухне, когда вся семья, переделав первые утренние дела, собиралась за завтраком.

Линни, младшая из троих детей, обожала родителей. Ее отец был тихим, добрым, трудолюбивым, малоразговорчивым человеком. Мать же являлась полной ему противоположностью. Веселая и жизнерадостная, она вечно мурлыкала себе под нос какую-нибудь песенку, хлопоча по дому. И Линни очень хорошо помнила, с какой нежностью отец смотрел на свою энергичную жену.

Жизнь Линни казалась похожей на сказку до тех пор, пока ей не исполнилось двенадцать лет. В тот год отец купил новый комбайн. В тот год на реке было наводнение. В тот год Линни выпрыгнула из окна на сеновал и сломала ногу.

Кость была сломана сразу в двух местах. Когда гипс наконец сняли, Линни с ужасом узнала, что останется хромой на всю жизнь.

– Неужели ничего нельзя сделать, – с отчаянием спросила она доктора.

– Я могу показать тебе кое-какие упражнения, но помогут они или нет – неизвестно. И учти: делать их будет очень больно, а заниматься нужно много, только тогда можно чего-то достичь. Не каждому взрослому это под силу.

– Я буду очень стараться!

Да, доктор оказался прав, упражнения давались Линни с дикой болью. А хромота все никак не проходила. За первый год обучения в старших классах Она ничуть не уменьшилась. Но Линни продолжала делать гимнастику – полчаса утром и полчаса вечером, ни на йоту не отступая от советов доктора. "Даже если я и не вылечусь, то по крайней мере буду знать, что я все для этого сделала", – объясняла девочка родителям.

К середине второго года Линни начало казаться, что она стала хромать намного меньше. А к летним каникулам она была абсолютно уверена, что победила.

Теперь, вспоминая те дни, Линни понимала, что именно тогда изменился ее характер. Она стала чрезвычайно упорной в достижении цели, решила, что всегда должна добиваться того, чего хочется…

– Ты собираешься выходить или нет? Линни подняла голову. Уэс, оказывается, уже припарковал машину. Они молча пошли к офису.

– Пегги скоро придет, чтобы объяснить тебе твои новые обязанности, – бросил он через плечо, закрывая за собой дверь кабинета.

– Отлично, я…

Но он уже скрылся в недрах своего кабинета. Линни пожала плечами. "Ничего, привыкнет", – сказала она самой себе и занялась изучением новых владений. Она медленно обошла вокруг стола, выставила календарь на нужное число, просмотрела лежавшие на столе бумаги, выдвинула ящики стола с надписями «В» и «Из». Они были переполнены маленькими карточками, на которых было написано «Срочно» или "Уделить внимание"…

– Добрый день! Пегги вошла в комнату, сняла просторный плащ и повесила его на вешалку. Она медленно приблизилась к столу и опустилась на стул. – Надеюсь, вы не будете возражать, если я сяду? А то мне вредно много стоять.

– Конечно, конечно, – ответила Линни. Она знала, что у Пегги было уже несколько выкидышей и в этот раз врачи велели ей лежать.

Пегги кивнула на закрытую дверь в кабинет Уэса:

– У меня создалось впечатление, что мистер Смит не слишком-то доволен тем, что вы устраиваетесь на мое место. – В темных глазах Пегги плясали хитрые огоньки.

– Честно говоря, мне тоже так показалось. Он уже дважды грозился уйти из дома, но это пустяки! – Линни наклонилась вперед и, понизив голос, заговорщицки спросила:

– Скажите-ка лучше, с ним вообще тяжело работать?

– Говоря по правде, в последнее время он стал гораздо более требователен, чем раньше, и у него частенько бывает плохое настроение. Это все с тех пор, как заболел мистер Гарольдс, – пояснила Пегги. – На мистера Смита свалилось сразу огромное количество дел.

– Да, я понимаю, – Линни почувствовала себя немного виноватой. Уэс, бедняга, так уставал, а она лезла к нему с рассказами, как она страдает от тоски и безделья.

– Начнем с картотеки, – приступила к делу Пегги.

Все утро Линни знакомилась с порядком в офисе. Она без конца задавала вопросы и делала заметки в маленьком блокноте.

В полдень, когда Пегги отправилась домой, Линни позволила себе посмотреть на дверь в кабинет Уэса. За все утро он так и не вышел. Один раз попросил принести ему какое-то дело, но это сделала Пегги. Теперь же близилось время ленча. Линни в растерянности смотрела на кнопку селектора, никак не решаясь побеспокоить мужа. Наконец голод взял свое, и она нажала на кнопку.

– Да? – послышался голос Уэса.

– Неужели ты еще не проголодался?

– У меня встреча с клиентом.

– А… – разочарованно протянула Линни. А она-то так мечтала о ленче с Уэсом.

Спустя минуту он появился в дверях, на ходу надевая пиджак и поправляя галстук:

– Извини, что не объяснил тебе этого утром, но обычно я не успеваю поесть.

– Ты не ходишь на ленч? Я не знала, – Линни окинула критическим взглядом его фигуру: ничего удивительного, что он так исхудал в последнее время.

– Ну да, – сказал он резко. – Этакий начальник, недовольный излишним любопытством подчиненной. – Я буду в половине второго – в два. – На мгновение он задумался: – Знаешь, я могу и задержаться. Если меня не будет до пяти, поезжай домой.

Линни кивнула и проводила его до двери. Оптимизм, с которым она принялась за работу, начал мало-помалу покидать ее. И с чего это она только взяла, что совместная работа сблизит их с Уэсом? Такое ощущение, что он еще больше стал избегать ее. Жаль, нужно было спросить у Пегги, сколько раз в день она обычно видится со своим шефом.

Линни в задумчивости накрутила на палец прядь светлых волос. Прошло пять минут, прежде чем она решила пойти наконец поесть. Ей, конечно, не особенно улыбалась перспектива есть в одиночестве, но желудок уже подводило от голода.

После грустной трапезы в переполненном смеющимися людьми кафе Линни вернулась в офис и погрузилась в работу. За весь день она перекинулась несколькими словами с тремя посетителями, которые заходили к мистеру Смиту, но, узнав, что его нет, тут же ушли.

В пять часов Линни убрала в футляр пишущую машинку и сложила бумаги в ровную стопочку. "Если я поеду домой на машине, то Уэсу придется ехать на автобусе, а он наверняка ужасно устанет к вечеру", – подумала Линни и решила оставить машину мужу. На всякий случай она положила на письменный стол записку: "Поехала домой на автобусе. Целую. Линни".

Когда Линни вышла из автобуса, было уже начало седьмого. До дома от остановки она дошла пешком – по извилистой, тенистой улице с небольшими симпатичными домиками.

Она шла и размышляла о своем первом рабочем дне. Вроде, она со всем справилась. Было, правда, несколько писем, с которыми она не знала, что делать, но, порывшись в столе, нашла в одном из ящиков нацарапанную Уэсом инструкцию. Письма, оказывается, нужно было перепечатать, принимая за образец другие, уже готовые. Так что Линни неплохо справилась сегодня со своими обязанностями. День, можно сказать, прошел гладко. И все же Линни испытывала разочарование. Уэс не только не был с ней ласков, но даже, казалось, избегал ее.

"Ну что ж, будет еще и завтра, – успокаивала себя она, вставляя в замочную скважину ключ и отпирая дверь. – У меня еще будет возможность проявить себя образцом исполнительности, и Уэс снова станет таким, как прежде".

Скинув туфли, Линни упала на диван и закрыла глаза. Несмотря на строгий стиль юридической школы, где учился Уэс, когда они познакомились, он был воплощением веселья и искрящегося юмора. Он и теперь иногда бывал таким. Но с каждым днем все реже и реже.

Линни улыбнулась, вспоминая их первую встречу. Это случилось шесть лет назад: ей был тогда двадцать один, а ему – двадцать пять. Они встретились на верхнем этаже колледжа. Оба стояли и ждали лифт, но тут появился монтер и объяснил им, что лифт не работает.

Линни обменялась с Уэсом – симпатичным незнакомцем – взглядом, полным страдания, и они начали спускаться вниз по ступенькам.

– Еще девятнадцать пролетов, – ухмыльнулся он. – Как ваши ноги?

– Они такие же длинные, как ваши, уверяю вас, – игриво ответила Линни. Этот незнакомый мужчина нравился ей все больше и больше.

В ответ он расхохотался:

– Должно быть, вы правы.

К пятнадцатому этажу Линни выдохлась и остановилась.

– Вы здесь учитесь? – спросила она.

– Я студент-юрист. А вы?

– Я не совсем студентка. Я просто посещаю здесь занятия по бизнес-праву.

Не зная, что еще сказать, они молча пошли вниз. Линни успела хорошенько разглядеть своего спутника. Он понравился ей – особенно его обаятельная улыбка и карие глаза с хитринкой. И манера речи у него была какая-то совершенно особенная, неповторимая – одно слово точно вытекало из другого. "В нем, пожалуй, метр девяносто, не меньше", – подумала тогда Линни. Незнакомец был выше ее сантиметров на двадцать и вдобавок обладал могучими широкими плечами. Линни с удовольствием окинула взглядом его статную фигуру. Она заметила, что и он поглядывает на нее с интересом.

Они прошли еще несколько пролетов, и Линни почувствовала, что дальше идти не может. Немилосердно ныли ноги, и ужасно кололо в боку.

– Долго еще? – выдохнула она.

– Пока не спустимся, – усмехнулся незнакомец.

Но у Линни не было больше сил. Еще пролет, и она сдалась – уселась прямо на ступеньки и обвила руками колени.

– Что с вами? – спросил мужчина.

– У меня ужасно болит нога. – Линни действительно не особенно полезны подобные нагрузки на больную ногу.

Он нахмурился. Линни было безумно жаль вот так расстаться с ним, но пересилить себя и идти дальше она не могла. Но он не ушел и вежливо спросил:

– Чем я могу помочь вам?

– Нет, нет, ничего не нужно. Со мной все в порядке. Идите, а то опоздаете на занятия…

Линни вдруг почувствовала, что еще минута – и ее вырвет недавно съеденным ленчем. Ей очень не хотелось, чтобы при этом кто-либо присутствовал, особенно этот симпатяга-студент.

– Я никуда не спешу. У меня сегодня больше нет занятий. – Он нагнулся, чтобы помочь ей подняться. – Обопритесь на меня и…

Линни в ужасе помотала головой, а затем внезапно вскочила и понеслась наверх, на шестой этаж, в туалет, где мгновенно избавилась от терзавшего ее ленча. Присев на стоявший у стены диван, она закрыла лицо руками. Постепенно она пришла в себя, но выждала еще немного, прежде чем выйти в коридор. "Господи, только бы он уже ушел", – думала Линни.

Но он ждал ее.

– Ну что, вам получше? – спросил он.

– Да, спасибо, – пробормотала она и, опустив глаза, пошла по коридору.

– А лифт уже починили!

– Хорошо… – Линни избегала встречаться с ним взглядом. Говоря по правде, лучше бы все это произошло с ней в присутствии какого-нибудь пятидесятилетнего профессора, а не симпатичного парня со столь обаятельной улыбкой и сексуальным взглядом! Линни было жутко стыдно.

– Я, кажется, не успел представиться. Меня зовут Уэс Смит.

– А я Мэри Линн О'Брайен.

– Ну что ж, Мэри Линн, давайте я провожу вас до дома, – предложил он, улыбаясь, и ямочка на его подбородке еще более обозначилась, а глаза приобрели зеленовато-коричневый оттенок.

Линни понравилось то, как он это сказал, но она все еще чувствовала себя не в своей тарелке.

– Вы очень любезны, – пробормотала она. Они подошли к лифту, и Уэс нажал кнопку вызова. Их глаза встретились, и Линни промямлила:

– Мне просто было очень плохо…

– Я это понял, – сказал он с доброй улыбкой. – Вернее, я очень на это надеялся. А то, согласитесь, я ведь мог подумать, что вы просто смылись от меня. А это было бы не слишком лестно для моей персоны.

– Уверяю вас, у меня такого и в мыслях не было! – воскликнула Линни, решив, что пора перестать смущаться.

– Ну и отлично. Тогда давайте сходим куда-нибудь выпьем кофе?

– Давайте! – обрадовалась Линни, у которой после недомогания успел разыграться аппетит.

Линни открыла глаза: в дверях стоял Уэс. Он снял пиджак и бросил его на кресло.

Она ласково улыбнулась ему, согретая теплом своих воспоминаний:

– Здравствуй, милый.

– Привет. – Он подошел к ней и, машинально поцеловав, объявил: – Я просто умираю от голода.

– Извини, но я не успела ничего приготовить, – воспоминания вмиг рассеялись как дым.

– Ну что ж, тогда давай сходим куда-нибудь, – он был явно разочарован.

– Давай.

Линни поднялась, поправляя складки на юбке. Раньше, когда она работала, они готовили обед по очереди, но с тех пор, как Линни лишилась работы, эта обязанность целиком и полностью легла на ее плечи, и теперь она чувствовала себя виноватой в том, что не успела ничего приготовить.

Они вместе вышли из дома. Линни ждала, что Уэс выведет из гаража машину, но он удивленно спросил:

– А где машина, Линни?

Взглянув на запертые ворота гаража, Линни испугалась:

– А разве ты не вернулся на ней домой?

– Разумеется нет. Я думал, ты ею воспользуешься.

– Но я же оставила тебе записку, что поеду на автобусе, – начала оправдываться Линни. – Я положила ее на самую середину своего стола. Думала, ты заметишь ее, когда будешь класть мне на стол бумаги.

– Да, дела…

– Я не виновата.

– Разве я говорю, что ты виновата?

– Нет, но у тебя такой вид, словно ты не понимаешь, зачем я это сделала. Я думала, ты обрадуешься возможности вернуться домой на машине.

– Ладно, не важно, – сказал он устало. – Знаешь, давай останемся дома и пообедаем бутербродами с арахисовым маслом или чем-нибудь в этом роде.

Раздосадованная, Линни пошла вслед за ним домой. С какой стати она должна разготавливать ему обеды, когда он за целый день ни разу даже не посмотрел в ее сторону? Но когда, вернувшись домой, Линни взглянула на усталое лицо мужа, она тотчас перестала сердиться.

– Прости меня, Уэс, – сказала она, ласково прикоснувшись к его руке.

Он потрепал ее по волосам:

– Ничего страшного. Но отныне запомни: если я задерживаюсь, ты едешь домой на машине, а я возвращаюсь на автобусе.

Линни не стала спорить. Спорить сейчас было не время.

– Я могу быстренько сварить суп и приготовить горячие бутерброды с сыром, – сказала она. – Как тебе такая идея?

– Замечательно!

Линни сварила из пакета суп, приготовила бутерброды и пошла звать Уэса. Но он уже уснул, растянувшись на диване. Линни хотела было разбудить его, но передумала, решив, что пусть он лучше поспит. Она погладила его по голове, точно маленького мальчика. Уэс на мгновение приоткрыл сонные глаза.

– Я люблю тебя, – прошептала она, улыбаясь, а затем накинула на него вязаное покрывало, выключила телевизор и, поев, легла спать одна.