"Король просторов" - читать интересную книгу автора (Крес Феликс)

38

У выхода из пещеры Риолата наткнулась на труп солдата. Он сидел прислонившись к скале — видимо, сползал вдоль нее на слабеющих ногах, пока не умер. Красные от крови руки сжимали перерезанное горло. Оружие исчезло.

Риолата затоптала дымящийся факел, затем переоделась в одежду сестры, морщась и фыркая от отвращения. Обойдя холм, она увидела корабль Лерены невдалеке от берега. На песке лежала шлюпка, рядом с ней стояли люди.

Она направилась к ним.

Раладан стоял, опираясь о борт частично вытащенной на берег шлюпки, с арбалетом в руках. Окинув его полным безбрежной пустоты взглядом, она коротко сказала:

— На корабль.

Матросы, утомленные долгим сидением на берегу, начали поспешно сталкивать шлюпку на воду. Раладан отошел в сторону, все еще держа поднятый арбалет. Он не избегал ее взгляда, и она неожиданно поняла, что этот человек вовсе ее не пугает! Он и в самом деле размышлял, не послать ли в нее стрелу. Мгновение спустя она могла быть точно так же мертва, как и эти скалы!

Она ощутила некое подобие страха. Верно ли она оценила собственные шансы?

Во имя Шерни, как же глупо могла закончиться ее жизнь, вместе со всеми планами и намерениями… Спусковой механизм арбалета ждал лишь нажатия пальца Раладана.

Она отвернулась, чтобы он не мог прочитать в ее взгляде страха, ненависти и — приговора себе самой.

„Ты мне за это заплатишь, — подумала она. — Клянусь, ты заплатишь за все. Уже скоро“.

Кошмар, однако, пришел с другой стороны. И не Раладан был тому причиной. О конце всех надежд возвестила мрачная тень, мчавшаяся среди золотисто-красных гребней волн, со стороны клонившегося к морю солнца. Матросы, бредшие по пояс в воде вдоль бортов шлюпки, ее не видели. Не видел ее и Раладан, все еще погруженный в угрюмые размышления.

— Нет, — прошептала Риолата.

Снова, в который уже раз за этот день, в ней вспыхнула ярость, на этот раз — горькая, бессильная.

— Убирайся прочь! — хрипло крикнула она, хватаясь за волосы у висков.

Раладан и матросы посмотрели сначала на нее, потом — туда… Риолата бросилась в море, упала среди волн, но тут же поднялась, мокрая с ног до головы.

— За что?! Скажи, за что, ты, дрянь! Я — твоя дочь, слышишь?! Я точно так же твоя дочь, как и она!

Солнце над горизонтом, казалось, потускнело, кроваво-красный свет сменился почти бронзовым. Риолата не слышала и не видела ничего, кроме чудовищного остова, который надвигался неумолимо, зловеще, неудержимо, со скоростью гонимой ветром тучи… С палубы корабля Лерены люди прыгали в волны, плывя в сторону острова.

— Остановись! — крикнула она, колотя кулаками по воде. — Остановись!

Потом опустила руки и в отчаянии произнесла:

— Отец…

Черный остов внезапно куда-то исчез, после чего снова появился словно ниоткуда — уже ближе, с туманными, нечеткими очертаниями. С глухим грохотом, словно брошенный рукой великана камень, он ударил в борт стоящего на якоре барка, швырнув большой корабль к небу, словно пушинку. Время словно замедлило свой бег, она видела каждую деталь — ломающуюся пополам мачту, разлетающиеся во все стороны, словно от взрыва, доски бортов, разорванную палубу, черную яму трюма и подброшенные высоко в воздух фигурки людей. Звук неожиданно исчез, водяные столбы и стены бесшумно падали под тяжестью собственного веса, разбитый парусник рухнул в воду, килем вверх; чуть дальше страшный призрак переваливался с борта на борт среди пенящихся волн, снова набирая скорость и уходя прочь.

Звук вернулся.

— Ради всех Полос Шерни! — взвыла Риолата. — Я тебя уничтожу, кем бы и чем бы ты ни был! Клянусь собственным именем, я тебя уничтожу! Во имя всех Темных Полос, да поглотит тебя море!

Небо раскололось, открыв широкую, кошмарную, черную полосу. Рев ветра усилился, но тут же стих, придавленный тенью следующей Полосы, появившейся рядом с первой. Раздался грохот. Нечто подобное черному стилету ударило с неба в уже далекий корабль-призрак. В небо взлетел столб воды; какое-то мгновение еще можно было увидеть разбитый, обожженный остов корабля, тяжко сражавшийся с волнами, прежде чем, поддавшись их мощи, он скрылся в морской пучине…

Она стояла, пока небо не поглотило черные полосы, а потом опустила поднятые над головой руки и упала лицом вниз в воду.

Раладан еще раз огляделся вокруг, но в сгущающейся темноте никого не увидел. Схватив девушку за шиворот, он поволок ее дальше, ко входу в пещеру. Она шаталась, словно пьяная, хватаясь руками за воздух; если бы он ее не держал, она не прошла бы и двух шагов.

Однако у самой пещеры она вдруг начала сопротивляться.

— Нет, — простонала она, — нет…

Раладан уже видел и пережил за этот день столько, что вконец потерял терпение. Швырнув ее на землю, он схватил ее за волосы и, опустившись на колени, наклонился прямо к ее лицу.

— Послушай, ты, — хрипло проговорил он. — Меня не волнует, кто ты человек, тварь из иного мира или демон… Делай, что я тебе говорю, иначе, ради всех сил, я тебя убью. — Он выхватил нож и поднес к ее глазам.

— Там… она… — выдавила Риолата. — Я ее убила… Понимаешь?

Раладан опустил оружие, тотчас же вскочил и схватился за голову.

— Ради Шерни, — с неподдельным ужасом сказал он, — да есть ли для тебя хоть что-нибудь святое? — Снова упав на колени, он схватил ее за горло. Тем более, сука… иди туда!

Оторвав ее от земли, он толкнул ее изо всех сил, не особо заботясь о том, переломает она себе кости или нет. Девушка упала среди скал. Раладан поднял под мышки уже окоченевшее тело солдата и, покрываясь потом, втащил его в пещеру. Заметив брошенный Риолатой затоптанный факел, он взял и его.

Он помнил о дыре сразу же за входом. Двигаясь на ощупь, он запихал в нее труп и какое-то время отдыхал.

— Где ты? — бросил он.

— Здесь… — ответила она едва слышно.

Он недвусмысленно подтолкнул ее, и они поползли на четвереньках дальше в глубь коридора, больно ударяясь о камни.

Раладан достал из-за пазухи трут и кресало. Они были сухими — настоящее чудо, поскольку, вытаскивая Риолату из воды, он промок почти насквозь. От усталости и избытка впечатлений руки у него дрожали так, что он никак не мог высечь огонь. При мысли о том, что ему придется просидеть в темноте целую ночь с этой женщиной, он решился вновь добраться до выхода, где нашел убитого и оторвал кусок его мундира. Стиснув зубы, он наконец высек огонек, поджег тряпку и обмотал ею обожженный факел.

Девушка сидела бессильно прислонившись к стене, но по взгляду, который она на него бросила, он понял, что она приходит в себя. Он вытянул руку с факелом так, что огонь едва не коснулся лица сидящей. Риолата отшатнулась, ударившись головой о камень. Жестом он приказал ей идти в глубь пещеры. Она послушно подчинилась, то и дело оглядываясь на него; лицо ее исказилось от ужаса.

Входя в сокровищницу, Раладан не знал, что там увидит… Услышав о смерти Лерены, он вдруг понял, что нечто связывало его с этой девушкой. Может быть, дело было просто во времени, которое они провели вместе; может быть, старая, закоренелая привычка быть в меру лояльным по отношению к капитану, независимо от того, кем этот капитан был… Он никогда по-настоящему не желал смерти Лерены, хотя порой она вызывала у него ярость, граничившую с ненавистью. И теперь наконец не Лерена, но ее сестра оказалась столь отвратительным созданием, что та внезапно показалась ему чуть ли не другом и уж наверняка не врагом.

Он не знал, как она умерла. Неожиданно это показалось ему крайне важным.

Лерена, однако, была жива.

Лерена была жива, и Раладан, которому, возможно, казалось, что все невероятные и кошмарные события этого дня уже завершились, отшатнулся, чуть не выронив факел. Тут же Риолата издала какой-то нечеловеческий звук, бросаясь к выходу; он инстинктивно преградил ей путь и удержал, не в силах, однако, оторвать взгляд от синего, опухшего, чудовищного лица, с которого глядели большие, вытаращенные глаза… Но самым страшным были не лицо и не глаза…

Лерена смеялась.

С вывернутой вбок головой, со все еще связанными руками и ногами, наконец, с неподвижной, лишенной воздуха грудью — она смеялась жутким, беззвучным смехом…

Раладан оттолкнул Риолату и на негнущихся ногах подошел к девушке. Веревка врезалась в шею; лоцман воткнул факел в щель между ящиками и рассек узел, который был единственным доступным для острия ножа местом. Страшный, полузвериный хрип вырвался из гортани, столь давно лишенной дыхания; Раладан разрезал путы и, медленно повернувшись к Риолате, взял факел и, не пряча ножа, сделал два шага. И тут он увидел, что та спокойно улыбается.

— Ну давай, — сказала Риолата, одним движением поднимаясь с земли. Она жива, дурак ты этакий. А это означает, что нас невозможно убить. Мы с ней одинаковые, Раладан. Ну? Давай!

Раладану внезапно показалось, что все это ему снится. Это наверняка был лишь сон… Долгий, кошмарный сон.