"Письмо на панцире" - читать интересную книгу автора (Ефетов Марк Симович)ЧТО ТАКОЕ СМЕЛОСТЬ?Вита любила правду. За правду дрался её отец. Что говорить, до сих пор фашистская пуля сидит в нём. Но правда ведь победила. Та правда, за которую он воевал. Мама, которую Вита едва помнит, но слова её не забудет никогда, всегда повторяла: «Правду говори, Вита, только правду. Тогда жизнь проживёшь хорошо». Было бы неверно утверждать, что Вита не имела никаких недостатков. Папа обвинял её в легкомыслии и в том, что она могла присочинить что угодно, не подумав. Когда её кто-то спросил: «Кто твой папа?», она не задумываясь ответила: «Военный». «Так он же прихрамывает». — «Ну и что ж! Если будет война, он всё равно пойдёт». — «А его не возьмут». — «Ну и что ж, он сам пойдёт, и никакие враги его победить не смогут». — «Так-таки не смогут? А почему?» — «А потому, что мой папа очень смелый, а смелого пуля боится и штык не берёт. Слыхали?» Переспорить Виту было трудно. У неё обо всём было своё мнение. О каменном матросе она думала так. За что боролся матрос? За правду. За то, чтобы дети были на золотистом пляже и в синем море. За счастье этих детей. И наша правда победила. Мы расцветили всё небо букетами разноцветных ракет. Мы на Красной площади обнимали фронтовиков и подбрасывали их вверх от радости, от счастья, от гордости за нашу Советскую страну. Мы, как молодой матрос в Артеке, шли на врага, презирая смерть, и мы убили смерть, прекратили войну, которую нёс народам земного шара фашизм. Наша правда победила. И Вита верила, что её имя, Виктория, оправдается. Она победит, отыщет того матроса., который грудью защищал и отвоёвывал для наших детей Артек. А «Вита» — это жизнь! Вита записала в своём дневнике: «Я борюсь с любой несправедливостью и не стану ждать, когда на защиту правды встанет кто-то другой раньше меня. Если мне когда-нибудь станет страшно, я не отступлю, как не отступил каменный матрос в Артеке». «Смелость — это когда человек боится и всё-таки не сворачивает с прямой дороги». «Я знаю, что, если в трудном деле, в борьбе один на один с опасностью или бедой я потерплю поражение, наш отряд всё равно придёт на помощь». «Надо забыть слово „я“, когда речь идёт только о собственном благополучии. „Я“ звучит отлично, когда вызывают добровольцев: „Комсомольцы, коммунисты, вперёд!“» Вите часто слышались эти слова, произнесённые в Артеке во время войны. Какой жё он, Артек? Слово «Артек» Вита помнила с детства. Это было что-то солнечное, морское. Моря она вообще никогда не видела и представляла его по иллюстрации к «Сказке о рыбаке и рыбке»: море будто голова в бигуди — ряд волн с белыми гребешками. Вот бы поглядеть на такое чудо… Томик Пушкина и картины Айвазовского рассказали ей о море, когда Вита была ещё в доартековском возрасте. А позже в школе, когда ей предложили по выбору прочитать любое стихотворение Пушкина, она прочитала: Из романа Ивана Новикова «Пушкин в изгнании» учительница прочитала: «Перескочив через небольшую речонку, Пушкин очутился совсем в виду Аю-Дага. Местность была совершенно пустынная. Казалось, так навсегда ей и оставаться. За всю дорогу встретились лишь два татарина-дровосека, блеснувших в улыбке зубами. Впрочем, у одного из них было и ружьё за плечами. — Охотитесь? — Да. — А разрешают? Тот только махнул рукой. — А как называется эта земля? — Артек, а по-вашему, — и, опять блеснув зубами, добавил: — а по-вашему перепёлка. Пушкину очень понравилось простодушное это прозвище. Перепёлка. Синяя птица. Мечта». Так Пушкин привёл Виту к слову «Артек». |
||
|