"Тополиная Роща (рассказы)" - читать интересную книгу автора (Ряховский Борис Петрович)

3

Благополучно зимовала отара. Стояли тихие дни, чисто было небо над долиной.

Куцый занимал пост в отдалении — так, чтобы видеть всю отару целиком и видеть чабана. Видеть чабана — первая обязанность Куцего: он может понадобиться каждую минуту.

Похаживал Куцый, глядел, как овцы разрыхляют копытами снег. Морды у овец остроносые, губы тонкие, животным легко обкусывать лежащую, придавленную снегом траву.

Особенные заботы доставляли Куцему белый баран и две его приятельницы, что неотвязно следовали за ним. Эту троицу объединяла жадность: им постоянно казалось, что самая вкусная трава там, где их нет. Они отходили в сторону, начинали было щипать траву, но тут баран высматривал вдали торчащую из снега ветку и устремлялся к ней. Овцы бежали следом. Тотчас в отаре находились завистники, которые с блеянием бросались следом за Троицей-Завидущие-Глаза. Куцый терпел две-три такие перебежки, затем срывался с места и лаял. Часть овец послушно возвращалась к отаре. Троица бросалась бежать дальше, по глупости надеясь скрыться из глаз. Куцый догонял их, рявкал и, если они продолжали бежать, хватал барана за заднюю ногу. Боль заставляла барана подчиняться. Овец, его подружек, Куцый также хватал за ноги, но выходило так, что он не смыкал челюстей, то есть не кусал овец. Куцый опасался наказывать их всерьез: суягные.

К вечеру отара возвращалась на зимовку. Овец загоняли в кошару. Чабаны кормили псов, затем Куцый обходил зимовку и забирался в нору, вырытую в стоге сена. Сквозь настороженную дрему он слышал голоса чабанов и музыку транзистора, писк мыши в стоге, крик вороны, что одиноко летела в холодных сумерках.

Морозы сменились снегопадами.

Стало голодно волкам в степи.

Двое серых зверей начали появляться вблизи отары средь бела дня. Захлебывались лаем псы, метались, расшвыривали снег задними лапами. Даулет стрелял из ружья, исчезали серые звери, будто уходили в снега.

Раз от разу наглее становились волки. Видно, выловили и сожрали всех лис в окрестностях, видно, от охоты на мышей было мало проку. Уж не отгонял их выстрел, маячили звери на ближнем склоне. Один из них был темнее обычного, казался черным. Был умысел в их частных появлениях — звери надеялись, что отара в панике распадется, кинется в разные стороны, и здесь только хватай. Бурлила отара в страхе, но метались псы, сбивая ее и удерживая.

В солнечный день отара паслась на изрезанном, с ямами, хребте. Брат и жена Даулета остались на зимовке — еду готовить, в овчарне клетки для ягнят чинить. Чабану приходилось часто перемещаться — один с отарой, а она двигается при пастьбе.

Куцый в тот день забегался. Невысокие бугры мешали видеть всю отару, чем пользовалась Троица-Завидущие-Глаза. Кроме них, находилось немало охотников удрать в одиночку.

Куцый поднимался по склону бугра и увидел внизу за бугром волка.

Куцый вскинулся, зарычал, предупреждая псов и чабана об опасности. Прижал уши и медленно пошел на зверя.

Волк оставался неподвижен. Куцый остановился, разгадывая его поведение. Нет зверя боязливее волка, когда он сыт, и нет наглее его и умнее, когда голод сосет его внутренности.

Зверь стоял спокойно, хвост его расслабленно повис до пяток. Сделал Куцый еще шаг-другой, не выдержал зверь, повел желтовато-серой, в черной пестрине мордой. Выдали его страх зеркальные злые точки в глазах. Переступил он лапами, хрустнула под ним пластина снега.

На рык Куцего примчались два его собрата, в страхе и злобе заметались по бугру.

Волк повернулся и пошел прочь. Куцый не бросился за волком в погоню, а пошел медленно, рычанием распаляя себя и волка…

Подлетел Даулет, стал снимать ружье.

Волк сделал скачок, второй и третий, будто убегая в испуге. Рассчитывал, что Куцый осмелеет при появлении хозяина, кинется за ним.

Куцый подыграл ему: он кинулся к волку, но остановился, заплясал на месте, как только остановился волк.

Вскинул ружье Даулет. Вмиг волк сорвался с места. Рванулись за ним псы и всадник. Помчал конь по снежной целине. Рядом с конем неслись псы, ахали, оседали под ними снега, тени псов были косматы, как овчины.

Волк исчез в провале оврага.

Куцый остался на бугре: чуял подвох, волчью игру.

В тот миг, когда погоня на всем ходу с хрипом, в хрусте снегов влетела в расщелину, из-за ближнего бугра вымахнул черный волк и бросился на Троицу-Завидущие-Глаза, что оказалась на отшибе. Сидел в засаде черный!..

Волк успел зарезать овцу. Молча накатился на него Куцый. Сшиблись они, покатились с бугра. Визг и рык!.. Вскочил волк, стряхнул Куцего, взметнулся по крутому склону бугра. Куцый стал прыжками взбираться следом. Он прерывисто хрипел и скулил от боли.

Примчались псы, остановились над местом боя. Взвизгнули в злобе и страхе: ударил в нос дух волчьей крови — будто огонь опалил.

Куцый не преследовал волка. Он разыскал и пригнал барана и вторую овцу. Схватил барана за штаны и пошел яростно трепать. Верещал баран, бился. Трепал его Куцый, рычал: «Будешь помнить?.. Будешь слушаться?..» Отпустил и сгоряча еще какую-то неповинную овцу пугнул.

Прискакал Даулет, подозвал Куцего. Слез с коня, стал гладить, успокаивать. Шерсть на холке у Куцего намокла от крови, ухо было разорвано. Скулил, жалуясь.