"Убийство из тюбика с кремом" - читать интересную книгу автора (Медведева Кира)

Глава 22 ГОСТИ СТОЛИЦЫ

К Гилиему Жаккардье персонал недавно открывшейся пятизвездочной гостиницы «Палас-отель», что на Тверской-Ямской, относился с великим почтением. Чаевые, списываемые с его многочисленных кредитных карточек, были очень внушительны даже по московским меркам. Наличных этот господин с собой не носил никогда. «В вашей стране это так опасно», — делился он с портье, благо тот понимал по-французски.

Мсье Гилием Жаккардье был француз. Высокий темноволосый мужчина лет тридцати пяти. Безумно обаятельный. Его белозубая улыбка, легкий загар и мягкий баритон действовали гипнотически на всех. Ему смотрели вслед, когда он шел по коридору. Что и говорить — для женщин он был просто чумой.

По-русски он не говорил. Но только через неделю его пребывания в Москве рядом с ним появилась очаровательная переводчица, русская девушка. Кем он был, никто не знал. В карточке гостя значилось: бизнесмен. Судя по выбранной гостинице, мсье был птицей высокого полета.

В полдень его ожидала в холле женщина интеллигентного вида. Минут через пятнадцать ожидания она подошла к портье и, извиняясь, спросила, не видел ли он мсье Жаккардье. Портье смотрел на нее выжидающе и не отвечал, тогда женщина, покраснев, начала, запинаясь, объяснять, что для мсье Жаккардье заказана экскурсия в Ясную Поляну, что она экскурсовод и их ждет внизу машина. Портье кивнул и набрал номер телефона. Сказав что-то по-французски и получив ответ, он положил трубку и передал женщине, что мсье сейчас выйдет.

Прошло еще пятнадцать минут, и мсье Жаккардье появился в холле, за ним семенила переводчица. Подойдя к регистрационной стойке, он поинтересовался, кто его спрашивает. Найдя глазами указанную женщину, он расплылся в своей чертовски обаятельной улыбке и, пойдя прямо на нее широким шагом, протянул руку для приветствия. Он стал быстро говорить по-французски, переводчица вторила ему по-русски. Это были слова извинения.

Изнервничавшаяся женщина-экскурсовод совсем растаяла, когда этот красавец в нижайшем поклоне уважения целовал ей руку. Через пять минут они вышли из гостиницы и сели в машину.

Ниро в это время у себя дома принимал факс. Это было полотно длиной метров пять. Паша постарался на славу. Он прислал адреса и имена всех возможных кустарей-одиночек в Москве и Московской области, которые не гнушались криминала. Список был внушительный, нечего сказать. Я думала, что они найдут два, может, три таких человека, но я сильно ошибалась.

При таком раскладе искомого человека могло даже и не быть в списке вообще. Но Ниро так не думал. «Такие зацепки могут многое дать. Надо только правильно подойти к этому. И время. Время очень важно здесь».

Теперь я расставалась со своими косичками. Вновь я появилась в африканском салоне в новом костюме и с хорошим загаром, что позволило парикмахерам оценить по достоинству мой доработанный вид. Мастер даже пожалела, что приходится «снимать прическу», — так она выразилась.

Но все же мы ее сняли. Она с такой же легкостью придала моей голове европейский вид, и я, довольная собой, покинула парикмахерскую.

Оттуда я направилась на свою московскую квартиру, позвонила в гостиницу «Палас-отель» и попросила соединить меня с номером мсье Гилиема Жаккардье.

Трубку долго не снимали, наконец я услышала женский голос, явно недовольный, видно, я от чего-то их оторвала. Я начала говорить скороговоркой, что я журналистка и что я хочу взять интервью у господина Гилиема Жаккардье по поводу его пребывания в нашей стране.

На середине моей фразы в трубке что-то бухнуло, потом зашуршало, потом на том конце провода включилась громкая связь.

Похоже, я застала их в разгар постельной сцены. Нда… Из трубки разносились звуки, явно не предназначенные для посторонних ушей. Мне пришлось громко напомнить о себе. Девушка опять взяла трубку. Я повторила все сначала. Она перевела французу. Уже по его возмущению я поняла, что что-то не так, переводчица под-твер-дила мои опасения. «Мсье Жаккардье не дает интервью», — ответ был короткий. На другом конце провода повесили трубку…

Я была очень расстроена. Мне казалась, что я придумала очень хороший ход. Но он сорвался!

Мои дальнейшие рассуждения привели меня к тому, что раз он не согласен заявлять о себе на публике, значит, он что-то скрывает. Из этого следует, что я напала на верный след. Какая я хорошая! И умная, главное! Надо рассказать об этом Ниро.

Единственно, чего мне было жаль, — это того, что я сделала прическу и вообще хорошо выглядела, а с «мсью» мне так и не удалось встретиться…

Примерно в это же время в Москве, в одном из корпусов трехзвездочного гостиничного комплекса «Измайлово» вот уже два месяца снимал номер-люкс иностранный господин какой-то… Он, в отличие от мсье Жаккардье, не любил центра. Его интересовали окраины. К тому же господин старался не выделяться из бизнесменов среднего слоя, хотя у него был свой водитель-охранник и переводчик, хорошо говорящий по-русски. Господин интересовался народными промыслами и часто бывал на измайловском вернисаже. Он ничего не продавал и ничего не покупал.

Но однажды его видели в обществе Ларисы Кудриной — директрисы лопнувшей пирамиды «Лариса». И его миссия сразу стала ясна. Отмывает деньги для нее за границей. Банкир или мошенник. А шкатулками да подносами интересуется так, для прикрытия.