"Мартирос Сарьян" - читать интересную книгу автора (Д.В. Сарабьянов)

до зрелости свои вымыслы и образы. Все данные у него налицо. Он обладает большой
чуткостью к краскам, которые у него особенно приятны, смелы, изысканны по природе
и в то же время пленительно дики. У него и рисунок свой, странный, угловатый, но таящий
в себе подлинную силу, настоящий стиль (не стилизованность). Как бы хотелось,
чтобы эти данные сложились в одно целое и чтобы мы увидели когда.нибудь “картины”
Сарьяна или ещё лучше — расписанные им стены. Такие же яркие и весёлые, такие же
благородно спокойные по общему эффекту, как персидские ковры»1


День. Старый Тифлис. (Хлебная площадь). / Day. Old Tiflis (Grain size).
1917 г

1 А. Бенуа. Художественные письма. — «Речь», 14 января 1911 г


Мы не будем приводить все отдельные и большей частью краткие высказывания о
работах Сарьяна, написанные в общих рецензиях о выставках. Отметим, что примерно
с 1910 – 1911 годов подавляющее большинство рецензий носит положительный характер.
Почти все высказывающиеся о Сарьяне отмечают оригинальность, своеобразие
его искусства, новизну его подхода к изображению Востока. Среди всего написанного о
Сарьяне в те годы заслуживает внимания большая статья М. Волошина, помещённая в
журнале «Аполлон», в которой наряду с характеристикой творчества художника помещена
краткая биография и приведён список его работ1. Несмотря на отдельные эстетские
высказывания, а иногда наивные экскурсы автора в лингвистику, ряд основных положений
об искусстве Сарьяна правилен, и они подчас почти целиком повторялись позднее
многими, писавшими о Сарьяне уже в советские годы. Волошин справедливо отмечает,
что хотя искусство Сарьяна отражает Восток, но он не ориенталист, его привлекают не
этнографические подробности Востока, нет в его работах «литературы», хотя он передаёт
обыденные, интимные черты жизни: «… гроздь бананов в лавке уличного фруктовщика,
синяя от зноя морда буйвола, пыльно.рыжие короткие туловища и оскаленные
зубы константинопольских собак для него милее и прекраснее, чем отсветы роскоши
восточных дворцов… Идя на Восток, как на потерянную родину, любя её житейские и
обыденные черты, Сарьян удачно миновал ориентализм. И ему не понадобилось никакой
couleurlocale, чтобы стать убедительным. В своём романтизме он остаётся человеком
Востока. Европеец не стал бы так изображать экзотических зверей — газелей, пантер, не
так бы увидел фигуры женщин, закутанных в покрывала, не так бы подошёл к их портретам,
как подходит Сарьян».

Было бы, конечно, очень странно, если бы наряду с положительными отзывами не
нашлось бы хулителей искусства художника, который в своих исканиях избрал не проторенную
дорогу, а пошёл по новому пути. Особенно ополчился против художника критик
реакционной газеты «Новое время» Н. Кравченко, разразившийся сплошной бранью по
его адресу, подтвердив, и притом не в первый раз, данное ему прозвище критика «с обратным
чутьём».

Зарубежным поездкам Сарьяна был положен конец начавшейся в 1914 году первой
мировой войной. Остались неосуществлёнными планы художника, мечтавшего совершить
путешествия в Индию и на Дальний Восток. В эти годы Сарьян много времени
уделяет общественной деятельности. Война, вначале сулившая населению Турецкой Армении
надежду на освобождение и объединение с закавказскими армянами, вскоре стала