Глава 1. Беглянка

Шелест дождя заглушал раздававшиеся со всех сторон крики всадников и ржание лошадей. Холодные струйки с маниакальным упорством стекали за шиворот, но я не шевелилась, так как преследователи были слишком близко. Даже лопатками не шевелила - хотя очень противно было, - просто геройский поступок с моей стороны! А уж поднять руки, чтобы натянуть капюшон, вообще было бы высшей глупостью.

Все тело занемело от неподвижного лежания на холодной земле (а вернее сказать, в холодной грязевой луже), под ненадежным укрытием валуна, устроенного природой так, что оставалось небольшое пространство между его широким выступом и землей. Приметив это убежище, я выгребла оттуда кучу земли и прелых листьев, заняла освободившееся место и прикрылась ими, оставив небольшую щелочку для подглядывания. Со стороны должно было казаться, что валун врос в землю. Я понимала, что ливень уже давно смыл все мои следы, но все равно боялась быть обнаруженной. Ведь за побег по головке не погладят. Не убьют, но накажут основательно. Ноги, например, повыдергивают - худшее наказание для танцовщицы.

Двое всадников остановились неподалеку. От накатившего ужаса у меня перехватило дыхание. Красные плащи всегда служили опознавательным знаком личной гвардии графа Ангри. А у одного из "плащей" еще поблескивало золотое шитье. Капитан гвардии. Главный среди мерзких псов, которые сейчас ведут охоту на меня. Вот что значит "не везет". Капитан Дрэн, жестокий садист с лицом Квазимодо. Его боялись все. А я - особенно. Уж кому-кому, а Дрэну безразлично, что скажет граф, если я вдруг умру по дороге в крепость. Он представит это как самоубийство, мол, решила повеситься, но закололась: десять ножевых ранений в сердце - и все сама, мой господин, честное слово капитана. А второй всадник, напарник капитана - его сын Трэнк, предмет особой отцовской гордости. Похотливая скотина без понятия о чести и благородстве. Да уж, лучше умереть, чем попасть в лапы к этой парочке.

Я затаилась, замерев в неловкой позе и дыша через раз. Вскоре из-за деревьев появились еще два всадника в красных плащах. Мои шансы на спасение катастрофически быстро убывали.

– Капитан, мы прочесали весь лес: ее здесь нет.

Голос новоприбывшего дрожал. Вполне возможно, что от страха, а может быть, и от усталости - три дня, как в догонялки играем. Я сама вымотана до предела, тем более что они верхом, а я - на своих двоих. Держусь на гордости. А если бы раньше не ходила в турпоходы и не тусовалась последние три года с ролевиками, посещая все их загородные мероприятия, то не смогла бы преодолеть такое расстояние. Вообще свалилась бы после первого километра. А тут я успешно петляла по лесу, уходя от всадников через бурелом. Чуть ноги себе не переломала, а уж сколько шишек и ссадин...

– Тогда где же эта тварь, по-вашему? - заорал капитан.

Уже взбеленился. Еще бы, черное пятно на репутации - не сумел поймать беглянку. Да еще какую! Изнеженную любимую игрушку графа. Клеймлю тебя позором, капитан. Чтоб у тебя все, что ниже пояса, отвалилось, а что выше - парализовало!

– Не могу знать, капитан. Возможно, она ушла по направлению к Мантиру.

Ага, дура я такая - идти в город, принадлежащий графу. Нет уж, я вполне логично решила удирать в сторону ближайшей границы. Именно на этой границе мы сейчас и торчали. Дальше гвардейцы рвануть не посмеют - земли герцога Ангейла закрыты для людей графа. Да здравствует их давняя кровная вражда! Если бы эти парни увидели меня спешно удаляющейся по дороге, то наверняка решились бы совершить марш-бросок, но сделать это просто так, без подтверждения моего присутствия в герцогстве, им было слабо. Почему мне это известно? Да потому, что некоторые тонкости правил этого мира мне поведал престарелый алхимик Сэмминс. Он единственный из жителей графства отнесся ко мне по-человечески. Обучил здешнему чтению и письму, рассказал, что знал, про политику и устройство здешнего мира. Название этого мира - Элрис, хотя иномиряне зовут его Хантаэром. На самом деле Хантаэр - лишь человеческое королевство в этом мире, со столицей в Аурелтауне. Помимо него есть много других, например, Империя кнертов.[1]

А еще он объяснил, как составлять зелья. И показал самые дорогие из них, просветив, почему они так дорого стоят и для чего используются. В общем, дал почти всю информацию, необходимую для побега. К тому же, я немало почерпнула из того десятка книг, что успела прочитать в библиотеке, где частенько пряталась от пьяного графа. Только из-за старика Сэмминса я не взорвала всю крепость, к чертовой бабушке. В следующий момент я вздрогнула от злобного рыка капитана:

– Паршивка. Да смилуются над ней боги, когда она попадется ко мне в руки!

Капитан нервно сжал кулаки, а меня пробрала дрожь. Никакие боги мне не станут помогать, если меня поймают. Они в страхе отвернутся, чтобы не смотреть на эту жуть.

– Не волнуйся отец, скоро мы поймаем ее, - самоуверенно заявил капитанский сынок.

Ага, я сейчас прям вылезу и сдамся. Мечтать не вредно. Живой в руки не дамся!

– Заткнись, Трэнк. Это ты ее упустил. Побаловаться захотелось с любимой игрушкой графа? Добаловался. Эта кукла оказалась не такой безмозглой, какой прикидывалась долгое время, и сбежала, убив четверых гвардейцев.

Папаша неудачника, упустившего меня, был готов воспроизвести сюжет картины "Иван Грозный убивает своего сына". А мне-то что: если станет одним придурком меньше - мир в моем лице вздохнет с облегчением.

Да, я убила четверых. Но не потому, что такой хороший боец: просто троих я успела столкнуть с балкона до того, как они поняли, в чем дело, а четвертого усыпила сонным газом (заодно с Трэнком), выкраденным из лаборатории алхимиков графа. Сонный газ не убивает, но... Да сам он умер! Спал бы и спал себе, так нет же, проснулся. Пришлось ударить гада по голове тяжелым предметом, а он спросонья не удержался на ногах, споткнулся - и тоже с балкона свалился. Так что на моей совести только трое. И вообще, любой суд признает, что это была самозащита! Эти люди заслужили свое наказание. Может я человек и цивилизованный, но с волками жить - по-волчьи выть. Они издевались надо мной, так что поделом им. Угрызений совести я по этому поводу не испытываю, честно.

Послышался приближающийся топот копыт. Я определила, что компанию нам собирается составить не один всадник, а, как минимум, одиннадцать. Это у них обычай такой: ездить отрядами по десять человек во главе с командиром. Наездники приближались, но не со стороны леса. Значит, это люди герцога Ангейла.

– Что люди графа Ангри делают на земле герцога Ангейла? Может, пытаются развязать новую междоусобную войну? - раздался звонкий насмешливый девичий голос.

Я даже улыбнулась. Явно приграничная стража. Но раз главная в этом отряде - девушка, значит это сама дочь герцога, Анабэль. Слухи о ней ходят по всему королевству: искуснейшая девушка-воин, способная разделать под орех любого мужчину, не сломав себе при этом даже ногтя. Она окончила Школу магических и боевых искусств. Единственная девушка на факультете боевых магов за всю историю мира. Об этом мне тоже рассказал алхимик, осуждающе качая головой. А я, прикладываясь к очередной чашке с лечебным отваром, заживляющим синяки, тогда впервые подумала, что, возможно, в этом мире не все принадлежит таким, как граф. И именно тогда я начала размышлять о побеге.

– Леди Анабэль, мы всего лишь искали сбежавшую воровку. - Голос капитана был глух. Судя по всему, Дрэн был очень недоволен сложившейся ситуацией. Зато меня все очень радовало. Шансы на спасение немного возросли.

– И что же такого эта воровка взяла, что за ней гонятся гвардейцы?

В самом деле, что же я такого взяла? Да все, что посчитала необходимым. Деньги на дорогу, несколько небольших по размеру, но дорогостоящих фамильных драгоценностей. Зелья, еду, одежду, десяток книг и еще кое-что по мелочи. И амулет. Амулет, открывающий порталы в другие миры. В конце концов, я хочу домой. Как я поняла, именно по причине того, что сынок графа слишком неосторожно играл с этим амулетом, я и попала сюда из своего шикарного двадцать первого века, где нет этих аристократов-феодалов (но, впрочем, есть олигархи), зато есть сантехника, водопровод, телевизор, компьютер и Всеобщая декларация прав человека. Вот только амулетик необходимо подзарядить, а это очень сложная и дорогая операция, так как нужны усилия нескольких магов. И назад, к благам человечества, к почти родным Бушу и Медведеву, Биллу Гейтсу и многочисленным памятникам Пушкину.

– Помимо огромной суммы денег и драгоценностей, эта особа утащила два графских артефакта и скрылась, убив четверых гвардейцев, - надменно провозгласил капитан.

Ага, значит про то, что я взяла склянки с такими редкими ингредиентами, как кровь дракона и кровь единорога, а также радужное зелье (настоящая живая вода - любого тяжело раненного за минуту на ноги поднимет), они еще не знают. Может алхимик не заметил, а может решил меня прикрыть. А насчет второго артефакта, ну мне же нужен был какой-нибудь мешок, вот я и взяла из тамошнего музея потертую кожаную сумку, на табличке которой было написано, что в нее можно поместить что угодно. Причем, в ней ничего не портится. И вес ее всегда ровно 2 кг, сколько в нее ни положи. Самое то для меня. Целую неделю я тайком собирала себе припасы, брала все, что плохо лежит. Я не воровка - это плата за моральный и физический ущерб! И им повезло, что я хорошо воспитанная девочка. Не то бы вообще все унесла. А в музее в это время пылилась самая обычная дорожная сумка, положенная мною взамен волшебной. Но, видимо, подмену обнаружили.

– Я не ослышалась? Девчонка убила четверых гвардейцев и обокрала самого графа? - ехидно спросила девушка.

Люди герцога заржали. Именно заржали, потому что сначала я подумала, что это лошади взбесились. Капитан отчетливо скрипнул зубами - он не привык терпеть унижения. А это - явное унижение. Его единственное оправдание в том, что я - иномирянка, но это оправдание здесь использовать нельзя. Согласно королевскому указу, иномиряне находятся под защитой короны, если они не совершили деяний против королевской семьи. И герцог, двоюродный брат королевы, обязательно донесет на графа, своего заклятого врага. А за удерживание иномирянки против ее воли и склонение ее к непотребностям графа могут казнить. Про это я узнала, подслушав разговор слуг. Они были взволнованны: опасно, дескать, таких, как я, держать - король осерчает и казнит всех без разбору.

– Но мы уже убедились, что здесь ее нет, поэтому разрешите откланяться. - Капитан слегка склонил голову и дал знак своим людям. Их лошади развернулись и галопом ушли в лес. Вот так трус этот капитан: леди Анабэль испугался! Пусть она и магиня.

Отряд герцогской стражи остался.

– Что-то этот хмырь от нас скрыл. Не так проста девчонка, раз не побоялась убить гвардейцев и обокрасть графа. - Всадница говорила тихо, но она стояла так близко к моему укрытию, что я все услышала.

Ошибается она. Я абсолютно обычная. Просто, оказавшись в руках этих злодеев, я решила забыть на время о своих понятиях насчет гуманности и справедливости. Не попали они у меня ни под какие Женевские конвенции. Эти ребята хуже террористов и педофилов.

– Госпожа, что прикажете? Обыскать прилегающие земли в поисках этой воровки?

Только не это! Пожалуйста, молю вас, боги, только не это.

– Не надо. Зачем? Если пришлют ориентировки, мы их, конечно, развесим, но тратить силы на поимку напуганной девчонки просто глупо. Раз сумела удрать от них, то не факт, что мы ее поймаем. А вот людей лишиться можем. Как я понимаю, ей терять нечего. Так что лучше не будем вмешиваться. Волки, загнанные в угол, дерутся отчаянно, унося с собой жизни опрометчивых охотников.

Эх, как мне льстят беззастенчиво. Ну какой из меня волк? Напуганный, трясущийся щенок - не более. Это если оценивать себя объективно. Но терять мне действительно нечего. И пусть мне страшно убивать, но я буду это делать. Человеческая жизнь может быть и ценна (спорное утверждение в этом мире), но моя - ценней. Для меня, по крайней мере.

Всадники ускакали. Правильно: нечего стоять на одном месте. Служба-то идет. Выждав еще минут десять для порядка, я осторожно покинула свое убежище. Дождь уже давно закончился, хотя небо и хмурилось. Поднялся туман, что было мне на руку. Быстро уничтожив следы своего пребывания под камнем, я вышла на дорогу, бросая взгляд на лес графа Ангри, моего бывшего хозяина.

– Ну что, граф, сбежала любимая игрушка? А я ведь предупреждала, что я не рабыня и долго терпеть не буду. Ну, ничего, я еще обязательно вернусь, чтобы отомстить. - С этими словами, произнесенными вслух, я развернулась и устало поплелась подальше от столь негостеприимного места.

Путешествие по герцогству длилось уже два дня. Пройдя первые километры по дороге, я свернула на опушку, решив, что встречу с местным населением лучше отложить до более благоприятных времен. Мало ли что: вдруг ориентировки разосланы. А в лесу людей почти нет. Редко встречались крестьяне, но мы друг другу не были интересны.

Пожалуй, самое время рассказать о себе поподробнее. При рождении меня назвали Ангелиной. Типа, ангел. Ну, слегка промахнулись мои родители, что поделаешь. Хотя дома я и была ангелом, в принципе-то. Училась хорошо, занималась танцами, посещала музыкальную школу по классам вокала и фортепиано, сама научилась играть на гитаре, брала уроки рисования. А еще сама себе шила костюмы для ролевых игр, в которых всегда изображала только магичек и целителей, так что бегать приходилось много. А вот махать оружием я не приучена. В общем, развивалась как творческая личность. Обеспеченные родители дали все своей единственной дочке. В школе для богатеньких мне пришлось научиться терпеть боль, не жалуясь, и изощренно мстить обидчикам. В подобных школах всегда так: либо ты хищник, либо - жертва. Со второго и до одиннадцатого класса меня признавали авторитетом. Сколько драк в этом детстве было - не сосчитать. И постоянные травмы. И руки ломали, и сотрясения получали, да и многое другое. Сейчас мне уже семнадцать. Из особых примет - большие серые глаза с длинными ресницами, веснушки по всей физиономии, что придает ей невинный и наивный вид (как мне кажется). Ярко-рыжие, с золотым отливом, пышные волосы до лопаток стали предметом мучения в школе, так как кличка "ведьма" (только самые смелые и только с большого расстояния) осталась со мной даже в универе, в который я только-только поступила. Еще даже первый курс не закончила. А вот фигурка подкачала - маленькая грудь, невысокий рост. Всего 163 сантиметра. Можно сказать, что я субтильная. Но за хрупким телосложением скрывается, на самом деле, отличная физическая подготовка. Что-то, а сила должна быть у девчонок из моего танцевального коллектива. Нижний брейк-данс - основа наших показательных номеров. Вот и приходится тренироваться - подтягиваться по тридцать раз, отжиматься и прочее.

В общем, по внешности я на принцессу не тяну, хотя манерам и светскому поведению меня обучили. Впрочем, пользоваться этими знаниями я себя утруждаю очень редко. По особым случаям.

Так и жила себе помаленьку. А в том, что из своего привычного неволшебного мира я вдруг перенеслась каким-то образом в непонятный волшебный, - я не виновата. Тихо-мирно принимала дома душ, когда неожиданно стены ванной странно покачнулись, в результате чего я потеряла сознание, ударившись лбом о кафель. Очнулась я уже в комнате наследника графа, десятилетнего пацана, баловавшегося с амулетом. Граф, прибежавший на крик своего отпрыска, разглядывал меня долгим сальным взглядом (захотелось пойти еще раз помыться), после чего позвал капитана, объявил меня своей новой рабыней и любимой игрушкой, приказал беречь и глаз не спускать. Это я позже узнала. Сначала думала, что меня похитили, чтобы стрясти с родителей выкуп, и вообще не догоняла ситуацию. Денька через два я, наконец, поняла, что сошла с ума. А раз так, то нужно приспосабливаться. Первый месяц я учила язык и приобретала сноровку одеваться быстро и без посторонней помощи в эти пыточные тряпки, которые они называют платьями. Весь следующий месяц я осознавала, что попала далеко не в сказку. А после первой попытки затащить меня в постель (отработанный в родном мире удар в пах слегка ослабил пыл любвеобильного графа) и уже многочисленных побоев я начала планировать побег. Узнав от слуг про королевский указ и допросив их на предмет ближайших иномирян, я осознала всю необходимость этого шага. В общей сложности, я уже провела в незнакомом мире два месяца и тринадцать дней. И за все это время я видела лишь крепость графа да лес, по которому бежала от гвардейцев. Правда, мне было не до разглядываний. От постоянного бега болели легкие и кололо в боку. Редкие передышки на перекус и дерганый сон, форсирование двух рек и конечное отлеживание под камнем дали плачевный результат: отощавшее тело, обтянутое тонкой кожей зеленоватого оттенка, живописно украшенной синяками и ссадинами (а также шрамами от плети, которые должны были сойти только через два месяца по обещанию старика-алхимика), вызывало лишь жалость и брезгливость.

Когда я, наконец, добралась до первого водоема в герцогстве, была ночь, но это не помешало мне оценить изменения в своей внешности. Грязная, худющая, с красными глазами. Короче, зомби. Типичный. То есть, особо опасный и голодный. Зато насильники и воры точно не позарятся. Что брать у такой?

Отмывшись, постиравшись и наевшись всухомятку хлеба с сыром и колбасой, я впервые за долгое время почувствовала себя свободной от всего. И страстно захотелось жить. Жить назло всем этим уродам, которые мучили мое тело и душу, постоянно напоминая, что домой я не вернусь и из крепости не выберусь. Что ж, они ошиблись в одном, значит, и во втором могли ошибиться. Есть шанс. Есть надежда. И я так просто не сдамся.

Так что я сейчас шагала в запасной одежде, утащенной у конюха, которая на пять размеров больше, чем надо, хрустела яблочком и прикидывала, где взять оружие и того, кто научит им пользоваться. Чую, поиск земляков займет много времени, и надо научиться выживать, научиться сражаться за свою жизнь. Деньги у меня есть, значит нанять себе учителя смогу, а когда научусь обороняться, то и остальное приложится. Главное - никому не доверять, а то знаем мы их порядки: продадут в рабство - и не задумаются. А там снова домогательства и плети за непокорность.

Значит, в моем плане первым пунктом стоит поиск учителя фехтования. Неплохо было бы заодно научиться стрелять из лука, метать ножи и прочее. Также надо побольше узнать о местной живности и местных же опасностях. То есть, жизненно необходимо найти библиотеку. Заодно и другие языки выучить, а то только здешний всеобщий и знаю. В конце концов, здесь обитают не только люди, но и кнерты, и русалки, и орки, и тролли, и гномы, и много кто еще. Вот только эльфов нет. Ушли они на какие-то свои острова, на которые никому нет больше хода. Ну и фиг с ними, не очень-то хотелось. Вторым пунктом плана становится поиск иномирян, чтобы узнать, как попасть домой. Ну, в крайнем случае, можно получить королевскую охранную бумагу, чтобы жить в этом мире без страха. Да, нужно быть реалисткой и признать, что вернуться домой я, возможно, не смогу, хотя и очень хочется. А если останусь, то третий пункт - месть графу. Он, конечно, меня приютил, но несколько раз пытался изнасиловать. Да еще и гвардейцы его гнали меня, как дичь. Но весь этот план под угрозой срыва из-за того, что я не знаю, насколько тщательно меня ищут. Может уже ориентировки разосланы, а может, всего лишь тайные агенты шарятся и расспрашивают население о странной рыжеволосой девушке.

Погрузившись в свои размышления, я не заметила, как вышла на полянку. Вполне обычная лесная полянка, но кое-что меня смутило. И это "кое-что" - десяток трупов людей и одна смирно пасущаяся лошадка. Вернее, злобный конь. То, что он злобный, я поняла сразу. По его агрессивному взгляду. И распрощалась с мыслью о том, что смогу продолжить дальнейшее путешествие не на своих двоих, а на чужих четырех.

Философски пожав плечами, я подошла поближе к трупам. На обычных разбойников они походили не больше, чем я - на борца сумо. Дорогая черная одежда, хорошее оружие. Решив, что все равно добро пропадает, я начала их обыскивать. С большинства сняла перстни, медальоны и кошельки, у одного разжилась кинжалами, а меч присмотрела в непосредственной близости от недобро косящей на меня твари, которую ошибочно приняла за коня. Конь - травоядное животное, а это - явный хищник. И, судя по всему, труп, рядом с которым он ошивается, - его бывший хозяин. И именно его меч я для себя присмотрела. Все остальные либо сломаны, либо покорежены.

Осторожно подбираясь к понравившейся железяке, я строила догадки насчет того, что же здесь произошло. Десять трупов. Может, стенка на стенку? А может, восемь на два. А, неважно. Перебили друг друга, и пусть покоятся с миром. Мне как-то побоку.

Взявшись за меч, я подняла взгляд на труп защищавшегося, который полусидел, облокотившись на подвернувшийся камень спиной и затылком. И лучше бы я не делала этого. Труп оказался достаточно живым, чтобы встретиться со мной взглядом. Эти черные глаза смотрели на меня и как будто решали, что со мной делать. Стало по-настоящему страшно.

– Помоги, человек...

Вздрогнув, я подошла поближе. Незнакомец, практически превратившийся в фарш, был еще жив. Но умирал. После произнесенных двух слов у его губ появилась кровавая пена. Плохо дело. Но отказать я, дура наивная, не смогла. Упав перед ним на колени, я с остервенением принялась копаться в своей сумке. Наконец под руку попалась деревянная шкатулка. Поспешно раскрыв ее, я выхватила один из девяти пузырьков, зубами вырвала пробку и поднесла его к губам незнакомца. Чтобы он смог выпить драгоценное зелье не расплескав, я придержала его голову, положив свою ладонь на затылок. Даже там все было в липкой, уже почти свернувшейся, крови. Наверняка упал и головой приложился об этот самый камешек.

Выпив зелья, человек мгновенно потерял сознание. Обычный эффект, как и то, что раны начали сами собой затягиваться. Все сходится с рассказом старика, который он поведал, выхаживая меня после очередного десятка плетей. Мне в чашку он тогда добавил всего одну капельку этого драгоценного зелья, чтобы шрамов не осталось.

– Мда. И что будем делать, Лина? Бросить его здесь нельзя, он еще три дня как мешком пришибленный будет. А с собой тащить - вопросов и проблем не оберешься. Да и не дотащу его на себе, а иметь дело со злобным конем не хочется.

Посмотрев на этого монстра, я встретилась с подозрительным взглядом лиловых глаз. Огромный черный жеребец с ярко красными гривой и хвостом. Да еще эти слишком умные глаза. Почти как у человека. Скотина явно разумная. Жуть.

– Ладно, делать нечего. Попробуем хотя бы привести этого парня в божеский вид.

Набрав своим котелком воды в ближайшей речке, я принялась стягивать рубашку с незнакомца. Все равно только на тряпки и годится - одни лохмотья. Под рубашкой обнаружился странный медальон на золотой цепочке, который я трогать не стала: мало ли что, хозяин-то еще жив. Пока отмывала его торс от крови, все время чувствовала, как горят щеки. Еще бы! Божественное тело, загорелое, мускулистое, пальцем ткни - сломаешь... палец, в смысле. И на лицо симпатичный, только глаза пугают своей чернотой, да губы упрямо сжаты в тонкую полоску, будто их обладатель никогда не улыбается. А прическа странная. Длина вроде средняя, до подбородка, а сзади - какая-то нелепая коса до пояса, толщиной со средний канат. И сами волосы - черные с красноватым отливом - жесткие, как проволока, и при резком движении пальцы режут до крови.

Покопавшись в своих запасах, я нашла рубашку, утащенную у кузнеца. Только она и могла налезть на широкие плечи спасенного незнакомца. Странно, а с виду фигура спортивная, пропорциональная. Но пока я эту рубашку на него натягивала, сто раз успела проклясть и себя, и этого парня, и коня. А вы пробовали одевать бессознательное тело? Особенно если это тело весит килограмм на семьдесят больше, чем вы сами, то бишь, почти в два с половиной раза.

– Ну что, конь, мне понадобится твоя помощь. Надо дотащить твоего хозяина до ближайшего постоялого двора.

Монстр согласно фыркнул и подошел поближе.

– Ты издеваешься? Я такую тушу на тебя не смогу поднять. Он же неподъемный! Может ты присядешь? А то я вас тут обоих брошу.

Животное, презрительно фыркнув, пригнуло передние конечности, встав на колени. И терпеливо так стояло, пока я укладывала его хозяина и укрывала плащом. Своим, между прочим. Честно украденным. Поднялся конь очень осторожно, как будто понимал, что бессознательное тело держится не очень хорошо.

– Нет, я, конечно, могу его привязать, но жить все же хочется... Конь, слушай, давай я тебе имя дам на время. Гот - как тебе? Нормально? Вот и ладно. Так, Гот, я поведу тебя в поводу, а ты следи, чтобы твой хозяин не рухнул, а то я его больше поднять не смогу.

Взяв это животное за недоуздок, я побрела в сторону тракта, понимая, что только что нашла себе большую головную боль.