"Золотой город" - читать интересную книгу автора (Престон Дуглас, Чайлд Линкольн)

6

Питер Холройд с тяжким вздохом взгромоздился на высокое, словно у трактора, сиденье, крутанул правую ручку, и оживший мотор возвестил о себе оглушительным ревом. Всадник подождал, пока прогреется двигатель, затем включил первую передачу и выехал за ворота. Старый мотоцикл влился в поток машин на Калифорнийском бульваре и свернул на запад, к Дипломатическому залу. Над горами Сан-Габриель повис легкий туман. Как всегда, от соприкосновения со свежим воздухом глаза Питера наполнились слезами. Весь его рабочий день протекал за экраном компьютера, где постоянно сменяли друг друга неестественно яркие картинки. Нос вне пределов оберегаемого кондиционерами воздушного пространства офиса также повел себя не лучшим образом. Холройд громко высморкался прямо на мостовую и ткнул пальцем в круглое пузо резинового гнома, по-хозяйски устроившегося на бензобаке.

— О всемогущий дух калифорнийских дорог! — пропел он гнусавым голосом. — Благослови мой путь. Убереги от выбоин на асфальте, скверной погоды и сумасшедших водителей!

Двадцать минут спустя, миновав десять кварталов, мотоцикл повернул на юг, к Атлантическому бульвару с раскинувшимся по соседству парком Монтерей. Здесь движение оказалось не таким плотным. Питер позволил себе переключиться на третью скорость, и встречный ветер мгновенно унес назад жар, исходивший от раскаленных цилиндров. Мысли Холройда тем временем вертелись вокруг предстоящей встречи со странной назойливой дамочкой из Института археологии.

Сия ученая особа, едва ли не все утро висевшая на его телефоне, представлялась Питеру эдакой серой мышкой, напрочь лишенной женского очарования. Без сомнения, стрижется она почти по-мужски, а ноги у нее короткие и толстые. Впрочем, не все ли равно? Сам он тоже едет отнюдь не на свидание. Питер не случайно выбрал место для встречи как можно дальше от ЛРД: если Уоткинс пронюхает, о чем болтал его подчиненный со всякими посторонними, Холройд окажется в дерьме по самые уши. Однако же стрекотание археологической барышни, грезившей поисками древнего города, заинтересовало его куда сильнее, нежели он был готов сам себе признаться. Обычно женщины не слишком баловали Питера вниманием, и сознание того, что одна из них, пусть даже серая мышка, готова ради встречи с ним бросить все дела и мчаться к черту на кулички, весьма ему льстило. Помимо всего прочего, она обещала заплатить за ужин.

После нескольких минут блаженной езды Холройд вновь вылетел на улицу, сплошь забитую машинами. Миновав три квартала и три светофора, мотоцикл приткнулся возле одной из невзрачных четырехэтажек, рядком тянувшихся вдоль тротуара. Отстегивая от багажника коричневую сумку, Питер мельком взглянул на окна собственной квартиры. Горячий ветер колыхал старые желтые занавески, перешедшие ему по наследству от предыдущего жильца. Поскольку кондиционера у Холройд а сроду не водилось, он вечно оставлял оконные створки распахнутыми настежь. Еще раз прочистив нос, Питер пресек улицу и зашагал к перекрестку, где в сгущавшихся сумерках горела вывеска «Пиццерия Эла».

Внутри он огляделся по сторонам, одновременно наслаждаясь царившей в пиццерии прохладой. Из-за пробок на дорогах он слегка опоздал, однако никакой дамочки научного вида в ресторане не оказалось. Холройд направился к своему излюбленному закутку, по пути решая для себя дилемму — испытывает он разочарование или, наоборот, несказанное облегчение.

— Приветствую вас, профессор! — громогласно возвестил появившийся в зале Эл, невысокий человечек с потрясающим воображение количеством растительности на теле. — Славный вечерок выдался, правда?

— Славный, — буркнул Холройд.

Косматая голова Эла чернела на фоне крошечного телевизора, вечно настроенного на канал Си-эн-эн. Звук, как обычно, отсутствовал. На мутном захватанном экране мелькнула громада шаттла. Затем в кадре возник астронавт, пристегнутый к кораблю чем-то вроде белого каната. Он парил посреди безвоздушного пространства вверх ногами, а позади него испускал голубое сияние игрушечный шарик Земли. Холройд ощутил мгновенный приступ зависти. Он бы тоже не отказался слетать в космос. Не желая окончательно портить себе настроение, он перевел взгляд на хозяина ресторанчика.

— Ну, что отведаете сегодня? — Эл с хлопком опустил на столик волосатые лапищи. — Нам сегодня завезли превосходные анчоусы. Любите пиццу с анчоусами? Будет готова через пять минут!

Холройд замешкался. Скорее всего, дамочка просто-напросто раздумала тащиться в такую даль, решил он. К тому же сам Питер также не обещал ей ничего определенного, вот она и сочла нужным не тратить время попусту.

— Анчоусы? Отлично. Принесите парочку.

— Анжело! Две пиццы с анчоусами для профессора! — крикнул Эл.

Проводив глазами хозяина, исчезнувшего в недрах кухни, Холройд принялся рыться в содержимом сумки. Через минуту на столике оказались блокнот, два пузырька с лосьоном от прыщей и стопка книг в бумажном переплете. «Белый Нил»,[4] «Аку-Аку»[5] и «Стойкость» Ленсинга.[6] Глубоко вздохнув, Питер раскрыл вторую.

От поисков закладки его оторвал скрип входной двери. Холройд поднял голову. В пиццерию входила молодая женщина с увесистым портфелем. Волосы необычного бронзового цвета волнами спадали ей на плечи, эффектно оттеняя светло-карие глаза, а в тот момент, когда незнакомка, придерживая дверь, повернулась к Питеру боком, он помимо воли задержал внимание на весьма привлекательных контурах стройного тела. Правда, через секунду Холройд наткнулся на ее взгляд, пристальный, нетерпеливый, изучающий, и смущенно потупил взор.

Такая красотка ну никак не могла оказаться его телефонной собеседницей.

Однако женщина, судя по всему, искала именно его. Торопливо захлопнув книгу, Питер пригладил волосы, растрепавшиеся во время езды на мотоцикле. Незнакомка положила портфель на столик и опустилась на круглый диван, продемонстрировав точеные длинные ноги. Кожу ее покрывал легкий загар, а на переносице проступала едва заметная россыпь веснушек.

— Здравствуйте, — произнесла она. — Вы Питер Холройд?

Он кивнул, стараясь ничем не выдать охватившей его паники. К разговору с такой обалденной девицей Питер себя готовым ни в коей мере не ощущал. Уж лучше бы вместо нее действительно появился невзрачный ученый сухарь.

— Меня зовут Нора Келли.

Неловко отодвинув книгу, Холройд пожал протянутую руку.

— Прошу извинить мою назойливость. — Ее прохладные пальцы оказались неожиданно сильными. — И спасибо за то, что все же согласились со мной встретиться.

— Ваш рассказ меня заинтересовал. — Питер выдавил натужную улыбку. — Хотя все это звучит несколько… туманно. Мне бы хотелось узнать побольше об этом вашем городе, затерянном среди каньонов.

— Боюсь, в ближайшее время я не смогу сообщить вам ничего более определенного. Надеюсь, вы понимаете, эти сведения не относятся к разряду разглашаемых.

— Тогда я вряд ли смогу чем-нибудь вам помочь. — Холройд постепенно приходил в себя. — Об этом я предупреждал вас еще по телефону. Все подобные запросы находятся в ведении моего босса. — Немного помолчав, он нерешительно добавил: — Но если вы все же сочтете нужным ввести меня в курс дела, мы можем поискать какой-нибудь выход.

— Насколько я понимаю, ваш босс — доктор Уоткинс? Мы с ним уже успели пообщаться. На редкость обходительный джентльмен. Да и скромности ему не занимать. Говорить с такими — сплошное удовольствие. Жаль только, он сумел уделить мне всего девять секунд.

Питер было расхохотался, однако мгновение спустя подавил смех.

— Какую должность вы занимаете в своем институте? — Он неловко поерзал на стуле.

— Ассистент профессора.

— Ассистент профессора, — повторил Холройд. — Насколько я понимаю, организация этой экспедиции возложена на вас? Или на кого-то другого?

— Думаю, мы с вами находимся примерно в одном положении. — Нора вперила в него изучающий взгляд. — Пока что мой удел — выполнять то, что скажут другие. Но это, — она кивнула на свой портфель, — может в корне изменить ситуацию.

Ее откровение застало Холройда врасплох, и он не мог решить, обижаться ему или нет.

— Когда именно вам нужен радар? — произнес Питер нарочито безучастным тоном. — Думаю, будет лучше, если с моим боссом свяжется лично директор вашего института. Уоткинс, знаете ли, из тех, кто испытывает благоговение перед громкими именами и высокими званиями…

Холройд осекся, мысленно отвесив себе хорошего пинка. Пренебрежительно отзываться о боссе — с его стороны по меньшей мере неосмотрительно. Подобные замечания имеют свойство доходить до ушей тех, кому они вовсе не предназначены. А в том, что характер у Уоткинса мстительный и злопамятный, он имел немало случаев убедиться.

— Мистер Холройд, я должна кое в чем признаться. — Нора подалась вперед. — Проект, над которым я сейчас работаю, не получил пока поддержки института. Иными словами, мое начальство отказалось отправлять туда экспедицию до тех пор, пока я не представлю им доказательства существования города. Поэтому я и обратилась к вам за помощью.

— Извините, но вам-то на что сдался этот город?

— Если я найду его, это станет величайшим археологическим открытием эпохи.

Перед ними материализовался Эл и поставил на столик блюдо, где лежали два огромных куска пиццы с анчоусами, источавшие аппетитный аромат.

— Только не сюда! — Женщина вцепилась в портфель.

Хозяин ресторанчика, оробев от ее повелительного тона, поспешно переставил тарелку от нее подальше и удалился, бормоча на ходу какие-то невнятные извинения.

— Будьте добры, принесите мне чаю со льдом! — крикнула ему вслед Нора и снова повернулась к Холройду. — Поймите, Питер — можно мне звать вас Питер? — я не стала бы тратить свое и ваше время и мчаться сюда сломя голову из-за каких-нибудь заурядных раскопок. — Женщина придвинулась ближе, и он уловил исходивший от ее волос легкий запах шампуня. — Вы слышали когда-нибудь о Коронадо, испанском путешественнике? В тысяча пятьсот сороковом году он направился на юго-запад Америки в поисках Семи Золотых городов. Монах, годом раньше проповедовавший индейцам в тех же краях, вернувшись, привез с собой огромный изумруд потрясающей красоты и множество рассказов о городах, затерянных в пустыне. Однако, когда Коронадо повторил его путь, по всей территории, теперь принадлежащей Нью-Мексико, он натыкался лишь на грязные поселения нищих туземцев. Ни о золоте, ни о драгоценных камнях там понятия не имели. Однако в местечке под названием Чикуйе все же нашлись индейцы, рассказавшие ему о некоем городе жрецов. Город этот назывался Квивира, и, по словам рассказчиков, все его жители ели из золотых тарелок и пили из золотых кубков. Разумеется, Коронадо вместе со своими людьми немедленно воспылал желанием во что бы то ни стало отыскать упомянутый город.

Эл принес чай. Нора сняла с бутылки пластиковую крышечку и сделала глоток.

— Из рассказов индейцев он понял, что Квивира расположена где-то на востоке, там, где сейчас находится Техас. Правда, нашлись и такие, кто указывал в сторону нынешнего Канзаса. В результате Коронадо и его люди отправились именно туда. Но когда они добрались до тех мест, местные жители заявили, будто Квивира осталась далеко на западе, в стране Красных скал. В результате Коронадо вернулся в Мексику, разочаровавшись в прежних мечтах и исполненный уверенности, что гонялся за химерами.

— Любопытная история, — проронил Холройд. — Но она ничего не доказывает.

— Коронадо был далеко не единственным, кто слышал рассказы о Квивире. В тысяча семьсот семьдесят шестом году два испанских монаха, Эскаланте и Доминикес, отправились из Санта-Фе на запад с намерением отыскать дорогу в Калифорнию. У меня с собой копия составленного ими донесения.

Порывшись в портфеле, Нора извлекла сложенный пополам лист бумаги, развернула и принялась читать вслух.

— «Наши проводники из племени пайюте повели нас через край, изобилующий опасностями. Первоначально нам пришло на ум, что они избрали неверную дорогу, ибо продвигались мы не на запад, а на север. Когда же мы указали им на это, они ответили, что племя их всегда избегает мест, лежащих к западу от нас. Осведомившись о причинах, встретили мы угрюмое молчание, а где-то неподалеку от Переправы Отцов на реке Колорадо добрая половина проводников и вовсе нас покинула. Из слов оставшихся мы так и не уяснили, почему запад внушает им столь сильные опасения. Лишь один из них с большой неохотой поведал нам о древнем богатом городе, подвергнутом разрушению, ибо языческие жрецы, населявшие его, вознамерились поработить весь мир и отнять силу у самого солнца. Остальные индейцы отделывались невразумительными намеками на некое дремлющее зло, которое лучше не будить». И это еще не все.

Она отложила листок в сторону.

— В тысяча восемьсот двадцать четвертом году американский альпинист по имени Джошуа Блейк был захвачен индейцами племени юта. В те времена пленникам, отличавшимся особой отвагой, зачастую предлагали выбор — умереть или стать одним из членов племени. Блейк, естественно, выбрал второе. Вскоре он женился на одной из женщин юта. Эти индейцы ведут кочевую жизнь и в определенное время года начинают перемещаться в глубь страны каньонов. Как-то раз, в одном чрезвычайно отдаленном месте, лежавшем к западу от Эскаланте, один туземец указал на закатное солнце и сообщил, что в той стороне лежат руины сказочно богатого города. Близко к тому городу люди из их племени никогда не подходили, однако пленнику показали резную пластину из бирюзы, несомненно, сделанную именно там. Десять лет спустя Блейк сумел бежать и добраться до цивилизации. Он поклялся, что непременно отыщет легендарный город, отправился на поиски, и с тех пор о нем никто ничего не слышал.

Нора снова отхлебнула из бутылки, затем очень осторожно поставила ее рядом с портфелем.

— Сегодня принято считать, будто все сведения о Квивире относятся к области мифов и, возможно, обязаны своим происхождением привычке индейцев вводить в заблуждение белых завоевателей. Но я уверена, это не миф и не ложь. По-моему, развалины города до сих пор не обнаружены лишь потому, что они слишком хорошо укрыты в лабиринте каньонов. Подобно другим поселениям анасази, его, скорее всего, возвели на большой высоте, выбив в скальной породе искусственные углубления или разместив постройки под естественными выступами. Либо руины похоронены глубоко под слоями песка. Именно поэтому я обратилась к вам. Надеюсь, вы понимаете, что без радара мне не обойтись.

Против собственной воли Холройд ощутил, как увлекла его история о древнем городе. Еще бы! От рассказа археологической дамочки веяло настоящим приключением. Необычным и захватывающим.

— Прошу меня извинить, — Питер прочистил горло, — но, сдается мне, шансов на успех у вас крайне мало. — Он старался произносить фразы веско и рассудительно. — Прежде всего, если город так хорошо спрятан, никакой радар его не обнаружит.

— Но, насколько я поняла, ваша установка способна проникать сквозь слои песка с той же легкостью, что и сквозь темноту или тучи.

— Сквозь песок — да. Но не сквозь камни. Если ваш город действительно укрыт под выступом скалы, радар здесь бессилен. К тому же…

— Но я вовсе не рассчитываю на то, что ваша установка обнаружит сам город, — перебила Нора. — Мне нужна лишь ведущая к нему тропа. Вот, взгляните.

Она снова порылась в портфеле и вытащила небольшую карту юго-западного района, прочерченную несколькими тонкими прямыми линиями.

— Тысячу лет назад индейцы племени анасази проложили сложную систему дорог, связавших между собой их города. Здесь — уже известные и обозначенные на многих картах. Каждая из них ведет в какое-либо крупное поселение или из него. Ваша установка, несомненно, способна их различить. Я права?

— Вероятно.

— Я располагаю документом, точнее, письмом, в котором говорится, что где-то здесь, — Нора обвела пальцем участок на карте, — в лабиринте каньонов обнаружена древняя дорога. Я уверена — она ведет в Квивиру. Если бы вы отыскали ее при помощи вашей установки, это могло бы чрезвычайно упростить поиски города.

— Все не так легко, как вы думаете, — развел руками Холройд. — У нас огромный список желающих воспользоваться радаром. Наверняка Уоткинс не преминул вам об этом сообщить, он обожает распространяться на этот счет. Так вот, чтобы удовлетворить все запросы, понадобится года два, не меньше.

— Да, в точности так он мне и сказал. Но кто именно решает, как использовать радар?

— Я ведь уже объяснял вам. Повторяю: у нас огромная очередь, и запросы удовлетворяются в порядке поступления. К тому же нам приходится решать, насколько срочно наши услуги нужны в том или ином случае. Я изучаю все обстоятельства и…

— Значит, этим занимаетесь вы, — удовлетворенно кивнула Нора.

Ответом ей послужило молчание.

— Ох, простите, я вас совсем заговорила, — внезапно спохватилась она. — Ваша пицца, наверное, уже холодная.

Сложив бумаги в портфель, женщина убрала его со стола, и Холройд подвинул к себе тарелку.

— Насколько я поняла, вам ничего не стоит переместить тот или иной запрос в самое начало очереди?

— Предположим, — промычал Холройд, механически пережевывая внезапно утратившую вкус пиццу.

— Значит, все не так сложно. Я направлю вам запрос, вы поспособствуете его быстрому продвижению, и мы получим то, что хотели.

— Вы что?! — Питер едва не подавился очередным куском. — Вообразили, будто мне ничего не стоит отдать распоряжение о перемене орбиты спутника? Как, по-вашему, к этому отнесутся доктор Уоткинс и парни из НАСА?! И вообще, с какой стати я должен вам помогать? И рисковать при этом собственной задницей — то есть, я хочу сказать, своей работой.

Нора вперила в него изучающий взгляд.

— Я сразу поняла, что вы — не простой технарь-зануда. Знаете, в чем наше с вами сходство? У вас внутри тоже сидит чертик. Именно поэтому я так и уверена в том, что вы мне поможете. Разве вам самому не интересно отыскать город, скрытый от людских глаз на протяжении столетий? Ведь не случайно же вы читаете подобную литературу. — Она указала на его книги. — Приключения, открытия — вот что вас занимает. Если мы отыщем Квивиру, это будет настоящая сенсация в мире археологии. Большая даже по сравнению с открытием поселения на плато Меса-Верде.

Холройд молчал, не зная, что ответить.

— Вы просите о невозможном, — выдавил наконец он.

И тут совершенно некстати на него снизошло озарение. Питер придумал, как ей помочь. Бредовая идея, подумал он, ощущая, как вниз по спине устремляются стада мурашек, без всякого сомнения, самая бредовая идея на свете. Кроме того, ему так и не довелось получить от собеседницы каких-либо убедительных доказательств существования этой самой Квивиры. Скорее всего, чертов город — плод ее собственного воображения.

Однако Питер уже ничего не мог с собой поделать. Дамочка таки ухитрилась передать ему частицу собственной страстной убежденности. Еще ребенком он как-то побывал в Меса-Верде, и громадные безмолвные руины поразили его до глубины души. Пытаясь собраться с мыслями, Холройд рассеянно огляделся по сторонам и встретился глазами с Норой. Та смотрела на него напряженно и выжидательно. Странно, раньше Питеру не доводилось видеть женщин с волосами такого цвета. Ни дать ни взять сияющая начищенная бронза. Затем взгляд его скользнул по экрану маленького телевизора, где вновь парил в безвоздушном пространстве космический корабль.

— Вы сами знаете, что это вполне возможно, — раздался рядом тихий, убежденный голос. — Дайте мне форму для запроса, я ее заполню. А потом вы передвинете его в самое начало вашей пресловутой очереди.

Холройд не сводил глаз с экрана: серебристый шаттл плыл в густой темноте среди бриллиантовой россыпи звезд, а Земля неподвижно висела где-то вдали светящимся голубым шариком. Подобные картины никогда не оставляли Питера равнодушным. С детства его томила жажда приключений. Когда-то он мечтал исследовать другие планеты или хотя бы отправиться на Луну, но в результате оказался в ЛРД, где ему пришлось довольствоваться созерцанием репортажей о чужих приключениях в маленьком телевизоре.

Вновь ощутив на себе ее пристальный взгляд, Холройд невольно вздрогнул.

— Когда вы начали работать в ЛРД? — резко сменила тему Нора.

— Восемь лет назад. Сразу после окончания университета.

— И зачем вас туда понесло?

— Ну, я всегда хотел принимать участие в космических исследованиях, — растерянно пробормотал Питер, несколько ошарашенный подобной бесцеремонностью.

— Наверняка в детстве вы мечтали стать первым астронавтом, который попадет на Луну.

Щеки Холройда залила краска.

— Я не так стар, как кажется, — натужно усмехнулся он. — Во времена моего детства человек уже побывал на Луне. Я мечтал полететь на Марс.

— Но в космос летают другие. А вам остается лишь смотреть на них, заедая досаду пиццей.

Эта женщина словно читала его мысли. Но признавать ее правоту Холройд не имел ни малейшего желания.

— Послушайте, я вполне доволен собственной жизнью, — заявил он. — Кстати, если бы не я и мои коллеги, этим парням не видать бы космоса как своих ушей.

— Но летать в космос самому и отправлять туда других — это не совсем одно и то же, правда? — мягко осведомилась Нора.

Холройду оставалось лишь промолчать.

— Так или иначе, но я вижу, что ваша истинная страсть — исследовательская работа и открытия. И со своей стороны предлагаю вам принять участие в археологическом исследовании. Возможно, величайшем со времен открытия гробницы Тутанхамона.

— Ну да, и мое участие будет заключаться в том, что я выбью для вас место в очереди, не поставив об этом в известность старину Уоткинса. Скажу откровенно, возней с запросами я и без того сыт по горло. И не вижу причин, по которым вашему я обязан предоставить зеленую улицу.

Нора не сводила с него ореховых глаз, словно хотела пробуравить насквозь. Некоторое время она молчала, вероятно, подыскивая новые аргументы.

— Вы можете принять в поисках более активное участие. Если, конечно, хотите.

— Что вы имеете в виду? — нахмурился Холройд.

— Вы можете стать членом экспедиции.

— Что? — Сердце Питера бешено заколотилось.

— Думаю, вы и так поняли. В любом случае, нам понадобится специалист по дистанционному зондированию, вдобавок способный поддерживать связь с большим миром. Уверена, вы вполне для этого сгодитесь.

— О таком специалисте, как я, вы никогда и не мечтали. — Холройд судорожно сглотнул.

— Не сомневаюсь. Но экспедиция продлится не один день. Вас дадут отпуск на две, а то и на три недели?

— За восемь лет службы в ЛРД я не был в отпуске ни разу. — Собственный голос долетал до Холройда, словно сквозь вату. — Так что мне причитается примерно шесть месяцев оплаченной свободы.

— Значит, договорились. Вы предоставляете мне радар, я предоставляю вам место в экспедиции. Уверена, Питер, вы не пожалеете. О таких поездках потом вспоминают всю жизнь.

Взгляд Холройда упал на руки Норы, изящные и ухоженные. Никогда прежде он не встречал людей, столь страстно увлеченных собственной идеей. Удивительно все-таки — этим человеком оказалась привлекательнейшая женщина. Сердце Холройда бешено колотилось в груди, никак не желая успокоиться.

— Я… — неуверенно начал он и осекся.

— Да? — Нора подалась вперед.

— Все это так внезапно, — покачал головой Питер. — Мне нужно время подумать.

Она вновь пристально посмотрела на него. Вероятно, чтение чужих мыслей не составляло для нее труда.

— Я знаю, вы уже все решили, — тихо произнесла Нора и, открыв бумажник, протянула ему визитную карточку. — Здесь телефон подруги, у которой я остановилась. Позвоните мне. Но прошу вас, не тяните слишком долго. Я могу задержаться в Калифорнии всего на пару дней.

Но Холройд почти не слышал ее. В уме он уже проворачивал простейшую комбинацию.

— Не стану пока давать никаких обещаний, — пробормотал он рассеянно. — Но, кажется, я знаю, как можно решить вашу проблему. Сейчас вам ни к чему возиться с оформлением бумаг. Не так давно к нам поступила заявка от одной компании, занимающейся добычей полезных ископаемых. Они хотят обследовать несколько районов в штатах Юта и Колорадо. Мы сочли их запрос не относящимся к разряду срочных. Однако я вполне могу переместить его в начало очереди. А потом слегка расширю территорию сканирования, так что радар охватит и интересующий вас район. Когда мы получим результаты, вам останется лишь подать запрос на их получение. Как правило, лаборатория держит подобные сведения в секрете примерно пару лет, но если вы сумеете дать четкое обоснование, вам их предоставят. В нужный момент я подскажу вам, как правильно действовать и на что ссылаться. Но предупреждаю, за предоставление данных лаборатория потребует денег.

— И насколько высока плата?

— Чрезвычайно высока.

— Вы не можете сказать конкретнее? Речь идет о паре сотен?

— Нет, примерно о паре десятков тысяч.

— Двадцать тысяч долларов? Да вы с ума сошли!

— Простите, но таков порядок. И изменить его не может никто, даже Уоткинс.

— Да где, черт возьми, я возьму эти двадцать тысяч? — воскликнула Нора.

— Послушайте, ради вас я собираюсь изменить орбиту космического корабля. Это чрезвычайно серьезно и может грозить мне самыми печальными последствиями. Вы что, хотите, чтобы я окончательно съехал с катушек и украл для вас эти проклятые данные?

За столом повисло молчание.

— Я кое-что придумала, — изрекла наконец Нора.