"Но я люблю сейчас, а в прошлом - не хочу, а в будущем не знаю..." - читать интересную книгу автора (Василий Коледин)

- С нами всегда происходят какие-нибудь события, - немного помедлив, ответил мне Виктор. Он был расслаблен и, я чувствовала, что начал с неохотой. - Только от нас зависит, обращаем ли мы на них внимание или нет. Возможно, раньше ты жила другой жизнью. Все, что с тобой происходило, ты расценивала, как обычность, не задумываясь над происходящим. Мы часто видим только то, что нам показывают. Мы не задумываемся над причиной и последствиями. Вот когда ты смотришь на падающие капли воды, задумываешься ли ты о законе тяготения? Ведь и в мыслях никогда не было? Правда?!
- Возможно…, но если бы со мной произошли такие события, как сейчас, я точно обратила бы на них внимание. Разве можно пропустить мимо сознания лабиринт?
- Так ты и обратила и задумалась. Вот и меня теперь пытаешь!
- Кстати, ты так и не объяснил мне, что же было там!
- А разве ты не была там и не сможешь дать объяснение тому, чему была свидетельницей?
- Не увиливай! Я говорю не о том, что лежит на поверхности, я спрашиваю о том, что скрыто от глаз! О времени, этих шести часах!
- Хорошо! Если ты так настойчиво хочешь вникнуть в суть происходящего, - пожалуйста. Но я не уверен, что ты уже готова к этому, - он замолчал. Я ждала пару минут, затем он внимательно посмотрел на меня и продолжил. – Ты никогда не обращала внимания на закономерности, существующие вокруг нас, в обыденной жизни? Я говорю сейчас именно об обычных вещах, таких, как восход солнца, его закат, смена времен года! Так вот, ты видишь в них какую-нибудь закономерность?
- Ну, утром солнце встает, вечером – садится. Приходит зима, за ним весна и так далее, - я пока не понимала, к чему он клонит.
- Сколько времен года? Четыре? Так. Сколько месяцев в году? Двенадцать! Так? То есть количество месяцев кратно четырем, или иными словами на каждый сезон приходится по три месяца. Теперь скажи, сколько часов в сутках? Двадцать четыре, правильно. Двадцать четыре кратно четырем? Да, кратно. Ну, потом, в часах шестьдесят минут, которые делятся на четыре, то есть по пятнадцать минут. Потом секунды и так далее! А на сколько периодов условно делят сутки? А?
- Утро, день, вечер и ночь…
- Правильно, четыре. На каждый период приходится по…
- …шесть часов.
- Правильно. Посмотри на циферблат часов! Там четыре основных деления: двенадцать, три, шесть и девять. Начинаешь улавливать некоторую закономерность?
- Да, но пока все равно не совсем еще понимаю. Ну, мне в голову засела цифра четыре.
- О! Число четыре! С ним очень много связано! Четыре стихии: воздух, земля, огонь и вода. Четыре символа - свойства взаимодействия сил Инь и Янь в китайской философии. В христианстве это число служит указанием на четырех евангелистов: Матфей в образе ангела, Марк в образе льва, Лука в образе тельца, Иоанн в образе орла. Четыре всадника Апокалипсиса: Конь белый, Конь рыжий, Конь вороной и Конь бледный. Четыре благородные истины – одно из базовых учений в буддизме. Четыре стадии просветления, четыре небесных царя. Это все в буддизме! У евреев четыре каббалистических мира, или уровня, вышедшие из высшего света после мира Некудим: Ацилут, мир прототипов; Бриа, мир сотворения (трон); Иецира, мир формирования (свод), и Асия, материальный мир действия. И все это цифра четыре!
- О, да! Подумать только! Я никогда не задумывалась над этим! Очень странно! – я действительно поразилась.
- Хм…Ладно, пойдем дальше… Жизнь неподвластна нам. Часы, минуты и секунды выдуманы нами, смертными. Есть только четыре времени суток! Это утро, день и так далее! Разве ты видела часы в природе? Нет? Их в природе отдельно от времени суток нет! Некоторые философы утверждают, что лабиринт - «аллегорическое изображение жизни человека и трудностей, которые должна преодолеть душа в этом мире и в мире ином перед тем, как достичь благословенного состояния бессмертия». Для некоторых религиозных людей лабиринт представляет собой дорогу, ведущую к раскаянию; чтобы получить прощение грехов, по ней нужно проползти на коленях, а ритуальное шествие по этой дороге заменяет паломничество в Святую землю. Лабиринт, который является символом вечности, не признает часов. У него тоже только четыре периода: вход, выход, центр и непосредственно путь или коридоры. Итак, везде четыре. Мы зашли в лабиринт днем, а выйти могли только в следующий период – вечером! Мы ждали шесть часов для того, чтобы лабиринт выпустил нас!
- Боже! Ты говоришь о таких вещах, от которых у меня мурашки по телу бегут. Я привыкла жить в техногенной действительности современного мира. Мы не верим ни в Бога, ни в черта! Наше поколение верит только деньгам. То, о чем ты мне говоришь, возможно только в книжках и фильмах! Я так думала! Но ты пытаешься убедить меня в том, что существуют различные реальности! И мы все живем в них, не осознавая эти реальности! Мы зашоренны!
- Увы, да! И раз ты вошла в эту новую для тебя жизнь, то готовься к другим открытиям, они последуют! Если же ты не хочешь этого, то только скажи! Я постараюсь вернуть тебя в исходную точку.
- Ты говоришь так, словно мы живем разными жизнями, я говорю не о нас с тобой, а о людях. Да к тому же из того, что ты сказал, следует будто жизнь – это какая-то дорога.
- Так и есть. Путь. А люди разные, одни зрячие, другие слепые, одни хотят учиться, другие – нет. Одни обладают математическими способностями, другие – гуманитарными. Мы все разные. То, что дано одному, может быть недоступно другому, - он вновь замолчал, потом горячо продолжил. – Я понимаю, что говорю странные вещи, но ты вскоре все начнешь понимать. А пока, я думаю, достаточно информации для ее осмысления. Будет еще и еще, но потом, попозже, обдумай эту порцию! Вопросы о времени в лабиринте получили свои ответы?
- Не уверена, хотя, наверное, да. Ответы не полные, на троечку!
- Знаешь, мне что-то не хочется сегодня говорить ни о лабиринте, ни о странностях жизни, ни о каких-либо еще загадках, которые существуют сплошь и рядом, надо только внимательно посмотреть. Я хочу сегодня наслаждаться общением с тобой, с Римом, с прекрасной погодой, смотреть на прогуливающихся людей, улыбаться вон тому ребенку, смеяться над игривой собачкой, что приносит мячик хозяину. Я хочу сегодня жить той низменной, простой жизнью, которой живут сотни миллионов людей каждый день, каждую неделю, каждый год! Мне очень хорошо от того, что рядом со мной ты, что ты не исчезнешь и не убежишь, сославшись на дела или, что тебе очень надо домой! Я знаю, что когда нам надоест, мы вместе пойдем домой и будем вместе как минимум до утра. Такие дни бывают очень редки! Поверь! И когда они случаются их нельзя спугнуть! Они словно птицы, напуганные даже просто неосторожным движением, могут вспорхнуть и никогда больше не вернуться! – он обнял меня и, не обращая ни на кого внимания, стал целовать меня в губы. Мы были словно желторотые любовники, сбежавшие с уроков.
Посидев еще немного, мы медленно побрели из садов Пинчо по виа делле Маньоли через мост над автодорогой непосредственно в парк Вилла Боргезе. Там мы дошли до водоема с храмом в древнегреческом стиле посвященному Эскулапу. В пруду плавали стаями огромные разноцветные карпы. Они дрались с толпами черепах за кусочки хлеба, которые им бросали гуляющие туристы.
- А ты, кстати, не проголодалась? – спросил меня Виктор.
- Так, совсем немного!
- О! Извини! Я совсем забыл о времени! Пойдем где-нибудь покушаем!
Рядом продавали пиццу. Корецки купил две порции с колбасой, одну с тремя сырами и одну с морепродуктами. С колбасой и морепродуктами он протянул мне, а другие стал есть сам. Я и правда не очень хотела есть, но глядя на своего мужчину, я заразилась его аппетитом. Виктор настолько смачно ел, что невольно хотелось ему вторить. Мы довольно быстро приговорили большие куски и потом расслаблено сидели на скамеечке, допивая холодный чай, которого оказалось нам много.
- Бутылки не выбрасываем? – спросила я Корецки.
- Конечно, нет! Наберем воды из поилок. Она прелесть, как вкусна! – я знала эту его слабость.
- Согласна, мне тоже нравиться ее пить!
Посидев еще с полчаса, мы решили возвращаться домой. Домой к Виктору. Солнце клонилось к закату. Тени вытянулись. Жара стала спадать.
- Как пойдем? На метро или возьмем такси? – поинтересовался моим мнением Виктор.
- Может, давай сначала пройдемся пешком, а сядем в метро где-нибудь возле Колизея? Ты не очень устал?
- Да что ты! Нет, конечно! Мы больше сидели, чем ходили! Я с большим удовольствием! Если хочешь, мы можем даже сегодня поужинать в городе! Как тебе такое предложение?
- А дома у тебя найдется, чем отужинать? - мне что-то не очень хотелось бродить в тот вечер по улицам. Возможно, я вспомнила вчерашние приключения.
- Повара я, к сожалению, отпустил. Но думаю, что-нибудь найдем! Ветчина, сыр и вино всегда наличествуют в моем доме!
- Вот и прекрасно! Тогда пойдем домой!
Мы спустились по лестнице на пьяцца-дель-Пополо и потом, побродив там немного, вышли на виа дель Корсо. Солнце стало скрываться за домами и их тени накрыли противоположную сторону улицы, так что можно было не выбирать по какой стороне идти. Несмотря на вечер, туристов не уменьшилось. Их всегда в Риме столько, что порой, кажется, будто весь мир съехался в вечный город.
Обнявшись, словно любовная пара, впрочем, мы и были таковой, я и Виктор шли по улице, пропуская спешащих домой римлян и торопящихся все увидеть японских туристов. Дойдя до площади Венеции, я поняла, что устала.
- Солнышко, может, возьмем такси? Я что-то устала.
- Обязательно! – Виктор подошел к первому же таксисту и, переговорив с ним, открыл передо мной заднюю дверь «Мерседеса». – Прэго, любимая.
Я села, а он, обойдя вокруг, сел рядом со мной только с другой стороны. Таксист завел двигатель, и мы тронулись. Я положила голову на плечо своего любимого мужчины и так всю дорогу смотрела в окно, наблюдая, как пробегают мимо нас с детства знакомые улицы, дома, площади и люди, вечно идущие к своей известной только им цели.
- Я тебя очень люблю, - тихонько, лишь одними губами, произнесла я.
- А я тебя, - отозвался Виктор, непонятно как услышавший движение моих губ.
До самого дома мы больше не произнесли ни одного слова. Нам не нужны были слова, мы понимали все без слов. Я слышала, как бьется его сердце. Он чувствовал, как сильно сжимают мои руки его ладонь, как становится прерывистым мое дыхание, когда он касается губами моего уха, склоняясь надо мной. Мы чувствовали одно и то же, понимали, что происходит, смотрели вокруг одинаково. На короткое время мы стали одним целым.
Но всему приходит конец. Через минуту, которая на самом деле длилась около часа, таксист остановил автомобиль возле ворот знакомого особняка, ставшего уже и мне родным домом. Виктор первым вышел, а потом помог выйти мне, подав руку, как рыцарь в былые времена. Когда я оказалась вне салона «Мерседеса», он обнял меня и поцеловал в губы, но уже, как современный мужчина.
Расплатившись с таксистом, который терпеливо ждал окончания нашего поцелуя, Виктор взял меня под руку и повел в дом. Я услышала, как быстро уехало такси. На улице мы остались одни. Стемнело, зажглись фонари. Долгожданная прохлада окутала нас с ног до головы.
- Ты не замерзла? – спросил он, когда мы уже стояли возле дверей в особняк. Видимо он заметил, как я слегка поежилась. На самом деле на улице было тепло, просто после такси мне показалось, что воздух прохладнее, чем обычным летним вечером.
- Так, самую малость, но мы же теперь дома!