"В объятиях любимого" - читать интересную книгу автора (Грэхем Линн)

Глава восьмая

Позже, когда они спустились в столовую позавтракать, Мисти положила Леону в чашку сахар.

– Ты могла бы несколько минут побыть серьезной?

После того как они провели несколько часов в постели и Леон был с Мисти необычайно нежен, ее поразила произошедшая в нем перемена. Он неожиданно стал собранным и серьезным. Такая резкая смена настроения обескураживала. Счастье, которым был пропитан каждый миг, проведенный в его спальне, отступило перед реальностью. Она снова вспомнила об Оливере Сардженте.

Вздохнув, Мисти села за стол и взяла вилку. Совершенно непостижимым образом запах яичницы с беконом вызвал у нее тошноту. Когда она бросилась вон из столовой, стул с грохотом упал.

– Что с тобой? – с тревогой спросил Леон, уткнувшись в запертую дверь уборной.

Мисти немного посидела, не отвечая на его вопросы, затем ополоснула лицо холодной водой. Приступ тошноты скоро прошел. Она вышла и, встретившись с вопрошающим взглядом Леона, заставила себя улыбнуться.

– Уже все в порядке.

– Ты больна?

– Конечно, нет. – Мисти прошла мимо него в столовую. – Ты хотел, чтобы я стала серьезной, – напомнила она ему, сделав глоток чая.

Леон сел напротив нее, но к завтраку не притронулся.

– Сначала я собирался рассказать тебе о Батисте.

Улыбка сбежала с ее лица: она поняла причину его сдержанности.

– Прошлым летом она работала у Оливера Сарджента, выполняя свое университетское задание, и увлеклась им. Ей было девятнадцать лет.

– Насколько сильно увлеклась?

– Он спал с ней. – На его скулах заходили желваки.

– Почему ты в этом уверен? – мягко спросила Мисти.

– Батиста рассказала об этом своей лучшей подруге, а она – мне, но только когда самой Батисты уже не стало. Оливер Сарджент тщательно скрывает от жены и общественности свои похождения. В ночь, когда Батиста умерла, они ехали в коттедж Сарджента, купленный им под другим именем, однако доказательств, что Сарджент был с ней, у меня нет. За рулем была Батиста. Я не знаю, что случилось. Возможно, она не справилась с управлением и вылетела с трассы, а может, просто потеряла контроль, все-таки рядом был ее любовник. Свидетелей не было. Вытащить ее без посторонней помощи не представлялось возможности. К тому же она, вероятнее всего, была без сознания. Так по крайней мере утверждают врачи, и это мое единственное утешение. Сарджент сбежал один, бросив ее в покореженной машине.

Чудовищность этого поступка потрясла Мисти.

– Конечно же, он не мог этого сделать, – прошептала она.

– Только когда какой-то проезжающий мимо водитель увидел, что произошла авария, он позвонил в службу спасения. Машина «скорой помощи» приехала через час, но было уже поздно.

– Леон, почему ты уверен, что Оливер Сарджент был с ней? – коснувшись его руки, спросила Мисти. – Ты ведь сам сказал, что у тебя нет никаких…

– Нет прямых доказательств. Да, это так, – перебил он ее. – Но я видел Сарджента после аварии. Вина, как ни старался он это скрыть, была написана на его лице так же отчетливо, как и страх перед разоблачением. Однако у него нашлись друзья, которые подтвердили, что он провел вечер с ними. Я не мог даже обвинить их в лжесвидетельстве, потому что у меня нет доказательств, которые могли бы убедить суд. Оливер Сарджент вышел сухим из воды. Я не мог смириться с этой мыслью, поэтому стал искать. – Он посмотрел на нее, и она поежилась от холода, которым веяло от его черных неподвижных глаз. – И нашел тебя.

Смутная, ужасная догадка стала вырисовываться в ее мозгу. Ей вдруг стало страшно.

– Оливер Сарджент ведет двойную жизнь, – тем временем монотонно продолжал говорить Леон. – Он нечистоплотный политик, лицемер и мошенник. Когда мне кое-что стало известно, я понял, как смогу отомстить ему. Я избрал тебя своим оружием.

Мисти задрожала, отказываясь верить в услышанное.

Леон вскочил со стула и принялся метаться по кухне.

– Я отказывался видеть в тебе личность. Для меня ты была прежде всего продолжением человека, которого я ненавидел. Затем, собрав о тебе сведения, я решил поверить слухам – так было легче. После этого я приступил к осуществлению своего плана – публичному уничтожению Оливера Сарджента.

Она опустила голову и, закрыв глаза, прошептала:

– Так хочется открыть глаза и узнать, что мне всего лишь приснился страшный сон.

– Я хочу этого больше всего на свете, любовь моя, – остановившись перед ней, с жаром сказал Леон. – Я не хотел говорить тебе правду, но у меня не осталось выбора. Уж лучше ты услышишь ее от меня, чем от других.

– Поэтому ты выбрал меня, – с кривой улыбкой сказала Мисти, подняв на него глаза.

Он кивнул. В его глазах застыло выражение боли, сожаления, гнева…

– Да. Мне было нужно, чтобы о тебе заговорила пресса. Я оставил след, чтобы репортерам было легче обнаружить, кто твой отец. И в замке Гаррисонов ты встретилась с ним не случайно. Мы поехали туда специально за этим. Но вот ирония, – Леон невесело усмехнулся, – тогда же мне стало отвратительно то, что я делаю, потому что я понял, что, растоптав Сарджента, я причиню страдания тебе. Но было уже слишком поздно. Ты встретилась с ним раньше, чем мы успели уехать. Я и на рыбалку поехал с целью проследить, чтобы вы случайно не пересеклись, но упустил момент, когда он сошел на берег. После этого я постарался оборвать все нити, связывающие тебя с Оливером Сарджентом, но и это было тщетно. К тому моменту ситуация уже вышла из-под моего контроля.

Мисти зажмурилась, стараясь отгородиться от столь ужасной правды, но слова Леона продолжали звучать в ее ушах, отдаваясь болью в сердце.

– Тогда ясно, почему ты отказывался отвечать на мои вопросы, зачем тебе понадобилось устраивать этот фарс с фиктивной любовницей и почему понадобилась именно я.

– Но когда я узнал тебя ближе, я понял, что совершаю ужасную ошибку, – глухо проговорил он.

– Но даже осознание этого не помешало тебе недавно переспать со мной, – глядя перед собой и ничего не видя, продолжила она.

На щеках Леона проступил румянец.

– Я пытался тебе сказать, но…

– Лучше скажи мне вот что, Леон. – Мисти подняла на него глаза. – Я ведь совсем забыла о твоей щедрости. Ты решил, что деньги окупят все, что ты собирался сделать с моей жизнью?

Он закрыл глаза.

– Сейчас мне стыдно в этом признаться, но в начале так оно и было. Да, я так считал.

– Неужели сейчас я слышу правду? – невесело рассмеялась она. – Вот счастье-то! Тебе ведь было на меня наплевать, верно?

– Я заставил себя в это поверить. – Его плечи ссутулились.

Мисти с минуту молчала, размышляя. Леон молча ждал.

– А я-то удивлялась, почему ты отдал предпочтение моей компании, когда на этот контракт претендовали другие, у которых уже была репутация. – Ее глаза сузились. – Ты даже не погнушался устроить тот погром, ставший первым шагом на пути к моему банкротству?

Он вскинул голову. К нему вернулась прежняя уверенность и надменность.

– О чем ты говоришь?

– Значит, не ты, – констатировала она. – Ну ладно, это уже не так важно.

– Скажи, что ты имела в виду, – потребовал Леон.

Мисти пожала плечами.

– Да так. Какие-то варвары устроили погром на складе моей компании, а страховщики отказались выплатить мне страховку… Ну что ж, хотя бы в этом ты чист.

– Мисти, я знаю, я виноват и ты можешь обижаться на меня, но…

– Не волнуйся, я буду обижаться на тебя и без твоего разрешения, – перебила она его. – Но если бы моя компания не пошла ко дну, как бы ты убедил меня согласиться на твое предложение?

– Деньги, – коротко ответил Леон.

– Да, тебе же еще пришлось потратиться, чтобы создать соответствующий антураж, – с какой-то обреченностью рассмеялась она.

– Мисти, пожалуйста, – прерывающимся голосом прошептал он. – Я надеялся, что после того, как все прояснится, мы сможем…

– Странно, – протянула она. – А не ты ли перед самым отлетом в Нью-Йорк сказал, что я на тебя все еще работаю? Кстати, я ведь уже выполнила свою часть сделки. Можем считать, что я тебе больше ничего не должна.

Леон застонал.

– Тогда я еще не знал, что пресса уже все выяснила о тебе и Оливере Сардженте. Мне нужно было время, чтобы наши отношения стали более естественными, более обычными, что ли…

– Поэтому ты и звонил мне из Нью-Йорка? Чтобы быть в курсе, стало ли мне уже известно то, что ты от меня скрывал, или нет?

Черты его лица заострились.

– Я был зол.

– На меня? – с сухим смешком спросила Мисти. У нее болела голова, а сама она так устала и отупела, что почти ничего не чувствовала.

– Ты перестала быть для меня просто орудием. Я не хотел тебя потерять и потому злился на себя, на обстоятельства, на все!

Она кивнула, но Леон сомневался, слышала ли она его слова или нет. Уж слишком задумчивой она выглядела.

– А ведь Оливер Сарджент предупреждал меня, когда мы были в замке, – неожиданно произнесла Мисти. – Он сказал, что ты используешь меня в своих целях. Теперь я понимаю, он всего лишь хотел обезопасить себя, но ведь в итоге он оказался прав.

– Ты мне об этом не говорила.

– Я думала, что он слишком много выпил, – безжизненно сказала Мисти. – Я ведь не знала всю подоплеку ваших отношений. Хотя, – она пожала плечами, – что уж теперь говорить…

В столовую громко постучали. Леон с каким-то отчаянием открыл дверь, но девушка этого не видела. Сейчас она могла думать только о том, что ее снова предали.

– Нэнси пыталась дозвониться до тебя и просила передать, чтобы ты связалась с ней, как только сможешь, – услышала она голос Леона.

Все несчастья Мисти мгновенно отошли на второй план. Она подбежала к телефону и, холодея от страха, набрала телефон Берди. Новость была ошеломляющей. Оказалось, что вчера Берди была сделана операция, которая прошла успешно, и сейчас Берди находится в госпитале.

– Но почему вы мне ничего не сообщили?

– Берди на этом настояла, – сказала Нэнси. – Она не хотела тебя напрасно беспокоить и вызывать из Лондона. Я молчала только потому, что дала ей обещание позвонить тебе только после операции. Я не хотела ее расстраивать, – извиняясь, добавила она.

– Конечно, – ободрила ее Мисти. – Но сейчас с ней все в порядке?

Поговорив еще пару минут, она положила трубку, радуясь, что у нее появилась возможность хотя бы на какое-то время отключиться от всего, что сказал ей Леон, и еще раз все обдумать.

– Что случилось?

– Берди сделали операцию на сердце, – коротко ответила Мисти. – Я еду домой.

– Я бы хотел познакомиться с твоей приемной матерью.

– Если честно, я не вижу причины, по которой она захотела бы с тобой встретиться. – Она прямо встретила его взгляд.

Он хотел возразить, но потом передумал.

– Можешь взять мою машину, – вместо этого сказал он.

На машине я доберусь быстрее, чем на поезде, сообразила Мисти.

– Спасибо. – Она прошла мимо Леона.

– Могу я надеяться, что мы еще вернемся к этому разговору? Мы еще не все решили.

– Я не знаю, – не оборачиваясь, сказала Мисти и вышла. Осознание того, что это, возможно, была их последняя встреча, отозвалось нестерпимой болью в ее сердце.

Зачем она полюбила Леона?..

Спустя три недели Мисти сидела в приемной, дожидаясь результатов анализов. Берди выписали из больницы две недели назад, но она сразу уехала в Оксфорд поддержать свою сестру, у которой умер муж.

Мисти отвратительно себя чувствовала. Она винила Леона во всех смертных грехах: в том, что у нее часто стало меняться настроение, в том, что теперь она страдает расстройством желудка, которое никогда раньше ее не беспокоило. Любой, даже самый незначительный повод вызывал у нее желание расплакаться. И главное, она узнала, что Леон однажды все-таки навестил Берди в больнице и сумел так ее очаровать, что Берди была в полном восторге от «такого приятного молодого человека». И хотя Мисти пока не могла простить Леону то, что ей из-за него пришлось пережить, но и коротать дни без него ей не хотелось. Он позвонил ей лишь однажды, но она бросила трубку. Больше он не звонил. А она тогда просто не смогла ничего ему сказать, потому что ее горло сдавило будто стальным обручем…

– Мисс Карлтон, – отвлек ее от грустных мыслей голос регистратора. – Врач ждет вас.

Доктор Флеминг предложил Мисти сесть и заговорил:

– Я посмотрел вашу карточку. Три года назад вам поставили диагноз. Врач, который вам его ставил, был очень осторожен. Его осторожность оказалась не напрасной. Похоже, вы полностью оправились от последствий той травмы. Вы беременны. Поздравляю. – Доктор Флеминг внимательно посмотрел на нее и, видя ее абсолютную неподвижность, заметил: – Похоже, я поторопился вас поздравить. Беременность оказалась незапланированной?

– Что вы! – Мисти чувствовала себя так, словно ей дали второй шанс на жизнь. – Просто… это чудо, и у меня пока нет слов.

Врач улыбнулся и поздравил ее еще раз. Она вышла из больницы, все еще не веря, что чудо все-таки произошло. Она шла по улице и улыбалась. Теперь Леон ей не нужен. Он разбил ее сердце, украл у нее веру в любовь, но подарил ей ребенка. Ее ребенка!

Возле киоска Мисти остановилась, и тут ее взгляд упал на газету. «Сарджент уходит с поста», – гласил заголовок. Не удивительно. История с внебрачным и брошенным ребенком наделала много шуму, а когда Оливеру Сардженту предъявили еще и обвинения в получении взяток и мошенничестве, хотя вина его не была доказана, его отставка стала только вопросом времени. Мисти почувствовала неожиданный прилив жалости к отцу, которого никогда не знала, но это длилось всего мгновение. Она слишком долго жила одна и научилась обходиться без родителей. Оливер Сарджент был ей чужим человеком.

По дороге домой Мисти заехала в «Детский мир» и прежде всего купила книгу для беременных. Теперь все свое время она может посвятить себе и ребенку, потому что недавно ей стало понятно, что «Карлтон Кейтеринг» возродить не удастся, причем препятствием к этому стала она сама. Реклама, которую она сделала себе, став любовницей Леона, сначала привлекла к ней клиентов. Но почти сразу Мисти обнаружила, что на самом деле их интересовали отнюдь не услуги компании, а возможность представить Мисти своим гостям «как незаконнорожденную дочь Оливера Сарджента» и «бывшую любовницу сицилийского магната Леона Андраччи».

Мисти продала свой бизнес, выручив за него денег больше, чем могла даже предположить. Тогда же она осознала, что не сможет жить, чувствуя себя обязанной Леону хоть в чем-нибудь, поэтому следующим ее решением стало вернуть ему хотя бы часть денег, потому что весь долг оплатить ей вряд ли удастся. Решив для себя этот вопрос, она сразу почувствовала себя лучше.

Разбирая почту, Мисти наткнулась на письмо из банка, в котором сообщалось, что ее взнос за кредит перечислен обратно на ее счет, так как вся сумма уже уплачена. Не понимая, она смотрела на письмо, а затем позвонила в банк. Ей сообщили, что плательщик не указал своего имени, но девушка с неожиданной ясностью поняла, что сделать это мог только один человек.

В Мисти снова вскипела ярость. Если Леон думает, что может сначала купить ее, а затем откупиться, он глубоко заблуждается. На миг у нее мелькнула мысль, что это мог сделать Флэш, но она быстро ее отмела: Флэш не знал, что кредит за дом еще не выплачен, иначе он бы уже давно это сделал.

Если она оставит все, как есть, то ей до конца жизни придется выплачивать этот долг Леону! Не раздумывая, она облачилась в красное платье-стрейч, которое, как она знала, очень ей шло, и, предупредив Нэнси, что вернется поздно вечером, открыла дверь.

– Вот это неожиданность! – смеясь, сказал Флэш. Его зеленые глаза сияли, рука застыла в паре дюймов от звонка. – А я думал, что это я преподнесу сюрприз Берди.

– Флэш! – кидаясь ему на шею, радостно воскликнула Мисти. Последний раз они виделись пять месяцев назад, еще до того, как он уехал на гастроли в США. – Флэш! – повторила она, не чувствуя, что по ее щекам катятся слезы.

Он захлопнул дверь и взглянул на Мисти.

– Почему ты всегда выбираешь ублюдков? – внезапно посерьезнев, ласково спросил он.

– Ч-что?

– Может, последнее время я и жил в Штатах, но английские газеты читаю регулярно. А я ведь ждал твоего звонка, – с заметным огорчением заметил он. – Еще месяц назад ты сияла бриллиантами в обществе сицилийца, который очень уж смахивает на мафиози, затем обнаружился твой отец-политикан, всплыл на поверхность связанный с ним скандал, ну и под конец твой дружок дал тебе отставку.

Ее слезы моментально высохли.

– Вообще-то отставку дала ему я.

– Ты не представляешь, как я невероятно счастлив это услышать. – В глазах Флэша вспыхнули искры веселья. – А где Берди?

Они прошли в гостиную, где Мисти вкратце рассказала ему о событиях прошедших нескольких недель.

– А это что? – вдруг спросил Флэш, и она увидела, что он держит в руках книгу для беременных. Он нахмурился. – Зачем тебе это нужно? Тебе мало других переживаний?

Мисти вдруг заулыбалась.

– Глупый. Я беременна!

– Это же катастрофа! – посидев истуканом с полминуты, воскликнул он.

– Я так не думаю, – мягко сказала она. Спустя час Флэш знал уже почти все.

– Я с тобой, – категорично заявил он, услышав, что перед самым его приездом Мисти собиралась в Лондон, чтобы объясниться с Леоном. – А после того, как ты скажешь этому сукиному сыну, по какому адресу он может отправляться, мы это отметим.

Через десять минут спортивная машина Флэша мчала Мисти в Лондон.