"Тридцать сребренников рублями" - читать интересную книгу автора (Матюхин Леонид)

ГЛАВА 10 У завуча дома. Вынос тела. В гости к Сане. Переговоры, переговоры, переговоры…

— Насколько я успел разглядеть, эта Клюева довольно интересная дама. И фигура ничего, — отъезжая от тротуара, поделился своими наблюдениями Николай.

— Угу, — согласился Денис. — Похоже на то.

— Ну, а удалось тебе выяснить, что её связывает с Хмелевым?

— Ты слишком многого от меня хочешь, — покачал головой Доро, — Но только не думай, что мы зря потратили тут время.

— И какую же ты извлек из этой встречи пользу?

— Немалую, — заверил друга Доро и повторил, — Немалую. Я убедился в том, что Клюева не сводня и не девушка по вызову.

— Ну, ты наконец-то успокоил мою истерзавшуюся в сомнениях душу! патетически воскликнул Николай. — Это по каким же таким признакам тебе удалось установить все это?

— «Ничто не скроется от пытливого взора сыщика», — усмехнулся Денис.

— Ну ладно. Предположим, ты убедился, что Наталья Клюева высокоидейный борец за высокую нравственность и счастливое будущее человечества. И что дальше?

— Дальше? Дальше ясно, что не она тот человек, которого мы ищем и который противостоит нам.

— Ага, — кивнул Смирнов. — Вот если бы она была этакой старухой Изергиль, тогда бы ты, очевидно, сделал иные выводы…

— Слушай, старик! Мы с тобой достаточно повидали на этом свете людей, чтобы с определенностью судить о том, может ли являться ли тот или иной представитель рода человеческого бандитом или тем более главой преступной группировки. Так вот, Клюева не ведет с нами опасных игр. И она наверняка не содержит у себя притона, который посещают интересующие нас лица.

— Ну и..?

— Вот тебе и «ну и», — передразнил Денис. — Уверен, нам сегодня следовало наведаться к Клюевой.

— Не спорю. Конечно, нужно было посмотреть, кому это звонил Хмелев…

— Не в этом дело, — покачал головой Доро. — Может быть, Клюеву используют как телефонную барышню для передачи тех или иных сведений. Все может быть. Или девчонке закрутили голову и она живет с кем-то из тех, кто нам как раз и нужен. Не знаю. Но, думаю, вскоре мы все-таки выясним, что кроется за вычеркнутыми из календаря номерами телефонов.

Машина остановилась на красный свет и Денис замолчал, наблюдая за переходящими перед ними дорогу пешеходами.

— Телефон Клюевой и ещё пару номеров из списка, который нам дала Лида, со вчерашнего дня прослушиваются, — продолжил Денис, когда машина вновь тронулась. — Так что в ближайшее время нам будет понятно, каким образом её номер оказался в календаре Хмелева.

— Где это вы запропастились? — недовольно пробурчал Вениамин, вставая из-за стола навстречу входившим в помещение друзьям. — Я уже решил, с вами что-то случилось.

— Все в норме, — оглядываясь по сторонам, заверил его Денис. — А что у тебя?

Они находились в полуподвальном помещении с высокими потолками. Тут на площади метров тридцать пять-сорок стояло четыре письменных стола с настольными лампами и компьютерами. За одним из них сидел здоровенный почти полностью лысый краснолицый парень и сосредоточенно тыкал одним пальцем в клавиатуру. Казалось, появление в комнате двух незнакомых людей абсолютно не заинтересовало его.

— Пошли наверх, чтобы не мешать людям, — предложил Вениамин. — Ребята потрудились на славу, так что новости есть…

Друзья вышли на улицу и сели в «Волгу» Кислярского. Тут Вениамин и рассказал им об отчете своих коллег, взявших на себя слежку за завучем.

Хмелев на своем новеньком «Хьюндаи» подъехал к дому около семи. Отперев ворота расположенной в торце двора крытой стоянки, он загнал машину за ажурную решетку, вновь запер ворота и вскоре уже направлялся к подъезду.

— Ты, видимо, очень точно описал Хмелева, коль скоро твои коллеги сразу узнали его, — заметил Николай.

— Столь колоритную личность трудно не узнать, — усмехнулся Вениамин. При таких росте и худобе его гордо закинутая назад голова сразу обращает на себя внимание…

Как только завуч скрылся в подъезде, сотрудники Вениамина, сидевшие в «минивене» с затемненными стеклами, сразу водрузили на головы наушники. Они могли слышать, как хлопнула входная дверь, а затем, приблизительно через полминуты, послышался негромкий скрип дверцы шкафа.

По всей видимости Борис Александрович пребывал в отменном настроении, поскольку вскоре начал что-то насвистывать. Он очевидно уже успел завершить переодевание и теперь направлялся в ванную, так как через несколько минут послышался негромкий щелчок выключателя и почти сразу же свист прекратился. После короткой паузы завуч лицея с «литературным уклоном» не удержался и выразил свое отношение к увиденному весьма энергичным, хотя и явно непечатным восклицанием.

«Сволочи! — через пару секунд вновь громко заклеймил он кого-то и при этом ударил кулаком по притолоке. — Какие же вы все-таки с-сволочи!»

Едва ли местоимение «вы» адресовалось тем, кто прослушивал квартиру. Скорее всего оно предназначалось знакомым, которых Борис Александрович заподозрил в причастности к поджидавшему его в ванной «сюрпризу».

Постояв некоторое время в дверях ванной, Хмелев выключил свет и вернулся в свою спальню-кабинет. По всей видимости, он опустился в кресло за письменный стол. Во всяком случае можно было слышать, как завуч принялся барабанить по его поверхности пальцами. Затем на некоторое время в наушниках установилась тишина.

Прошло не менее получаса, прежде чем Хмелев принял решение. Он пододвинул к себе телефон и набрал номер.

Трубку сняли незамедлительно. Можно было подумать, что звонка завуча ожидали.

— Это я, — представился Хмелев.

— Да, — нетерпеливо ответили ему. — Понял. Говори, что надо?

— За что вы его так?

— Не пойму, о чем это ты? — удивился собеседник завуча. — Чего кудахчешь?

— З-зачем у меня Т-тюлю оставили?

— А-а, вот ты про что! Так ему у тебя очень понравилось. Никак уходить не хотел, — хохотнул обладатель неприятного голоса. — Что ж нам, выносить его, что ли?

— И что теперь?

— Ты это о чем?

— Что мне с ним т-теперь делать? — в голосе Хмелева звучали заискивающе-просящие интонации. — Он же не может т-так вот… оставаться у меня.

— А почему бы нет? Вдвоем-то все веселее…

— Но послушай! Так ведь нельзя! Я ведь со своей стороны… Я в-ведь всегда…

— Если бы ты не выкоблучивался и не финтил где ненужно, то получал бы свою долю и жил бы себе припеваючи. А вот теперь выкручивайся как знаешь, фрайер дешевый.

— Ну о чем ты говоришь, Сань! Как мне выкручиваться? Мне что, п-перевозку для Тюли заказывать, или как?

— А это уже твои проблемы! — со злостью бросил собеседник завуча. Это ты его все приваживал. Это на тебя он шестерил. Вот теперь сам с ним и разбирайся.

— Ну послушай, Сань! Я же…

— «Я же… Он же…» — зло передразнил тот, кого завуч называл Саней. — Если ты тут не при чем, то с чего бы это он к тебе с утра пораньше приперся? А?

— Не п-представляю…

— Все ты, козел безрогий, представляешь. Это ты парня с пути сбивал, ты его к дури всяческой приучал. А теперь вот сам и думай, как дальше при таком раскладе жить.

Некоторое время в наушниках царила тишина.

— Сань, а Сань! — первым нарушил её завуч.

— Ну чего?

— Увезите вы его, а? — попросил Хмелев. — Увезите, ладно?

— Эх ты, придурок с литературным уклоном… Закрутил дела, а другие должны за него расхлебывать…. Ну да хрен с тобой, — судя по тону, Саня уже принял решение помочь. — Ладно. Жди. Но гляди, ежели ещё раз у нас за спиной вздумаешь какие делишки самостоятельно прокручивать! Больше покрывать тебя не стану. А ежели «он» узнает… Так что в следующий раз можешь и сам на месте Тюли оказаться. Усек?

— Я все п-понял, Сань, — заверил своего собеседника завуч. — А когда будешь-то?

— Не сейчас же. Жди после двенадцати, — Саня помолчал немного. — Водка дома есть?

— Д-да. А что?

— Прими для успокоения грамм сто пятьдесят и жди. И, смотри, не вздумай у меня наклюкаться, глиста ученая.

— Хорошо, Сань. Я ж понимаю.

В начале второго, когда большинство окон вокруг уже погасли, у подъезда остановился микроавтобус с красным крестом и с красной же надписью «Неотложная помощь». Из его дверец вышли двое и скрылись за дверью. А вскоре в наушниках можно было услышать верещание дверного звонка.

— Ну слава тебе… — обрадовался хозяин, впуская в квартиру вновь прибывших. — Проходите. Я уж заждался.

— Пройдем, — пообещал уже ставший знакомым голос того, кого звали Саней. — Я думал, ты хоть догадаешься его в тамбур перетащить.

— Не могу, Сань. Ну никак не могу. Я с детства, Сань, жмуриков боюсь. Как увижу, так меня сразу рвать тянет.

— Ишь ты, чистоплюй какой… — хмыкнул Саня. — Пакостить пакостишь, а убирать за тебя другие должны.

— Так это ж не я его…

— Знаю, что не ты. Для этого у тебя кишка тонка, — усмехнулся Саня. Только парню от этого не легче. Он бы ещё жил бы да жил, если бы ты его к наркоте не приучил… Ну, пошли к рабу Божию Тюле.

Снова послышался щелчок выключателя и отдельные команды: «Так… Бери за руку… Да поднимай ты его, поднимай. Вот так. Бери со спины…. Теперь руку ему опусти, руку. — Не гнется уже, закостенела. — Да ты нажми посильнее, она поддастся. — А вдруг сломается? — Ну и хрен с ней. Она ему так или иначе больше не понадобится… Вот так.»

А затем тело снесли вниз и запихнули через заднюю дверцу в машину. К сожалению, с того места, где находились коллеги Вениамина, процесс погрузки трупа в микроавтобус можно было наблюдать лишь в течение какой-нибудь полуминуты. Лиц выносящих разглядеть было практически невозможно, поскольку свет был у них за спиной, в коридоре. А незаинтересованному стороннему наблюдателю при этом могло показаться, что в машину просто сажают сгорбленного инвалида.

— Камера у моих ребят хорошая, — продолжал Вениамин. — Так что несмотря на не очень удачную позицию, выход из дверей подъезда и запихивание тела в машину все-таки удалось заснять. Видеокассета у меня.

— И куда они подевали тело? — спросил Денис.

— Мужики оказались простыми как неошкуренное полено. Они не стали мудрствовать. Проехали поближе к кольцевой и сбросили тело на ходу в проезде между домами.

— Удалось заснять?

— Естественно, — подтвердил Кислярский. — Хотя качество не особенно, чтобы особенно… Темно все-таки, потом прими в расчет расстояние, да ещё тряску.

— А что было потом? — поинтересовался Николай. — Куда отправилась затем «неотложка»?

— Ее бросили недалеко от «Беговой». А сами ушли пешком через дворы.

— В машине были двое?

— Нет, трое, — поправил Вениамин. — Двое поднимались к Хмелеву в квартиру, а третий оставался у машины. По всей видимости он у них за шофера.

— Здоровый такой бугай, под два метра? — спросил Доро.

— А черт его… Я не мерил. Посмотришь пленку, увидишь сам, какой он.

— Есть ещё какие новости? — поинтересовался Денис.

— Да. Теперь мы знаем, куда звонил Хмелев. Телефон установлен в доме по Хорошовке. Точнее, по улице Демьяна Бедного.

— И кто там прописан?

— Некая Солтычева Антонина Павловна, семидесяти трех лет от роду.

— Одна? — уточнил Денис.

— Конечно одна. Квартира-то это однокомнатная… Бабуля видимо перебралась к родственникам, а площадь сдает за хорошие бабки.

— Похоже на то… Может, наведаемся? — предложил Доро. — Как вы?

Машины поставили на тротуар в конце дома. Тут уже стояли почти впритык одна к другой многочисленные стальные экипажи, хозяева которых не сподобились стать владельцами собственных гаражей или по крайней мере заработать на платную стоянку.

— Позвони вначале, — предложил ехавшему с ним Денису Вениамин. — Вдруг его дома нет.

Но Саня оказался дома. «Да? — прозвучал в трубке сонный и явно недовольный голос. — Говорите!»

— Зину можно? — поинтересовался Денис. — Зинаиду Ильиничну?

— Ошиблись, — и трубку сразу повесили.

— Ну что ж, пошли в гости, — выходя из машины, предложил Доро.

— Э-э, нет, — возразил подошедший от своего «Опеля» Николай. — Тебе пока лучше не высовываться. Этот друг тебя может знать. Так что пойдем мы с Веней.

— Резонно, — поддержал приятеля Кислярский. — Подожди нас в машине. А мы пока… ну, скажем, занесем старушке на дом новую книжку на оплату газа.

— Он может держать дверь на цепочке. Тогда этот номер не пройдет, возразил Смирнов.

— Ладно. А как насчет посылки?

— Попросит оставить у двери и откроет лишь тогда, когда вы уберетесь, — предположил Денис.

— Вполне возможно, — согласился Кислярский. — А что, если…

— Подожди! — не дал ему докончить Николай. — Сделаем лучше вот как. Мы позвоним ему в дверь и попросим помочь снести с четвертого этажа гроб с покойником. Скажем, мужиков не хватает. Вот и ходим по квартирам в поисках помощников.

— Неплохо, — оценил Доро. — Может и пройти… Действуйте. Глядишь, и «клюнет» мужик на покойника… Вот только не было бы у него гостей…

— Ты хочешь сказать, у него могут быть его приятели? — задумался Николай.

— Едва ли это можно исключить.

— Да нет! С какой стати им тут «гнездовье» устраивать? Сделали свое дело, и рассыпались, — решительно возразил Вениамин. — Зачем им лишний риск?

— Дай-то Бог… — развел руками Доро. — Но в любом случае будьте осторожны.

— Тогда жди, — кивнул Вениамин. — Как только познакомимся с Саней, мы сразу же позовем тебя к нему в гости…

Ждать Денису пришлось не очень долго. Буквально через пять с небольшим минут появившийся из подъезда Николай пару раз ему махнул рукой и тут же вновь скрылся за дверью.

Захлопнув дверцу, Доро поспешил к дальнему подъезду.

Саня действительно «купился». После того, как ему позвонили в дверь, он спросил, в какую квартиру подняться и пообещал быть через пять минут. А когда, выйдя на лестничную клетку, он стал запирать дверь, спускавшийся сверху мужчина негромко приказал:

— Замри, Саня. И лапы давай в гору.

Так как у мужчины в руке виднелся пистолет, а снизу поднимался ещё один в штатском и с пистолетом, то Саня предпочел не дергаться. Он поднял вверх руки с ключами и зачастил:

— Чего это вы, мужики? Ошиблись наверное. А? Меня-то наверху ждут. Похороны там. Помочь надо бы, как думаете? Не справляются там. А вы тут…

— Ты у нас, конечно, крупный спец по покойникам, — усмехнулся Вениамин, — Да только человек ты, Саня, больно ненадежный. Вышвырнешь ещё покойника из гроба, как ночью вышвырнул Тюлю из машины…

Саню завели в квартиру и обыскали. Оружия у него с собой не оказалось. Но в кармане пиджака нашлась запасная обойма. А на вешалке под пальто висела портупея с кобурой, что носят под мышкой. В кобуре покоился любимый российским криминальным элементом традиционный «ТТ». Другого оружия в квартире не оказалось.

Пленника усадили за стол, пропустив сковывающие запястья «браслеты» под ножкой стула. Так что, когда в квартире появился Денис, Саня уже успел сообразить, что, кажется, влип достаточно основательно. Он, правда, ещё не понял, что за люди ворвались к нему в квартиру, но уже сообразил, что речь скорее всего идет не о милиции. Когда же в комнату в сопровождении Николая вошел Доро, Саня ещё больше согнулся и принялся сосредоточенно изучать рисунок ковра у себя под ногами.

Денис пододвинул стул и сел напротив Сани. Он внимательно оглядел сидящего перед ним, сгорбившись, человека. Бросалась в глаза изуродованная левая ушная раковина. На ней отсутствовала мочка. То ли её отстрелили, то ли отрезали, то ли она сама собой отболела в результате какой-то редкой болезни, но только на том самом месте, где у всех людей ушную раковину внизу украшает наиболее мясистая её часть, у Сани шло что-то вроде зазубренного серповидного полуокружья. А на левой скуле под глазом виднелся небольшой шрам.

— Привет, Хмырь, — поздоровался Денис.

— Здорово, коли не шутишь, — поднял глаза Саня. — Только ты, гражданин хороший, меня видно с кем-то путаешь.

— Нет, Хмырь, ты что! Я тебя ни с кем не спутаю. Ты у нас слишком приметная личность, чтобы тебя можно было с кем перепутать, — и Доро демонстративно потер между пальцев мочку своего левого уха. — Думаю, и ты меня ни с кем не перепутаешь. Так ведь?

Саня промолчал.

— Грехов на тебе, Хмырь, очень много, — продолжал Денис. — Друга ты нашего недавно убил. А рядом с его домом ни за что ни про что застрелил водителя фуры. Потом Тюлю…

— Не трогал я твоего друга, — внезапно огрызнулся Хмырь. — Хотя кореш твой сам, видать, смерти искал. Ему ж по-хорошему деньги предлагали, а он кочевряжился…

— Ну а куда ты кинжал дел? — спросил Кислярский.

— А ты вон его спроси, где кинжал, — Саня кивнул в сторону Дениса, Он перед нами своего дружка навещал. Когда мы пришли, кинжала уже в квартире не было.

— Что же, по-твоему его унес я? — глядя Хмырю куда-то в переносицу, поинтересовался Доро.

— А кто же еще? Насколько я понимаю, инвалид нас не ждал. Так что вроде помимо тебя некому было вынести из квартиры вещичку. Точно, тебе он свое сокровище передал. Чувствовал, видно, к чему дело идет…

— Ну-ну, — как-то вяло покачал головой Денис, — Значит, некому больше было вынести… А как вы вообще-то попали к нему за дверь?

— Как, как… Обыкновенно. Через порог.

— И Максим сам открыл вам дверь?

— А то кто же еще? Сам и открыл.

— А кто был с тобой? — продолжал допрос Денис.

— А вот это тебя не касается, фраерок. Это ещё ничего не значит, что тебя попросили из органов. Как был ты мусором, так им и остался. А я с вашим братом очень неохотно разговариваю. Запах от вас больно тяжелый идет, — Хмырь демонстративно с шумом втянул в себя воздух и скривился.

— Скоро от тебя будет вонять много хуже, — не выдержал Кислярский. Падалью. Ты что ж это думаешь, ты убил нашего друга, а мы ограничимся с тобой душеспасительной беседой?

— Да плевать я на вас хотел, суки. И ничего я не думаю. Не интересует меня, чем вы там ограничитесь, — и Хмырь вновь уставился на рисунок у себя под ногами.

— А вот это ты зря. Думать иногда и тебе следует, — заметил Доро и попросил, — Подгони к подъезду машину, Вень. Он видимо полагает, что мы в Чечне в основном бабочек коллекционировали да бальные танцы разучивали…

Кислярский вышел за дверь.

— Зря ты с нами так, Хмырь, — спокойно, даже как-то сочувственно, произнес Денис. — Зря… Ты надеешься, что ничего нам не скажешь? Чудак. Мы ведь не милиция. Понимаешь? Мы сами по себе. Так что не жди, права твои тебе зачитывать не станем. Лишили мы тебя всех прав напрочь. За убийство нашего друга. Понял? А потому ты наверняка нам выложишь все, что знаешь. Сам выложишь. И рад будешь, когда мы перестанем спрашивать. Потому что это наконец-то будет означать для тебя долгожданную смерть-освободительницу… Вот так-то вот… Саня.

Оглушенного ударом за ухо Хмыря посадили на заднее сиденье «Волги». Николай сел за руль своей машины. Попетляв некоторое время между домами, заехали затем за какой-то сарай и перегрузили Хмыря в багажник. При этом предварительно заклеили ему рот скотчем.

— На дачу? — предложил Кислярский, — Поедем заниматься грязной работой?

— Я бы вначале забрал кассету от школы, — заметил Доро. — Думаю, на ней могут оказаться записанными небезынтересные для нас разговоры.

— А этот, — Николай показал себе за спину большим пальцем, — не задохнется там? Не замерзнет?

— Ни черта с ним не будет, — убежденно заверил его Кислярский. — Я одного такого супчика провозил однажды в машине целый день, а потом ещё и на ночь забыл в багажнике. Так единственное неудобство — пришлось после него потом багажник основательно промывать — мочевой пузырь у этого деятеля видите ли не выдержал. А сам он — хоть бы что! Только стал существенно более разговорчивым и готовым на любое сотрудничество… Так что поехали за кассетой.

Вениамин оставил машину на том же месте, что и накануне, и подошел к газетному киоску. Девушка скучала в одиночестве за очередным дамским романом.

— Ой, здравствуйте, — обрадовалась она, узнав Кислярского. — А я видела этого вашего… шпиона.

— Да что вы! — удивился Вениамин. — Где же?

— Он сегодня утром покупал у меня газеты. Взял «Мегаполис», «МК», «Известия» и «Сегодня». Я на всякий случай вот тут на бумажке записала. А ещё вроде собирался взять «Скандалы», да потом передумал.

— А почему вы решили, что это был он?

— Ну как же! Ведь вы же сами сказали, высокий такой худой блондин мон… монголоидной расы.

— И что, у вас брал газеты высокий белобрысый монгол? — уже сомневаясь в умственных способностях своей собеседницы, решил уточнить Вениамин.

— Нет. Скорее — негр. С крашеными волосами. Странный такой.

— Не понял, — опешил Кислярский. — Вы говорите о негре-блондине?

— Ну не совсем чтобы негр. Он светлый, вроде Майкла Джексена. Ресницы, брови, волосы рыжеватые. Альбинос наверное. Нос короткий и широкий. Глаза то ли серые, то ли желто-зеленые. Я как-то забыла обратить внимание на цвет. Но не темные. Это точно. И слегка раскосые… Правда, в правом ухе золотой крестик, а никакая не плоская гирька, как вы говорили.

— Ну, серьгу он, положим, мог и поменять… — глубокомысленно кивнул Кислярский. — А так, все очень похоже. Он ни с кем тут не разговаривал?

— Когда он уходил, к нему подбежала бродячая собака. Так он её Рыжулей назвал и обещал в следующий раз чего-нибудь принести… Да, вот ещё что он говорит по-русски без акцента.

— Неужели никакого акцента?

— Да! — торжествующе повторила девушка, — Совсем никакого. Сами убедитесь, когда будете прослушивать. — И она подала Кислярскому извлеченный откуда-то снизу сверток.

— Очень полезные сведения, — разворачивая сверток и меняя в магнитофоне кассету, глубокомысленно поцокал языком Вениамин. — Очень…. Значит, говорите, «Скандалы» не купил?

— Не-а. Не купил. Хотя стоимостью поинтересовался.

— Н-да… Ну да ладно, посмотрим, что он возьмет завтра.

— А может… — продавщица явно что-то хотела спросить, но стеснялась.

— Что?

— Может быть, мне проследить за ним? Выяснить, где он живет? У меня получится.

— Ни в коем случае! — ужаснулся Вениамин. — Нам и так прекрасно известно, где он живет. А вы своей непрофессиональной слежкой можете все только испортить. Поняли?

— Хорошо. Не буду, — кивнула девушка и обиженно поджала губы.

Пока Вениамин отсутствовал, Денис начал звонить бывшим сослуживцам. Он дозвонился до Виктора Илюхина и от него узнал, что получено разрешение на погребение Максима. Все формальности уже выполнены. Завтра в десять встреча у морга. Похороны на Ново-Архангельском и поминки в пельменной, что по соседству с домом Максима.

— Не знаешь, как найти Веньку Кислярского, Смирнова и Редина? поинтересовался Илюхин.

— Думаю, Кислярскому и Смирнову я смогу сообщить о похоронах, пообещал Денис. — Буду звонить и Сашке Редину. Но тут ничего обещать не могу. Что-то я о нем ничего в последнее время не слышал…

— А где тебя можно найти в случае необходимости? — поинтересовался Виктор. — Будешь дома?

— Не знаю, — уклончиво ответил Денис. — Не уверен. Видишь ли, у меня возникли кое-какие проблемы…

— Но на кладбище не опоздаешь?

— Не опоздаю. Встретимся до десяти у морга, — предложил Доро.

Попрощавшись с Нериным, он позвонил затем своему приятелю полковнику и поинтересовался, есть ли для него что-нибудь новое.

— Через полчаса буду у кафе, где мы прежде перекусывали, — не отвечая на вопрос, сообщил полковник. — Успеешь?

— Постараюсь, — пообещал Доро.

И через полчаса он уже прогуливался со своим бывшим коллегой перед «стекляшкой» кафе в просторном дворе старого московского дома.

— Новое есть, только вот не знаю, насколько это новое для тебя интересно, вышагивая рядом с засунутыми в карманы пальто руками, делился полковник. — Как выяснилось, Винсента Бочарова застрелили из «ТТ». Судя по пуле и найденной гильзе — оружие новое. Во всяком случае наши трассологи каких-то характерных отметин не обнаружили. Скорее всего до этого пистолет нигде не «светился».

— А отпечатки в машине?

— Отпечатков в салоне великое множество. Но ничего примечательного обнаружить не удалось. Ни одни «пальчики» по картотеке не проходят. Так что…

— Хорошо. А связи убитого? — настаивал Денис, — Неужели до сих пор не установили, с кем он в основном общался, с кем дружил?

— Естественно, отработали его знакомых. В основном — ничем не примечательные личности. Такие же как он ребята, которые не упустят, если где что плохо лежит, но и на рожон по-напрасну особенно не полезут. Ну да ты представляешь…

— Были приводы?

— В прошлом году попал с друзьями в драку. Больше ничего.

— А как получилось, что он раскатывал по городу на чужой машине? На машине, которую ему надлежало охранять на стоянке?

— Судя по всему, и он и его сослуживцы иногда себе такое позволяли… Но это, как ты понимаешь, уже не по нашей епархии.

— А с кем он уезжал со стоянки накануне своей гибели?

— Один. Сказал приятелю, что хочет покатать подругу, и отчалил.

— Но неужели никто из его друзей и знакомых так-таки и не назвал ни одного имени или фамилии, которые могли бы дать хоть какую-нибудь зацепку?

— Приятель, что живет с ним в одном подъезде, видел однажды Бочарова в компании какого-то как он выразился «взрослого парня». Этот «взрослый» что-то выговаривал Винсенту. Он держал одной рукой Винсента за лацканы пальто, а указательным пальцем другой водил у него перед носом. А потом, вроде бы, резко отпихнул Бочарова. Тот еле на ногах удержался. Но ничего, в бутылку не полез. Стоял как побитая собачонка и что-то бубнил, оправдываясь.

— Как этот приятель описывает «взрослого парня»? — спросил Доро.

— Высокий. Носит кепку. И — «очень неприятное лицо». Когда у него спросили, что значит «неприятное», он, подумав, заявил: «с такой мордой ему бы в кино убийц играть». Вот так вот. Не более, не менее…

— Когда приятель Винсента видел с ним этого человека?

— Говорит, будто пару недель тому назад, — ответил полковник. — Он потом поинтересовался у Бочарова, с кем это Винсент беседовал, а тот якобы махнул рукой и заявил, что это к нему привязался сотрудник налоговой инспекции.

— Координаты этого паренька можешь мне оставить?

— Дам завтра, — пообещал полковник. — Сейчас у меня их с собой просто нет.

— У меня будет к тебе ещё просьба. Завтра похороны моего сослуживца…