"Арпонис" - читать интересную книгу автора (Таланов Дмитрий)

15

Была почти полночь, но Сашка еще не спал. Совсем не старый кошмар мучил его — ему не давал покоя загадочный допрос, устроенный матерью. Неужели она знала, что тетя Зина совсем не то, чем хотела казаться? По всему получалось, что знала. Тогда зачем она с ней общалась? И вообще, что их связывало? Раньше Сашка не сильно над этим задумывался, разве что иногда выражал недовольство, если визит тети Зины к ним затягивался, уж больно ее присутствие его раздражало.

Тут Сашка подумал: а как давно мама знает тетю Зину? Тоже, между прочим, вопрос! Сашка не помнил, когда она впервые появилась в их жизни. Гостем она была редким, но момент ее самого первого появления начисто стерся из его памяти. Всё это надо было выяснить, и выяснить сейчас, пока мама на работе. Сашка встал и, как был в одних трусах, отправился в гостиную.

Он стал рыться везде, где когда-либо встречал какие-нибудь фотографии, документы или письма, но быстро приуныл. Он знал, что у них плохо с фотографиями, но не до такой же степени! У всех нормальных людей имеются целые альбомы, груды писем, даже архивы, а у них, кроме нескольких официальных документов, кучи детских Сашкиных фоток и небольшого количества деловых фото матери, ничего. Сашка аж вспотел от разочарования, растерянно оглядываясь в поисках места, куда бы еще заглянуть. Потратив уйму времени на бесплодные поиски, он задумчиво почесал затылок.

Оставалось одно место, куда он вначале лезть не планировал, — комната матери. Искать там стоило, но не хотелось. Он же сам закатил ей однажды скандал, когда она стала искать чистый конверт в его столе, срочно ей для чего-то понадобившийся — после чего мать вообще не прикасалась ни к чему в его комнате. Сашку это устраивало. Но справедливость требовала, чтобы то же правило распространялось на других. Что ж, один раз это правило придется нарушить.

В комнате матери был такой порядок, что его комната в сравнении казалась курятником. Сашка это и раньше знал, но всё равно подивился. Он пристроился на корточки перед комодом и начал методично просматривать все разделы. Однако то, что искал, он нашел не здесь.

Единственная в комнате фотография обнаружилась в старой, давно не используемой косметичке, что лежала на подоконнике. Две молодые женщины стояли на аллее, а на заднем плане виднелось знакомое здание университета. Сашка зажег настольную лампу в дополнение к верхнему свету, внимательно рассматривая находку.

Они были почти одного роста. Одна чуть старше, другая моложе. У обеих угольно-черные волосы и синие глаза. Только у одной — не глубоко синие, а прозрачные, почти светло-серые. Но такой же прямой нос и брови вразлет на идеальном овале лица. Красивая, аж страшно.

Другая была не такая красивая, хотя и очень похожая. Стояла она прямо, а в глазах ее была пустота. У рта залегли едва заметные морщинки. А еще на фотке была видна коляска. И в коляске этой скорее всего лежал сам Сашка. Потому что одна из этих женщин была его мать.

Кто стоял рядом с ней, Сашка не сразу догадался. Женщина казалась знакомой и до ужаса на кого-то похожей, и он сглотнул, когда сообразил, что это и есть тетя Зина. Не такая, какой он видел ее в последний раз в образе столетней старухи, и не та, что приходила к ним домой, — совсем другая, и всё же тетя Зина. Много лет назад. И тут до него доперло, что они сестры.

Вечером, когда мать была уже дома, он спросил:

— Мам, а почему ты запретила брать что-либо из дома тети Зины?

— Потому что некоторое время назад, — задумалась ненадолго мама, подыскивая слова, — она увлеклась некими вещами, с которыми тебе лучше не иметь дела.

— Ты имеешь в виду черную магию? — с невинным видом произнес Сашка, игнорируя пристальный взгляд, который она сразу метнула в него. — Ты этого испугалась, когда рванула к тете Зине?

Розовея лицом, мама кивнула.

— А почему ты ни разу ничего не сказала, когда я таскал сюда всевозможную литературу по магии?

— Там не было ничего серьезного, — спокойно заявила она.

— А откуда ты это знаешь? — с любопытством взглянул на нее Сашка.

— От той же тети Зины, — не задумываясь, ответила мама. — То, что представляет реальную опасность, тебе в руки так просто не попадет. Вот от нее могло.

— Тогда зачем тебе с ней общаться? — спросил Сашка.

— Потому что нас кое-что связывает, — ответила она. — Тебе этого не понять, да и не нужно.

В понедельник, еще до начала уроков, Сашка первым делом отвел в сторону печального Андрея и сказал:

— С книгой надо что-то делать, я не могу держать ее дома. Если мать обнаружит, ее хватит кондрашка. Она, оказывается, к тете Зине носилась нас спасать!

Уныние с лица Андрея испарилось в секунду. Изумленными глазами он уставился на Сашку.

— Откуда она знает, где мы были?!

— Тетя Зина ей звонила. Помнишь, когда мы вошли, она говорила с кем-то по телефону? Как пить дать, с моей матерью!

Андрей непонимающе помотал головой.

— Зачем ей звонить твоей матери? Она ей что, и про книгу рассказала?

— Как раз таки нет, про книгу она не знает… я думаю, — добавил Сашка после секундной паузы.

— Ты думаешь, — проговорил Андрей с сомнением. — Ну хорошо, а что будет, если всё же обнаружит?

— А вот об этом ты лучше не думай, — живо сказал Сашка. — Мало не покажется ни тебе, ни мне, ни самой книге. Что-то мне подсказывает, мать решительно настроена против подобных предметов, и особенно если они принадлежат тете Зине… Кстати, она сейчас в больнице с полной потерей памяти, — сообщил он.

Андрей скривился, уныние снова вернулось к нему. В таком настроении он вышел и на большую перемену.

— Теперь уже я не сплю по ночам, — сумрачно заявил он, выходя с Сашкой на улицу. — Твои-то кошмары прошли?

— Всё нормально, — заверил Сашка. — Видимо, ты был прав, подозревая в происках именно тетю Зину. А ты чего? Тоже ужасы снятся?

— Да нет, просто разные мысли лезут в голову, — мрачно проговорил Андрей, глядя на залитый солнцем школьный двор. — Ты понимаешь, у меня этот… То, что Интеграл сказал сейчас Костику на его попытки решить уравнение.

— Костик и уравнение вступили друг с другом в когнитивный диссонанс, — напомнил Сашка, ухмыляясь.

— Во-во! Он со мной и случился, этот когнитивный диссонанс. Если бы я не убедил тебя стащить чертову книгу, мужик не погнался бы за нами и не упал на рельсы.

Андрей повесил нос, и Сашка решил его подбодрить.

— Я в этом не уверен, — покривил он душой. — Мне кажется, он по‑любому бы погнался.

— Ты так считаешь? — неловко улыбнулся Андрей.

— Считаю, — твердо сказал Сашка.

— Ладно, только…

Андрей не успел закончить. Заметив, к своему облегчению, что они мирно разговаривают, словно никогда не ссорились, Маша немедленно бросила гонять по полю мяч и, улыбаясь во весь рот, подскочила к ним.

— А, старые заговорщики! — сияя ярче новенького медяка, одобрительно проговорила она. — Снова вместе! Что затеваете на сей раз?

— Обсуждаем твой последний пас, — энергично сказал Сашка. — Как ты гениально передала мяч нападающему противника, чтоб он не забыл забить вам гол.

— А у тебя глаза на затылке, да? — язвительно спросила Маша. — Ты ж стоишь спиной к полю!

— Это он третий глаз тренирует, — доверительно сообщил ей Андрей. — Потому и стоит спиной.

— Шутим, да? — хмыкнула Маша, переводя взгляд с одного на другого. — Ну, тогда вы точно помирились… Ладно, меня зовут! — Она порывисто повернулась и снова присоединилась к своей команде.

— Так как насчет книги? — задумчиво глядя ей вслед, напомнил Сашка. — Может, отвезем обратно? Всучим охраннику и скажем, что нам давали ее на время, а теперь мы возвращаем.

— Ну уж дудки! — живо возразил Андрей. — Всё одно хозяев у нее больше нет! Лучше давай перетащим ко мне. И сразу после уроков, пока никого дома. Сложу ее в чемодан, а чемодан задвину под диван. Понадобится — выдвинул, открыл крышку и изучай на здоровье!

Андрей настоял на том, чтобы перетащить книгу к нему немедленно после возвращения из школы, так что Сашка только забросил рюкзак в комнату и сразу нырнул под тахту. Вдвоем они с трудом вытянули оттуда портфель и уселись на кровать, вытирая пот со лба.

— Нет, ну что это такое! — возмущался Андрей. — Неужели нельзя было сделать ее из чего-нибудь полегче? Это же не книга, это бронзовая статуя… Изверги! Ну почему обязательно отливать из металла?

— Для сохранности, — сказал Сашка. — И чтоб утащить было сложнее, — поддел он Андрея.

— Для сохранности делать из материала, разрушающегося от искусственного света?

— Ясен пень, ее делали во времена, когда кроме лучин, свечей да факелов ничего другого не было, — сказал Сашка. — Вот и оплошали с материалом. Ладно, поехали! — сказал он, наклоняясь и хватая портфель за одну из ручек.

Андрей вцепился во вторую.

— У меня, оказывается, до сих пор мышцы болят, — пробормотал он, не успев сделать первый шаг.

— У меня то же самое, — чувствуя слабую дрожь в ногах, подтвердил Сашка.

Они благополучно доковыляли до лифта и спустились к квартире Андрея. Но не успели переступить порог, как в тишине коридора раздалось зловещее шипение.

За порогом их ждал кот — тот самый, что своими повадками не переставал восхищать Сашку. Но сегодня Сашка его испугался — из сумрака прихожей на замерших ребят смотрели горящие злобой глаза.

Распушив хвост и вздыбив шерсть на загривке, кот отступал в глубину квартиры, не отводя желтых глаз от кофра. Когда же ребята поставили ношу на пол и стали снимать верхнюю одежду, кот приблизился, обошел кофр кругом и резко ударил лапой.

Кожа в месте удара разошлась, будто бумажная. Сашке даже показалось, что когти животного высекли искры из металла книги. А кот сразу сменил тон — теперь из его глотки вместо шипения вырывались хриплые подвывания. Он попятился на несколько шагов и сел, не переставая испускать жуткие звуки. Кончик хвоста у него нервно подергивался.

— Да что с ним такое? — сердясь на кота, тревожно воскликнул Андрей.

— Книга, — тихо сказал Сашка. — Она ему не нравится.

— С ума он сошел, вот что! — скривился Андрей.

Желтые глаза оставались прикованы к кофру. Когда ребята подняли его, кот вздернулся и, выгнув спину, снова угрожающе зашипел. Андрей заметно поежился, а внимательно наблюдавший за всем этим Сашка встревоженно заметил:

— Он не производит впечатления больного… Скорее, пытается нас о чем-то предупредить.

Оставив кота снаружи, Андрей яростно захлопнул дверь в комнату.

— Сами разберемся!

Он выдвинул прятавшийся под диваном чемодан и стал распаковывать кофр. Кот за дверью заскребся, помогая себе сиплым мявом.

— Отвяжись! — крикнул Андрей, бросая гневный взгляд в сторону двери. — Вот напасть!

— А если он не успокоится? — задумчиво спросил Сашка. — Как ты собираешься держать дома книгу, если он так и будет орать?

— Поорет и перестанет, — нервно проговорил Андрей. — В крайнем случае, тебе отдам на перевоспитание — пусть он на тебя прыгает по ночам!

— Хм, я б забрал, — довольно улыбнулся Сашка. — Только вот мать терпеть не может, когда они гадят где попало.

— Можешь не беспокоиться, — хмуро произнес Андрей, с помощью Сашки доставая из кофра обернутую в материю книгу, — этот котяра ходит в туалет как человек. Уникум. У него только один недостаток — любит спать в ногах. Родители его пинают, вот он и повадился ко мне.

— А ты дверь закрывай, — предложил Сашка.

Изучая надпись на материи, Андрей сморщил лоб.

— Он мое наказание. От него не закроешься, он же прыгает на ручку двери!

— Никогда не слышал, чтобы коты такое проделывали, — удивился Сашка.

— А этот проделывает, и регулярно проделывает… А ну, помоги!

Только они подняли книгу, собираясь переложить ее в чемодан, как послышался глухой удар.

Дверь толчком отворилась, Андрей резко выпрямился. Сашка выпрямился следом, так как тяжелая книга стала выскальзывать из его рук, а в одиночку удержать ее он не мог. Он еще успел толкнуть Андрея и сам отпрыгнуть в сторону, когда раздался мощный звук, словно неподалеку упал дом, — книга всем весом обрушилась на пол.

От чудовищного удара из ее корешка, как пробка из бутылки, вылетел тонкий, плотно скатанный рулон бумаги. По длинной дуге он пролетел мимо Андрея, и Сашка рыбкой прыгнул следом, пытаясь поймать на лету. По хищному взгляду кота он понял, что сейчас произойдет, и хотел успеть первым, но не успел.

Как распрямившаяся пружина, кот взвился в воздух и впился когтями в бумагу. Сашка сделал попытку ее отобрать, но мгновенно заработал несколько сочных царапин. Больше не рискуя, он смотрел, как рисовая бумага превращается в конфетти под свирепыми ударами четырех лап.

В секунду покончив с рулоном, кот переключил внимание на книгу и уже направился к ней, когда здоровенный пинок пришедшего в себя Андрея отправил его в полет.

— Пошел вон! — взревел Андрей не хуже, чем у тети Зины в подвале. — Что ты наделал?!

То ли от пинка, то ли от удара о стену кот отбил одну из лап. Стараясь не наступать на нее, но не переставая шипеть и плеваться, он похромал в глубь квартиры. Сашка проводил его напряженным взглядом.

Андрей присел в горе над обрывками, пытаясь сложить из них хоть что-нибудь.

— Идиот! — дрожащим голосом прокричал он в коридор, когда понял, что ничего из его затеи не выйдет. — Посмотри, что ты наделал, тупое животное!

Сашка присел рядом, перебирая мелкие кусочки.

— Не стоило так кота пинать, — сердито произнес он. — Тебе бы кто так заехал!

— А пусть не лезет, — огрызнулся Андрей.

Он выглядел по-настоящему потерянным. Сашка тоже переживал потерю, но его куда сильней беспокоило поведение кота.

— Я верю ему больше, чем любому из нас в распознавании скрытой опасности, — заявил он. — Уж он-то к тете Зине в подвал не полез бы.

— Мало ли что он распознает, — пробормотал Андрей неубедительно. — Это еще не факт. Зато факт, что из-за него мы лишились важнейшего документа.

— У нас еще есть копия, забыл? — сказал Сашка.

— А, точно! — Андрей оживился. — Давай ее сюда! Только бы котяра и ее не порвал…

Он ссыпал остатки в корзину с мусором.

— Не порвет, — вставая с колен, сказал Сашка. — Он же не знает, что она как-то связана с книгой.

Он помог Андрею положить книгу в чемодан и, выходя из комнаты, сказал:

— Неплохо бы выяснить, с чего он так взбесился, а не отвешивать ему пинки!

Андрей поджал губы, но промолчал. Пока Сашка ходил домой за копией документа, которую он забрал у тети Зины, Андрей стал внимательно рассматривать книгу.

В ярком свете дня фолиант выглядел ужасно, а сегодняшнее падение на пол добавило еще повреждений — один из углов задней обложки был смят теперь почти так же, как это случилось когда-то с передней. На корешке тоже красовалась вмятина прямо там, откуда сейчас выглядывал кончик тонкой металлической трубки. Крышка, предполагавшаяся на ней, отсутствовала. В этом месте, видимо, и был спрятан рулон бумаги, который кот превратил в конфетти.

Кот, кстати, затих — его не было ни видно, ни слышно. Покосившись на распахнутую в комнату дверь, Андрей с удовлетворением подумал, что урок пошел впрок. И хотя Андрея грызла совесть, злость пересиливала ее.

Слова на обложке были составлены из непонятных фигур, без «словаря» нечего было думать их разобрать. Это были не иероглифы, не египетские значки и не те арабские закорючки, что показывал им в библиотеке дед, — это было вообще ни на что не похоже. Ни на что, что когда-либо видел в своей жизни Андрей.

Он провел пальцами по выпуклым «буквам», ощутив легкую шершавость темного металла. На пальцах осталась черная пыль. Андрей вскинул голову, проверяя, не горит ли люстра, — послеобеденное солнце лупило в окна, и так просто заметить электрический свет было нельзя. Свет не горел, в квартире было тихо, и Андрей открыл книгу на первой странице.

Будто невидимая птица коснулась крылом его лица. Ему даже почудилось, что слабо колыхнулись на окнах шторы. Кот немедленно нарисовался в дверях и стал ходить туда-сюда, неодобрительно шипя, но не переступая порога комнаты.

Андрей решил не обращать на него внимания. Он собрался перевернуть страницу, когда появился Сашка с пачкой бумаги в руках. Вид у него был понурый.

— Ты не ругайся, — протянув пачку, виновато сказал он, — я сам только сейчас заметил!

— Что такое? — вскинулся Андрей, выхватывая и пробегая глазами листы. Сашка мялся рядом.

— Как же это? — после томительной паузы спросил Андрей, поднимая на Сашку глаза. Лицо его стало жалкое. — Что это такое? — Он указал на рассыпавшиеся по полу листы, на доброй половине которых текст был нераспознаваем. — Как это случилось?!

— Гроза была, помнишь? — извиняющимся голосом сказал Сашка. — А это всё, — он показал на листы, — лежало в боковом кармане. И пока мы тащились обратно до станции, те, что были сверху, превратились в кашу.

— Чего ж ты положил их в наружный карман, если знал про ливень? — спросил Андрей. — Почему не положил во внутренний?

— Потому что тогда я об этом не думал, — мысленно возвращаясь в тот день, произнес Сашка. — К тому же, если б я затолкал весь этот рулон во внутренний карман, он уперся бы мне в кадык — у меня карман так сделан. А я тогда думал только о том, как нам ноги унести в случае чего.

Андрей не отводил глаз от рассыпанных листов бумаги, словно не в силах поверить в случившееся.

— Ну, мне бы отдал, в конце концов! — дрожащим голосом произнес он. — Почему ты их мне не отдал?

— Не знаю, — пожал Сашка плечами. — Что случилось, то случилось. Когда мы приехали, я бросил пачку в стол. Думал, высохнет — всё нормально будет. А сейчас достал, и вот… Ты не расстраивайся — там больше половины не повреждено и другую тоже кое-где можно разобрать!

Он недоговорил.

— А о предупреждении ты забыл? — вскочив на ноги, воскликнул Андрей. — Ничего не менять в тексте — забыл? Хочешь превратить нас в статуи? Сначала мы по твоей милости роняем книгу и лишаемся оригинала, потом ты советуешь разбирать эти фигуры в надежде, что мы не ошибемся! Мы даже с оригиналом свериться не можем! И что теперь делать?

Прикусив губу, Сашка дослушал до конца.

— Сделаем так, — дернув плечом, сказал он, — ты пока разбирайся со всем этим, а я пойду. Мне еще в магазин тащиться за продуктами. Завтра поговорим!

Он повернулся и вышел. Хлопнула входная дверь. Андрей остался стоять посреди комнаты, усыпанной бумагой.