"Пароль — «Эврика!»" - читать интересную книгу автора (Грачёва Катерина)

Глава тринадцатая, в которой Игорь Рудольфович называет Костю умницей и молодцом первой степени, а Яшка свистит, как птица, и не ждёт награды, а свой план соглашается читать только Свете

На кружке они уже вместе все собрались, и «Эврика», и юннаты. Костик не со Светой, а в самый дальний угол сел. Разложил какие-то бумаги, и как Олег с Яшкой пришли, сразу их позвал и начал что-то объяснять. Света тоже подошла, но Костик на неё так едко посмотрел, что она обратно отошла.

— Вы что, поссорились? — спросил Яшка.

— А ей больше не хочется спасать планету, — сказал Костик. — Я ей больше не доверяю и вам не советую.

Света чуть не заплакала от обиды. Надо же, какой противный этот Филимонов! Такую неправду сказать!

— А я ей очень доверяю, — сказал Яшка, подумав. — А если вы поссорились, то я к ней пошёл.

Пошёл и сел со Светой. И сказал:

— Света, ты знаешь, а кабачки сегодня без коробочек лежали. Здорово, правда?

— Ух ты! Яшка, ты молодец! — сказала Света.

— Это везенье, — сказал он, положил руки на парту, а сверху голову, и запел потихоньку:

— Ну, а если спросят вдруг, где любимая и друг, посмотри в ответ с улыбкой, пусть никто не видит сердце поседевшим от разлук!

— Гляди-ка, — хихикнул Костик Олегу. — Похоже, наш граф влюбился, только что ещё не поседел. На великие дела готов!

Яшка обернулся, посмотрел на Костика долгим взглядом, потом обратно на парту лёг.

— Свисти, как птица, и не жди награды… Та, та-да-та, та, та-та…

Света его по голове погладила, он улыбнулся.

— Слушай, Фокин, она все выбалтывает, если ты с ней, то ты не с нами! — крикнул Костик.

— Ладно, — независимо согласился Яшка. — Не с вами так не с вами. Как хочешь.

— А чего у вас вообще такое? Чего она выбалтывает? — спросил Мишка Пенкин. — Светка, ты чего выбалтываешь? Выболтай мне, я никому не скажу.

Но тут пришёл Игорь Рудольфович. Он сказал, что появилась группа ребят, которые всерьёз решили сохранять планетые недра: это Костик, Света, Олег и Яшка. Дальше Игорь Рудольфович показал одну из своих педагогических схем. Это была большая таблица с пустыми клеточками, куда он несколько строчек только записал, а остальное предложил им самим заполнять. А пока пригласил ребят про свои проекты рассказать.

— У меня, Игорь Рудольфович, за последнюю неделю несколько небольших дел, — сказал Костик. — Во-первых, мне удалось заставить начальника областного ЦУЭ, Светкиного отца то есть, у себя дома водосчётчики поставить, потому как его собственное семейство этого за много лет достичь не сумело. Далее, мы с ним договорились, что когда счётчики монтировать будут, он меня позовёт для сессии фотосъёмки, потом мы с Олегом эти фотографии размножим и будем делать агитационный буклет. Правда, это мероприятие под угрозой срыва, потому что Воеводова из нашей компании вышла и обещала меня перед своим отцом в дурном свете выставить, может, он меня теперь и не впустит.

— Впустит, — коротко сказала Света, решив на остальное не реагировать.

— Далее. Второе. Я договорился, что скоро устраиваюсь работать на полставки секретарём в самом настоящем ЖЭКе. Так что я все пойму про наше коммунальное хозяйство собственными глазами, и здесь тоже масса возможностей. Третье. Начальник ЦУЭ дал мне учебник по энергосбережению, и я его наполовину одолел. Четвёртое. Мы с Олегом начали делать сайт по энергосбережению. Пока всё.

— Нет, не всё! Я ещё одну штуку выдумал, — подскочил Олег. — Я обнаружил, что человек льёт уйму воды, когда чистит зубы! Он чистит, а вода течёт. Я понял, что надо полоскать рот из стакана! Но кто меня послушает, если я буду это говорить? Это же привычка, а привычку менять трудно, и никому это не надо. А тут у мамы был день рожденья. И я уговорил папу купить ей такой очень красивый набор для ванной. Со стаканчиками. Они очень красивые. Представляете, они такие красивые, что она сама захотела из них рот полоскать! А? Я ей даже не подсказывал! Каково, а?

— Вы умницы и молодцы первой степени, — сказал Игорь Рудольфович. — А из-за чего это вы со Светой поссорились?

— Она обижается, что я в нее не влюблён, — сказал Костик. — И вот я придумываю планы, а она их срывает мне назло.

Все стали хохотать.

— Света, а ты будешь ему мстить, что он так болтает? — шепотом спросил Яшка.

— Нет, не буду. Пускай ему самому стыдно станет.

— Это ты правильно говоришь, — закивал Яшка. — Не надо никому мстить. А это из него взрослость лезет. Ну, вот не видит которая.

— Света, ну а ты чем похвалишься? — спросил Игорь Рудольфович.

— Ничем, — сказала она.

— Как, совсем ничем? Что ж, бывает. А ты, Яшка?

— И я ничем, — сказал Яшка.

— А что за бумаги у тебя в руках? — спросил Игорь Рудольфович.

— Они секретные.

— Я понял. Это бунт, — догадался Игорь Рудольфович.

— Да, это бунт, — согласился Яшка. — Костик меня изгнал, и я больше не с ним.

— Ну вот, — огорчённо развел руками Игорь Рудольфович. — Ребята, вы что, всерьёз? Так мы с вами каши не сварим. Давай, читай, Яшка, что ты там нам принёс. Энергосбережение — важное дело. Нам его нужно делать во что бы то ни стало: дружны мы или в ссоре, а дело нужно делать, оно важнее. А может, у нас две команды будет? А ну-ка, кто больше придумает?

— Нет, Игорь Рудольфович, — сказал Яшка. — Я не хочу ни с кем соревноваться, кто сильнее похвалится. Пускай Костик будет первый.

— Да ничего у него нету, кроме кабачков каких-то! — сказал Олег. — Он только философствовать мастер.

— Эх вы, друзья, — сказал Игорь Рудольфович. — А я целую программу составил, даже с телевидением уже договорился. А у вас, выходит, всё и развалилось. Ну что ж, придется телевидение разочаровать.

— Да вы что! — закричал Костик. — Телевидение! Игорь Рудольфович, да я же мечтаю диктором стать! Да я вам один такую передачу сделаю! Ну их всех, если они не хотят, да одного того, что я делаю, на несколько передач хватит! Одна — про то, как счётчики ставить! Если мы все это в живую заснимем, то людям легче будет, всегда легче решиться на то, что ты уже видел! Вторая — про мальчика, который в ЖЭКе работает! Третья — про сайт и про нашу кампанию!

— Да какая у вас компания, два человека осталось, — отмахнулся Игорь Рудольфович.

— Я не про людей говорю, а про проект! У нас такая кампания, какая вам не снилась! Думаете, я вам всё рассказал? Я вам не всё рассказал! У нас такой секретный ещё план есть, вы только узнаете, что мы задумали — закачаетесь!

— Ну ты даёшь, Костик, — сказала Света. — Что-то тебя сильно сегодня закачало, что ты самую главную тайну выдавать собрался.

— А ты меня не обвиняй! Мы не навсегда эту тайну хранить хотели! Вот как раз и пришло время её сказать! А то тебе хочется, чтобы только я и ты, да? Очень тебе нравится, что у нас одна на двоих тайна, а? И чтоб я только с тобой её делил, да? Тебе только это и нужно, а до энергосбережения тебе всё равно!

Тут Света уже не выдержала, взяла и выбежала из кабинета. Совсем уже совесть потерял этот Филимонов! Не жалко ей было этой тайны, не такая уж и ценная тайна. Но уж если договорились, что тайна, если он сам же вчера её предателем обозвал ни за что ни про что, когда она ничего не выдавала и не собиралась выдавать — то как же он может такие вещи творить?!

Она наскоро влезла в выданное гардеробщицей пальто, выбежала на улицу, добежала до снежной крепости, которую ребята из кружка ролевых игр вчера построили, спряталась за неё, упала и расплакалась. Очень уж ей было обидно. И оттого, что он над ней так зло смеялся и неправду говорил, и ещё больше оттого, что он так дурно поступил. Такой талантливый, такой хороший Костик, и так поступает! И уж ничем и не поможешь даже!

Она так плакала, плакала, потом Яшка её нашёл. Вздохнул, сел рядом. Напел опять что-то из песни про Паганини, всё он нынче этой песней болел.

— Только вот идти по ней… с каждым шагом всё трудней… Света, тебе не холодно?

— Холодно. Но зато мы с тобой здесь только для неба есть, — она вытерла слезы, перевернулась на спину и стала в небо смотреть.

— Вот тебе доска и портфель, не лежи на льду, а лежи на них, — сказал Яшка. — А там, знаешь, такой шум поднялся, они там все спорят, спорят… А знаешь, что у меня на бумагах? Это я план придумал. План для каждого честного человека, который хочет в своей жизни добрый глаз не потерять и всё сберегать, и планету любить. Хочешь, прочитаю?

— Читай, — закивала Света.

Яшка начал читать:

— Какая хорошая памятка, — сказала Света. — А зачем ты написал «целую»? Это же не письмо маме.

— Ну и что. Ну ладно, если тебе не нравится, я это уберу. А вообще я знаешь как все это написал? Я открыл те рассказы, которые дети писали, читал-читал ещё раз, а потом там стих такой был у Саши Горнак из третьего класса, с такими словами: «Чтоб планету сохранить, её нужно полюбить». И я понял, что это главное. Самое главное.

Они помолчали.

— Потом я перебрал свои игрушки, — сказал Яшка. — И я собрал много ненужных игрушек и попросил маму отнести в детский дом. А мама тогда собрала одежду, а потом даже ещё решила отдать туда старый телевизор. И тарелочки с кухни, которые мы почему-то разлюбили, такой набор был, разлюбленный. А теперь его кто-то опять полюбит. Вот ведь в чём дело-то. Все, что мы любим, оно на правильном месте, а если мы что-то не любим, то надо ему другое место найти. И тогда оно снова будет любимое. Нужное. И на пользу пойдёт. Смотри, синичка прилетела! А у меня печенька есть. Синичка, хочешь печеньку? Держи. Как тебя зовут? Синь-синь, цвели-цвели. Холодно тебе зимой, да? И нам холодно. Но у нас батарея есть, а у тебя? Ты только пёрышки топорщишь. Ну сядь ко мне на руку, ну пожалуйста, я тебя не обижу, правда-правда! Меня Яшка зовут, а тебя?

Синичка подумала-подумала, потаскала крошек со снега, потом решилась Яшке на ладошку сесть. Возьмет кусочек — и улетит, вернется, возьмет — и улетит. Так всё и съела. А потом ещё на пустую ладошку села, клюнула Яшку в ладонь — и совсем улетела.

— Пойдём домой, — сказал Яшка. — И не расстраивайся. Пускай он снимается на своем телевизоре, пускай хоть какие секреты выдает, если у него совести нет.