НА РЫБАЛКУ

На улице, против дома, где жили Павлик и Оля, ребята строили шалаш. Здесь же возились Тузик с Угольком, а чуть поодаль лежал жирный кот Васька. Михаил Петрович Карасев минут пять стоял незамеченный, пока Павлик не вылез из шалаша и не увидел его.

- Дядя Миша пришел! - закричал он.

- Чем занимаешься, герой?

- Шалаш строим. От дождя будем в нем прятаться.

- А завтра что будешь делать? На рыбалку хочешь?

- На озеро? - подпрыгнул от радости Павлик. - Конечно, хочу.

- Тогда накопай червей побольше и корзину не забудь. Пойдем завтра утром.

В воскресенье утром счастливого Павлика на рыбалку провожала вся детвора. Впереди, положив колечко хвоста на спину, бежал Тузик. А сзади, с котенком на руках, пыхтел Вовка. Павлику не верилось, что он идет на целый день в лес, будет на Черной речке, на озере и все время с дядей Мишей.

Проводив Павлика и дядю Мишу до водоема, ребята вернулись домой.

- Куда же вы грибы будете складывать? - спросил Павлик.

- В твою корзинку.

- Так она же маленькая.

- Ничего. Для двоих хватит.

- А удочка ваша где? - не отставал Павлик.

Карасев посмотрел на руки, в которых был только чемоданчик, и, казалось, сам был озадачен, что на рыбалку пошел без орудия лова.

- Ладно, что-нибудь придумаем. Червей хватит?

- Полная банка, - похвастал Павлик.

Разговаривая, они шли вперед, смотрели по сторонам и под ноги. Павлику первому улыбнулся пузатый боровик.

- Дядя Миша! Белый! Смотрите, какой большой. - Вытащил нож, аккуратно срезал гриб, положил его в корзинку и побежал дальше.

- Подожди, парень. Не спеши. Грибы этого не любят. Здесь еще должны быть белые. Обычно они растут семьями. Давай поищем.

И действительно, почти на том же месте они нашли в траве еще пять белых, пузатеньких, в бархатистых шапочках.

На небе ни облачка. Ветерок в лесу затерялся. Косые лучи утреннего солнца разбросали по редким полянам тени кружев от одиноко стоящих деревьев.

Когда корзина наполнилась, они сели, грибы высыпали на траву, отрезали от ножек шляпки и раздельно уложили в корзину.

На берегу озера Павлик начал готовить удочку.

- Э, да ты, я вижу, запасливый, - сказал Карасев, - у тебя лески на двоих хватит.

- Как же, а вдруг обрыв…

- Запасные крючки тоже есть?

- Много. Выбирайте любые.

Карасев срезал длинный березовый прут, очистил его от коры, отмотал у Павлика кусок лески, и через несколько минут у него тоже была хорошая удочка.

- А теперь мыться и обедать, а то, видишь, солнце на ели, а мы еще не ели.

Павлик помылся и вдруг вспомнил, что сверток с едой, который еще с вечера ему приготовила тетя Поля, забыл дома. Стало так стыдно, что даже слезы выступили.

- Я свой обед забыл дома. Но вы не беспокойтесь, я есть совсем не хочу.

- Очень хорошо, что забыл, - обрадовался дядя Миша, - я на двоих взял. Садись. Посмотрим, что у нас здесь.

Он открыл чемоданчик и начал выкладывать на газету свертки.

- Ну как, одолеем? - подмигнул он. - Не бычься. Садись.

Бутерброды с сыром, колбасой запивали холодным лимонадом. Павлик ел до тех пор, пока не почувствовал, что по-настоящему сыт.

- Спасибо. Наелся, - поблагодарил он.

- Вот теперь верю. А то такой здоровый парень целый день в лесу и вдруг не хочет есть. А сейчас отдых. Ложись и загорай. Захочешь пить - лимонад в чемодане.

Дядя Миша прямо на берегу лег у своих удочек и сразу уснул. А Павлик выбрал место в густом кустарнике. Положил под голову сухой мох, которого здесь было много, и лег лицом кверху. Но спать не хотелось. И вообще он не любил спать днем.

Глаза рассеянно блуждали по деревьям. На одном стволе выбивал морзянку дятел. На другом - белка скользила с вершины вниз и обратно летела вверх. Потом его внимание привлек реактивный самолет. Когда он скрылся и затих рев турбин, до слуха Павлика отчетливо донеслись чьи-то шаги и хруст сухого валежника. Павлик осторожно повернулся на бок и сквозь невысокий кустарник, метрах в сорока, увидел Костю и рядом с ним парня, выше ростом и шире в плечах. Они шли в сторону поселка и о чем-то говорили.

Минут через двадцать снова послышались шаги. Это возвращался тот второй, что шел с Костей. Но шел дальней тропинкой, и рассмотреть его не удалось.

Через час начали рыбачить. Павлик хотел сесть рядом, но дядя Миша запротестовал:

- Привыкай рыбачить один. Поймешь, в чем дело, сам от компании бегать будешь.

Сначала клева не было. Поплавок дремал на глади озера. Даже серебрянка не шалила. Вдруг, в один из забросов, поплавок стремительно пошел в воду, удилище согнулось в дугу и Павлика дернуло за руку. Он сделал подсечку, но леска не поддалась. Боясь оборвать ее, Павлик двумя руками взял удилище за конец и, пятясь назад, начал тащить его на себя. Рыба рвалась вправо, влево, а он все пятился. Наконец сверкнув на солнце чешуей, она сама выскочила на берег. Не в силах сдержать радость, Павлик схватил ее за жабры и побежал к дяде Мише.

- Форель, - сказал Карасев и показал на свой кукан, где между двух горбатых черных окуней блестела такая же рыбина, как и у него.

Павлик вернулся на свое место, закинул удочку и снова увлекся. Когда подошел Карасев, у него уже было четыре больших форели и таких же три окуня.

- Шабаш! - скомандовал Карасев.

- Дядя Миша. Такой клев… - взмолился Павлик.

- Хватит. Не торговать же ею ты собрался. Нанизывай на свой кукан и моих. Пойдем лес смотреть.

Солнце стояло высоко, и они не спешили. Карасев поднимал вверх голову, рассматривал кроны деревьев и то и дело спрашивал: «Ну, а это что за дерево, а это?» И, убедившись, что, кроме березы, Павлик ничего не знает, сказал:

- Не знать деревьев, которые всю жизнь с нами, не знать окружающих тебя растений - это, прости меня, все равно что не знать курицу, кота или собаку, - и стал рассказывать о том, что попадалось им на пути.

Под вечер они возвращались домой. Не верилось, что день уже прошел, что скоро они будут дома и дядя Миша уйдет. «Почему так, - думал Павлик, - иной раз день тянется-тянется, как целая неделя, а вот сегодня его как не бывало».

- Что нос повесил? Устал, что ли?

- Нет, нет. Что вы, - испуганно заговорил Павлик. И это была чистая правда. С дядей Мишей он мог идти сколько угодно.

Своего отца он не только не помнил, но даже не думал, что он мог у него быть. До сих пор считал, что мама и бабушка - это все. «А где же мой отец?» - подумал он и удивился, что эта мысль пришла ему впервые.

- Ну, а звездочка ваша действует? - поинтересовался Карасев.

- Начинает, уже несколько раз собирались. Только ребята долго спят. А Вовка даже на завтрак не встает.

- Вот это нехорошо. У вас должен быть строгий распорядок на день, на неделю, на месяц, а может, и на все лето.

- А вы подскажите, как его составлять. В школе как-то получалось, а здесь не очень. Пока только думаем.

- Здесь, парень, и я всего не знаю. Шевелите мозгами сами. Чаще собирайтесь, узнайте, кто чем интересуется и на что способен. На твоем месте при составлении распорядка дня я бы, например, запланировал подъем, ну во сколько договоритесь сами, но чтобы вставать всем одновременно и сразу, не дожидаясь мамы или бабушки, убрать за собою постель. После этого - физзарядка. Ну, а после нее, конечно, купаться. Потом завтрак.

- А после завтрака - работа, - продолжил Павлик.

- Да, работа. Час или два, не больше, главное, чтобы только ежедневно, чтобы ребята почувствовали, что это не игра, а обязанность, пусть даже маленькая. Работа, которую никто, кроме них, не сделает. За день вы должны успеть многое: и поработать, и книжки почитать, и на озеро сходить. Да мало ли у вас потребностей. Ну, а дальше сама жизнь подскажет, что добавить к плану, а что выбросить.

- Да и ребята какие-то все разные, - продолжал Павлик. - Даже не знаю, смогут ли они быть в звездочке.

- Как это понимать?

- А так, что из пяти человек я один пионер, остальные - октябрята, а Оля еще и в школу не ходит. Кроме того, - замялся Павлик, - и по-другому они разные. Какой же это член звездочки, если он котенка с рук не спускает, даже обедает с ним. Тоже самое и наша Оля. Без Тузика ни шагу.

- А ты что же хотел, чтобы они ходили по домам, собирали стариков и учили их уму-разуму? Или пошли на завод деньги зарабатывать? Всему свое время. На то они и дети. Хватит с них и того, что их командир растет вот этаким сухариком. Ты тоже, брат, пока есть время, больше бегай, прыгай, кувыркайся. Одним словом, веселись. Будь таким, как все. А то идешь с тобой, беседуешь и все время охота повернуть голову и еще раз взглянуть, кто же рядом. Уж очень ты все по-взрослому воспринимаешь. А ребята вырастут. Не сомневайся. Даю гарантию, - улыбаясь сказал он и, положив свою тяжелую пятерню на голову Павлика, пальцами начал перебирать его мягкие, выгоревшие на солнце волосы. - А что играют с котенком и щенком, так что же в этом плохого. Вот если бы мучали их, ну тогда другое дело.

- Нет, нет. Что вы, - заволновался Павлик. - Уголек ласковый и может сидеть на руках у каждого, но все время смотрит только на Вовку, за это Вовка его и любит. А Тузик, если Оля рядом, ни к кому не подойдет.

- Так чем же ты недоволен? Если дети любят животных, ухаживают за ними, жалеют, это же хорошо. От этого они сами становятся добрее и лучше. Вот пусть уход за щенком и котенком и будет для них постоянной обязанностью. Живеднце, брат, хорошо понимают ласку и людскую доброту. Ни одна порядочная собака, даже самая большая и злая, никогда не укусит маленького.

За разговорами незаметно кончился лес, прошли поляну с водоемом, и вот их улица, а навстречу уже бегут ребята.