"Удар в спину" - читать интересную книгу автора (Матюхин Леонид)

ГЛАВА 6

Из-за покушения на Филимонова по городу чуть было не прокатилась волна громких разборок. Однако благодаря выдержке и уму Мишки Левого до открытых «военных действий» дело так все-таки и не дошло. Мишка не стал поддаваться эмоциям. А трезвый анализ и проведенное его людьми расследование доказывали, что ни один из тех, кого можно было бы заподозрить в «заказе», замешан в нем скорее всего не был. Во всяком случае — «не пойман, не вор», а потому в конечном итоге все ограничилось лишь усилением охраны Филимонова и принадлежащих ему структур.

Для Антона с Игорем жизнь снова вскоре вошла в обычное русло. Опять приходилось целыми днями заниматься организационными вопросами, мотаться по различным комитетам и таможням, а также по принадлежащим им теперь довольно многочисленным магазинам и магазинчикам. В этом им помогал некий Александр Иванович Рысанов, занимавший в фирме скромную должность начальника склада. Должность должностью, но отличавшийся опытом и деловой хваткой Рысанов бывал в подобных поездках просто незаменимым. Особенно он бывал полезен при переговорах, в которых принимали участие женщины. Они прямо-таки таяли в присутствии этого высокого сероглазого красавца.

В свое время Рысанов был сотрудником какой-то закрытой структуры — то ли Федеральной Службы Безопасности, то ли Главного Разведывательного Управления. Неизвестно, что на самом деле явилось причиной его ухода со службы. Злые языки утверждали, что тут не обошлось без женщины. Будто бы у кого-то из его начальства появились более чем веские основания полагать, что отношения между его женой и Рысановым далеко перешли границы чисто дружеских. Но сам Александр Иванович на эту тему предпочитал не распространяться. Да это теперь и не имело особого значения. Во всяком случае, будучи уволенным в возрасте тридцати шести лет, бывший майор не долго оставался безработным. Уже через пару недель он работал начальником охраны крупного автомобильного магазина. Из магазина, правда, ему через несколько месяцев пришлось уйти из-за неприятной истории с одной из клиенток, почему-то решивший оставить своего респектабельного и уважаемого в городе мужа ради совсем не горевшего желанием стать её мужем Рысанова. Потом Александр Иванович некоторое время возглавлял бюро путешествий, а затем работал в захудалом детективном агентстве, откуда по чьей-то рекомендации и был взят Игорем Снитко на скромную должность начальника склада. Когда у себя в кабинете Игорь знакомил Антона с Рысановым, молодому человеку показалось, что когда-то их уже представляли друг другу. — Мы случайно не встречались с вами прежде? — поинтересовался он.

— Конечно встречались, — ответил за Рысанова Игорь. — Александр Иванович частенько бывал на даче у Славки. Наверняка вы не раз пересекались с ним там.

— Может быть. Не исключается, — пожал плечами Рысанов. — В свое время я чем мог помогал Вячеславу.

И тут Антон вспомнил, когда он видел этого высокого моложавого мужчину — это действительно произошло на даче у Славки в день его знакомства с Лидой. Да, теперь Антон был полностью уверен, что ему приходилось сталкиваться там с Рысановым. Но что удивительно, несмотря на идеально правильные черты, лицо начальника склада странным образом не запечатлевалось в памяти, и попроси кто-нибудь через день после той встречи описать Александра Ивановича, Антон ни за что не смог бы этого сделать. Единственно что оставалось в памяти — это несколько неприятное ощущение от его взгляда. Было в нем что-то такое… Будто Рысанов наблюдал за своим собеседником с известной долей презрительного недоверия, зная о нем нечто очень предосудительное. «А ведь, — с толикой зависти подумал тогда молодой человек, — женщин такие вот красавцы с презрительно-холодным взглядом наверняка влюбляют в себя до безумия».

Несмотря на то, что разница в возрасте с бывшим майором была не столь уж и велика, отношения друзей с ним так и не вышли за пределы служебных. И объяснялось это не снобизмом владельцев фирмы, а скорее всего лишь дистанцией, которую ненавязчиво держал со своим начальством Александр Иванович.

Иногда вдвоем или же в сопровождении Рысанова друзья выезжали и в другие города, где у «фирмы» уже появились свои отделения. И если прежде Антон полагал, что когда их положение упрочится, то появится намного больше свободного времени, то теперь он уверился в обратном. Времени ни на что катастрофически не хватало. И в первую очередь не хватало его на личную жизнь. Во всяком случае, свидания с Витой теперь в лучшем случае происходили не чаще раза в две недели. И, встречаясь «у себя», они буквально набрасывались друг на друга, как лишенный на время спиртного алкоголик жадно набрасывается на наконец-то попавшую ему в руки бутылку. Они нуждались друг в друге, поскольку каждый давал другому внимание, теплоту и любовь. Но, несмотря на свою становящуюся все более сильной привязанность к Вите, Антон даже не помышлял о разводе с Лидией. А Вита, нужно отдать ей должное, за все время после возобновления их отношений тактично ни разу не завела разговора о совместном будущем. И Антон был ей весьма признателен за это.

Так прошел ещё почти что год. А в начале мая случилось страшное. Вскоре после того, как в кругу друзей отпраздновали день рождения Ники-Вероники, бы убит лучший друг и компаньон Антона Игорь Снитко.

Игорь жил в новом двадцатидвухэтажном кирпичном доме. Несмотря на требования Мишки, ни он, ни Антон услугами охранников не пользовались. В этом, как они полагали, не было ровно никакой необходимости. В работе они не выходили за рамки честной конкуренции. Их менее удачливые соперники по бизнесу после разорения как правило становились в итоге сотрудниками их «фирмы». И никто из них вроде бы не жаловался. Не было оснований. Жизнь бывших владельцев небольших магазинчиков становилась в результате лишь более спокойной и, что называется, социально защищенной.

За последние годы не было прецедентов, чтобы Игорю или Антону кто-нибудь серьезно угрожал. Полностью избегать конфликтных ситуаций конечно же не удавалось. Но все они в конечном итоге так или иначе разрешались и как правило завершались общим согласием. Облагать «фирму» оброком пытались лишь в самом начале её существования. Но информация о том, что её совладельцем является сам Мишка Левый, сразу же лишала доброхотов, навязывающих свою «крышу», всякого интереса к дальнейшим контактам. И вот, на тебе…

Когда в тот день Антон с некоторым опозданием появился на работе, там уже знали о трагическом происшествии. Как выяснилось, после утренней пробежки Игорь по обыкновению появился на спортивной площадке, где минут двадцать пять — тридцать делал интенсивную зарядку. Затем он направился домой. Спортивная площадка находилась недалеко от берега расположенного в парке пруда. Попасть со спортивной площадки на ведущую к его дому улицу Игорь мог либо по идущей перпендикулярно к ней широкой аллее, либо тропинкой, наискось ведущей к узкому концу пруда. Последний путь был короче. Кроме того, бежать конечно же было приятнее не вдоль забитой автомобилями дороги, а по пахнущему свежей зеленью парку. Вблизи от этой тропинки труп Игоря и обнаружила студентка, также бегом возвращающаяся в то утро с зарядки. Девушка жила с Игорем в одном доме и была знакома с ним. Поэтому с предварительным опознанием трупа затруднений не было.

Снитко застрелили из пистолета. Было сделано два выстрела — один в сердце, другой, контрольный, в затылок. Убийца или убийцы отличались завидным хладнокровием. Прежде чем скрыться, они оттащили убитого в кусты. И если бы девушка не заинтересовалась чем-то белым, мелькнувшим в поле её зрения на доли секунды слева в кустах, труп скорее всего обнаружили бы лишь через несколько часов, когда в парк устремлялись многочисленные молодые мамы со своими чадами.

Узнав о случившимся, Антон немедленно позвонил Мишке и затем отправился к родителям Игоря. Славка, брат покойного, находился уже там. Антон оставался с родителями друга около часа, а затем, когда подъехал Мишка, направился в милицию, дабы узнать о том, когда родные и близкие получат тело убитого для захоронения. Оказывается, в милиции его уже ожидали. Но беседа оказалась очень короткой. Ему лишь предложили принять участие в опознании, а потом настоятельно попросили появиться ещё раз в пятнадцать тридцать.

В указанное время Антон был на месте.

— Где вы находились и чем занимались сегодня от шести пятнадцати до семи тридцати? — без каких-либо предисловий спросил сухощавый капитан с унылым длинным носом.

— Находился дома. Приводил себя в порядок и собирался уезжать на работу.

— Кто ещё был дома?

— Жена и дочь.

— Продиктуйте их основные данные, — попросил капитан.

Антон продиктовал.

— Как вы обычно добираетесь на работу?

— Машиной.

— Своей машиной?

— Своей, — подтвердил Антон.

— Когда обычно выходите из дома на работу?

— В семь пятьдесят — в восемь.

— А в котором часу вышли сегодня?

— Приблизительно в восемь двадцать.

— А что так? — капитан внимательно смотрел на Антона.

— Пришлось дожидаться жену.

— То есть, в интересующий меня период времени её с вами дома не было? — оживился капитан. Антону показалось, что кончик его длинного носа даже слегка приподнялся как у нашедшего добычу любопытного ежа. Создавалось впечатление, что человек в форме усиленно принюхивается, как бы надеясь уловить исходящий от своего визави запах страха.

— Жена отсутствовала не более получаса, — уточнил Антон. — К ней за какими-то документами должна была заехать коллега. Вот ее-то моя супруга и поджидала у перекрестка метрах в двухстах от дома.

— Этой коллеге что-то мешало подняться к вам самой?

— Послушайте! Какое это имеет отношение к случившемуся?

— Имеет, имеет. Так почему сослуживица вашей жены не поднялась к вам?

— Да ничего тут нет странного. Просто документы были нужны ей срочно, а потому жена обещала подождать её на улице… Коллега почему-то задерживалась, соответственно задерживался и я.

— Вы что, не могли уйти без жены?

— Не мог. Мы с женой предпочитаем не оставлять дома дочку одну.

— Понятно. А вы сами не имеете обыкновения бегать к пруду на зарядку? — деловито осведомился капитан.

— Раньше бегал. Но скоро будет два месяца, как перестал.

— Что так? — стандартной фразой проявил свой интерес капитан.

— Сильно подвернул в марте ногу. Конечно, пора было возобновить пробежки, но все никак не мог себя заставить… — посетовал Антон.

— А сколько вам могло бы потребоваться времени, чтобы добраться бегом от дома до пруда? Точнее — до спортивной площадки?

— Порядка десяти минут… Иными словами, не могу ли я быть убийцей? Нет. Даже чисто теоретически. Если бы я покинул дом, меня в этом случае наверняка видело бы по крайней мере с полдюжины различных знакомых.

— А вы уверены, что вас никто не видел? — прищурился капитан.

— Уверен. Поскольку в это время в ожидании жены я развлекал дома дочку.

— Да вы не волнуйтесь, — неожиданно изобразил на своем лице улыбку капитан. — Если все обстоит именно так, как вы говорите, вам нечего опасаться.

— Я и не опасаюсь. С чего вы взяли?

— А коль не опасаетесь, то не надо нервничать… Кстати, как это получилось, что согласно вашему уставу — я имею в виду устав вашей «фирмы» — никто из соучредителей не имеет права на выделение из «дела» своей доли?

— Мы записали этот пункт специально, чтобы не дробить свой бизнес.

— И кому принадлежала эта идея?

— Игорю. То есть — Снитко. Он был инициатором создания нашей «фирмы». Он же в основном и давал предложения по уставу.

— Ну да. Конечно. Наиболее активными в таких начинаниях почти всегда почему-то оказываются именно убитые…

— Но это действительно так!

— Может быть, может быть… И что же? Теперь родственники Снитко не могут рассчитывать на свою долю?

— Нет. Не могут. В соответствии с уставом они лишь наследуют право на треть прибылей. — Антон сделал паузу. — Две остальные трети получаем мы с Филимоновым.

— А если… Если погибните вы с Филимоновым, что тогда?

— Остается совет директоров. А наши наследники будут получать все по той же трети доходов и руководить работой через совет директоров. Иными словами, наше детище должно существовать независимо от того, живы мы, или нет.

— То есть, ни вместе с Филимоновым, ни по отдельности вы не имеете права продать свою «фирму»?

— Именно так, — подтвердил Антон.

— А изменить соответствующим образом устав?

— Пункт о совместном владении и неделимости изменению не подлежит.

Когда приблизительно через сорок минут Антон уезжал из милиции в машине Филимонова, тот заметил:

— А я-то, дурак, думал, что охотятся только на меня. Кто бы мог предположить, что попытка подорвать меня имеет какое-то отношение к нашей «фирме»?!!

— Честно говоря, тогда это мне тоже не пришло в голову, — признался Антон.

— Вообще-то я был уверен, что меня хочет убрать кто-нибудь из «крутых ребят», которым я чем-то насолил… А дело, оказывается, много сложнее.

— Похоже на то, — согласился Стахов.

— Теперь ты у меня без охраны ни шагу! Понял?

— Сам знаешь, если возьмутся серьезно — никакая охрана не поможет, задумчиво покачал головой Антон. — Тут нужно действовать по-другому.

— Ишь ты! Вот что значит — «верхнее образование». Человеку сразу все ясно… Ну и как же, по-твоему, нам теперь следует действовать?

— Как ты понимаешь, в первую очередь нам нужно понять, с какой целью нас пытаются ликвидировать.

— Ну, положим, тебя ещё никто не пытался… Но спокойно дожидаться покушения лучше не будем. — Мишка поглядел на друга и поинтересовался, — Ты чего надулся?

— Ты так сказал, что на меня пока не покушались, будто…

— Да ладно тебе! Это следователь все подводил меня к тому, что ты, мол, вполне мог постараться избавиться от нас с Игорем. Его интересовало, какие в этом случае ты получил бы преимущества. Пришлось этому деятелю объяснять, что никаких преимуществ и быть-то не может. Одни убытки при этом намечаются.

— Следовательно…

— Следовательно вроде бы понял этот гусь, что охоту на нас затеял кто-то сторонний. Другого вывода тут не сделаешь. Кому-то выгодно всех нас спровадить на тот свет. Так?

— Так, — без особого энтузиазма подтвердил Антон. — Только я пока все-таки никак не врублюсь, кто и что выигрывает в случае нашей смерти. Как говорят юристы — кому это выгодно?

— Э-э, брат, ты слишком многого от меня хочешь. Если бы нам был известен ответ на этот вопрос, я бы уже знал, что мне делать… А то мы с тобой больше похожи на слепо-глухонемых, не знающих, с какой стороны в них бросят очередной камень.

— Это точно… А следователь-то не дурак, — задумчиво произнес Антон. — Он прекрасно понимает, что в тебя и в Игоря стреляли не ради острых ощущений. Поэтому сразу начал с нужного конца — попытался разобраться, кто и что тут выгадывает. И в этом плане у меня к нему нет никаких претензий.

— Да плевал он на твои претензии… Скажи спасибо, что он на всякий пожарный не посадил тебя «до выяснения обстоятельств».

— Шутишь?

— Да уж какие тут шутки! — искоса поглядел на приятеля Мишка. — Мужик, похоже, и сейчас ещё тебя подозревает. Несмотря на все мои объяснения.

Некоторое время друзья молчали.

— Ты это хорошо сказал о слепо-глухонемых… — наконец прервал Антон затянувшуюся паузу. — Точно и образно. И мне тоже что-то не очень хочется быть в их положении. Поэтому не станем же мы с тобой действительно спокойно дожидаться очередного камня неизвестно с какой стороны!

— Не будем, говоришь? Это хорошо, — не скрывая иронии, одобрил Мищка. — Приперло, значит?

— А ты как считаешь? Вроде того.

— Ну-ну…

— Пусть пока мы ничего не видим и не слышим… Но давай по крайней мере двигаться на ощупь. Только не ждать, когда кто-то доведет задуманное до конца, и нас все-таки подорвут или шлепнут… — Антон замолчал.

— Ты продолжай, — кивнул Мишка. — Я слушаю.

— Давай думать, давай искать, кому это мы насолили… кому так основательно стоим поперек дороги, что ему или им нас обязательно нужно уничтожить?

— Я уже столько передумал… Можешь мне поверить. Так что теперь твоя очередь. К слову, мои ребята, как ты понимаешь, со смертью Игоря не перестали искать того, кто пытался подорвать меня.

— А что толку? — пожал плечами Антон. — Так ведь ничего и не узнали…

— А ты что предлагаешь?

— Я? — переспросил Антон. — Давай я также попытаюсь что-нибудь сделать со своей стороны. У меня ведь тоже немало знакомых. Подключу кое-кого.

— Да будет тебе! «Попытаюсь», «что-нибудь», «подключу», — передразнил Филимонов. — Занимайся-ка ты лучше, брат, своими делами. У меня, как ты знаешь, для деликатных дел есть Кочет и его ребята. Так что предоставь эту работу им. — Мишка немного помолчал и приказал шоферу, — Притормози у подъезда.

Машина остановилась у офиса.

— Давай топай к себе и жди. — хлопнул по плечу приятеля Филимонов. Через час — полтора приедут от меня к тебе двое крепких ребят. И с сегодняшнего дня привыкай — будут за тобой ходить тенью. До сортира провожать и у дверей спальни стоять, когда ты к бабе отправишься. Понял?

— Понял. И все-таки — кому же это стало так невтерпеж избавиться от нас?

— Вот и подумай об этом на досуге. А что надумаешь — сообщи мне или Кочету. Пока же могу тебе только сказать, что моего охранника и Игоря убили из одного и того же пистолета. Но об этом — никому ни слова. Понял?

Попрощаться с Игорем на кладбище пришло существенно больше народа, чем этого можно было ожидать. Антон тут и там видел незнакомые лица. «По всей видимости, — сообразил он, — это люди из милиции или ребята Мишки». Да, смерть Игоря свела тут самых различных людей. Старых и молодых, блюстителей порядка и тех, кто в основном жил за счет его нарушения. И лишь очередное напоминание о бренности жизни создавало иллюзию всеобщего примирения. Неожиданное столкновение со смертью на время отодвигало на задний план все мелкие житейские проблемы. Как бы в подтверждение этого тут в числе друзей покойного почти рядом друг с другом стояли Вита и Лида.

Антон же с Мишкой не отходили от родителей покойного. Стахов обратил внимание на странное соседство жены и Виты, однако сама обстановка траурной церемонии не оставляла ему времени для дальнейших наблюдений и раздумий. Плачь матери покойного, скорбные лица хорошо знавших его подруг, а также звучавшие над гробом покойного недоуменные речи и гневные клятвы друзей создавали странный эффект нереальности происходящего. Все вокруг воспринималось Антоном как через некое зыбкое марево. Ему трудно было поверить, что эти люди собрались тут для последнего прощания с его ближайшим другом. Просто никак не укладывалось в уме, что больше нет веселого и, кажется, никогда не унывавшего Игоря.

Уже после того, как близкие и друзья кончали бросать в могилу традиционные горсти песка, внимание Антона привлекла как бы внезапно «материализовавшаяся» на опушке леска метрах в сорока от них небольшая возбужденная группа. Приглядевшись, молодой человек узнал среди спорящих о чем-то людей Кочета. Почти одновременно он обратил внимание на несколько отошедшего в сторону Филимонова. Мишка держал у уха трубку мобильного телефона.

— Что-то случилось? — подходя к приятелю, поинтересовался Антон.

— Нет-нет. Все в порядке, — успокаивающе поднял руку Мишка. Возвращайся к остальным. Я сейчас подойду.

— Уверен, что моя помощь не нужна?

— Я же сказал, что нет.

Антон вернулся к могиле, однако краем глаза продолжал наблюдать за развитием событий на опушке леска. Вскоре жестикуляция собравшихся там людей стала менее оживленной, а когда Антон ещё через пару минут поглядел в ту сторону, то обнаружил, что заинтересовавшая его группка исчезла так же внезапно, как и появилась до того.

По иронии судьбы с кладбища Лида с Витой ехали на поминки в одной машине. И если Лида скорее всего не знала, кто эта яркая зеленоглазая девушка, сидевшая рядом с водителем на переднем сидении, то Вита, в течение церемонии неоднократно видевшая Лидию вместе с Антоном, не могла не отдавать себе отчета в том, кем она являлась Стахову. Таким образом, состоялось нечто вроде неофициального знакомства. А перед началом поминок ситуация сложилась таким образом, что Антону волей-неволей пришлось познакомить девушек друг с другом. Но они по сути не общались. Сразу после нейтрально-любезного «очень приятно» Виту под каким-то предлогом отвел в сторону внезапно оказавшийся рядом Мишка. Немного постояв вдвоем, Антон с Лидой подошли к брату покойного. Бросалось в глаза, что Славка за последние дни зримо осунулся. Глаза его казались какими-то отрешенно-потерянными. Голос сел. Он почти не прекращая курил, и от него явственно попахивало спиртным. «Нет, будет лучше, если маме сделают укол, — говорил он Кире, когда к нему приблизились Стаховы. — Твои таблетки на неё уже не действуют.»

— Вот, — пояснил он подошедшим, — Пичкает маму какими-то транквилизаторами, а они ей не помогают.

— Славик прав, — подключилась Лида. — Наверное, соответствующий укол подействует лучше.

— Но я не умею делать уколы! — развела руками её молодая тетушка. Шприц и лекарство мне дали на всякий случай, но я никогда в жизни не делала уколов.

— А зачем тебе их делать? — Лида оглянулась, как бы ища кого-то глазами. — Сделать укол может кто-нибудь, кому это не составляет труда. Ну хотя бы… Виктория.

— Какая Виктория? — не поняла Кира.

— Славик знает. Это давнишняя знакомая моего Антона, а также Игоря, пояснила Лидия. — Сейчас она, кстати, беседует с Мишкой.

— Откуда тебе известно, что Витка врач? — удивился Антон.

— Так ты же сам сказал мне об этом, — пожала плечами Лида.

«Странно, — подумал Антон, — Готов дать голову на отсечение, что ничего подобного я тебе не говорил.»

— Лидка права. Пошли, — беря Киру за локоть, сказал Славка и направился к Вите. Лида последовала за ними.

Постояв несколько секунд в одиночестве, Антон пошел за женой. В это время навстречу ему двинулся Мишка.

— Ты интересовался, что там за заварушка случилась на опушке, — отводя приятеля к окну, напомнил он. — Мои ребята засекли какого-то фрукта, который снимал похороны видеокамерой. Ну и потрясли его слегка. А тут подоспели какие-то мужики. Дело чуть было не дошло до стрельбы. Но в конце концов выяснилось, что тот любитель запечатления похоронных событий был из ментовки. Да и защитнички его оказались оттуда же.

— Но все закончилось нормально?

— Более или менее. А что они могли сделать? Ведь у Кочета и его парней удостоверения охранной фирмы.

— Коль снимали похороны, значит по делу все-таки проводятся какие-то мероприятия… — заметил Антон. — Его не положили под сукно. Это радует.

— Еще чего! Как они могут положить? Это же убийство, а не переход улицы в неположенном месте… Хотя, может, ты и прав. У нас возможно всякое.

— А как Кочет оказался на опушке?

— Видишь ли… Тут недавно я снова попал в одну странную передрягу, сообщил приятелю Мишка. — В меня снова стреляли.

— Что?!!

— Стреляли, говорю, снова. Вот Кочет и расставил на время похорон своих людей по наиболее опасным зонам.

— Стреляли? — зациклился Антон на первой части сказанного приятелем. Не может быть!

— Еще как может.

— Где? Когда?

— Когда? — переспросил Мишка. — Да сегодня утром.

— Ты смеешься?

— Если бы…

А утром случилось следующее.

В связи с предстоящими похоронами Мишка накануне не поехал на дачу. Около пяти тридцати утра его разбудил телефонный звонок. Недоумевая, кому это он мог понадобиться в столь раннее время, Филимонов поднял трубку.

— Ты, Левый? — не здороваясь, поинтересовался знакомый голос и, не дожидаясь ответа, представился, — Это Мартын.

Если бы не неурочное время, в звонке Мартына не было бы ничего необычного. Когда того требовали обстоятельства, любой из знакомых или подчиненных мог позвонить Филимонову. Но так рано…

Антон тоже хорошо знал Лешку Мартынова, который учился в их школе на класс ниже его. После окончания восьмого Мартын поступил в техникум, а через пару лет вдруг куда-то исчез. Как потом выяснилось, на каком-то вечере у себя в техникуме он выпил с ребятами, а потом, возвращаясь домой, затеял драку, закончившуюся для его противника весьма печально. Драка, а точнее расправа, случилась в трамвае. Там свой праведный гнев, материализовавшийся в удар отверткой по шее, Мартын обрушил на позволившего сделать ему замечание немолодого мужчину. Когда тот рухнул, схватившись рукой за шею, и Лешка увидел бьющую у мужика между пальцев кровь, то, внезапно отрезвев, предпочел в вагоне более не задерживаться, и выскочил на следующей же остановке. После исчезновения Мартына немногочисленные свидетели случившегося сразу же воспряли духом. Кое-кто даже преисполнился справедливой жаждой мести. В результате тронувшийся было к следующей остановке трамвай сразу же остановили. Кто-то стал оказывать помощь пострадавшему, а кто-то вызвался позвонить в милицию. Короче, Лешке не повезло. Нашли Мартына буквально через десять минут после того, как он покинул вагон трамвая.

Вообще-то, случившееся с Мартыновым было тем более странно, что он всегда отличался тихим и смирным характером. Парень даже не всегда мог постоять за себя, и его частенько поколачивали. Об этом на суде говорили и преподаватели, и соученики. Но что толку? Тихоня чуть не убил человека. И пусть говорилось на суде о том, что пострадавшего удалось спасти. Это уже мало что меняло. Во всяком случае, от заключения это Лешку не спасло. В результате он на несколько лет исчез из города. А по окончании срока заключения парень вернулся в родной двор и судьба вновь свела его с Мишкой Левым. Побывавший и сам с «местах не столь отдаленных», Филимонов принял участие в судьбе Мартына. С тех пор парень работал на него.

— Чего тебе не спится в такую рань? — не очень благожелательно спросил Мишка звонившего ему Мартынова.

— Я, это… Поговорить надо. Срочно.

— А что ж ты звонишь только сейчас? Если так спешно, мог бы и в час ночи прорезаться, — съехидничал Мишка.

— Важные новости у меня, слышишь? Мне тут интересные вещи удалось узнать…

— Относительно того, где у баб эта самая штучка находится?

— Да я же на полном серьезе! Похоже, я выяснил, кто стрелял в Игорюху.

— Подожди, подожди, — окончательно проснулся Мишка. — Ты это серьезно?

— А то!

— Да телись же ты! Кто это был?

— Увидишь сам. Я тут для тебя один документик интересный надыбал…

— Так читай его. Чего ждешь?

— Так это… По телефону не стоит. Ни в коем случае, — ответил Мартын. — Может, ты лучше спустишься? Я, это, тут внизу. У тебя под окнами.

— А что у тебя с голосом? — полюбопытствовал Левый.

— Так простудился, думаю.

— Ну ладно, давай поднимайся. Жду.

— Минутку! — почти испуганно остановил его Мартын. — Не вешай трубку. Я, это… Я не могу подняться. Слышишь? Ты лучше сам спустись. А то… грязный я больно. В дерьме весь. По самые уши.

— Не болтай чепухи. Давай, жду.

— Нет, правда. Это, как его… Я тут провалился в выгребную яму. Ты представляешь, как от меня несет?

— Не страшно.

— Так я испачкаю и провоняю тебе там все, — чуть ли не с отчаянием в голосе заявил Мартын. — Лучше давай ты…

— Поднимайся, говорю. Дверь я тебе сейчас открою, — и Левый повесил трубку.

Набросив халат, Мишка вначале открыл с пульта домофона дверь подъезда, а затем отпер и несколько приоткрыл дверь своей квартиры. Стоя в проеме, Филимонов слышал шум поднимающегося лифта. Кабина остановилась на его этаже, но из неё странным образом никто не выходил. «Что-то тут неладно», понял Левый и в этот момент увидел, как из раздвижных дверей появились вначале голова, затем плечи и, наконец, верхняя часть туловища согнувшегося в поясе Мартына. Левая его рука безвольно болталась, правая была заложена за спину. Парень сделал вперед какой-то очень неуклюжий шаг, ноги его подкосились, и он тут же рухнул головой вперед в сторону ведущего на следующий этаж марша лестницы.

Увидев падающего Лешку, Филимонов непроизвольно распахнул дверь и сделал шаг на лестничную клетку. В то же мгновение он боковым зрением увидел появляющуюся из дверей лифта руку с зажатым в ней пистолетом, и тут же отпрянул назад. Мишка и не пытался осмыслить происходящее. Он понял основное — ему грозила опасность. Всеми последующими его действиями руководил лишь спасительный инстинкт самосохранения. В доли секунды вновь оказавшись у себя в коридоре, Левый моментально «нырнул» вправо под прикрытие тяжелой металлической двери. И в то же мгновение один за другим прозвучали два выстрела. Одна из выпущенных пуль ударилась в край двери и от неё отрикошетила в деревянную обшивку стены. Вторая пуля прошла над левой рукой Филимонова. Ей он на долю секунды оперся о стену, в то время как правой рукой схватился за ручку своей двери. Вторая пуля прошла так близко к руке, что оставила на светло-коричневом ворсе рукава халата след в виде прямой и короткой темной дорожки. Затем с сухим ударом пуля вошла в стену коридора под зеркалом.

Почти одновременно с щелчком захлопнувшегося замка раздался тяжелый удар по двери. По всей видимости человек, выскочивший из лифта, не смог остановиться и обрушился всем своим весом но покрытую искусственной кожей металлическую поверхность. А может быть, он сознательно прыгнул на дверь, ещё надеясь ворваться в квартиру.

Милицию вызвали соседи. Машина с сотрудниками появилась буквально минут через восемь-десять после того, как прозвучали выстрелы. В результате обстоятельства сложились таким образом, что Мишке пришлось выступать в роли свидетеля и давать пояснения по поводу появления на лестничной клетке трупа молодого человека с ножевой раной в спине. Пока с Филимоновым беседовал старший прибывшей вскоре бригады, эксперты деловито выковыривали из стены коридора застрявшую в ней пулю. Исковерканная в результате удара о бетон, вторая пуля лежала, будто дожидаясь, когда на неё обратят внимание, на полированной поверхности стоящей под зеркалом тумбочки. Сотрудники милиции деловито обследовали также лестничную площадку, лежащей на ней труп и все вокруг. Кстати нож, которым был убит Лешка Мартынов, обнаружился на полу кабины лифта, где его забыл или специально оставил убийца.

— А пистолет? — прервал рассказ приятеля Антон.

— Пистолет он оставлять не любит, — слегка покачал головой Мишка. Видимо, дорожит своей пушкой. А может — специально «следит» ей, чтобы знали, от кого получен очередной громкий «привет».

Не вызывало сомнений, что Мартын оказался случайно замешан в эту историю. Он стал жертвой неблагоприятных для себя обстоятельств. Зная, что Мартынов работает на Филимонова, некто решил использовать парня в качестве приманки. Очевидно, Лешку где-то перехватили и запихнули в машину. Затем его «обработали» соответствующим образом и доставили под окна квартиры Филимонова. Здесь парня проинструктировали и заставили из машины позвонить Мишке.

По всей видимости, план строился на предположении, что сонного Филимонова удастся с помощью Мартына выманить на улицу. Приманка конечно же должна была непременно сработать. Ведь дело шло о разоблачении убийцы Игоря. А что касается последующей встречи, то — кто нормальный предложит подняться к себе искупавшемуся в выгребной яме человеку?!! Но Мишка то ли из осторожности, то ли по природной лени решил не покидать квартиры. И в результате тем, кто ко дню похорон Игоря собирался отправить следом за ним в мир иной и Филимонова, пришлось срочно менять планы. После того, как Мишка сказал, что ждет Мартына и решительно повесил трубку, на нужный этаж киллеры поднялись лифтом вместе с Мартыном. В момент, когда лифт тормозил, Лешку ударили в спину ножом и, когда дверцы раздвинулись, слегка подтолкнули вперед. Умирающий сделал шаг и рухнул. В этот момент из лифта выскочил человек с пистолетом.

Преступники явно рассчитывали на эффект неожиданности. Видя падающего знакомого, каждый непроизвольно бросится ему на помощь. Бросился и Мишка. Только реакция у него была не как у каждого. Да и убийца несколько промедлил. Во всяком случае, Мишке снова удалось счастливо избежать смерти.

После непродолжительной беседы с протоколированием вопросов и ответов Филимонова отпустили на похороны. И он ещё не знал, что в отличие от предыдущих покушений, на сей раз нашелся свидетель происшествия. Как выяснилось позже, был свидетель, видевший, как подъехали и как отъехали те, кто собирался покончить с Левым. На остановке, что располагалась по диагонали от подъезда Мишки, метрах в пятидесяти на противоположной стороне улицы, ранним утром оказался поджидавший автобуса загулявший мужик. Он был с приятелем в гостях у своей знакомой. Почти всю ночь пили. А под утро мужик имел неосторожность повздорить со совей знакомой. Ему показалось, что та кокетничает с его другом. Хозяйка квартиры сочла его недовольство за посягательство на свою свободу и выставила ревнивца на улицу. Проклиная все на свете, тот спозаранку пришел на остановку, и позже видел оттуда, как к подъезду стоящего неподалеку кирпичного дома подкатила какая-то японская машина.

— Почему вы решили, что она японская? — поинтересовался беседовавший со свидетелем вежливый капитан.

— Ну а какая же тогда?

— Вот и меня интересует — какая. Скажите, как вы определили, что машина именно японская?

— Ну… Она вся «зализанная» такая. И ещё у неё были такие удлиненные фары, вроде даже суживающиеся наружу. Как глаза у японцев. Или как у корейцев.

— Так что, машина могла быть и корейской?

— Не-а. Точно японская. Если покажите картинки, я точно её узнаю.

Свидетелю показали альбомы, и он без колебаний показал на «Галант» фирмы «Мицубиси». А буквально через четверть часа соответствующая полученному описанию машина действительно была найдена брошенной в паре кварталов от дома Филимонова. Заднее сиденье «Галанта» оказалось обильно политым кровью, и эта кровь, как оказалось, принадлежала Лешке Мартынову.

А утром из подъехавшей машины сразу вышли двое и встали под козырьком у входной двери.

— Они вышли из одной дверцы? — уточнил следователь.

— Да. Из задней, — свидетель задумался на мгновение. — Хотя нет. Один из правой передней, а второй — из правой задней… Да, именно так.

— И как они выглядели? Можете описать?

— Отчего ж, могу, конечно… Первые двое вроде были крепкие такие. И рослые. Причем оба в темных спортивных костюмах.

Через несколько минут следом за этой парой из задней дверцы вышел молодой человек. У него в руках была трубка мобильного телефона. Поговорив по телефону, молодой человек передал трубку кому-то в машине и направился к двери подъезда, где присоединился к поджидавшим его там людям. Затем вся троица скрылась в подъезде.

— А во что был одет парень с телефоном? — прервал свидетеля следователь.

— Парень? Так он вроде как был в пиджаке. — Свидетель немного помолчал, а затем покачал головой. — А вообще, может, и нет. Может, он в камуфляжной форме был. Знаете, такие пятнистые, как у военных.

— Так все-таки — в пиджаке или в камуфляжной форме? — настаивал следователь.

— Точно не скажу, — вздохнул свидетель. — Хотя, скорее, вроде как в форме.

В грязную залитую кровью форму, как уже было известно следователю, был одет Алексей Мартынов.

Гуляка, дожидавшийся ранним утром автобуса, обрадовался появлению автомобиля и людей. Они отвлекали его от неприятных мыслей и скрашивали скучное однообразие ещё не проснувшейся безлюдной улицы. Все-таки это было неожиданное развлечение, позволявшее приятнее коротать время.

Гражданин на остановке с интересом наблюдал за происходящим. Он даже попытался определить, сколько людей ещё оставалось в машине. Однако ему это не удалось, поскольку тонированные стекла автомобиля отсвечивали, и разглядеть с остановки, сколько человек сидело внутри, не представлялось возможным.

— А номера? — спросил следователь, — Номера вы случайно не запомнили?

— Нет, — развел руками уже успевший протрезветь гражданин. — Я, видите ли, близорукий. Минус полтора. А очки не ношу. То есть одеваю их очень редко. Вот и… — и он снова развел руками, изобразив на лице крайнюю степень сожаления.

— Так ты не видел лица того, кто выскочил за Мартыном из лифта? выслушав рассказ приятеля, поинтересовался Антон.

— Извини, я как-то не догадался подождать, когда он вручит мне свою визитку, и поспешил сделать ноги, как только увидел появляющуюся из лифта зажатую в руке пушку. Я даже не знаю, один ли человек выскочил за Мартыном из лифта, или их там было несколько.

— Да я не про то, — досадливо поморщился Антон. — Ты ведь мог потом разглядеть лестничную площадку через глазок.

— Еще раз извини. Видимо, я не такой смелый и хладнокровный, как ты. Поглядеть в глазок я сообразил не раньше, чем через полминуты. Когда отдышался и пришел в себя. А к тому времени на лестничной площадке оставался лишь Мартын. Тело Мартына, если быть точным.

— Следовательно…

— Следовательно, — прервал Антона Мишка, — как и раньше, мы так ничего и не знаем о том, кто в очередной раз пытался разделаться со мной. — Он помолчал немного и задумчиво добавил, — Вот так-то… С первого раза им не удалось, так пытаются достать меня, сволочи, снова.

— Пытаются… Только тебя и Игоря. — досказал за друга Антон. Похоже, я их не особенно интересую.

— Брось, — сердито поглядел на него Филимонов. — Только не надо душераздирающих сожалений, что на тебя пока что не покушались. Договорились?

— Тебя устроит, если я выскажу надежду, что у меня ещё все впереди? невесело пошутил Антон.

— А иди-ка ты… — и Мишка беззлобно указал непечатный адрес, по которому следовало бы отправляться Стахову.

— Все. Не буду, — как бы сдаваясь, приподнял руки Антон и полюбопытствовал, — Тут ты кому-нибудь рассказывал о случившимся?

— Нет. Кроме тебя и милиции о случившемся знает только Кочет. Думаю, сейчас не время и не место распространяться об этом.

— Ясно.