"Последний диктатор Европы" - читать интересную книгу автора (Талиновский Борис)

РОЖДЕННЫЙ НА УГЛУ

В 2004-м Магата, уже назначенного, но еще не приступившего к работе в Мюнхене, «с пристрастием» допрашивали известные немецкие футбольные писатели из «Зюддойче цайтунг» Клаус Хёльценбайн и Лудгер Шульце. Перечислив фамилии легендарных тренеров «Баварии», оба журналиста поздравили Магата с тем, что «у руля «Баварии» после длительного перерыва снова будет урожденный баварец: «бы ведь баварец, герр Магат, не так ли?» — «Да, родился «на углу» Баварии и Гессена…»

Магат — баварец в первом поколении. Его будущая бабушка с дочерью, будущей матерью знаменитого футболиста (дед пропал где-то на полях войны), бежали в 1945-м из Восточной Пруссии в более безопасную Баварию. Они осели в Зайлауфе, близ Ашаффенбурга, что в Нижней Франконии. Эта местность входит в состав земли Бавария и граничит с землей Гессен.

В Ашаффенбурге и познакомилась бывшая беженка из Кенигсберга Хелена с сержантом-пуэрториканцем с близлежащей американской военной базы. Их сын появился на свет 26 июля 1953 года.

«Если бы отец остался с нами, я, вполне возможно, не стал бы футболистом, а выбрал другое занятие, но ведь и эту дорогу я выбирал сам».

Отец Магата вернулся на родину, когда маленькому Вольфи не было и двух лет.

Журналисты часто задают ему сочувственные вопросы о детстве, подразумевая, что трудно, мол, было вам без отца. Магат отвечает: «Не помню, что так уж заботился этим. Важнее для меня, шестилетнего, была смерть бабушки».

Он всегда подчеркивает, что воспоминания о детстве у него самые хорошие. И то, что он рано научился отвечать сам за себя, пошло ему только на пользу. Жили скудно? Но большинство так жило! Магат считает, что матери удалось привить ему, как он выразился, «прусско-протестантские» жизненные ценности — умение терпеть, дисциплину и ответственность. «Не самые плохие качества, а?».

В детстве Вольфи (тогда его так называли, но второе имя нравилось ему больше, и постепенно для всех он стал именно Феликсом) имел в отличие от своих товарищей: больше «мальчишеской» свободы и утверждался на улице среди сверстников и ребят постарше игрой в футбол. В Германии после победы на ЧМ-54 воцарился футбольный бум. Мяч гоняли все пацаны, от мала до велика, воображая себя Вальтерами и Морлоками. В футбольный клуб района Нилькхайм он пошел записываться в пятилетнем возрасте и получил отказ — «стукнет семь, вот тогда…». Но он всё равно приходил и гонял мяч с семилетними после клубных занятий. Когда его, в конце концов, приняли, то записали сразу к десятилетним — с мальчишками младшего возраста ему уже нечего было делать.

«В игре со старшими ребятами мне помогала хорошая координация движений, я был подвижен и неплохо физически развит. Ну, и приходилось выдумывать что-то всё время — они ведь выше ростом и тяжелее. Откуда способности? Не знаю. Мать никогда никаким спортом не занималась. Отец разве что хорошо играл на гитаре, но человеком спортивным точно не был».

С отцом Marat встретился через пятнадцать лет, в конце 60-х. Тот приехал в Ашаффенбург повидаться с бывшей женой и сыном. «Я рад был, конечно, с ним познакомиться, но он еле-еле говорил по-немецки, а я в английском или испанском вообще был ни бум-бум. Но что-то потеплело. Фатер ходил смотреть, как я играю в футбол, остался доволен — я ведь был уже тогда признанной «звездой» местного ТФ «Ашаффенбург». Он уехал, мы начали переписываться. Пришлось приналечь на языки…»