"Разведывательно-диверсионная группа. «Кабарда»" - читать интересную книгу автора (Негривода Андрей Алексеевич)1 апреля 1984 г. Рустакское ущелье Кишлак Сар-Рустак… Группа захвата……Сказать, что бойцам «Артходжинской» бронегруппы дали хоть немного отдохнуть в Чахи-Абе, просто язык не поворачивается! Да и не отдыхать они сюда приехали, а помогать своим товарищам из Московского погранотряда… Были и боевые выходы в горы, и совместные разведрейды, и несколько операций по «зачистке» кишлаков… «Артходжинцы» продолжали делать свое дело так же, как они старались везде… Служба есть служба… А тем временем весна набирала обороты, с каждым днем становилось все теплее и теплее… Набухли и распустились почки на деревьях и кустах… Зацвели яблони… Природа Афганистана просыпалась ото сна и сменяла унылые зимние одежды на радостные и красочные весенние… Казалось бы, только и радоваться, что наконец-то заулыбалась и сама природа, но пограничников, особенно офицеров, все это разноцветное великолепие совершенно не радовало… Природа сейчас в этих горах и ущельях была против них… Она создавала не полупрозрачную, как было зимой, а сплошную «зеленую зону». Выстраивала перед глазами советских солдат зеленую стену, за которой спокойно могли прятаться и маскироваться «духи»… Здесь, на афганской земле, даже весна была чужой и враждебной!.. …И по весне стали все чаще и чаще происходить налеты и минометные обстрелы кишлака Чахи-Аб… То же самое происходило и в Рустаке… Что-то совсем «потерял нюх» Инженер Наби, раз посчитал, что можно безнаказанно творить свои черные дела… И это очень надоело командованию… …30 марта, 14.30… В канцелярии-штабе бронегруппы из Артходжи вновь собрались трое: командир, капитан Ратенко, комвзвода разведки капитан Мальчев и его «замок», сержант Каджая… – Я только что из штаба, мужики… – Ратенко обращался к своим разведчикам, как к людям равным, совершенно не обращая внимания на сержантские погоны Кабарды. – Завтра начинается большая операция… Достали уже всех эти наскоки Инженера Наби, поэтому его решено «зачистить»… – Веселое дело! – усмехнулся Мальчев. – По последним разведданным, у него под ружьем около полутора тысяч боевиков! Практически все взрослое мужское население этого Рустакского ущелья! И как там, в больших штабах, представляют себе эту «зачистку»? В Мармоле у Забибулло «духов» вдвое меньше было, и то много дней парились! А сколько войск было задействовано! – Вся операция будет проведена силами Московского погранотряда, Леша… Силами десантно-штурмовой группы и трех ММГ: «Янгикала», «Чахи-Аб» и «Рустак»… Ну и плюс мы… Оказывается, эта операция готовилась уже больше месяца, и то, что мы сначала помогли «янгикалинцам», а потом и здешним, из Чахи-Аба, пограничникам с проводкой колонны – это была просто «попутная халтура»… Бронегруппа «Летучий Голландец» изначально нацеливалась именно на эту крупномасштабную «зачистку»… – Так мы что, будем прочесывать каждый кишлак? – спросил Кабарда. – Так на это год уйдет, товарищ капитан! Ратенко только улыбнулся: – Нет, сержант… Каждый кишлак мы прочесывать не будем – это глупо и нерационально!.. План операции другой… – он расстелил на столе карту и жестом пригласил разведчиков подойти поближе. – Вот! В двенадцати километрах от Рустака есть кишлак Сар-Рустак… Это самый конец ущелья – дальше начинаются отроги гор… Известно, что Сар-Рустак – это штаб Инженера Наби… Вот его силами ДШ и четырех ММГ и нужно будет «зачистить»… Это вкратце… – А если подробнее, Володя? – спросил Мальчев. – А если подробнее, то сегодня, ближе к вечеру, ММГ «Янгикала» должна прибыть в Чахи-Аб, их колонна уже на марше… А завтра утром сводной бронегруппой трех мотомобильных отрядов бронеколонна ускоренным маршем выдвинется к кишлаку Рустак… Где и соединится с четвертой ММГ… Расчетное время прибытия – 9.00… А дальше весь этот бронированный кулак двинется в Сар-Рустак… К этому времени ДШ уже должны будут захватить и закрепиться на площадках над кишлаком, а таких площадок всего две… – Веселая прогулка предстоит… – пробормотал Мальчев. – До Рустака столько кишлаков, что… И в каждом может быть засада… Да и по дороге, в «зеленке»… И мин, и фугасов на дороге может быть аж до «Бениной мамы»!.. Короче, весело прокатимся!.. – Даже веселее, Леша, чем ты думаешь… – грустно улыбнулся «Летучий Голландец». – Твоему взводу, «как лучшему разведвзводу», цитирую полковника, в этой операции поручено особое задание… Казалось, что, всегда такой решительный, теперь Ратенко просто не знал, как преподнести новость своим разведчикам… Ему помог Мальчев: – Володя!.. Ну что ты ломаешься, в самом деле?! Не на бифштексы же нас к мяснику отправляют! Воевали же раньше, вот и сейчас повоюем!.. Так что там для нас такое особенное придумали? И Ратенко решился: – Твой разведвзвод, Леша, на время этой операции становится «группой захвата»… Задача простая, как стальной ломик… Вылететь двумя «вертушками» к Сар-Рустаку, захватить две площадки приземления и обеспечить прибытие ДШ… – Кажется, я погорячился… – медленно проговорил Мальчев. – Кажется, моих разведчиков и в самом деле на бифштексы пустить решили… А своих, «московских», что, пожалел полковник твой? Это же фактически операция Московского погранотряда! Мы же здесь что-то типа на подхвате!.. – Вот наш, твой разведвзвод и «подхватили», Леша… – Ага! Чтобы свои десантники не особо напрягались… Расчистить, так сказать, дорогу для героев, бля!.. – Леха… Мужики из Московской ДШ здесь ни при чем!.. Тем более что ты прав! Десант – это действительно их работа, а не разведчиков из бронегруппы! И они всегда свою работу выполняли достойно!.. Но… Ну, подстраховался полкан!.. Ну, скотина!.. Ну, не хочется ему писать рапорта о потерях своего погранотряда!.. Что уж теперь поделать?.. Он скорее всего в Москву намылился да генеральские погоны уже не раз примерил, и плохая статистика потерь личного состава ему совершенно ни к чему… Да и нет у нас выбора, капитан, – на время проведения операции бронегруппа подчинена ему… А приказ, сам понимаешь… – Ну да… Приказ есть приказ… Только вот дело-то какое… Мне-то лично по хрену! А вот пацанов в эту мясорубку запускать почему-то совсем не хочется!.. Жалко мне их, понимаешь? – Да чего уж непонятного… – вздохнул в ответ Ратенко. – Товарищ капитан, – проговорил Каха, – разрешите вопрос? – Что, Кабарда? – Когда вылетаем? Этот вопрос простого сержанта был словно ушат холодной воды на головы двух офицеров… И они тут же «пришли в себя», резко избавившись от «розовых соплей». – Молодец, Кабарда… Дело надо делать, а не обсуждать поступки начальства, и особенно его приказы!.. – проговорил жестко «Летучий Голландец». – Значит, так! Во взвод я добавляю отделение саперов… Лететь будете двумя «вертушками», по двадцать человек в каждом вертолете… Сводная бронегруппа уйдет из Чахи-Аба с рассветом, а вы задержитесь в кишлаке до 8.00, пока пилоты не будут точно видеть, куда лететь… Да тут и лету-то минут двадцать!.. «Вертушки» прибудут наши, из Пянджа… Пойдете на «площадки» под прикрытием звена «горбатых»… – Уже хоть что-то! – немного повеселел Мальчев. – Хоть пилоты родные! С ними, если что, хоть договориться можно! – …«Горбатые» обработают «площадки» своими НУРСами и пушками… Обещали постараться… Ну а дальше… – А дальше уже наше дело! – проговорил Кабарда. – ДШ из Московского вылетит по вашему сигналу о том, что площадки приземления захвачены и надежно удерживаются… Лету им через гряду напрямую минут двадцать пять, может, полчаса… В общем… Все это рассчитано на то, что господствующие над Сар-Рустаком высотки будут захвачены десантом к тому времени, когда туда уже подтянется и вся бронегруппа, то есть к 9.30… Задача понятна? – Яснее некуда! – ответил Мальчев. – Так точно! – сказал Каха. – Вопросы? – Кто командует саперами? – спросил Кабарда. На что «Летучий Голландец» только улыбнулся в ответ: – Мог бы и не спрашивать, сержант… – Зураб? – Да, он сам напросился, как только узнал, куда и как улетит разведвзвод!.. – Это хорошо… Он может очень помочь… – Добро!.. Значит, так! Десантом первой «вертушки» командует капитан Мальчев! – Это уже был боевой приказ, сказанный «уставным» тоном. – Десантом второй «вертушки» – сержант Каджая! – Есть! – Есть! – Во второй «вертушке», в виде усиления, придан также и прапорщик Шенгелия… Ратенко походил немного по канцелярии и заговорил очень тихим голосом, словно стеснялся собственных слов: – И… осторожнее там, разведчики… Я очень не хочу, чтобы вы там, на тех высотках, остались! Вы должны вернуться – это приказ! – Вернемся, командир! У нас просто нет выбора! – проговорил Каха. …1 апреля, 8.55 АМ… – Подлетаем! – проорал в самое ухо Кабарды прапорщик Шенгелия и ткнул пальцем в иллюминатор: – Вон! Пыль столбом! Молодцы «горбатые», здорово перепахали!.. Кабарда посмотрел в круглый иллюминатор «Дяди Миши» и подумал: «Да!.. «Крокодилы» молодцы!.. Только… Повоевать все равно придется!.. Всех «бородатых» с этих высоток они все равно не выкурили!.. Так что… Вперед, разведка!..» Кабарда был готов к бою… И как всегда бывало в такие минуты, его уже начинала бить легкая «колотушка», а ноздри раздувались, словно у разгоряченного бегом скакуна, – адреналин опять шарахнул в его кровь килограммовой дозой!.. Но… сегодня было все же небольшое отличие от того, что происходило с сержантом раньше… Перед его глазами почему-то стоял молоденький прапорщик-фельдшер из медчасти ММГ «Чахи-Аб», который, непонятно зачем, пришел на вертолетную площадку в тот момент, когда разведчики начали грузиться в вертолеты… Кабарда и сейчас, спустя почти полчаса, видел его взгляд… Взгляд человека, который провожал и больше не надеялся на встречу… В нем была и тоска, и боль, и какая-то вселенская печаль… «Ничего!.. Все будет в порядке! – отмахнулся Кабарда от своих скорбных мыслей. – Прорвемся!..» …9.02 АМ… …Те две минуты, на которые «задержались» с высадкой группы захвата пилоты «Ми-8», были абсолютно оправданны!.. О том, что эти две высотки над кишлаком Сар-Рустак имеют едва ли не стратегическое значение и именно отсюда контролируются обе тропы, по которым можно было уйти хоть на перевал Джараиль, хоть на перевал Гаргара, знали не только пограничники, но и «духи»!.. А потому они и устроили здесь самые настоящие укрепленные пункты обороны!.. С самыми что ни на есть настоящими, «в полный профиль» окопами, блиндажами и дзотами, в которых были установлены не просто пулеметы, а крупнокалиберные «ДШК»!.. Потому и чувствовал себя Инженер Наби в кишлаке Сар-Рустак, как у Аллаха за пазухой… «Духи» окопались здесь всерьез и надолго!.. И на каждой высоте их было не меньше 30–40 бойцов. И теперь одному-единственному разведвзводу, да и то не целиком, а в половинном составе, нужно было с ходу если не захватить, то надежно закрепиться за эти две высотки, чтобы прибыло подкрепление… …Вертолет, в котором летела группа захвата под командованием Кабарды, был уже метрах в десяти над землей, когда его фюзеляж наискось прошила пулеметная очередь… Скорее всего внезапная атака «крокодилов» стала для боевиков полной неожиданностью… О том, что в Рустакском ущелье русские сконцентрировали довольно мощный кулак бронетехники, Инженеру Наби, конечно же, было известно, но… Его штаб находился в самом дальнем уголке ущелья, и дойти до него еще надо было суметь! Не зря же под ружьем у него находилось практически три батальона «духов», которые были рассредоточены по кишлакам вдоль всего ущелья, а значит, и вдоль всей дороги!.. Наби не особенно-то и беспокоился о своей безопасности, а тут… Такой наглости от пограничников он не ожидал!.. «Горбатые» сначала перепахали ракетами и снарядами обе высотки, а потом от них досталось и кишлаку… «Духи» пришли в себя от шока только тогда, когда увидели, что на высотки заходят на посадку «вертушки» с десантом, но… Это было всего-то два вертолета… – Ду-у-у! Ду-у-у! Ду-у-у! Ду-у-у! Ду-у-у! Прогнулся рваными краями внутрь вертолета рваный дюраль обшивки под тяжелыми, крупнокалиберными пулями, выпущенными по «вертушке» из «ДШК». Коротко вскрикнул один из разведчиков. Он сидел самым крайним в ряду, напротив Кабарды… Парень как-то неловко дернулся и завалился на бок… – Помогите Цыпе! – рявкнул Каха и посмотрел в иллюминатор. – Что там у него? – Руку перебило! – ответил кто-то через несколько секунд. – На одних сухожилиях висит!.. – Жив? – Пока да… – Перевязывайте быстрее! Укол промедола и морфина!.. Отправим обратно!.. Эх, Серега!.. Всего-то полгода до дембеля не дотянул… До земли оставалось метров семь всего-то, но эти считаные метры еще нужно было суметь пролететь… Кабарда заметил через иллюминатор, откуда по вертолету бил «ДШК»… В этом месте был оборудован самый настоящий дот, и потрудились над его сооружением немало!.. Прямо в скале, в граните (!), было проделано несколько окошек-бойниц, из которых стрелял не только «ДШК», но и еще парочка пулеметов попроще и калибром поменьше… Может, в этом месте была природная пещера и ее просто переоборудовали, а может, и в самом деле выдолбили внутри скалы большое пулеметное гнездо – афганцы народ упорный и упрямый, с них станется… А по обе стороны этого дота, метров на 25–30 в каждую, тянулись траншеи, из которых по вертолету стреляло не меньше полутора десятков боевиков… Их скорее всего изначально здесь было гораздо больше, но… Спасибо пилотам «крокодилов», проутюживших окопы из своих скорострельных пушек… Решение пришло в одну секунду, и Кабарда рванул за ручку дверь пилотской кабины: – Мужики!.. Если бы Каха не принял это решение и не сунулся к пилотам, то он так никогда и не узнал бы, что его группу к месту высадки доставляют уже раненые летчики… Все были в сознании, но… У радиста были прострелены обе ноги, и он еле-еле, но перевязывался самостоятельно. И, видимо, уже успел оказать помощь бортмеханику, у которого белели бинты в районе бедра… А пилот… Каха этого старлея прекрасно помнил еще по Мармолю, правда, теперь он был уже капитан – именно он забирал весь арсенал, который нашел Каха в кишлаке Парваз… – Что, сержант?.. Ничего… Дотянем… Щас подсяду, высажу вас, а потом домой подадимся… Мужиков надо вывозить из этой жопы… – Капитан улыбнулся вымученно. – Дотянем… Если не грохнемся где-нибудь в горах… Эта последняя фраза капитана, судя по всему, была ближе всего к истине – пуля вошла ему под ключицу и выскочила из спины над лопаткой… Его серый летный комбинезон постепенно становился темно-бурым в том месте, где его продырявила пуля… – Не надо садиться, капитан! – рявкнул Кабарда, а его зубы уже разрывали перевязочный пакет. – Что надумал, сержант? Говори быстрее – до площадки полсотни метров осталось! Каха сунул капитану под комбез два ватных тампона и прямо поверх него, в три мотка, закрепил их на месте входа и выхода пули… «…Теперь ты хоть не с такой скоростью кровь будешь терять… – подумал Кабарда. – Может, и дотянешь до аэродрома… Дотяни, дорогой!.. Долети!..» – Спасибо… – проговорил капитан. – Так что? – Иди над площадкой на высоте метров трех, а мы высыплемся… Если сядешь, взлететь тебе уже не дадут!.. – По-штурмовому решил? – По-штурмовому, капитан… Нет выбора… И пацаны сразу в цепь разбегутся, а не кучей упадут… – Хорошо… Сделаю… Иди… Готовь пацанов… – Держись, капитан… Там у тебя и мой один остается… «Утрехсотился»… – Будем живы – не помрем!.. Кабарда вывалился из пилотской кабины в салон и проорал во все горло: – Внимание! На высоту выходим по-штурмовому! С интервалом в одну секунду! Всем приготовиться! Времени нет! Я – первый! Прапорщик Шенгелия – замыкающий!.. – Кабарда рванул дверь «вертушки», сдвигая ее в сторону, дал длинную очередь из своего «ПКМа» и скомандовал самому себе: – Пошел!!! Он выпрыгнул из вертолета, который медленно шел вдоль «духовских» траншей, до которых было не больше полусотни метров. А за сержантом, один за другим, выпрыгивали разведчики, откатывались на метр-два в сторону и тут же начинали стрелять по моджахедам… …Штурмовое десантирование… Это испытание не для слабонервных… Особенно когда оно происходит практически на голову противнику, под шквальным пулеметным огнем!.. Зависнуть или приземлиться вертолету нельзя – тогда он превращается в большой подарок для пулеметчиков или гранатометчиков в виде стоящей на одном месте мишени. И братской могилой для экипажа… Прыгать приходится по ходу «вертушки», причем скорость вертолета около 20 километров в час… И большое счастье, если пилоты сумели опустить машину метра на три над землей! Тогда это, как прыгнуть с грузовика… Кто-то прыгал с грузовика на скорости 20 километров? Нет? Ну, тогда и пробовать не надо – таким вещам учат специально! Правильно сгруппироваться и приземлиться, чтобы не сломать себе ничего, правильно перекатиться через плечо и спину… Если этого не уметь, то рискуешь тем, что твои колени навсегда останутся у тебя под мышками, и будешь ты эдаким карликом-уродцем… А если это не три метра, а больше, если пилотам мешают деревья или высокие кустарники? Тогда совсем весело!.. Но… главная опасность при таком десантировании, не говоря о том, что в тебя стреляют, это не сама земля, а то, что на ней лежит! Земелька-то, особенно чернозем, она мягкая!.. Если прыгать, скажем, с 10 метров, то вода, к примеру, намного жестче земли, и если ты войдешь в нее пятками, то одним переломом не отделаешься, а земелька тебя еще и отпружинить может… Беда в другом!.. Когда ты прыгаешь с «вертушки» на скорости, то почти всегда такое десантирование «на удачу»… Ты просто не успеваешь заметить никаких камней под тобой, никаких сломанных сучьев… Но вот если ты на скорости да с такой высоты угодишь ногой на камешек размером хотя бы с сигаретную пачку… Поверьте на слово, что одним вывихом тут не отделаешься – будет как минимум разрыв связок голеностопа!.. А если со всего маху угодишь в какую-то яму, или промоину, или в щель между камнями? О последствиях даже и говорить не хочется!.. Такой боец, еще не начав боя, становится «тяжелораненым»… Дальше, если он не потерял сознание, то может хоть как-то поддержать своих товарищей огнем из автомата. А если нет, то… В любом случае, он становится «гирями на ногах» всей десантной группы… Такова правда войны… Короче говоря, штурмовое десантирование – это забава для очень взрослых мальчиков… …Кабарда приземлился на носки и тут же, как им и рассказывали в учебке инструктора, «сломал» свои ноги в коленях, завалился на бок правым плечом вперед и сделал кувырок через голову… А потом Кабарда, уже лежа на земле, перекатился несколько раз и, утвердившись наконец-то за не очень большим, но достаточным, чтобы спрятаться за него камнем, отщелкнул одним движением пулеметные сошки… «…А теперь, господа «духи», мы с вами в войну поиграем! – подумал Каха. – Теперь уже и мы в укрытии!..» Он посмотрел через плечо на вертолет, который как-то неуверенно, но все же начал набирать высоту, отдаляясь от площадки: «Давай, капитан! Держись, дорогой! У тебя на борту еще трое раненых!.. Ты только долети! Не упади нигде!.. Держись, летчик!.. А мы тут сейчас и за тебя, и за всех посчитаемся!..» Заговорил «ПКМ» Кабарды, нащупывая своими очередями цели. Рванули гранаты. Кто-то из пограничников решил забросать ими траншею, в которой засели и ожесточенно отстреливались боевики. Забасил из дота «духовский» «ДШК», пытаясь нащупать своими страшными пулями разведчиков. – С-су-у-ка-а-а! – орал Кабарда, пытаясь выцелить этого пулеметчика через окошко-бойницу. – А-а-а, и-ш-шяк вонючий!!! Я тебя достану!!! – В-вау-в-вау-в-вау!!! – пропели свою опасную песню пули, пролетевшие над самой головой. Кабарда разогнул усики чеки, дернул за кольцо и бросил гранату. Больше не задерживаясь ни на секунду на этом месте, которое уже нащупал вражеский пулеметчик, Кабарда схватил свой «ПКМ» и… То, что показывают нам сейчас в голливудских фильмах про войну, по большей части было не выдумкой, а бралось из жизни. Попасть в бегущего человека, который тоже в тебя стреляет, да еще и длинными очередями, не так-то и просто! Здесь элементарно срабатывает инстинкт самосохранения! Ты просто боишься получить от него шальную пулю в лоб! Вот если бы он не стрелял… Тут уже просто игра характеров! У кого он сильнее, и кто отчаяннее и смелее! Только так и не иначе!.. И шансы быть подстреленным одинаковы что у бегущего, что у того, кто сидит в окопе! 50 на 50!.. А у Кабарды к тому же была совершенно определенная цель! Десантировался он самым первым, прикрывая огнем из пулемета всех остальных, и был на самом крайнем фланге. Прапорщик Зураб Шенгелия прыгал последним, а значит, оказался на другом фланге. А командир должен быть примерно посредине, чтобы грамотно и четко координировать действия своих бойцов… Но и не только это гнало Кабарду вдоль цепи разведчиков… Он словно чувствовал и прихватил с собой, так, на всякий случай, это новое и пока не очень-то знакомое оружие… Вот и пригодилось!.. …Каха бежал на полусогнутых ногах и стрелял из пулемета в сторону «духов», а сам, практически боковым зрением, выискивал нужного солдата. «Есть! Попал!» – Кабарда увидел, как взмахнул руками один из моджахедов и исчез в окопе, а потом он увидел и того, кого искал. Он со всего маху плюхнулся рядом с бойцом за большой камень и сунул ему в руки свой пулемет. – Н-н-на! – еле выдавил он из себя слово, напрочь задохнувшись от бега, и тут же протянул руку: – Д-д-дай! Эта штука была еще совсем новым, экспериментальным оружием, которое должно было пройти обкатку в боевых условиях, «доработаться» с учетом пожеланий солдат и только потом поступить в аримю… Но так как погранвойска относились к КГБ, то в первую очередь это оружие прибыло для опробования в мотоманевренные группы пограничников, служивших в Афгане… Кабарда взвел тубус, привстал немного, прицеливаясь в дот из-за камня, и тихо проговорил: – Вот мы сейчас и посмотрим, что это за хрень такая, экспериментальная!.. А то только и было разговоров, что классная штука. «Шмель» – это «реактивный пехотный огнемет». Вот только никакого сходства с огнеметом привычного облика – струйным, плюющимся на десяток-другой метров соплями жидкого пламени – у «Шмеля» как не было, так и нет… Основным боеприпасом «Шмеля» был, конечно же, термобарический. Как уж только его не крестили и не обзывали на Западе, этот снаряд, чтобы запретить его производство и поступление на вооружение в войска! И вакуумными бомбами, и кислородными, и «взрывчатыми веществами топливно-воздушного типа»!.. И только в последнее время стало постепенно распространяться название, которое отвечает сути этих снарядов – термобарические боеприпасы. Их поражающее действие основывается на резком локальном повышении температуры в сочетании со стремительным перепадом давления. Коварство термобарических боеприпасов заключается в том, что каждый из них представляет собой как бы огромный аэрозольный баллончик. При подлете к цели или непосредственно при столкновении с ней горючее содержимое этого «баллончика» выбрасывается в воздух, образуя с ним облако взрывоопасной смеси. А дальше это облако подрывается, атмосферный кислород выгорает – образовавшаяся область пониженного давления схлопывается – это бомба вакуумная, и… Все!!! Разрушительный эффект колоссальный. Дома складываются, как карточные домики. Двухлитровая капсула огнесмеси пехотного РПО-А при взрыве уничтожает все живое на площади в 50 квадратных метров. А в замкнутом пространстве, например в доте, дзоте или доме, поражаемый объем составляет до 80 кубических метров! Доты, кстати, не спасают – взрывается сам воздух, горючая аэрозоль проникает в любые щели – даже наоборот, взрыв термобарического боеприпаса в замкнутом пространстве еще страшнее!.. …Кабарда прицелился в амбразуру дота, из которой продолжал строчить «ДШК»: – Ну… Покажи себя, «Пчелка», или как там тебя окрестили! – проговорил сержант и нажал на спуск. – Покажи мне, как жалить умеешь… Громко хлопнул выстрел, и дымная граната ушла к доту… Дальше началось натуральное светопреставление!.. Сначала всем показалось, словно у них из ушей одним махом высосали весь воздух, а потом по барабанным перепонкам шарахнуло так, что разведчики просто оглохли… Нет, не совсем, конечно, но следующие полчаса они были похожи на рыб, только то и делавших, что раскрывавших рот… Все девятнадцать человек, которые были на этой высотке под командой у Кабарды, просто обалдели от того, что увидели после выстрела из «Шмеля»!.. Последствия были настолько масштабные, что пограничники запомнили этот выстрел Кабарды на всю оставшуюся жизнь!.. Монолитная гранитная скала, которую «духи» переоборудовали под дот, просто разложилась на фрагменты. Но не разлетелась осколками во все стороны, а… На месте скалы дымилась небольшая куча камней. Все, что осталось от огневой точки, оборудованной под четыре пулеметных гнезда!.. Но этим последствия выстрела не заканчивались!.. Из дота, видимо, были два выхода в правую и левую траншеи… Через них взрывная волна и «затекла» в окопы, где сидели остальные «защитники» высоты… Хлоп!!! И от «духов» остались только оплавленные автоматы… …Первым от шока отошел прапорщик Шенгелия: – Вот так ни фуя себе!!! Ты чем это так шмальнул, Каха-брат? Зураб орал во все горло, потому что и сам себя, наверное, еле-еле слышал, а до слуха Кабарды его крик доходил в виде побулькивающего шепота… – Новую хрень какую-то взял! – проорал в ответ сержант. – Сказали, что новый огнемет!.. Я этот дот просто подпалить хотел!.. А оно вишь, как получилось!.. – Так, может, лупанем по Сар-Рустаку пару раз, а? Тогда и десант будет не нужен! Где он, этот твой огнемет? Заряжай!!! – надрывал горло Зураб. – Он одноразовый!.. – А ты только один и взял? – Я же не знал, что оно такое! Да и никто толком не знал! – Эх, жаль!!! Взять бы десяток!!! – Зураб еще раз посмотрел на место, где был дот, и на окопы и проговорил: – Если теперь есть такое оружие, то пойду служить в «мотострелки»!.. С таким огнеметом саперы больше не нужны будут!.. То, что ты сейчас сделал одним выстрелом, – мне бы понадобилось часов 12 мины закладывать, да и то… Неизвестно, был бы такой же результат или нет… М-да-а-а!!! Вот так пукалка… – Его «Шмелем» назвали, Зураб!.. – Да он не шмель, а настоящий птеродактиль! Они посмотрели на вторую высотку, где должен был приземлиться капитан Мальчев, со второй половиной взвода… До них приходилось километра два с половиной по прямой, но все было видно хорошо и отчетливо… Пограничники вели очень тяжелый бой. – Надо вызывать десант! – прокричал Зураб в самое ухо Кахи. – У Мальчева такого «Шмеля» с собой нет, он по старинке… И, по всему видать, без помощи его с высотки могут очень скоро сбросить… Через полминуты Кабарда уже орал во все горло в переговорное устройство рации и с силой прижимал ее наушники к голове, словно от этого он мог лучше слышать… Хотя слух потихонечку к нему возвращался… – Берег! Берег! Я Высота-2! Я Высота-2! – На приеме Берег! – пробулькало наконец-то в ушах Кахи. – Я закрепился! Жду десант! – Как Высота-1? – Там идет бой! Высоте-1 нужна срочная подмога! Срочная!!! – Принял тебя, Высота-2! Жди!!! – Одна просьба, Берег! Мне нужно 10 «Шмелей»! – Их еще не опробовали в деле! – Я уже опробовал!!! Везите!!! – Добро! Жди гостей!.. Слух постепенно возвращался, и Кабарда уже начинал различать отдаленные звуки боя. Он всматривался в далекую сопку, на которой вели бой его товарищи с командиром, и рвался к ним всей душой, бежал мысленно, но… Ничем не мог помочь! Он только думал и молился горячо, посылая мысленные импульсы: «…Господи! Если ты есть! Помоги моим братьям, ибо они все мне братья! Пусть никто из них не погибнет! Пусть все останутся живы и здоровы! Убереги их! Или дай мне силы помочь им!.. Услышь молитву мою, Господи, Великий и Милосердный…» …9.20 АМ… …Кабарда настолько был всей душой сейчас там, где шел бой, что очнулся от этого видения только тогда, когда его довольно чувствительно саданули кулаком в плечо: – Ты заснул, что ли, Каха? Рядом с сержантом стоял прапорщик Шенгелия. – Что, Зураб? – Вниз посмотри! К нам гости! Сержант выглянул за бруствер и увидел, как по склону, растянувшись в цепь, поднимается не меньше полусотни «духов»… – Отбить решили… – А они без этой высотки, как без руки, Каха… Она им как воздух нужна!.. Вот увидишь, что эти не последние! – проговорил Зураб. – Когда же десант будет? Пора бы уже! Иначе хреново нам будет, сержант… Минных заграждений нет… Вся надежда только на гранаты да на пару пулеметов… А этого на такую ораву маловато будет… Кабарда посмотрел на часы: – Минут десять-пятнадцать продержаться надо… Думаю, десантники уже на подлете… – Хорошо бы… А то могут и не успеть… Моджахеды поднимались по склону очень быстро, видимо, были тренированы и привычны к таким маршам, да и не раз бывали на этой высотке, исходив по ней все тропинки… До вершины, а следовательно, и до пограничников, которые на ней засели, «духам» оставалось пройти метров двести пятьдесят. – Приготовиться к бою! – скомандовал Кабарда. – Командирам отделений доложить о потерях! – У меня двое «трехсотых», но «легкие», будут воевать дальше! – тут же проговорил прапорщик. – В четвертом отделении двое «тяжелых» «трехсотых» и один «двухсотый»… Сразу после высадки… – В третьем отделении трое «трехсотых», один очень «тяжелый»… – Подготовить раненых к эвакуации!.. – крикнул в ответ Кабарда и посмотрел на прапорщика: – Ну вот, Зураб… В строю у нас осталось пятнадцать бойцов, четверо из которых раненые… «Духов» не меньше двух взводов… Получается… По четыре «духа» на душу. Или по три с половиной… – По три с половиной – лучше! – улыбнулся прапорщик. – К бою! – рявкнул сержант Каджая и установил сошки своего пулемета на бруствере. – Открываем огонь по моей команде! Приготовились, разведка! «Духи» лезли в гору быстро, целеустремленно и как-то очень неотвратимо… Они даже не пытались пригибаться, а шли в полный рост, словно в психическую атаку, как когда-то шли «черные сотни» генерала Каппеля. Пограничники замерли в окопах, разобрав между собой по одной-две цели, и ждали команды Кабарды… А Каха ждал… Он не хотел просто так расходовать ставшие дефицитом патроны, а поэтому ждал того расстояния до противника, когда каждая пуля найдет свою цель… Сто метров… Восемьдесят… Пятьдесят… – Всем по одной гранате! Огонь!.. После такой команды, когда нервы уже на пределе, стрельба начинается в ту же секунду… Но в этот раз было немного иначе… Тишину разорвали не пулеметные и автоматные очереди, а взрывы гранат, и не сразу, а через четыре секунды… Этот гранатный залп был ничуть не хуже, чем если бы прапорщик Шенгелия установил свои знаменитые «минные засады»… Мощная оборонительная граната «Ф-1», или «лимонка», как ее еще называют в народе, имеет радиус разлета осколков до 200 метров! А если такая граната падает в гуще неприятеля, то… Кабарда подождал несколько секунд после взрывов и, вынырнув из окопа, вновь установил свой «ПКМ» на бруствере. – Огонь!!! – рявкнул он и припал к своему пулемету. Отряд «духов» поредел едва ли не на половину, но они все так же упорно лезли вверх… – Какие тупые бараны! – орал Кабарда во все горло, продолжая стрелять. – Совсем тупые! Прямо на пулеметы лезут! Душманы валились под пулями пограничников, как кегли, но продолжали карабкаться дальше… А из Сар-Рустака на склон устремился еще один отряд боевиков, ничуть не меньший, чем первый до взрывов гранат, и не менее обозленный… И в этот момент сержант вдруг понял, что в том месте, где оборону держали саперы Зураба, «духи» прорвутся на сопку… Видимо, это же поняли и боевики, нащупав в обороне разведчиков слабое место… Нельзя судить строго этих пацанов! Саперы были хороши в своем деле, но в открытом бою они по выучке значительно уступали разведчикам Кабарды… – Хабибуллин, Зайцев, Гришук! – крикнул сержант. – За мной, на правый фланг! Остальным сомкнуть цепь, держать оборону! Эти четверо рванулись к саперам и пробежали под пулями тридцать-сорок метров, когда в траншее уже завязалась рукопашная схватка… – А-а-а-а-а-а-а!.. – заорал Кабарда дурным голосом, набегая на ближайшего «духа»… Он уже успел перехватить свой пулемет за ствол и… замахнувшись из-за спины, как настоящий кузнец-молотобоец, шарахнул моджахеда прикладом пулемета прямо по национальной шапочке-«афганке»… Рубились всем, что попадалось под руку: лопатками, ножами, прикладами, даже солдатскими ремнями с отточенными бляхами!.. Кабарда уже давно бросил свой пулемет, потому что с ним в этой давке окровавленных человеческих тел было не развернуться, и теперь орудовал во все стороны двумя отточенными до состояния бритвы саперными лопатками… Одна была его личная, а вторую сержант подобрал где-то с земли… И он был страшен с этим своим оружием!.. Сержант, словно маленький, но очень сильный ледокол, прорубал себе дорогу с одного фланга на другой, к тому месту, где должен был быть его названый брат Зураб… Все мелькало перед глазами… Лопатки, ножи, скрученные пальцы чьих-то рук, перекошенные от взаимной ненависти лица, а иногда и окровавленные, располосованные от уха до подбородка, с закатившимися под лоб глазами… – Н-на! Н-на! Н-на! – повторял Кабарда раз за разом и шел дальше. И остановить его было невозможно, потому что лопатки в его руках превратились в пропеллеры! А какой идиот подойдет к бешено вращающемуся пропеллеру и попытается его остановить?.. Правда, здесь, среди «духов», в этом людском месиве, находились совершенно безмозглые, которые все же лезли на эти «пропеллеры». Но они тут же отлетали назад, падая замертво… Каха работал, как неутомимый мощный паровой молот. Он добрался до Зураба только тогда, когда разведчики и саперы, которые не очень хорошо умели стрелять, но, как оказалось, здорово дрались, отбили эту атаку, положив в «рукопашной» на бруствере около полутора десятков афганских боевиков… Прапорщик был ранен… Рана казалось страшной, через всю грудь, от плеча к поясу… Но… не опасной, как это ни странно! Так иногда бывает… С виду вроде бы ужас, а врач всего-то наложит несколько швов и зальет йодом. И наоборот – вроде бы совсем крохотная дырочка, а человек уходит навсегда… Зураба просто полоснули ножом со всего маху и распороли кожу… Такие порезы очень болезненные, конечно, слов нет! Но кровоточат они недолго, и от потери крови не помрешь, если, конечно, не рубанули по вене или артерии… – Ты как, Зураб? – подскочил к прапорщику Кабарда. – Нормально, Каха-брат… – улыбнулся земляк, пытаясь самостоятельно перевязаться. – Только, с-собаки, шкуру попортили… Как теперь на море ходить буду? Детей и девушек пугать, да?.. – Главное, что жив… И тут до слуха Кабарды сквозь выстрелы тех разведчиков, которые отбивались от второго отряда «духов», лезших на склон, донесся отдаленный гул. Он поднял взгляд к небу и увидел около десятка черных точек… – Наши идут! – прошептал он громко. – Дождались! Дождались, мать вашу за ногу! Да только приближающиеся вертолеты услышали и в кишлаке… Кабарда сжимал в своих стальных пальцах камни, кусал губы, чуть не плакал, но… ничего не мог поделать… Идти в атаку на кишлак с десятком бойцов, потому что остальные после «рукопашной» были ранены?.. Это означало положить там всех… Ему оставалось только смотреть, громко орать, проклиная всех «духов» на свете, и мысленно молиться, чтобы у моджахедов в одну секунду развилось косоглазие… Но косоглазие у тех двух пулеметчиков, которые долбили по вертолетам десанта из крупнокалиберных «ДШК», почему-то не развивалось… А потом откуда-то из самого центра Сар-Рустака стартанула и полетела к вертолетам десанта огненная, ярко-рыжая комета, оставляя за собой длинный дымный хвост… – А-а-а-а!!! А-а-а-а-а!!! С-суки!!! Твари!!! Из глаз Кабарды текли крупные слезы… Слезы отчаяния оттого, что они ничем не могут помочь ни вертолетчикам, ни десантникам, ни даже своему командиру, который вел неравный бой на второй сопке… – Ш-шя-а-кал-лы-ы-ы-ы!!! Я весь ваш род!!! – Он встал во весь свой небольшой рост на бруствер и застрочил из пулемета от бедра. Странное дело, но за сержантом влезли на бруствер все, кто мог держать оружие… Все до единого, кто мог стоять на ногах и стрелять!.. Куда там каппелевцам, не говоря уже о моджахедах!.. Вот где была настоящая психическая атака!.. И отряд, так неистово рвавшийся на высоту, как-то резко дрогнул и побежал вниз по склону, бросая оружие и размахивая руками… Двенадцать разведчиков расстреливали, как в тире, подставленные им спины, и не было в сердцах этих парней в тот момент ни тени жалости, сомнения или ложных угрызений совести… А Кабарда перенес огонь «ПКМа» на сам кишлак, благо дальность в километр позволяла из этого пулемета даже попытаться нащупать «ДШК»… То же самое повторил за Кабардой и еще один сержант-«комод», который был вторым пулеметчиком группы… И… странное дело… Крупнокалиберные «духовские» пулеметы замолкли!.. Попали в кого-то разведчики с такого расстояния или просто напугали, увидеть было невозможно, но это уже было и неважно. Через три минуты на сопку подсели три «Ми-8», откуда высыпала на сухую землю десантная группа, а к капитану Мальчеву, который до сих пор вел бой, отправилось пять «вертушек»… …9.40 АМ… – Кто старший? – рявкнул старлей, выпрыгнувший из вертолета первым. Он посмотрел на прапорщика Шенгелия: – Кто Высота-2?! – Я – Высота-2! – подскочил Кабарда. – Сержант Каджая! Заместитель командира разведвзвода! Видимо, удивить этого старлея было непросто. Он отдал честь «под козырек» панамы и представился: – Старший лейтенант Голомысов! Замнач «Московской» ДШМГ!.. Ты просил «Шмелей», сержант? – Так точно! Я! – Тогда принимай! – Старлей махнул рукой, и к нему подбежали двое солдат с тубусами РПО. – Здесь, правда, только четыре, а не все десять… Еще четыре ушли на Высоту-1… И два сгорели… Вместе с «вертушкой»… Он скрипнул зубами, подавив эмоции. – «Трехсотых» у тебя много, сержант? – Пятеро «тяжелых» и двое «двухсотых»… – Давай грузи всех на «борт», пока не улетел!.. Через несколько минут пятеро тяжелораненых и двое погибших разведчиков были погружены в вертолет. И он уже собрался было взлететь, когда старлей остановил пилота жестом и обратился к Кабарде: – Почему не все «трехсотые» на борту? – Я остаюсь с группой! – твердо проговорил Зураб. – И я тоже! – заявил сержант-пулеметчик, у которого было навылет прострелено левое предплечье. – Такие царапины только зеленкой замазывать! – Добро! – не стал спорить старлей и махнул рукой пилоту. Когда последняя «вертушка» ушла в небо, старлей Голомысов опять обратился к Кабарде: – Ну что, сержант? Покажешь, на кой хер тебе эта новомодная хрень? – Обязательно покажу! Вот прямо сейчас и покажу!.. Он схватил один из «Шмелей», взвел его, приготовив к стрельбе, и передал Зурабу: – Ну что, брат? Ты хотел в «мотострелки»? Может, сначала попробуешь, что это такое? А вдруг не понравится? – Обязательно попробую! Давай! Еще через полминуты и второй «Шмель» в руках Кабарды был готов к стрельбе. – Пойдем на бруствер, Зураб… Мне сказали, что у него дальность «одна тысяча»… Как раз до кишлака достанет… Они встали на бруствере в полный рост, прицелились в самые большие дома, и Кабарда скомандовал: – Огонь!.. Две кометы преодолели километр до цели за 8 секунд, а потом… Старлей Голомысов инстинктивно припал к земле на одно колено, хоть до кишлака было не меньше километра – на такое расстояние не долетает никакой осколок. – Фи-фи-фи-у-у-у!!! – присвистнул он. – Мама дорогая! Вот это «Шмель»! Как будто из тяжелой гаубицы лупанули! А Каха и Зураб уже были готовы повторить эти свои «артиллерийские» выстрелы, и… да чего там! Взяли да и выстрелили еще по разу!.. Видимо, со второй высотки, на которой разведчики Мальчева с помощью десантников наконец-то отбили «духов» и отбросили их вниз к кишлаку, видели результаты первого залпа… Видели, оценили и решили внести свою лепту… Оттуда к кишлаку стартануло сразу четыре «Шмеля», залпом!.. …Собственно говоря, на этом большая операция по зачистке кишлака Сар-Рустак была закончена… …Бойцам подошедшей к этому времени сводной бронегруппы осталось только прочесать развалины и постараться добыть из-под этих руин какие-либо документы, ну или еще что там… А десантно-штурмовую группу вместе группой захвата сняли с высоток через шесть часов, что-то около 16.00… Для «артходжинских» разведчиков выделили отдельную «вертушку» и доставили прямо в Чахи-Аб… Да… На это задание вылетало сорок человек, и одного вертолета было мало, а вернулось с задания всего-то девятнадцать… Остальных, пятнадцать раненых и шестерых погибших – в группе Мальчева потери были куда серьезнее – вывезли еще утром, когда им на подмогу прилетела ДШ… А в 19.30, когда в Чахи-Аб вернулась техника бронегрупп, «Летучий Голландец» пришел… Да-да!!! Не вызвал к себе, а именно пришел сам к смертельно уставшим, вымотавшимся донельзя разведчикам и рассказал о том, что после прочесывания кишлака Сар-Рустак были получены достоверные сведения: Инженер Наби навсегда отправился на небеса, в райские сады, вести умные беседы с Аллахом… И это полностью заслуга разведчиков!.. И Кабарда, и прапорщик Шенгелия, который тоже был здесь, отказавшись идти в медсанчасть, и капитан Мальчев – все они усомнились было в том, что это именно так, но Ратенко в ответ просто сказал несколько фраз: – Бронегруппе, конечно, тоже пришлось повоевать немного этим утром, пока добрались до Рустака… «Духи» нашу колонну ждали… И в Навабаде, и в Кызылкале, и в Гугаре… И серьезно ждали!.. Пришлось трижды вызывать «крокодилов», чтобы они пригладили пушками «зеленку» и эти сраные кишлаки… Но вот в самом Сар-Рустаке бронегруппа не сделала ни одного выстрела, мужики… Просто не во что было стрелять! Не во что и не в кого!.. Одни руины остались!.. Полковник только приказал прочесать кишлак да пошукать, кто чего найдет… – И что? Нашли? Ратенко посмотрел как-то странно на своих подчиненных, словно решая нелегкую, гамлетовскую дилемму на военный лад: «говорить или не говорить»… Хотя, в общем-то, у «Летучего Голландца» уже давно от этих троих не было практически никаких секретов, но… Кроме теплых, дружеских отношений в армии существовали еще и правила, и законы «режима секретности»… Бывали и такие секреты, что далеко не все должны были о них знать даже в этих войсках, относящихся к «Комитету глубокого бурения»… Такой вот парадокс и нонсенс… Ратенко думал минуты три, а потом просто махнул рукой: – А-а-а! Да пошли они все, со своими секретами надутыми!.. В общем, весь секрет заключался в следующем: Инженер Наби нигде и никогда не фотографировался, а потому и опознать его было бы при случае крайне затруднительно… Но!.. От информаторов «каскадерам» уже давно поступила информация о том, что опознать Наби все-таки можно… На среднем пальце правой руки он всегда носил уникальный старинный перстень, доставшийся ему якобы по наследству от предков… О том, что Наби – потомственный шейх, также было известно очень давно. Этот перстень – большой изумруд, плоский сверху, на котором вырезаны какие-то арабские письмена… И Наби, как и его предки, использовал его как фамильную печать… – Что-то это похоже на одну из сказок Шахразады, командир! – усмехнулся прапорщик Шенгелия и тут же поморщился от боли, неловко пошевелившись. – Какие-то шейхи… Какие-то фамильные перстни-печати… Бред какой-то, короче говоря… – Бред не бред, Зураб, но я лично видел агитационные листовки, на которых красовался оттиск этого перстня… Так что… – Ну, если ты, Володя, сейчас еще скажешь, что Наби этот перстень никогда не снимал, то тогда я соглашусь с Зурабом – это полная сказка! – проговорил Мальчев, поглаживая простреленное плечо – ему тоже досталось, но повезло, что пуля пробила только мышцу, не задев кость. Но рана тем не менее была болезненная, и теперь капитан «баюкал» руку, как младенца. – Не любите вы своего командира, разведчики, ой, не любите!.. Издеваетесь над его словами… А командир-то ваш, между прочим, был точно такого же, как и вы, мнения по поводу этого перстня до сегодняшнего утра!.. И тоже втихаря у виска пальцем крутил по поводу этой восточной сказки. – Ратенко закурил и продолжил, прищуриваясь от попадавшего в глаза дыма «беломорины»: – Снимал он этот перстень, Леша, снимал!.. Только давно это было!.. Наби был человеком в возрасте, совсем не худощавым… И перстень этот просто врос уже в его палец… – И что? – В Сар-Рустаке, под развалинами одного из шикарных домов, по местным меркам, было найдено тело… – И тут «Летучий Голландец» непроизвольно поморщился. – Вернее, если быть точным до конца, то половина тела… Отсутствовала вся верхняя часть туловища от правого плеча до левого бедра… Но вот что важно, и это было натуральным везением для «особистов», правая рука сохранилась… А на ней был обнаружен перстень, и именно такой, как его и описывали информаторы… В общем… Инженер Наби был опознан… Кабарда поднял вверх указательный палец и посмотрел на прапорщика Шенгелия: – Вот, Зураб-брат! Ты же хотел там, на сопке, чтобы «духи» шли на нас не целыми, а половинами! Так для тебя, для такого джигита, даже сам Инженер Наби пополам разорвался! Они дружно рассмеялись этой черной шутке, но… Настроение, как бы там ни было, у всех опять поднялось. И опять они светились оптимизмом и надеждой на лучшее!.. Потому что сегодня они сделали огромную, практически непосильную для обычного человека работу – сумели выжить в такой мясорубке, а еще, ко всему прочему, устранили одного из самых авторитетных идеологов джихада против русских в Афганистане… Этим можно было гордиться и радоваться своей большой удаче… …Правда, Инженер Наби дорого обошелся пограничникам – было много раненых и погибших… Из этой операции на базу не вернулось четыре вертолета… А вот тот раненый капитан-вертолетчик, который высаживал группу Кабарды, все же сумел дотянуть до вертолетной площадки в Пяндже… …Обратно в кишлак Артходжа после всех этих рейдов бронегруппа «Летучего Голландца» вернулась 10 апреля… И всю дорогу от Чахи-Аба через Янги-Кала, где группа задержалась ровно на полчаса, и до самого кишлака Артходжа их сопровождала полнейшая тишина. Ни одного нападения! Видимо, у «духов» были дела поважнее – кому-то из полевых командиров предстояло стать новым шейхом и занять место Инженера Наби… |
||
|