© Drew Karpyshyn. Mass Effect: Ascension. 2008

Перевод: SaS, www.bioware.ru. 2009

Глава 3

Как только дверь в комнату Ника закрылась, Кали заметили Хендела, идущего по коридору. Его одежда как обычно состояла из желто-коричневых штанов и удобной рубашки с длинным рукавом. Он был высоким мужчиной, немного выше 180 см ростом, широкоплечим, с мощными руками и коренастой шеей. На лице он носил коротко подстриженную бороду и усы, которые закрывали подбородок и верхнюю губу, но щеки оставались гладко выбритыми. Его имя, а также рыжевато-коричневые волосы явно говорили о том, что его предки родом из Скандинавии. Однако его более темная кожа и фамилия Митра указывали на его смешанное происхождение. На самом же деле он родился где-то в пригородах Новой Калькутты, одного из самых богатых районов Земли.

Кали полагала, что его родители по-прежнему жили там, хотя он больше не поддерживал связи с ними. Ее собственные неблагополучные отношения с Гриссомом не шли ни в какое сравнение с отношениями Хендела и его семьи. Он не говорил с ними уже более двадцати лет — с тех самых пор, как они бросили его, отдав в программу Подготовки и Адаптации Биотиков, когда он был еще подростком. В отличие от открыто проводящегося в Академии Гриссома Проекта Восхождение, программой ПАБ занимались на военной базе в атмосфере строгой секретности, и, в конце концов, эта программа была признана провальной и закрыта. Те, кто разрабатывал программу ПАБ, хотели, чтобы в работу инструкторов не вмешивались семьи их воспитанников, поэтому они изо всех сил старались убедить родителей в том, что биотики опасны. Они пытались заставить их стыдиться и даже бояться собственных детей в надежде вбить клин между студентами и их родными. В случае с Хенделом они в этом отлично преуспели.

Он шел быстро и целеустремленно, меряя коридор своими длинными шагами, и полностью игнорировал панибратские приветствия детей, проходя мимо их комнат. Его взгляд был прикован к полу, а на лице застыло мрачное выражение.

А вот и настоящий солдат, подумала Кали.

— Эй! — возмущенно крикнула она, когда Хендел пронесся мимо нее, совершенно не замечая ее присутствия. — Поаккуратнее!

— А? — произнес он, резко остановившись и обернувшись через плечо. Казалось, он только сейчас заметил ее. — Извини. Я спешу.

— Давай немного пройдемся, — предложила она.

Хендел двинулся дальше, и Кали зашагала рядом, примериваясь к его шагу. Через каждые несколько шагов ей приходилось переходить на короткий бег, чтобы поспеть за ним.

— Была у Ника? — спросил он.

— Он дуется, — ответила Кали. — Думает, что ты поступил с ним несправедливо.

— Ему еще повезло, — буркнул Хендел. — В мое время он бы получил такой подзатыльник, что у него бы кровь из ушей пошла. Теперь же нам остается только запирать их и читать им нотации. Неудивительно, что половина из этих парней уходят отсюда заносчивыми сопляками.

— Я думаю, что причина этого больше в том, что он подросток, а не в том, что он биотик, — с легкой улыбкой заметила Кали. Хендел мог говорить жестокие вещи, но она знала, что он никогда бы не позволил себе причинить вред детям, с которыми работает.

— Кто-то должен научить его дисциплине, — предупредил Хендел. — Или он закончит как один из тех парней, что приходят в бар отметить чей-то день рождения… а потом своей биотикой сбивают с ног подвыпившего приятеля так, чтобы тот шлепнулся прямо на задницу. И он будет думать, что это отличная шутка… пока кто-нибудь в баре не взбесится и не разобьет бутылку о его голову, когда он отвернется.

Кали нравился Хендел, но это был пример его пессимистичного, зачастую жестокого, взгляда на жизнь. Конечно же, в том, что он сказал, имелась определенная доля правды. Некоторые биотики вели себя так, будто были неуязвимы, будто обладали некими сверхспособностями. Но их таланты были ограничены. На то, чтобы создать поле эффекта массы требовалось время, не говоря уже о крайней умственной концентрации. Кроме того, они быстро уставали. Стоило им раз или два исполнить какой-либо эффектный трюк с помощью биотики, и они истощали свои силы и становились столь же уязвимыми, как и все остальные.

Было известно несколько случаев, когда биотики выставляли свои силы напоказ: пытались жульничать при игре в кости или на рулетке в казино, изменяли траекторию полета баскетбольного мяча во время игры, даже проделывали шуточки над людьми, выдергивая стулья прямо из-под них. И такие действия зачастую имели очень серьезные последствия. Разозленная толпа нападала на биотиков, а иногда и убивала их, в ответ на столь мелкие выходки — всякий раз людьми двигали невежество и страх перед неведомыми силами.

— С Ником такого не случится, — заверила она его. — Он усвоит урок. В конце концов, он все поймет.

— Может, кому-то из учителей следует приложить его шокером, — невозмутимым тоном произнес Хендел.

— Не смотри на меня, — засмеялась Кали. Ей пришлось сделать два быстрых шага, чтобы не отстать от Хендела. — Я никогда не ношу свой с собой.

Шокеры — небольшие электрошоковые устройства, способные ненадолго вырубить человека, изготовлялись компанией Алдрин Лабс и входили в экипировку всех сотрудников, занятых в Проекте Восхождение. Это была мера предосторожности на случай, если кто-либо из студентов решит всерьез напасть биотической атакой на одноклассников или инструкторов. Предполагалось, что все сотрудники, не обладающие биотическими способностями, должны были носить при себе шокер, когда работали с биотиками, но Кали открыто игнорировала это правило. Она ненавидела шокеры. Ей казалось, что они отбрасывают их назад, к печальному опыту программы ПАБ, к недоверию и страху. Кроме того, за все те годы, что действовал Проект Восхождение, никто еще ни разу не применял шокер.

Даст бог, никто никогда и не применит, подумала Кали. Вслух она произнесла:

— Так куда же мы так несемся?

— Повидать Джиллиан.

— А это не может подождать? — спросила Кали. — Джиро сейчас снимает ее показания.

Хендел с любопытством глянул на нее.

— И ты за ним не присматриваешь?

— Он знает, что делает.

Хендел почему-то всегда недолюбливал Джиро. Быть может, все дело в разнице в возрасте — Джиро был самым молодым сотрудником. Или это могло быть простым столкновением личностей — Джиро, веселый, общительный и разговорчивый, был прямой противоположностью Хендела, истинного солдата.

Кали пропустила комментарий мимо ушей. И она, и Хендел уделяли Джиллиан много времени и внимания. Это было не совсем честно по отношению к другим детям, но Джиллиан была особенной. Их помощь требовалась ей больше, чем остальным.

— Ей нравится Джиро, — объяснила Кали. — У него будет получаться лучше, если я не буду висеть у него над душой как слишком заботливая мамочка.

— Это не имеет ничего общего со снятием ее показаний, — пробурчал Хендел. — Грейсон хочет нанести ей еще один визит.

Кали резко остановилась и схватила своего собеседника за локоть, сбив его с шага и развернув лицом к себе.

— Нет, — твердо произнесла она. — Я не хочу, чтобы она услышала это от тебя.

— Я отвечаю за безопасность этого крыла, — ответил Хендел, занимая оборонительную позицию. — Все запросы на посещение должны получить мое одобрение.

— Ты же не думаешь всерьез о том, чтобы отклонить его запрос? — с ужасом в голосе спросила Кали. — Он ее отец! У него есть право требовать посещения!

— Если я нахожу, что посещение родителей представляет опасность для ребенка, то могу отклонить их запрос, — прохладно заметил Хендел.

— Опасность? Какую опасность?

— Он наркоман, черт возьми!

— У тебя нет доказательств, — предупредила его Кали, — и ты не можешь отклонить его запрос, основываясь лишь на собственных подозрениях. Если сделаешь это, тебя уволят.

— Он собирается приехать послезавтра! — протестовал Хендел. — Я всего лишь должен убедиться, что Джиллиан готова к его визиту. Может, будет лучше, если он подождет пару недель, чтобы она могла свыкнуться с этой мыслью.

— Ага, правильно, — саркастически заметила Кали. — Ты печешься исключительно о ее благополучии. И твое личное отношение к Грейсону здесь совершенно не причем.

— Джиллиан важен постоянный режим занятий, — настаивал Хендел. — Ты же знаешь, как она расстраивается, когда сбивается ее расписание. Если он хочет быть частью ее жизни, пусть навещает ее регулярно, каждый месяц, как другие родители, а не раз или два в год, когда ему это удобно. Эти неожиданные визиты слишком сильно на нее действуют.

— Она справится, — прищурившись, произнесла Кали. — Я передам Джиллиан, что приезжает ее отец. А ты возвращайся к себе и подтверди запрос Грейсона.

Хендел уже открыл рот, чтобы возразить, но предусмотрительно закрыл его.

— Я займусь этим, — пробормотал он, а затем развернулся и зашагал обратно, направляясь в сторону административного крыла.

Кали проводила его взглядом и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Джиллиан была необычайно восприимчивой: она могла читать эмоции других людей и реагировать на них. Она уважала Хендела, и если бы он пришел к ней и рассказал, что ее отец собирается приехать, девочка, несомненно, переняла бы его негативное отношение. А это не было справедливо ни по отношению к Грейсону, ни к его дочери.

Комната Джиллиан располагалась в дальнем конце спального отсека, подальше от шума, который мог бы потревожить ее. Кали успела натянуть на лицо выражение радостного ожидания, пока шла к ее двери. Подняв руку, она легко постучала в дверь. Однако на стук ответила не девочка, а Джиро.

— Войдите.

Дверь открылась, и Кали увидела Джиллиан, сидящую за столом. Джиллиан была высокой и угловатой — на несколько дюймов выше остальных детей ее возраста. Ее красивые черные волосы волной ниспадали почти до талии, а ее глаза казались слишком большими и широко посаженными на узком лице. Кали подозревала, что она унаследовала это от матери, ведь кроме стройного телосложения, она ничем не походила на Грейсона.

Джиллиан было 12, столько же, сколько и Нику. На самом деле, почти половина детей Проекта Восхождение принадлежала примерно к одной возрастной категории. Тринадцать лет назад в течение четырех месяцев, в различных человеческих колониях произошли три крупных промышленных аварии. Обстоятельства аварий оказались весьма подозрительными, но расследования не выявили связи между ними. Но это, конечно же, ни в коей мере не остудило пыл сторонников теории заговора в Экстранете, которые и по сей день отказывались верить в то, что это была лишь печальная цепь совпадений и халатности.

Третья авария оказалась, пожалуй, самой страшной. Некоторые даже называли ее самой ужасной токсической катастрофой в истории человечества. Транспортный корабль компании Элдфелл-Эшланд, полностью загруженный нулевым элементом, взорвался прямо в атмосфере колонии Яндоа. При взрыве погиб весь экипаж, а в воздух над колонией попало смертоносное облако нулевого элемента, подвернув заражению тысячи детей прямо в утробе матери.

И хотя большинство перенесло аварию без серьезного вреда для здоровья, у нескольких сотен еще не рожденных детей выявили такие опасные симптомы как рак, повреждения внутренних органов, родовые травмы и даже выкидыши. Однако среди трагических последствий были и относительно хорошие: тридцать семь подвергшихся воздействию нулевого элемента детей оказались не только совершенно здоровы, но и показывали невероятный биотический потенциал. Все эти дети сейчас находились здесь, в Академии Гриссома.

Джиллиан с тревожащей усердностью уставилась в экран компьютера, изучая свое задание. Иногда она могла часами сидеть так же неподвижно. Затем, словно у нее в мозгу срабатывал какой-то переключатель, она внезапно начинала строчить ответы так быстро, что ее пальцы только мелькали над клавиатурой. И ответы ее всегда были на 100 процентов правильными.

— Закончил с показаниями? — спросила Кали, обращаясь к своему помощнику, который собирал свое оборудование в углу комнаты.

— Только что, — с улыбкой ответил Джиро.

Ему было только 25, он был весьма привлекателен и неплохо сложен. Его лицо сочетало в себе черты его американских и азиатских предков, а выкрашенные в темно-красный цвет и постоянно взъерошенные волосы придавали ему такой вид, будто он только что вылез из постели. Его располагающее, уверенное обаяние и проказливая улыбка делали его на вид еще моложе.

«Ах ты, старая развратница», — подала голос ее совесть. Она проигнорировала этот слабый голосок.

— У Джиллиан сегодня очень хорошо все получилось, — добавил Джиро с улыбкой, обращаясь к девочке. — Не так ли, Джиллиан?

— Наверное, — тихо пробормотала она, но глаз от экрана не оторвала.

У Джиллиан бывали хорошие и плохие дни, и то, что она вообще разговаривала, указывало на то, что сегодня у нее, скорее всего, хороший день.

— У меня отличные новости, — произнесла Кали, подойдя к Джиро.

Если бы на месте Джиллиан оказался любой другой ребенок, Кали присела бы на край стола или по-дружески положила бы руку ей на плечо. Но Джиллиан даже на малейшее прикосновение могла отреагировать так, будто до ее кожи дотронулись раскаленным железом. В другой раз, она вообще никак не реагировала на прикосновения, словно все ее нервные окончания враз помертвели. Это сильно затрудняло получение ежедневных показаний, которые требовались Кали для работы. По счастью, Джиллиан, как будто бы хорошо реагировала на Джиро, и ему обычно удавалось получить нужные данные, не причиняя ей значительных неудобств.

— Твой отец приедет навестить тебя. Он будет здесь через два дня.

Она ждала реакции девочки и с облегчением увидела слабую улыбку, тронувшую ее губы. Джиро уловил это едва различимое изменение настроения Джиллиан и быстро откликнулся на него.

— Готов поспорить, он ждет не дождется, когда снова увидит тебя, — сказал он голосом, переполненным эмоциями.

Девочка повернула к ним голову, теперь на ее лице играла широченная улыбка.

— Я могу надеть то платье, что он мне подарил, — мечтательно произнесла она.

В свое прошлое посещение, которое состоялось почти девять месяцев назад, Грейсон подарил своей дочери платье. Кали сомневалась, что теперь оно будет ей впору, но не хотела произносить это вслух и портить момент.

— Наверняка он захочет увидеть тебя в твоей школьной форме, — вставил Джиро, не упуская ситуацию из-под контроля. — Давай покажем ему, как усердно ты учишься.

Джиллиан сердито нахмурилась, обдумывая предложение. Через мгновение хмурое выражение опять сменилось улыбкой.

— Он любит говорить о школе.

— Это потому, что он гордится тем, какая ты у него умница, — добавил Джиро.

— Мне нужно доделать свое задание, — внезапно произнесла Джиллиан. Напоминание об учебе вывело школьные занятия на передний план в ее мыслях. Ее мозг ухватился за эту идею, зафиксировался на ней, вытесняя из ее сознания все остальное. Она повернулась обратно к монитору, решительно и сосредоточенно уставившись в него.

Кали и Джиро, знакомые с ее необычной манерой поведения, вышли, не прощаясь.

— Что бы вы ответили на предложение ненадолго где-нибудь уединиться? — прошептал Джиро, обнимая Кали за талию, когда они пошли по коридору.

— Только не там, где могут увидеть дети, — прошипела она, нежно отпихивая его локтем. Он отстранился от нее, но руку не убрал.

— Мы можем вернуться в комнату Джиллиан, — предложил он, привлекая ее к себе. — Она нас даже не заметит.

— Это не смешно! — выдохнула Кали, с силой толкнув его локтем в бок.

Он отдернул руку и, притворяясь, будто не может сделать вдох, согнулся пополам. Кали лишь закатила глаза и пошла дальше, не останавливаясь.

— Осторожнее, мисс Альянс, — произнес он, выпрямившись и бегом догоняя ее. — Вы не можете просто так избивать невинных гражданских лиц.

— Это ты-то невинное гражданское лицо? — спросила он. — Кроме того, я теперь тоже гражданское лицо.

— Ты можешь забрать девочку из армии, но армия навсегда останется в этой девочке, — с ухмылкой парировал он.

Это была безобидная шутка — Джиро всегда дразнил ее, вспоминая ее армейское прошлое. Но его слова заставило ее вспомнить комментарий Ника относительно ее похожести на Хендела.

— Похоже, Джиллиан сегодня держалась молодцом, — произнесла она, желая сменить тему разговора.

Джиро пожал плечами, его лицо посерьезнело.

— Она по-прежнему совсем не общается с другими детьми. И она намного отстает от остальных учеников.

Кали знала, что он говорит о биотике, а не об обычных школьных предметах. Джиллиан была особенной даже по меркам выдающихся детей Проекта Восхождение. В возрасте трех лет у нее обнаружили легкую форму аутизма; из-за этого дирекция едва не отказала ей в зачислении в Академию. В конце концов, их решение изменилось, частично из-за того, что Грейсон пожертвовал Академии значительную сумму, а частично из-за того, что по своему потенциалу Джиллиан значительно превосходила остальных учеников… да и вообще всех людей, когда-либо обладавших биотическими способностями.

Как гласила общепризнанная теория, потенциал, которым обладал биотик, закладывался в раннем детстве и уже не изменялся на протяжении всей жизни. Перед такими программами, как Проект Восхождение, стояла задача научить биотиков максимально полно использовать свой талант и как можно полнее раскрыть свои способности. Однако в случае с Джиллиан, периодические тесты в Академии выявили, что ее потенциал продолжал непрерывно расти, бессистемно, но неотвратимо — это было доселе неслыханным явлением.

Между биотическими способностями Джиллиан и остальных учеников поначалу отмечался довольно значительный разрыв. Теперь же он стал просто гигантским. Но, несмотря на свое продвижение, Джиллиан испытывала затруднения с превращением этого потенциала в видимые эффекты. В силу своего уникально процесса познания, она все еще пыталась понять и освоить фокусировку разума, необходимую для согласования ее усилителей с электрическими сигналами мозга. Короче говоря, она не знала, как ей управлять своей силой, и никто из учителей, похоже, не знал, как ее этому научить.

— Может, дирекция и была права, — со вздохом произнесла Кали. — Может, это слишком сложно для нее.

— Свидание с отцом может помочь ей, — предположил Джиро, без особой надежды в голосе. Через секунду он добавил. — Как Хендел отреагировал на известие о приезде Грейсона?

— Как ты и ожидал, — ответила она. — Он пытался придумать какой-нибудь повод, чтобы отклонить его запрос.

— Я, кажется, догадываюсь, — с улыбочкой проговорил Джиро. — Ты просто приказала ему этого не делать.

— Хватит уже этих армейских разговорчиков, — устало ответила она.

— Прошу прощения, — извинился он, перестав улыбаться. Через секунду улыбка вновь в полную силу заиграла на его лице. — Знаешь что? Почему бы тебе не закончить работу сегодня пораньше, а? — предложил он. — Я могу обработать твои данные. А ты тем временем отправляйся в мою комнату, устраивайся там поудобнее, а я, когда закончу, присоединюсь к тебе.

— Вот первая здравая мысль, которую я слышу за сегодняшний день, — с игривой улыбкой ответила Кали, отдавая ему свой уни-инструмент. — Затем она оглянулась по сторонам и, убедившись, что они одни в коридоре, быстро поцеловала его в губы. — Не заставляй меня ждать всю ночь.