"Жизнь мага. Алистер Кроули" - читать интересную книгу автора (Бут Мартин)

ГЛАВА 4 «Золотая Заря»

Покинув Кембридж, Кроули ощутил себя свободным человеком с большими доходами, который не обязан немедленно пускаться на поиски работы. Выражаясь его собственными словами, он в тот момент «пылал тремя увлечениями: альпинизмом, поэзией и Магией», причём каждое из них в большей или меньшей степени определяло выбранную им карьеру. Он вступил в новую жизнь с удовольствием и с довольно большим количеством, пусть не вполне управляемой им, энергии.

Всего через несколько недель после того, как Кроули освободил квартиру на Тринити-стрит, он и Экенштаин уже жили в палатке на леднике Шонбюль под вершиной Дент-Бланш, достигающей 4300 метров в высоту. Планировалось потренировать Кроули перед путешествием в Гималаи, а также проложить новый маршрут восхождения по восточному склону Дент-Бланш. Этот план был сорван ухудшившейся погодой, и тренировки Кроули свелись к жизни в высокогорном лагере и приготовлению еды. Кроме всего прочего, он изобрёл тогда приправу «ледниковый карри», заставлявшую других альпинистов выскакивать из палатки и набивать себе рот снегом после первого же проглоченного куска: Кроули всю свою жизнь славился любовью к острым блюдам. Живя на леднике, Кроули прочитал книгу «Разоблачённая Каббала» Сэмюэля Лиддела Мазерса, вышедшую в 1887 году. Он признавался, что не понимал там ни слова, но книга притягивала его, отчасти благодаря самой своей непонятности, которую Кроули решил преодолеть.

Ещё одно удерживало Кроули от занятий скалолазанием. Его здоровье ухудшилось, и он вынужден был отправиться на отдых в Церматт. Во время выздоровления Кроули посещал пивной бар, где обыкновенно толпились альпинисты. С характерной для Кроули энергией и склонностью к оригинальности он начал читать для желающих лекции по алхимии. Среди его слушателей оказался британский альпинист Джулиан Л. Бейкер, специалист по аналитической химии, начинающий маг и практикующий алхимик, который утверждал, что ему удалось добиться «фиксации ртути». Кроули не мог поверить своему счастью. Месяцами он искал возможностей получить доступ в мир магов, и вот перед ним сидел человек, который мог ввести его туда.

Когда Бейкер уехал из Церматта, Кроули последовал за ним, рассказал ему, что читал книгу «Небо над храмом» и что страстно желает найти описанный там Тайный Храм Всех Святых. Бейкер, тронутый большой заинтересованностью и искренностью Кроули, признался ему, что не является мастером в этом деле, но знает человека, который может помочь.

Между тем здоровье Кроули не улучшалось, поэтому он вернулся в Лондон, занял комнату в отеле «Сесил» на набережной, посещал врачей, писал стихи — в это время он работал над книгой «Йефтах» — и встречался с Бейке-ром, который познакомил его с Джорджем Сесилом Джоунсом.

Вспыльчивый, бородатый валлиец, невероятно похожий на типичные викторианские изображения Христа, Джоунс работал в химической промышленности, имел лабораторию в центре Лондона и дом в пригороде Бей-зингстока в Хэмпшире. Он был также очень начитан в области магии, которую изучал с любознательностью и дотошностью учёного. Кроули с огромным вниманием слушал то, что Джоунс говорил о магии, и вскоре они стали близкими друзьями, причём отношениям этим суждено было продлиться многие годы.

На этом этапе Кроули старался впитать как можно больше знаний о магии. Ему важно было понять, что она собой представляет. Для того чтобы начать что-то понимать в магии, необходимо сначала освободиться от всех своих предубеждений.

Сам Кроули определял магию как «искусство общения без использования обычных средств» — иначе говоря, при помощи силы воли; или, цитируя Кроули, «Магия — это Наука и Искусство совершать Перемены в соответствии со своей Волей». Ещё одно объяснение, которое предлагает Кроули, звучит следующим образом: «Согласно природе вещей… жизнь является таинством; другими словами, любое наше действие является магическим действием. Наше духовное сознание при помощи воли и её орудий воздействует на материальные объекты, с тем чтобы осуществить изменения, результатом которых станет рождение новых состояний сознания, к которым мы и стремимся». В качестве примера он приводит католическое богослужение, во время которого воля руководящего обрядом священника наделяет облатку и потир с вином божественными свойствами, давая тем самым физическое выражение духовной сущности. Однако мысль Кроули заключается в том, что мы все совершаем подобное своими действиями, когда задействуем в них волю. Проводя параллель этому рассуждению, можно представить себе человека, вскапывающего землю в своём саду лопатой, которую он для этого купил. Человек использует волю для вскапывания земли, поскольку деньги, которые он заработал, потратив собственную энергию, «заставляют» землю быть вскопанной: покупая лопату, он тем самым направлял свою волю на вскапывание сада.

Через несколько дней Кроули начал практические занятия по астральному видению. Бейкер, как рассказывает Кроули, инструктировал его, говоря:

Тело Света создано из Астрального Света, космической субстанции, иногда называемой эфиром, невероятно чувствительной к любому влиянию или воздействию. В том числе и к воздействию человеческой мысли, которая, как принято было считать, исходит из человеческого мозга в виде волн. Если эти мысли-волны удавалось при помощи магических средств сконцентрировать и направить на Астральный Свет, то составляющая его субстанция оформлялась в образ, являющийся проекцией или творением мысли. Считалось, что как только человек овладевает умением создавать Тело Света, он становится способным к телепатии, передаче мыслей на расстоянии и даже к путешествиям во времени.

Кроули опробовал и проверял всё, что узнавал от Джоунса, и вскоре, как было когда-то и с альпинизмом, решил, что превзошёл своих учителей. И в самом деле, он чувствовал, что магические упражнения даются ему легко. За короткое время он овладел, как ему казалось, искусством создания настолько мощного Тела Света, что его могли видеть обычные люди. Позднее его Тело Света обрело такую независимость сознания, что могло путешествовать без ведома своего хозяина. Кроули утверждал, что слышал рассказы друзей о том, как они видели его в том или ином месте, где его в данный момент не было. Друзья видели не его самого, а Тело Света.

Не все магические упражнения Кроули проходили успешно. Кроули рассказывает об одном эксперименте, который он проводил в Истборне, где его мать снимала дом. Однажды вечером во время отлива он отправился к воде, причём отошёл как можно дальше от набережной, а затем, начертив на песке круг и соорудив маленький алтарь из камней, зажёг костёр, воскурил ладан и начал обряд. Он надеялся вызвать ундин, женских духов, обитающих в воде и способных общаться с людьми. Но вместо них появился любопытный полицейский, привлечённый видом человека, который при свете луны произносил заклинания и скакал вокруг костра. Неизвестно, насколько правдива эта история: возможно, перед нами пример подшучивания Кроули над самим собой.

На собственных ошибках он узнал о самых распространённых заблуждениях, свойственных тем, кто стремится овладеть искусством магии, и скоро пришёл кубежде-нию, что успех в этом деле зависит от способности человека пробудить в себе творческий дух, который позволяет начинающим действовать без понимания и осознания механизма собственных действий и помимо интеллектуальной рационализации. Магия, по предположению Кроули, была скорее искусством, чем наукой.

В книге Колина Уилсона «История оккультизма», опубликованной в 1971 году, магический статус Кроули достаточно точно определён утверждением, что он был прирождённым магом с мощными животными инстинктами и сексуальной мотивацией. Имея это в виду, даже те, кто относится к Кроули с насмешкой, должны принять во внимание, что он верил во внутреннюю связь между магией и человеческой волей, которая, как он считал, находится, как правило, в подавленном состоянии, поскольку люди пассивны и слишком полагаются на свой разум, вместо того чтобы довериться инстинктам и интуиции. Стремление опираться на рассудок — не просто предположение Кроули: без сомнения, это стремление свойственно западному обществу, в котором он жил. Кроули считал, — и те, кто принимал его теорию, должны были твёрдо в это верить, — что магия является подсознательным процессом и что обратиться к ней его заставила скорее интуиция, чем разум. Перед теми, кто отмахивался от магии Кроули, ставился вопрос: что такое воображение? Кроули сказал бы, что это и есть магия. Говоря кратко, то, что Кроули считал магией, сегодня расценили бы как сочетание подсознания, воображения и методов, позволяющих управлять ими и вступать с ними в контакт — всем этим зачастую занимаются современные психиатры.

Для Кроули магия была сложным материалом, трудно поддающимся овладению. Практикующий маг должен быть одарённым человеком, обладать необходимыми научными знаниями, не иметь предрассудков, кроме того, он должен уметь легко схватывать новое и обладать обычным здравым смыслом. Что касается самого Кроули, то математика и химия давали ему необходимый багаж научных знаний, литературное творчество позволило ему избавиться от предрассудков, а благодаря наличию практически мысливших предков-пивоваров он удовлетворял и последнему требованию.

Прошло не так много времени, прежде чем Джоунс, наставник Кроули в магических делах, понял, что его ученик обладает большими способностями, и предложил ему выдвинуть его в качестве кандидата на вступление в магическое сообщество, в котором состоял сам. Оно называлось «Герметический Орден Золотой Зари», или, для посвященных, просто «Золотая Заря» (Golden Dawn, или G.#729;.D.#729;.). Имея в своих рядах А.-Э. Уэйта, это общество называлось герметическим потому, что было связано с богом Гермесом. Кроули с готовностью принял предложение, и вскоре Джоунс представил его лидеру «Золотой Зари» Сэмюэлю Лидделу Мазерсу.

Мазере был необычной личностью. Ирландский поэт У.-Б. Йейтс, тоже член «Золотой Зари», считал его наполовину лунатиком, наполовину мошенником. И он был прав. Мазере, очарованный возрождением искусства и религии кельтов и почему-то являющийся убеждённым якобитом, безо всяких оснований утверждал, что Мак-Гре-гор из Гленстрэ — это он, нередко называя себя Мак-Грегором Мазерсом графом де Гленстрэ. Он настаивал на том, что его фамилия использовалась родом Мак-Грегеров после того, как в 1603 году они были объявлены вне закона, и что его прапрадед унаследовал франко-шотландский титул графа Мак-Грегора де Гленстрэ. Он одевался по-шотландски, исполнял танец с мечами, носил за голенищами кинжалы и щеголял шотландской кожаной сумкой, отороченной мехом. Тот факт, что Мазере, сын клерка, никогда не был в Шотландии вплоть до 1897 года, казалось, ничуть не смущал его.

История самого общества «Золотой Зари» была столь же пёстрой и неоднозначной, как история главы этого общества. В значительной степени оно было розенкрейцерским и в этом качестве вело своё происхождение от розенкрейцеров, тайной европейской религии, основателями которой считались тамплиеры, катары и альбигойцы. Постоянно подвергаясь гонениям со стороны христианской церкви, розенкрейцеры верили, что являются хранителями тайных истин, восходящих ещё к Древнему Египту, и что их долг — обучать новых посвященных и передавать им свои знания.

В конце XIX века «Золотая Заря» была самым влиятельным из оккультных сообществ, действовавших на территории Великобритании. Она была основана на почве неприятия нового духа научных открытий, экзистенциализма, материализма и благочестия христианства викторианской эпохи. Общество пополнялось как людьми, приходящими непосредственно в «Золотую Зарю», так и теми, кто переходил из Теософского общества госпожи Елены Петровны Блаватской, образованного в 1875 году. Причиной таких переходов было то, что общество Блаватской в большей степени ориентировалось на восточные религиозные традиции, а некоторым его членам казалось, будто религиозные образы Индии и Тибета, которыми пользовалась Блаватская, не подходят для западного общества. В центре теософии Блаватской была идея, перенесённая затем в «Золотую Зарю». Заключалась она в том, что существует группа отшельников, известных какТайные вожди, Махатмы, Незримые учителя, которые живут в гималайских пещерах, наблюдают за жизнью человечества и управляют его делами и судьбами. Двое из них, КутХуми и Мория, будто бы являлись госпоже Блаватской. Это, однако, не спасло её от обвинений в мошенничестве, выдвинутых против неё Обществом психических исследований. Но как следствие этого выпада против неё и теософии было основано общество «Золотой Зари».

Существует несколько версий истории основания «Золотой Зари», но суть этой истории в том, что однажды около 1880 года, а возможно, в 1884 году преподобный Альфонс Вудфорд, исследователь масонских рукописей, нашёл зашифрованный манускрипт. Романтики утверждают, что он обнаружил его в книге, купленной на букинистическом рынке, который действительно существовал в то время на Фаррингдон-роуд в Лондоне. Другие говорят, что этот манускрипт встретился ему в августе 1887 года среди бумаг, завещанных ему оккультистом по имени Фредерик Хокли. Не зная, с какого конца браться за расшифровку найденной рукописи, Вудфорд передал её доктору Уильяму Винну Уэсткоту, следователю по делам об убийствах из северного Лондона, начинающему оккультисту, масону, состоящему членом «Societas Rosicruciana in Anglia» (Общество розенкрейцеров в Англии), эзотерического масонского розенкрейцерского ордена, и другу госпожи Блаватской. Манускрипт был показан также доктору У.-Р. Вудмену, ещё одному из уважаемых членов той же розенкрейцерской общины. Доподлинно неизвестно, что произошло дальше. То ли Уэсткоту удалось перевести некоторые фрагменты пяти магических ритуалов, записанных при помощи искусственного алфавита XVI века, то ли оба, и Вудмен и Уэсткот, расписались в своей беспомощности и показали рукопись Мазерсу.

Член того же розенкрейцерского ордена, что и Уэсткот, Мазере некоторое время жил в Париже, переводя один из самых известных трудов по магии под названием «Соломоновы ключи». Мазерсу удалось расшифровать манускрипт, который состоял из описания древнего ритуала посвящения и объяснения истинных возможностей козырей в картах Таро. В манускрипте значились также имя и адрес женщины, сведущей в оккультизме. Это была фройляйн Анна Шпренгель из Нюрнберга. В октябре 1887 года Уэсткот написал ей и в следующем месяце получил ответ. Фройляйн Шпренгель оказалась главой организации под названием Rosicrucian Lichte Liebe Le-ben Tempel (Розенкрейцеровский Храм Света, Любви и Жизни). Организация действовала в Нюрнберге, давно известном как место основания тайных групп и сообществ. Фройляйн Шпренгель дала Уэсткоту, Вудмену и Мазерсу разрешение основать общество, сходное с её собственным.

Мазере и Уэсткот вместе составили свод ритуалов, дополнили его от себя и в качестве комментария к нему написали «Ознакомительные лекции». Экипировавшись таким образом, они открыли «Храм Изиды — Урании герметических ученых ордена "Золотой Зари"». В марте следующего года из Нюрнберга пришла грамота, узаконивающая работу новой организации. По нечаянности фройляйн Шпренгель забыла подписать документ, но Уэсткот сделал это за неё, используя её магическое имя Sapiens Dominabitur Astris: вероятно, она дала на то своё разрешение. Это стало причиной некоторых трений между английскими и немецкими розенкрейцерами, поскольку после смерти фройляйн Шпренгель в 1890 году её нюрнбергские коллеги оскорбились тем, что с ними не-посоветовались по поводу создания английского отделения общества. Они сообщили адептам из Лондона, что не будут оказывать им никакой магической поддержки, однако будут снабжать их знаниями, необходимыми для самостоятельных контактов с Тайными Вождями.

Как бы то ни было, сейчас ко всей этой истории принято относиться с подозрением. Скорее всего, Уэсткот выдумал её, подделав как манускрипт, так и грамоту. Возможно, это было сделано при поддержке со стороны Вудмена и Мазерса, причём фройляйн Шпренгель никогда не существовала. Уэсткотом двигало желание основать организацию, которая могла бы соперничать с Теософским обществом Блаватской. Что бы там ни произошло на самом деле, это несущественно. Важно, что к 1890 году «Золотая Заря» уже была вполне признанной организацией, растущей и упрочивающей своё влияние.

В «Золотой Заре» занимались преимущественно ритуальной магией, а также искусством оказывать влияние при помощи хорошо тренированной воли. Члены общества в основном стремились лишь получить знания в области магии, и только немногие действительно хотели заниматься ею на практике.

Тому, кто желал достичь успехов в магии, следовало верить в способность человека общаться со вселенной как с целым, а также в то, что правильно тренированная человеческая воля способна исполнить буквально любое желание. Кроме того, нужно было верить в существование планов и уровней бытия, отличных от физического, в то, что есть разумные существа помимо имеющих физическое воплощение, и в то, что люди находятся лишь в процессе восхождения по лестнице психической эволюции.

Вступив в контакт с этими иными планами бытия или войдя в них, на них можно было воздействовать при помощи исполнения соответствующего обряда. В обществе «Золотая Заря», как правило, использовался герметический ритуал, то есть ритуал, имеющий отношение к богу Гермесу. Это действо называлось заклинанием Гермеса. Поскольку с Гермесом связано число восемь, ритуал совершался при восьми зажжённых свечах, алтарь был восьмиугольным или стоял внутри восьмиугольника, начерченного на полу. Во время ритуала принималась пища, ещё со времён древних греков ассоциирующаяся с Гермесом. В процессе церемонии маг отправлял своё энергетическое тело на другие уровни бытия и, пребывая в них, получал знания, силу или возможность общения, которые стремился получить. Как правило, маг хотел изменить своё сознание, с тем чтобы общаться с другими разумными существами и получить от них информацию или навыки, необходимые для тренировки воли.

Поначалу «Золотая Заря» была не более чем кружком промасонски настроенных, похожим образом мыслящих начинающих магов. В обществе состояло даже несколько женщин, также заинтересованных в оккультизме: в отличие от большинства других обществ, приём женщин не возбранялся. Однако под руководством Мазерса все изменилось.

В течение нескольких лет Мазере жил впроголодь, с трудом сводя концы с концами и отдавая своё время науке, но в 1890 году его приняли библиотекарем в Музей Хорнимена, располагавшийся в Форест-хилле на юге Лондона. Эта эклектичная коллекция совмещала в себе экспонаты по этнографии и естествознанию с музыкальными инструментами и была основана в 1860-х годах Фредериком Джоном Хорнименом, известным чайным торговцем, членом партии либералов и депутатом парламента от Фалмута и Пенрина. Эту работу Хорнимен предложил Мазерсу по настоянию своей дочери Энни, вступившей в общество «Золотой Зари». Энни, которую друзья прозвали Тэбби, была подругой красавицы жены Мазерса, Мины Бергсон, сестры философа Анри Бергсона: девушки вместе учились в Школе изящных искусств Слэйда. Получив работу, Мазере с женой, которая была намного младше его, поселился при музее. Несомненно, дело было в том, что Энни Хорнимен хотела помочь подруге выбраться из полунищенского состояния, в котором та находилась. Тем не менее в первый же год работы Мазере поссорился с Хорнименом, втом числе из-за ложной информации, которую дал о себе Мазере во время общенациональной переписи, объявив себя на пятнадцать лет младше, чем был на самом деле. После того как он был изгнан из музея, Энни Хорнимен по меньшей мере ещё пять лет продолжала оказывать обоим Мазерсам материальную поддержку.

В 1892 году Мазерсы переехали в Париж, где сначала жили по адресу бульвар Сен-Мишель, 121, а затем переехали в пригород Отей и поселились на улице Моцарта, 87.

В то время Мазере именовал себя шевалье Мак-Грегор. По слухам, Мазере, который познакомился с Миной Бергсон в библиотеке Музея Хорнимена и сменил её имя на имя Мойна, потому что оно звучало более по-шотландски, никогда не имел с ней половых сношений, поскольку считал, что половые связи являются помехой в самосовершенствовании мага.

Мойна Мазере была ясновидящей, и через неё, как утверждал Мазере, он вступал во взаимодействия с Тайными Учителями. По его собственному утверждению, он встретил троих из них однажды вечером в Булонском лесу. Оснащённый знаниями, которые дали ему эти трое, Мазере вернулся в Лондон и объявил Вудфорду и Уэсткоту о том, что узнал. Удивив их своими известиями, он уверил рядовых членов «Золотой Зари» в том, что является носителем истин, которые были переданы лично ему, и что Тайные Учителя назначили его главой всего сообщества. За очень короткое время он стал единственным лидером «Золотой Зари». Облечённый такой властью, он сочинял новые ритуалы, писал новые манускрипты и учредил внутри ордена отдельную ступень для тех адептов, которым удавалось добиться заметного прогресса в магии. Его высокое положение, несомненно, гарантировало ему некоторое финансовое вознаграждение.

Общество было организовано иерархически. Сначала человек вступал в Первый (или внешний) орден в качестве неофита, затем продвигался, в зависимости от уровня именуясь зелатором, теоретиком, практиком или философом, причём последнего уровня достичь было невероятно трудно, потому что к этому моменту человек должен был овладеть уже очень большим количеством знаний и почти уже быть в состоянии входить в контакт с собственным святым Ангелом-хранителем. Члены внешнего ордена участвовали в ряде магических церемоний, но не совершали серьёзных магических действий. Во Второй (внутренний) орден можно было вступить только по при-глашениюТайныхУчителей, которые выражали свою волю через Мазерса. Если Первый орден был окутан тайной, то Второй был абсолютно секретным, поскольку, попав в него, члены «Золотой Зари» получали указания по занятиям ритуальной магией.

Известный под названием Rosae Rubeae et Aurae Crucis, что означает «Рубиновая Роза и Золотой Крест», Второй орден включал в себя три уровня — Adeptus Minor (младший адепт), Adeptus Major (старший адепт) и Adeptus Exemptus (исключительный адепт). За ними следовал уровень, который обыкновенно называют Argentinum Astrum (серебряная звезда), но он недоступен для людей. Разумеется, Мазере достиг уровня Adeptus Exemptus. Этого было достаточно: он поднялся до наивысшей точки, к которой только может стремиться человек.

Как только вся эта система установилась, для «Золотой Зари» наступила эпоха процветания. Под своей сенью общество собрало обширный корпус разнообразного, порой несовместимого магического материала и сфабриковало из него жизнеспособную (действующую) систему с упорядоченной структурой членства и отправления обрядов, а также со сводом наставлений для занятий теоретической и практической магией. В 1893 году в обществе состояло 170 действующих членов, причём к 1896 году их число возросло до 315 человек. Храм Изи-ды — Урании (так сказать, главный штаб общества) проводил свои ритуальные церемонии в Марк-Мейсон-холле на Грейт-Куин-стрит в Лондоне, главном здании масонской ложи, предназначенном для членов высшей ступени масонского братства. Отделения «Золотой Зари» были и вне Лондона. Например, храм Озириса в Уэстон-сью-пер-Мэре, Храм Гура в Брэдфорде, Храм Амен-Ра в Эдинбурге и Храм Ахатор, основанный Мазерсом в Париже в 1894 году. Некоторые храмы существовали недолго, другие — наоборот. Члены Второго ордена, число которых достигло в 1900 году шестидесяти, встречались в менее роскошных условиях: на Оукли-сквер, 26, неподалёку от железнодорожной станции Юстон, а затем на Блайт-роуд, 36. В Марк-Мейсон-холле арендовалась отдельная комната для особо важных церемоний.

Плата за посвящение составляла десять шиллингов. Ещё десять шиллингов уплачивались ежегодно в виде членского взноса. Во время собраний по рядам пускали шляпу для сбора пожертвований. Казной общества заведовал Мазере. В общество принималось большое количество новых членов, поскольку Мазерсу необходимо было как укреплять финансовое положение общества, так и наращивать своё собственное состояние. Однако значительная часть принятых людей не задерживалась надолго. Большинство новых членов были выходцами из крупной буржуазии с более чем поверхностным представлением об иной реальности и о том, что в наши дни назвали бы лунатизмом или сумасшествием. Однако среди них было несколько искренне заинтересованных и серьёзных людей.

Самым известным примером последних является У.-Б. Йейтс, который с подросткового возраста интересовался оккультизмом, особенно чёрной магией и сатанизмом, и основал свою собственную небольшую группу под названием «Герметическое общество», которая действовала в Дублине, пока Йейтс в 1887 году не переехал в Лондон. Впервые он встретил Мазерса в читальном зале Британского музея, где, как вспоминает Йейтс, он «часто видел человека лет тридцати шести — тридцати семи в коричневом вельветовом пиджаке с худым, решительным лицом и атлетическим телосложением, который казался, прежде чем ему стали известны его имя и род занятий, некой романтической фигурой». В марте 1890 года Мазере предложил Йейтсу вступить в «Золотую Зарю», а в январе 1893-го принял его во Второй орден, дав ему внутреннее имя Frater Demon Est Deus Inversus (Брат злой дух — Бог наоборот), что отвечало сатанинским представлениям Йейтса.

Как бы ни расширял границы «Золотой Зари» приток новых членов, столь же быстро нарастали и противоречия внутри общества. Вудфордумерв 1891 году, аУэст-кот отошел от управления обществом, возможно, после того, как Мазере, самоуверенный автократ, вынудил его это сделать, но уж точно после того, как его работодатели сообщили ему, что членство в оккультном обществе несовместимо с должностью следователя. Как именно начальство Уэсткота узнало о том, что он состоит в тайном обществе, остаётся только догадываться, однако сам Уэсткот считал, что информация поступила от Мазерса, который, по-прежнему живя большей частью в Париже, пытался управлять своей паствой издалека при помощи регулярно отсылаемых распоряжений и энциклик. Адептам, получающим магическое знание от Мазерса, полагалось подписывать обещание в личном повиновении ему до тех пор, пока они не продвинутся в магическом искусстве. Многие соблюдали это предписание, но никакого повышения в отношении их не следовало, тогда некоторые начинали подозревать, что магические знания и сила Мазерса не безграничны. Встречались и такие, кто не был готов слепо подчиняться и хотел знать, на что идут деньги членов общества, были и пуристы, которые сомневались в подлинности ритуалов. Добровольные уходы, а также исключения из общества стали частыми и провоцировали волнения.

Мазере раздражал всех. С ним поссорилась даже Энни Хорнимен, и в декабре 1896 года она была исключена из общества за неповиновение. Энни, недовольная тем, что Мазере был якобитом, его часто повторявшимися запоями и расточительством, прекратила оказывать ему финансовую помощь. Правда, для их разрыва была и другая, подспудная причина. Энни поссорилась с доктором Эдвардом Берриджем, гомеопатом и членом «Золотой Зари», и попросила Мазерса исключить его. Однако Бер-ридж был другом Мазерса, и Мазере встал на его сторону. Группа членов общества ходатайствовала о том, чтобы Мазере не исключал Энни, но тот не внял этим просьбам. После исключения Энни у Мазерса начались серьёзные проблемы с деньгами, и он изо всех сил старался добыть их.

Один из способов, которым он зарабатывал себе на жизнь, заключался в торговле турецкими железнодорожными акциями. Другой — в публичном проведении магических церемоний. Всё началось с того, что однажды вечером Мазерсу явилась египетская богиня Изида и повелела ему рассказать людям о её божественности. Мазере превратил одну из комнат своей квартиры на улице Моцарта в храм богини Изиды и начал устраивать там театрализованные церемонии, во время которых он был одет в длинную белую мантию, опоясанную ремнём с выгравированными на нём знаками зодиака, на его щиколотках и запястьях красовались священные браслеты, а через плечо была перекинута шкура леопарда. Тем временем Мойна надевала мантию из шифона, конусообразную египетскую шапку. Её голову венчал цветок лотоса. Поначалу эти представления проводились только для друзей, но вскоре один журналист посоветовал Мазерсу сделать церемонии публичными. Вероятно, выиграв битву со своей совестью, Мазере согласился. Для своих представлений он арендовал маленький Театр Бодиньер с камерной атмосферой, располагавшийся по адресу улица Сен-Лазар, 18. На сцене возвышалась огромная статуя Изиды, окружённая изображениями менее значительных божеств. Перед статуей располагался алтарь, а на нём — тибетская лампа, в которой горело неугасимое пламя.

Иерофант Рамзес (Мазере) появлялся из-за кулис, держа в руках цветок лотоса и трещотку, которой он тряс. Стоя около алтаря, он произносил несколько заклинаний из египетской Книги мёртвых, и Верховная жрица Анари (Мойна) приступала к материализации и вызыванию Изиды. Затем следовал финал, во время которого французская танцовщица исполняла Танец Четырёх Стихий. Не осталось никаких данных о том, сколько таких представлений было дано и сколько денег они принесли Мазерсу.

Кроули был принят в общество «Золотая Заря» в качестве неофита в Марк-Мейсон-холле 18 ноября 1898 года. В момент вступления он был уверен, что здесь он сможет проникнуть в тайны бытия и страстно желал найти в этом обществе систему, которая дала бы направление его магическим устремлениям. Остальное, как он считал, должно было прийти с опытом.

Он проходил обряд посвящения со всей искренностью и серьёзностью, приличествующими этому случаю, хотя тот факт, что церемония проходила в здании масонской ложи, разочаровал его. Его насторожило и то, что члены общества, как оказалось, в основном были обычными буржуа. Однако эти небольшие недостатки были смягчены самим событием. Ритуал выглядел впечатляюще и содержал, по убеждению Кроули, настоящие магические формулы и заклинания. Сквозь призму священной природы этой церемонии Кроули увидел себя входящим в Тайную церковь святого Грааля.

Перед началом этого волнующего ритуала Кроули одели в просторную мантию, доходившую ему до лодыжек, голова его была целиком закрыта шапкой, а талия подвязана трижды обёрнутой вокруг неё верёвкой. К его правому запястью была также привязана верёвка, конец которой держал проводник. Этот человек должен был провести Кроули по ступеням обряда. Затем его ввели в храм, где на его руки и мантию начали брызгать водой и воскурять вокруг него ладан. Потом с лицом, по-прежнему закрытым шапкой, его подвели к алтарю, перед которым он встал на колени и дал клятву хранить тайну ордена и соблюдать законы братства. Этого требовал обряд. Заключительная клятва угрожала новичку ужасной смертью, в случае если он нарушит первые две. После того как завершился обход храма, шапка была снята. Теперь к Кроули обратились три мага, которые официально приняли его в «Герметический орден "Золотой Зари"». По завершении этого этапа Кроули сообщили секретные знаки общества, рассказали о принятой в обществе манере рукопожатия и особенной походке. Затем имело место грубое подобие таинства причащения, и церемония закончилась. Сходство этого обряда с ритуалом вступления в масонскую ложу никак не назовёшь поверхностным. Эти церемонии совпадают даже в отношении заключительной клятвы, согласно которой вступающий в орден должен хранить тайну. Если бы Кроули знал об этом, он, возможно, был бы ещё более разочарован.

Во время обряда Кроули было дано магическое имя, которое, как обычно и бываете большинством таких имён, больше напоминало девиз. Его назвали Пердурабо, что означает «Тот, который пребудет». Имя оказалось пророческим, хотя большая часть церемонии, как стало понятно со временем, прошла напрасно. Кроули нарушил почти все свои клятвы, однако так никогда и не подвергся ужасной смерти от грома и молнии.

По окончании церемонии Кроули был представлен своим товарищам по обществу «Золотой Зари». Они оказались явно ниже его. По мнению Кроули, почти все они представляли собой «жалкое сборище ничтожеств; члены Ордена оказались такими же вульгарными и заурядными, как и любая другая группа обычных людей». Только Джо-унс и Бейкер имели образование и были сведущими в науках. Тем не менее несколько человек выделялись среди обывательской серости остальных. Это были У.-Б. Йейтс, Флоренс Эмери — известная актриса со сценическим псевдонимом Флоренс Фарр, А.-Э. Уэйт, издатель Алд-жернон Блеквуд и писатель Артур Мейчен тоже состояли в обществе, хотя и не всегда активно участвовали в его жизни.

Можно предположить, что пренебрежительное отношение Кроули к остальным членам «Золотой Зари» являлось типичным проявлением его самомнения, и, возможно, это так и есть, но существуют и другие отзывы о них, как о пёстрой толпе ничтожеств. Мод Гонн, ирландская патриотка и фенианская националистка, в которую был влюблён Йейтс и которая вступила в «Золотую Зарю» в 1891 году, высказывалась о членах общества как об «ужасной компании». Флоренс Фарр держалась, несомненно, другой точки зрения. Занимая в обществе официальный пост и являясь бывшей любовницей как Йейт-са, так и Джорджа Бернарда Шоу, она, как рассказывали, была не в состоянии отклонить хоть какое-то из делаемых ей предложений и находилась в сексуальной связи с несколькими членами общества, включая, по слухам, и самого Кроули.

Однако Кроули постигло и ещё одно разочарование, касавшееся уровня тайных знаний, которые ему давали в Обществе, и содержания «Разъяснительных лекций», которые он должен был посещать. Оказалось, что со значительной частью этой информации он уже знаком. И дело здесь не в самоуверенности Кроули. Он потратил месяцы на изучение литературы по магии, и ему были известны источники и происхождение того материала, который давали на лекциях. Более того, он обнаружил, что то, чему его «учили», можно легко прочесть в книгах, был бы только интерес и желание.

Благодаря предварительной подготовке, энергии, жажде к познанию, способности быстро обучаться, Кроули стремительно продвигался по ступеням Ордена. Через месяц он стал зелатором, через два — теоретиком, а к февралю 1899 года — практиком. Поскольку правила требовали трёхмесячного перерыва, его не производили в философы вплоть до мая. После этого он мог бы быть немедленно посвящен во Второй орден, но такое повышение требовало семимесячного ожидания и специального приглашения: автоматический перевод был невозможен.

Таким образом, в этот момент возникла временная остановка в его продвижении по магическому пути. Тогда Кроули направил своё внимание на Операцию Абрамелина, которую называют также Операцией тайной магии Абрамелина. Цель этого раздела магии заключалась в получении знаний об Ангеле-хранителе и во вступлении во взаимодействие с ним, что, в свою очередь, являлось средством познания себя. Джоунс одолжил Кроули экземпляр книги Мазерса об Абрамелине, а также проинструктировал его относительно первоначальных шагов Операции.

Информацию о волшебнике Абрамелине Мазере обнаружил в одном из манускриптов, хранившихся в парижской библиотеке Арсенала. По словам Мазерса, манускрипт о магии Абрамелина представлял собой книгу, написанную Авраамом Евреем в 1458 году. Он обучался оккультным наукам, подобно многим образованным евреям XV века, и однажды отправился в Египет, чтобы найти себе учителя по тайнам магии. Оказавшись на месте, он встретил другого еврея по имени Аарон, который, в свою очередь, рассказал ему о существовании мага Абрамелина, который, живя в Арачи, якобы обладал большими знаниями в оккультных науках. Авраам Еврей поехал туда и стал учеником Абрамелина. Впоследствии, уже став опытным магом, он написал книгу, собрав туда всё, что узнал от учителя. Эта книга была переведена на французский около 1700 года. На неё-то и наткнулся Мазере и перевёл с французского на английский. Мазере был не первым, кто изучал книгу Абрамелина. Её читали Альфонс Луи Констан, который под псевдонимом Элифаса Леви заложил основы вновь возродившегося интереса к магии в XIX веке, а также Эдвард Роберт Бульвер, второй барон и первый граф Литтон, романист и наместник короля в Индии.

Эта книга считалась самым значительным из магических трактатов, и Кроули был о ней очень высокого мнения. Он начал понимать, что большинство ритуалов были либо выдуманными, либо переделанными из старинных католических или иудейских обрядов. «Книга тайной магии волшебника Абрамелина», как она называлась, представляла собой исключение. Эта книга, — писал Кроули, —

В магии существует два раздела. Один заведует силами добра, другой — силами зла. Это отражено в терминах «белая» и «чёрная» магия соответственно. Звание «чёрного мага» применимо к тому, кто использует свои магические силы для достижения эгоистических или злых целей. Абрамелин учил, что силы доброй (белой) магии имеют превосходство над чёрными, сатанинскими силами и что все явления суть результат действия сил зла под влиянием добрых сил. Тем не менее иногда злые силы выходят из-под власти добрых и несут с собой разрушения. Находясь на свободе, они могут заключать формальные соглашения с людьми, держа их у себя в рабстве. Человек, находящийся на полпути вверх по духовной лестнице и колеблющийся между добром и злом, одинаково подвержен влиянию как своего Ангела-хранителя, так и злого демона.

Чтобы не подвергаться риску со стороны сил зла, практикующий маг должен был вести безупречную жизнь, поддерживая при помощи молитвы и медитации связь с Ангелом-хранителем, чтобы тот наставлял его относительно противостояния силам тьмы, а также использования этих сил для добрых дел. Если мага постигала неудача, он оказывался под властью злых демонов, на него обрушивались страдания и он попадал в ад.

В магии Абрамелина имеются списки ангелов и демонов, которых следует вызвать, а также талисманов, могущих, среди прочего, воскрешать мёртвых, делать человека способным к мистическим полётам, возбуждать и успокаивать бури, находить или делать золото, разжигать страсти между людьми. Однако всё это было невозможно до тех пор, пока магу не явится его Ангел-хранитель и не обучит его магической методологии. Приготовление к этому событию занимает не меньше шести месяцев.

Идея Операции Абрамелина захватила Кроули, в том числе, как он предполагал, из-за одного случая из его жизни и сказанной в связи с этим случаем фразы. Это случилось с Кроули в детстве, но запомнилось ему надолго. Кроули собирался куда-то ехать с родителями и оказался на железнодорожной станции. Какой-то из станционных носильщиков тащил на спине большой дорожный сундук. Сундук соскользнул, едва не попав на мальчика. Если бы сундук упал на маленького Кроули, он мог бы прибить его до смерти. Эдвард Кроули мимоходом заметил, что, вероятно, ангел-хранитель Алика уберёг его в этот день. Теперь, когда он изучал магию, ему казалось, что фраза об Ангеле-хранителе была существенной.

С тех пор как Кроули покинул Кембридж, он жил у своей матери, если не считать времени, когда он путешествовал или останавливался в отеле «Сесиль». Теперь преследование магических целей требовало от него перебраться в отдельное жильё: едва ли он мог провести Операцию Абрамелина в своей комнате в доме матери. Поэтому Кро-ули снял квартиру по адресу Чансери-Лейн, 67/9, в лондонском Сити. В договоре об аренде квартиры он подписался как граф Владимир Сварев. Мотивом для этого обмана послужило, какой говорил, желание узнать, как люди относятся к представителям высшего сословия — в конце концов, о том, как они относятся к молодым буржуа, он уже знал. Кроме того, этим поступком он потворствовал своему самолюбию и романтическому воображению, и это был далеко не последний раз, когда он «присваивал» себе титул. Когда вышел новый сборник стихотворений Кроули, «Иезавель», он воспользовался своим новым псевдонимом.

Весной 1899 года, продолжая постижение магии и готовясь к Операции Абрамелина, Кроули познакомился с человеком, который оказал на его жизнь не меньшее влияние, чем Оскар Экенштайн. Речь идёт об Аллане Беннете.

Беннет был членом Второго ордена. Вступив в «Золотую Зарю» в 1894 году, он через год получил от Мазерса приглашение перейти на второй уровень Организации. Он родился в декабре 1872 года в семье инженера, который умер, когда его сын был ещё совсем ребёнком. Беннет воспитывался под присмотром матери, строгой католички. Беннет, наиболее уважаемый член «Золотой Зари», и Кроули встретились на одной из церемоний в Марк-Мейсон-холле. В продолжение обрядовой части вечера Кроули «осознавал близкое присутствие огромной духовной и магической силы», которая, как он понял, когда обряд был окончен, исходила от Беннета. Беннет пересёк зал, подошёл к Кроули и обвинил его в том, что он «связывается с Гоэтией», под которой, как понял Кроули, он разумел злые магические силы. Кроули не принял обвинения, но и не отклонил его, возможно, потому, что он в тот момент уже работал над Операцией Абрамелина и чувствовал себя виноватым. Однако проницательность Беннета произвела на него впечатление.

Беннет представлял собой загадочную и необычную личность. Свои тёмные волосы он носил зачёсанными вперёд так, что они закрывали лоб. Его глаза смотрели из-под густых бровей пронизывающим взглядом; у него был заострённый нос и бледная кожа. Впоследствии он стал брить голову, подчёркивая свою мистическую наружность. Он имел хрупкое здоровье и периодически страдал от жестоких приступов астмы. Чтобы противостоять своей болезни, он периодически проходил курс лечения медикаментами. В начале каждого цикла лечения он принимал опиум внутрь, потом, через неделю или две, переходил на инъекции морфия. В какой-то момент он начал принимать кокаин, но, когда тот стал вызывать у него галлюцинации, заменил его вдыханием хлороформа. В результате приёма всех этих медикаментов закупорка лёгких устранялась, Беннет выздоравливал до следующего приступа астмы. Тогда весь круг повторялся.

Возможно, благодаря особенностям воспитания, а также своему постоянному болезненному состоянию, Беннет «считал наслаждения жизни (и прежде всего физическую любовь) дьявольскими иллюзиями, изобретёнными врагом рода человеческого, с тем чтобы завлечь души в порочный круг бытия». ТакпишетКроули, добавляя, что Беннет «никогда не знал радости; он всем своим существом презирал удовольствие и не верил в него». Этому была своя причина: когда Беннет подростком услышал правду о жизни, сама идея физического совокупления вызвала у него такое отторжение, что он решил, что Бог — это зло, и с тех пор верил, что доброта Бога — всего лишь миф.

Убеждённый в безнравственности Бога, он отверг католицизм своей матери и обратился к магии. В восемнадцатилетнем возрасте он достиг одной из наивысших ступеней мистического транса и решил, что он — буддист. У него была волшебная палочка из миндального дерева, увенчанная золотой пятиконечной звездой с бриллиантом. Кроме того, он никогда не появлялся без сияющей длинной стеклянной призмы, которую он использовал для насылания порчи. Однажды Кроули видел, как Беннет использовал её против одного теософа, усомнившегося в его магической силе. «Понадобилось четырнадцать часов, — сообщает Кроули, — чтобы этот недоверчивый человек пришёл в чувство и снова мог управлять своим телом и разумом». Помимо своего постоянного интереса к магии, Беннет, обучавшийся химии, обладал также глубокими знаниями об электричестве и считался знатоком индуистских и буддистских священных текстов.

Несомненно, Беннет был образованным человеком, с харизматическим типом личности и мощным интеллектом. Нет ничего удивительного в том, что Кроули тянуло к нему. Кроули понимал также, что Беннет может научить его магии лучше, чем кто-либо другой. К тому же он мог сделать это быстро. Кроули не терпелось научиться всему, чему только можно, тем более что он чувствовал: обучение в «Золотой Заре» шло не теми темпами, на которые он рассчитывал.

На следующий день после их знакомства Кроули отправился на квартиру к Беннету, который жил к югу от Темзы. Он был шокирован, когда увидел, что Беннет живёт в крайне стеснённых обстоятельствах дома у другого начинающего оккультиста по имени Чарлз Роше. Кроули, будучи состоятельным молодым человеком, предложил Беннету переехать в его, более удобную, квартиру при условии, если Беннет согласится быть его наставником в магических делах. Беннет принял приглашение.

Кроули был в восторге. Его поиски закончились. Теперь он нашёл такого учителя по магии, о котором мечтал. Как он напишет во втором томе своей полной автобиографии, опубликованной в 1929 году, теперь у него были все учителя, в которых он нуждался. Посвящение, предпосланное автобиографии, выглядит так:

Беннет переехал на квартиру Кроули и начал интенсивно заниматься с ним церемониальной магией. Кроули, сообразительный и любознательный ученик, обучался у Беннета искусству приобретать, осознавать и применять магическое знание. Вместе они совершали разнообразные церемонии, вызывали духов, изготавливали талисманы. До вступления во Второй орден Кроули не имел права доступа к рукописям Мазерса, но Беннет, в нарушение своей клятвы, дал ему копии этих рукописей.

Церемонии, которые проводили Кроули и Беннет, не очень различались по форме. Сначала маг вызывал нужного ему бога при помощи молитвы, прося, чтобы бог прислал соответствующего архангела. Как только архангел появлялся, к нему обращались с просьбой прислать ангела (или ангелов) соответствующей «сферы» — говоря непрофессиональным языком, той области духовного мира, которой управлял вызванный бог. Когда же прилетал ангел, его просили предоставить доступ к духу, от которого, когда тот появлялся, маг мог потребовать нужных ему знаний или исполнения других своих желаний.

Помимо церемониальной магии, Беннетучил Кроули гаданию, каббале, искусству ясновидения и «духовидческому крику», геомантии, умению толковать символы и, что наиболее важно, использованию карт Тарой манипуляциям с ними. Это был исключительный курс обучения магии, который упрочил магические навыки Кроули.

Очевидно, что они усиливали интенсивность своих магических занятий при помощи наркотиков. Нет сомнений, что Беннет использовал кокаин для достижения магических целей, поскольку он прямо писал об этом в своей записной книжке того времени. Будучи астматиком, он имел постоянный доступ к широкому спектру медицинских препаратов. Беннет применял свои лекарства для расширения границ сознания, как сказали бы хиппи 1960-х годов. Он стремился к этому и до встречи с Кроули, употребляя в пищу галлюциногенные растения и грибы.

Узнав от Беннета, что есть древняя традиция использования наркотиков для магических целей и что существует истинно магический наркотик, который может открыть двери сознания, Кроули пустился на поиски этого наркотика. На протяжении всей жизни он бесстрашно экспериментировал со всеми видами наркотиков, которые попадали в его руки, — от опиума и кокаина до гашиша и эфира, — ничто не могло сдержать его. Его пренебрежение к опасностям наркотической зависимости было таким же, каким когда-то было его пренебрежение к сифилису. Он придавал мало значения риску расшатать свою психику (или даже сойти сума), которому он подвергался, как и любой человек, употребляющий наркотики. Во всём этом не было ничего незаконного: широкий ассортимент препаратов, которые сегодня считаются запрещёнными наркотиками, свободно продавался в аптеках по всей Великобритании, поскольку Закон об опасных наркотиках вступил в силу лишь в 1921 году. Кроули не боялся привыкания потому, как он говорил, что его нравственная чистота должна была защитить его. Кроме того, само понятие зависимости, считавшейся в те времена привычкой, было мало изучено.

Его поиски имели чёткую цель. Кроули хотел обнаружить химический препарат, способный освободить его душу, оставив её открытой для магического проникновения богов и духов. Поначалу Кроули не принимал наркотиков ради удовольствия: однако со временем возникло привыкание, и он стал употреблять их, потому что у него не было выбора.

Кроули был убеждён, что приём наркотического препарата — во всяком случае, правильного «магического» препарата — должен предварять любую магическую церемонию, поскольку наркотики позволяли наиболее легко достигать мистических состояний. Являлись ли эти состояния действительно мистическими или они представляли собой видоизменённое мировосприятие человека, находящегося под воздействием наркотика, преобразованием или картиной его души — это, вероятно, не имело значения. Что было важно, и особенно важно в случае Кроули, так это его вера в магическую сущность этих состояний. Он извлекал пользу из того, как эти состояния заставляли его пересматривать свои базовые убеждения и ценности с новых позиций, заново постигать мир с точки зрения магии и мистики. Одной из главнейших целей его жизни было расширение границ сознания любыми средствами: по отдельности или в каких-либо комбинациях.

После переезда Беннета в квартире Кроули закипела магическая жизнь. В двух комнатах были устроены храмы: один белый, а другой чёрный. В первом находилось шесть зеркал размером по сорок восемь квадратных футов каждое, чтобы отражать силу любого заклинания и удерживать её в пределах комнаты. Второй же храм, в который Кроули, судя по всему, почти не входил, пока Беннет жил у него, и устроенный только для поддержания магического равновесия с первым, был лишь немногим просторнее, чем большой шкаф для посуды, вмещая маленький алтарь, который опирался на фигуру негра, и человеческий скелет, который Кроули кормил кровью и мёртвыми воробьями. Целью Кроули было оживить скелет, но в этом он потерпел неудачу. В каждом из храмов на полу были начерчены магический круг и пентаграмма.

Описание того, какой эта квартира предстала бы постороннему взгляду, можно найти в рассказе Кроули «На развилке дорог»:

Неудивительно, что квартира вмещала как злые, так и добрые силы. Кроули описал случай, как однажды вечером он и Джоунс вышли из квартиры, в то время как воздух в ней ещё трепетал от присутствия сил, которые они только что вызвали. Выходя на улицу, они заметили на ступенях дома полупрозрачные тени. Возвратившись через какое-то время, они встретили на лестнице чёрную кошку и нашли дверь квартиры открытой, мебель — разбросанной в беспорядке, а по комнате маршировали полуматериализовавшиеся существа. И в этот момент, как написал потом Кроули, «началось веселье! Весь вечер по большому помещению библиотеки бесконечной процессией шествовали бесы; 316 из них мы сосчитали, описали, назвали и внесли в список. Это было самое необычайное и самое жуткое из происшествий, которые со мной случались». С тех пор те, кто входил в квартиру, жаловались на головокружение. Когда же Кроули решил наконец переехать, грузчики сказали, что чувствуют физическое истощение. Домовладельцу понадобилось много времени, чтобы найти нового квартиросъёмщика.

Неизвестно, как долго Беннет прожил в квартире Кроули, но, вероятно, они жили вместе вплоть до начала 1900 года. Беннет почти всё время болел, проводя дни в постели в состоянии частичного оцепенения, причиной которого было употребление наркотиков. Кроули часто наблюдал, как он просыпался, тянулся за своей губкой и бутылкой с хлороформом и снова засыпал. Посоветовавшись с Джоунсом, Кроули пришёл к убеждению, что Беннету необходимо уехать из Англии, чтобы восстановить здоровье в более тёплых климатических условиях. Беннет не был против отъезда за границу. Он верил, что его судьба — это Восток и буддизм. Однако у него не было денег на билет. А Кроули не собирался платить за него. Он считал, что платить за друзей — значит ослаблять дружбу, и редко помогал друзьям деньгами. И это несмотря на то, что он мог быть очень щедр в материальном отношении: ведь он по меньшей мере на восемь месяцев приютил у себя Беннета.

Решив помочь Беннету, если не деньгами, то собственными действиями, Кроули и Джоунс вызвали духа по имени Буэр, который обладал способностью исцелять больных. Им удалось вызвать образ духа, и они страстно попросили его об исцелении Беннета. Через несколько дней они получили ответ на свою просьбу. Кроули пришло письмо от женщины по имени Лора Хорниблоу, с которой у него когда-то был роман. В полной автобиографии он написал на полях напротив описания этого эпизода: «Девять раз я поцеловал свою любовь, когда она спала», а ниже добавил: «Алистер Кроули (для Лоры X.)». Эта женщина, которую Кроули описывает как «обольстительную сирену», была женой полковника, служившего в Индии. Свой роман с ней Кроули прекратил, когда начал работать над Операцией Абрамелина: в это время было необходимо сохранять целомудрие. Теперь Лора писала, что хочет продолжить отношения.

Получив письмо, Кроули решил встретиться с ней. «Я не могу вспомнить, — писал он впоследствии, — как мне пришло в голову сделать то, что я сделал, но я отправился на встречу с ней. Она умоляла меня вернуться к ней и обещала сделать всё, что я захочу». Кроули, увидев удачный шанс, сказал ей, что прежде она вела себя эгоистично и должна загладить свою вину. Он попросил её дать ему сто фунтов, добавив, что они нужны не для него, а для другого человека, имени которого он не может ей назвать. Женщина покорно отдала деньги и, по выражению Кроули, «спасла для человечества одну из самых ценных жизней нашего поколения». Билет для Беннета был куплен, и в самом начале 1900 года он официально вышел из рядов «Золотой Зари» и, покинув Великобританию, отправился на Цейлон в Коломбо.

С этой истории связано и ещё кое-что. Когда Лора Хорниблоу отдала деньги, Кроули признал, что и он вёл себя как эгоист, выдвинув свои нужды на первый план по сравнению с её потребностями. «Она, — писал он, — совершила щедрый и великодушный поступок; я должен был ответить ей тем же». И вот в качестве вознаграждения он на две недели увёз её в Париж, где она, как утверждает Кроули, просила его подарить ей живую память об их любви. Кроули сообщает, что согласился, на время оставив мысли об Абрамелине, но так как он никогда не углублялся в подробности этой поездки, её достоверность вызывает сомнение. Однако можно сказать точно, что Кроули не испытывал ни малейших уколов вины, обращаясь со своей любовницей таким образом.

Влияние Беннета на Кроули невозможно переоценить. Он помогему продвинуться в изучении магии. Перед своим отъездом Беннет оставил Кроули большую часть своих записных книжек с заметками о магии. Водной из них содержалось начало каббалистического словаря, где священные слова были записаны не в алфавитном порядке, а согласно их числовым значениям. Однако, когда влияние Беннета закончилось, Кроули, казалось, забросил свои занятия и, как будто в противоречие им, принялся за изучение наименее приятных сторон оккультизма — чёрной магии. Он всё ещё находился под впечатлением оттого случая, когда они с Джоунсом вызвали марширующих демонов; и временами даже у тех церемоний, что проводились в белом храме, появлялся мрачный подтекст.

Не только Лора Хорниблоу отвлекала Кроули от Операции Абрамелина. Летом 1899 года он поехал в Альпы с Оскаром Экенштайном. Во время путешествия он познакомился с известным альпинистом Томом Лонгстаф-фом, который назвал манеру скалолазания, демонстрируемую Кроули, нетрадиционной. «Я видел, как он, — вспоминал Лонгстафф в своей книге об альпинистских подвигах под названием "Моё путешествие", опубликованной в 1950 году, — взбирался по очень опасному и трудному ледяному склону Мер-де-Глас, пониже Геан. Он делал это в одиночку, просто в виде лёгкой прогулки. Вероятно, это был первый, а может быть, и вовсе единственный раз, когда этот сумасшедший, опасный, очень сложный маршрут был пройден». В то же время Кроули и Экенштайн демонстрировали изобретение Экенштайна под названием «когти», аналог современных «кошек», которые их автор стремился усовершенствовать. Это приспособление позволяло легко взбираться по ледяной поверхности с уклоном семьдесят градусов без необходимости вырубать во льду ступени. Однако не все были убеждены в пользе и безопасности этого устройства, и оно не получало широкого распространения вплоть до 1908 года.

Помимо занятий скалолазанием в Альпах, тем летом Кроули посвятил некоторое время путешествиям по Шотландии и Озёрному краю. Он и там немного занимался альпинизмом, но у его путешествий был и другой, скрытый мотив. Он искал чего-то. Чего-то особенного.