"Мастер соблазна" - читать интересную книгу автора (Кендрик Шэрон)

Глава третья

Какое-то время Малик и Соррель молча смотрели друг на друга. Девушка поймала себя на мысли, что шейх выглядит как-то необычно, но не смогла понять, почему ей так показалось. Взгляд его черных глаз был холодным и жестким, и это напугало Соррель. Она вдруг поняла, что выглядит просто ужасно.

– Как это понимать? – отрывисто спросил шейх.

– Малик… – она хотела объясниться, но он взмахом руки заставил ее замолчать.

Увидев, что происходит за ее спиной, Малик содрогнулся.

– Что ты здесь устроила? – с отвращением проговорил он.

Не дожидаясь ответа, шейх обернулся к своим телохранителям и что-то отрывисто произнес. Телохранители прошли в квартиру. Соррель видела, как один из них подошел к радио и выключил его. Музыка стихла, все замерли, с недоумением глядя на смуглых темноволосых мужчин.

– Что за черт… – Скотт нетвердой походкой направился к Соррель, и она с трудом подавила желание предупредить его, чтобы он не приближался к ней и Малику.

Девушка видела, с каким омерзением Малик взглянул на Скотта. Шагнув в холл, шейх резко приказал ей:

– Вышвырни его отсюда.

Она знала: спорить с ним бесполезно и надеялась, что Скотт и остальные тоже это поймут.

– Быстро! – выкрикнул Малик.

Скотт прошмыгнул мимо них в открытую дверь.

– Не могли бы вы все уйти… пожалуйста, – торопливо сказала Соррель.

Ей не пришлось повторять дважды – ее гости тут же собрали свои вещи, разбросанные по всей комнате, и торопливо покинули квартиру.

– Ты пила? – прошипел Малик.

– Два или три бокала, и все.

– И все? – ему с трудом удавалось контролировать себя. Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, чтобы не схватить ее и…

Он отдал еще один приказ телохранителям. Как во сне Соррель видела, что они вышли из холла. В квартире остались только она и Малик.

– Закрой дверь, – мягко сказал он.

– Малик…

– Я сказал, закрой дверь.

Ей пришлось подчиниться, внезапно она снова почувствовала себя шестнадцатилетней девчонкой.

Но взглянув в черные глаза Малика, Соррель осознала, что сегодня он смотрит на нее совсем иначе – не так, как тогда, когда ей было шестнадцать. В его взгляде она читала ярость и еще что-то, незнакомое ей. Соррель надеялась, что, выпустив пар, Малик сменит гнев на милость, однако шейх не торопился ее прощать. Его лицо превратилось в неподвижную маску, и Соррель вдруг поняла, что ее так удивило, когда она увидела Малика на пороге своей квартиры.

Он был в костюме!

Ее глаза расширились от изумления. Во дворце он всегда носил национальную одежду, и она привыкла видеть его в широких шелковых халатах. Сейчас ей было странно смотреть на него, одетого в европейский костюм светло-серого цвета. Мягкие брюки обтягивали его крепкие бедра, пиджак облегал широкие плечи и мускулистый торс, а в расстегнутом вороте рубашки Соррель заметила темные волосы на его груди. Девушка смутилась. Она никогда не видела Малика таким. Харастанская одежда скрывала фигуру, а европейская, наоборот, подчеркивала ее.

– Ты выглядишь по-другому, – неожиданно мягко произнес он.

Только теперь Соррель поняла, что шейх, возможно, тоже поражен увиденным.

Неужели он собирается сделать мне комплимент?

Малик медленно оглядел ее с головы до ног. Раньше он никогда так не делал. На Соррель было короткое шелковое платье, и под тонкой тканью он видел колыхание ее груди. Ее пышные волосы цвета белого золота шелковистым водопадом спадали по ее плечам. Но это была не та Соррель, которую он знал, – его поразила не только ее одежда, но и косметика, так изменившая ее лицо.

Да, накрашенные тушью ресницы подчеркивали ее голубые глаза, делая их неотразимыми, а помада сделала губы еще соблазнительнее. Но куда же делась ее невинная красота?

Малик почувствовал, как заколотилось его сердце, когда он приблизился к ней. С яростью и отчаянием он спросил:

– Итак, ты достигла своей цели, Соррель?

Что за игру он затеял?

Соррель была готова на все, чтобы с его лица пропало это злое жесткое выражение.

– Какой цели? – переспросила она. Его сердце забилось еще сильней.

– Ты специально оделась как проститутка, чтобы потерять девственность с первым попавшимся мужчиной?

Потерять девственность?

У Соррель закружилась голова, но на этот раз вино было ни при чем. Она никак не могла поверить услышанному. Неужели Малик мог так о ней подумать? Он смотрел на Соррель с таким презрением, что ей захотелось умереть. Чтобы не расплакаться, она сильно закусила губу. Какое право он имеет обвинять и критиковать ее? Хорошо, пусть он был ее опекуном и очень хорошо справлялся с этой ролью в течение многих лет. Но она выросла! Соррель не собиралась позволять Малику оскорблять ее только за то, что она вела себя так, как и другие девушки ее возраста.

– Я одета не как проститутка! – воскликнула она.

– Правда? – Усилием воли сдерживая свой гнев, шейх высокомерно посмотрел на нее. – Ты так и не ответила на мой вопрос!

– Я и не собираюсь тебе отвечать!

Малик резко втянул в себя воздух. Было ли это признанием ее вины? Но он не мог заставить ее отвечать ему – тем более когда она стояла перед ним в этом…

– Переоденься, Соррель.

– Извини?

– Нет, Соррель, извиняться уже поздно, – медленно сказал Малик.

Вот еще не хватало!

– Я просто не могу поверить, что это происходит наяву. Ты врываешься сюда, расспрашиваешь меня о моей личной жизни, а потом приказываешь переодеться, будто я пятилетний ребенок, который опрокинул на себя банку с гуашью!

Еще бы, если бы ей было пять лет, она бы не посмела дерзить мне!

Она просто глупая маленькая девчонка! Неужели она не понимает, что ее обнаженные ноги и вздымающаяся в вырезе платья грудь заставляют меня…

Потрясенный тем, какое направление приняли его мысли, Малик не мгновение замер.

– Не играй со мной, Соррель, – нервно проговорил он, – Разве ты не понимаешь, какие чувства будит в мужчине женщина, выставляющая свое тело на обозрение? Это то, чего ты добиваешься? Чтобы мне было трудно сконцентрироваться на разговоре с тобой?

Соррель опешила. Малик заметил ее? Конечно, он имел право с неодобрением относиться к ее одежде, ведь он судил по стандартам своей страны, а они были гораздо строже, чем европейские. Если честно, она и сама думала, что ее платье слишком короткое. Это Джейн убедила ее купить его, а Соррель просто поддалась на уговоры.

В первый раз за вечер она уважительно склонила перед ним голову.

– Хорошо, – тихо сказала она. – Я переоденусь во что-нибудь более подходящее, если ты хочешь чувствовать себя как дома, Малик.

С этими словами она вышла, и шейх позволил себе немного расслабиться. Физическое напряжение, охватившее его, когда он увидел Соррель, начало спадать. Он был ошеломлен, сбит с толку, а такое с ним не часто случалось. Возможно, он просто устал, слишком многое на него свалилось в последнее время. И все же…

Пользуясь тем, что его никто не видит, Малик провел языком по пересохшим губам. Он опять вспомнил, как Соррель стояла перед ним – длинные стройные ноги, высокая волнующая грудь, шелковистые блестящие волосы. Он отчаянно попытался не думать о ней, но у него не получалось.

Для него Соррель всегда была ребенком. Он и не заметил, как она превратилась в женщину.

Конечно, свободное платье скрывало от него ее фигуру, для этого оно и было придумано.

На секунду Малик задумался о правильности своего решения – должен ли он сделать то, что запланировал? Да, она подчинилась его просьбе надеть нечто менее вызывающее, но станет ли она слушаться его и дальше? Что, если Соррель уже вкусила все прелести свободы? У спутницы шейха Харастана должна быть безупречная репутация.

Малик вздохнул. Его жизнь сильно изменилась с тех пор, как он превратился из советника шейха в правителя большой богатой страны.

Жена его отца не могла иметь детей. Многие на месте шейха женились бы еще раз, но он решил завести любовницу – точнее, любовниц. У него родилось трое детей от трех разных женщин. Младший сын был наполовину французом. Мать среднего сына жила в Италии. И только старший, Малик, мог гордиться своим харастанским происхождением. Его мать была из благородной семьи. К сожалению, она умерла при родах.

Малик рос не только без матери, но и без отца – он узнал правду слишком поздно. Но он понимал: именно одиночество помогло ему закалить характер и стать тем, кем он являлся сейчас. На самом деле, Малик оказался отлично подготовлен к своей новой роли, ведь править страной – значит быть одиноким…

Шейх прошел на кухню и несколько секунд изучал царивший там беспорядок, как археолог мог бы изучать руины, оставшиеся после какой-нибудь неизвестной цивилизации. То, что Малик увидел, повергло его в шок.

Сомнительного вида пища подсыхала в пластиковых контейнерах, на столе и стенах расплылись брызги, полупустые бутылки стояли в лужицах пива. В Харастане трапеза, даже самая скромная, всегда превращалась в своего рода праздник, там к еде относились с уважением. Если было необходимо, к обеду подавали хорошее вино, однако харастанцы предпочитали сок граната с мякотью лайма, тутовыми ягодами и ложкой меда.

Малик взглянул на грязные тарелки и поморщился. В Харастане никогда бы не назвали этот кошмар праздником. К этому стремилась Соррель, когда захотела покинуть Харастан? Это и есть ее мечта, ее судьба?

Резко развернувшись на каблуках, Малик прошел в большую гостиную, не включая там света. На окнах не было занавесок.

Если бы мои телохранители узнали об этом, у них случился бы коллективный припадок, невольно подумал Малик. Ему неожиданно понравилось, как эта комната выглядела в лунном свете. Из окна он увидел море – на его темной глади мерцали серебристые блики.

Таким же красивым было море в моей любимой Бальсоре, где я ребенком учился плавать…

Малик вздохнул, вспоминая прошлое, где так легко было уйти от проблем всего лишь с помощью воображения. Внезапно он услышал знакомый нежный голос.

– Малик?

Обернувшись, он замер, пораженный. Перед ним стояла Соррель, красивая и свежая, как обычно, но все же что-то в ней неуловимо изменилось, хотя она и сняла это ужасное короткое платье и туфли на высоком каблуке, в которых она выглядела чересчур доступной.

Сейчас ее одежда была более закрытой, но каким-то непостижимым образом это привлекало его еще больше – длинную кружевную юбку она скомбинировала с футболкой, подчеркивающей ее высокую грудь. Малик напрягся, и собственная реакция на появление Соррель привела мужчину в отчаяние. Конечно, это только его проблемы, не ее, и разбираться с ними предстояло ему. Возможно, пришло время устроить себе небольшой праздник плоти – не с ней, разумеется! Найти молодую красивую девушку, которая не откажется стать его любовницей, не так уж трудно. В последнее время у Малика не было времени на подобные развлечения, со дня коронации он только работал не покладая рук, практически без сна и отдыха. Неудивительно, что он так отреагировал на Соррель, вовсе не желая этого.

С момента вступления на престол Малик не мог позволить себе расслабиться ни на секунду. Он боялся, что народ Харастана, все еще скорбящий по своему правителю, не примет нового шейха. Он делал все возможное, чтобы не обмануть ожидания людей, за которых теперь нес ответственность.

Править страной – это не просто работа, это образ жизни. День и ночь приходилось думать о проблемах государства, и вполне естественно, что Малику было не до женщин.

– Так лучше? – мягко спросила Соррель.

Намного лучше, хотел прошептать Малик. Невероятным усилием воли он заставил себя прикрыть глаза, чтобы спрятать от Соррель их лихорадочный блеск.

– Здесь есть комната, которая не так просматривается, как эта? Что-нибудь более закрытое и уединенное? – требовательно спросил он.

Соррель затрепетала. Разве не об этом она мечтала всю свою сознательную жизнь?

Теплая ночь, полная луна, только мы вдвоем…

Однако ее объял испуг… Ужас, если говорить точнее.

– Малик, – неуверенно проговорила она, – ты уверен?

– Конечно, я уверен! – Малик нахмурился. – Или ты думаешь, что мы продолжим разговор здесь, у огромных окон без занавесок, где какой-нибудь снайпер сможет меня подстрелить?

Слава богу, в комнате царил полумрак, и Малик не видел, как покраснела Соррель.

– О Малик, – прошептала девушка, поняв, насколько эгоистичными были ее мысли. Она даже не подумала, что Малику может угрожать опасность! – А… такое возможно?

– Это всегда возможно, – небрежно бросил он. Не мешало бы ее немного напугать, если я намереваюсь сделать ее частью своего плана.

– Хорошо, – поспешно сказала Соррель. – Пойдем.

Малик сам предложил ей перебраться в более укромное место и теперь не мог отказаться от своих слов, однако он очень надеялся, что она не приведет его в спальню. К его облегчению и недоумению, это оказалась совсем другая комната.

– Ванная? – изумленно проговорил он, когда Соррель включила свет.

– Я понимаю, это немного… необычно…

– И не говори, – буркнул он. Впервые за несколько недель на его губах заиграла улыбка.

– Но здесь вообще нет окон, так что лучше места не найти. – Соррель пыталась загладить свою вину и вернуть его расположение. Она убеждала себя, что чувствует себя в его компании так же легко и непринужденно, как и раньше.

– Да, пожалуй, ты права. – Малик огляделся, запоминая каждую деталь – бутылочки на туалетном столике, свечи, флаконы с пеной для ванны…

Ее ванны.

Он глубоко вздохнул, пытаясь не обращать внимания на внезапно появившееся напряжение в низу живота.

Какого черта она привела меня сюда?

Потому что повиновалась моему приказу!

– Я не могу разговаривать здесь, – хрипло произнес он. – Ты уже ужинала?

Соррель покачала головой. Она как раз собиралась поесть, когда он ворвался в ее квартиру со своими телохранителями. Малик достал из кармана мобильный телефон и набрал номер. Ему сразу же ответили, и он сказал в трубку, неотрывно глядя в глаза Соррель:

– Подайте машину к выходу. И закажите в ресторане столик на двоих.