"Дверь в Зарабию" - читать интересную книгу автора (Полынская Галина)

Глава шестнадцатая: Переезд

Из-за ночного происшествия Мира едва не проспала завтрак, ее растолкала Яра.

– А? Что?

– Скорее вставай, завтрак через пять минут!

Зевая и потягиваясь, Мира нехотя выбралась из теплой постели и поплелась к умывальнику.

– Опаздывать нельзя, – Ром наклонил кувшин, и в ладоши девочки потекла прохладная струйка воды, – вдруг Велор уже переговорил с Нингой насчет дедушки.

Это мгновенно стряхнуло сонливость, и Мира принялась поспешно умываться и чистить зубы.

Впрыгнув в джинсы, она надела пеструю рубашку с длинным рукавом, предусмотрительно выглаженную и вывешенную в шкаф Ромом, зашнуровала кроссовки, причесалась и, бросив последний взгляд в зеркало, выбежала из гостевых апартаментов, которые мысленно уже называла «своими».

Примчавшись в столовую, Мира с удивлением обнаружила, что там еще пусто, Господин Щепа и Пия сервировали стол в отсутствии семейства.

– А где все?

Пия молча пожала круглыми плечами.

– А что сегодня на завтрак? – Мира решила подготовиться заранее ко всякого рода сюрпризам.

– Милосская крупа с тушеным горным баладоном.

– Горный баладон целый или кусками?

Пия напряженно смотрела на Миру.

– Ну, целиком его затушили, с головой, или на куски порезали?

– На куски… – Пия силилась понять, чего хочет от нее странная девочка. – Если надо, я могу принести вам голову…

– Ой, нет, спасибо, я на диете. А вы не в курсе, почему никого нет?

Пия пожала плечами. Господин Щепа разложил тарелки-вилки и направился к выходу, в дверях он столкнулся с близнецами. Наверное, за время своей службы в этом замке он всякого навидался, поэтому никак не отреагировал на внешний вид кузенов, зато Мира уставилась на них во все глаза. Лысый Том, как в коконе, был в желтых бинтах, снаружи оставался лишь кончик носа, да водянистые глаза настороженно посматривали, как сквозь щель танка. Если с Томом все было понятно, то Жофрен… На левой скуле у него красовался переливающийся всеми оттенками лилового синяк, сдержал– таки Том обещание «дать Жофрену по башке», а на носу у него болталось нечто вроде самодельных очков для подводного плавания, крепившихся где-то за ушами.

– Это что такое? – слегка опешила Мира.

– Он боится, что у него выпадут глаза, – слегка невнятно из-за повязок ответил Том.

Пока Мира хлопала ресницами, пришел Велор.

– А где бабушка? Доброе утро, папа.

– Ей нездоровится, отнесу завтрак ей в комнату.

– Нездоровится? – вытянулось лицо девочки. – А…

– Сначала позавтракаем, ладно?

А что оставалось делать? И тут Велор заметил необычный вид дорогих кузенов. На всего его вопросы они блеяли что-то невнятное. Мире не очень-то хотелось, чтобы они перешли на конкретные ответы и отец хоть что-нибудь понял, поэтому она напомнила, что остывает горный барабан, и надо немедленно садиться его есть.

Завтрак прошел в тягостном молчании. Мира отправляла в рот ложку за ложкой крупу, пахнущую арбузом, кусочки тушеного мяса и думала только об одном: поговорил Велор с Нингой или нет? На близнецов, представлявших теперь и вовсе безобразное зрелище, она старалась не смотреть, чтобы лишний раз не расстраиваться. Ведь ей не хотелось, чтобы в доме кто-нибудь серьезно пострадал от ее присутствия, просто так получилось случайно.

Слопав свои гигантские порции, близнецы убрались из столовой, Мира осталась с Велором.

– Па-а-а… – начала она.

– Я поговорил с матушкой, она наотрез отказалась. Сказала, или я – или он, вдвоем нам под одной крышей не жить.

– Пап, – оживилась Мира, – смотри, как все чудесно складывается! Дед едет сюда, а бабушка в Белый Лес! Там тихо, спокойно, то, что надо для нервной системы пожилого человека!

Над ухом Миры раздалось тихое покашливание, это Ром, пребывая в состоянии невидимости, пытался координировать процесс беседы и не дать девочке наговорить лишнего. Услышав это покашливание, Мира замолчала, чувствуя, как начинают гореть щеки.

– Думаю, уговаривать ее бесполезно, – Велор будто не услышал предложения дочки.

Глаза Миры готовы были наполниться слезами.

– Но если ее поставить перед фактом, – улыбнулся Велор, – тогда другое дело.

Девочка затаила дыхание.

– Твои гостевые покои сообщаются с другими почти такими же, правда, двери туда заколочены, но открыть их не составит особого труда.

– Спасибо, папочка! – Мира бросилась к нему на шею.

Велор неловко приобнял девочку и осторожно, будто боялся обжечься, погладил пламенные кудряшки.

– Папуль, мы сами все сделаем, – пробормотала Мира, уткнувшись носом в его пиджак, от него пахло чем-то очень знакомым, но в то же время давно забытым, – и дверь раскурочим, и деда привезем, ты иди, отнеси бабуле завтрак, она, наверное, совсем уже проголодалась.

– Хорошо, – Велор отстранился и улыбнулся. – Дверь рядом с зеркальным шкафом. Она прикрыта стенной обивочной тканью. Ты скажи своему флоину, он отыщет.

– Я все понял, – раздался голос из воздуха. – Ой… извиняюсь.

Ром сконфузился, что так глупо выдал свое присутствие. Велор рассмеялся.

– Па, мы пойдем?

– Идите.

Мира выскочила из столовой и бегом к себе.

– Яра!

– Да? – тирамиса причесывалась, сидя в кресле.

– Мой отец чудесный человек!

– Так, так, – Яра отложила гребенку, – рассказывай.

– Он разрешил перевезти сюда дедушку!

– Чудесно, а бабушка разрешила?

Мира замялась.

– Бабушка не разрешила, – материализовался Ром, – мы перевозим дедулю под покровом ночи в режиме страшной тайны. Сначала мы чуть не погорели с Ярой, теперь будем гореть с дедом.

– Ром, ты что, против? – возмутилась Мира.

– Что ты, как можно, я люблю жизнь, полную опасностей и приключений. Если б не боялся высоты, наверняка пошел бы в космонавты.

– Все ясно. Значит, ты против, – нахмурилась девочка. – Но, можешь оставаться при своём и размышлять о космонавтике, отдирая ткань от стен в поисках двери в соседние комнаты.

– Надо простучать, – тяжело вздохнул Ром, – чего лишние беспорядки наводить. Где он сказал? У зеркального шкафа?

– Да, где-то там. Действуй.

Пока Ром возился у шкафа, Мира посвятила свободное время любимому питомцу: Аксельбант был накормлен, причесан, а его лоток вычищен.

Простучав стену, Ром определил местонахождение двери.

– Яра, можно воспользоваться вашими когтями?

– А что надо сделать? – она мгновенно оказалась у шкафа.

– Нежно и аккуратно разрезать ткань здесь и здесь.

Спустя пару мгновений, операция была завершена, золотистую ткань словно острая бритва разрезала.

– Есть дверь? – обуреваемая любопытством Мира подошла ближе.

– Есть, как не быть.

Дверь и впрямь имелась, правда была заколочена добротными досками крест на крест.

– И чем я буду вытаскивать эти гвозди? – приуныл Ром. – Зубами?

– Надо поискать подручные средства.

– Пойду, украду где-нибудь гвоздодер или стамеску… – с этими словами Ром исчез.

Ближе к обеду дверь победили.

– Как интересно! – прошептала Мира, берясь за причудливую кованую ручку. – Таинственная дверь в старинном кровожадном замке!

– Замки кровожадными не бывают, кровожадными бывают его хозяева. Ну, давай, открывай, уверен, мне там еще придется убираться сто зарабийских дней и ночей.

В сообщающихся покоях насчитывалось две комнаты: одна побольше – гостиная, другая поменьше – спальня.

– Здесь даже лучше, чем у нас, – указала Мира на небольшой камин в гостиной и стеклянную дверь, ведущую на балкон. – И две комнаты. Дедушке здесь понравится. Давайте все вместе возьмемся за уборку, чур – я чищу камин!

– Чего вдруг? – насторожился Ром.

– Понимаешь, у меня уже навязчивая идея, так хочется почистить хоть какой-нибудь камин и успокоиться, а все из-за зловонного каминища в столовой!

– Если хочешь, могу как-нибудь ночью навестить столовую, – Ром подлетел к люстре с многочисленными тусклыми подвесками и снял с нее густую паутинную пелерину.

– Подожди, давай пока провернем одно дело, потом возьмемся за другое, кто знает, может у них вековая традиция хранить в камине золу и прочую давно сгоревшую дрянь. Яра, что ты делаешь?

Тирамиса активно распарывала когтями чехлы на мебели.

– Я уже принялась за уборку.

– Погоди, ты же сейчас вся выпачкаешься, давай я на тебя свою майку надену.

– Да и тебе не мешало бы сменить одежду, – заметил Ром. – Идемте, посмотрим, что у нас есть из легко отстирывающихся вещей.

За уборкой не заметили, как пролетело обеденное время, но Мира особенно не расстроилась, ей хотелось переселить дедушку сегодня же, а то вдруг отец передумает.

Работа спорилась, втроем они управились довольно быстро, оставалось почистить Банта, который так извозился, путаясь под ногами, что напоминал дворняжку с криминальным прошлым, а не порядочного кота уважаемой гималайской породы.

– Все, можно идти, – Мира распахнула балконные двери, чтобы комнаты, как следует, проветрились. – Ром, – она вышла на балкон и перегнулась через каменные перила, – а мы могли бы спуститься прямо отсюда, чтобы лишний раз не мелькать перед народом?

– Конечно, могли бы. Спускаемся?

– Ага. Яра, ты приведешь Бантуху в порядок?

– Конечно, – кивнула тирамиса, она была в синей майке с желтой надписью «Спасем китов!». – Идите и ни о чем не беспокойтесь.

Ром подхватил Миру на руки, перелетел через перила и… замер в воздухе.

– Что такое?

– Как здесь высоко… – выдавил он.

– Чего высокого? – Мира испугалась, что он пойдет на попятную. – Второй этаж! Не смеши народ!

– Второй этаж в замке это всем не то, что второй в блочном доме, – упрямился флоин.

– Полетели! Не бойся, я же с тобой! Ну, полетели, миленький.

Глубоко вздохнув, Ром обнял Миру покрепче и полетел вниз.

– Не бойся, не бойся, – повторяла девочка, – лети плавно, уверенно, вот так, молодец.

– Спасибо, что ты так обо мне заботишься, – прерывающимся голосом произнес Ром.

– Я о себе забочусь, если ты упадешь – тебе ничего не будет, а я – кости в разные стороны, зубы на асфальте, глаза на заборе…

– Прекрати, прошу тебя, – руки Рома дрогнули, – а то и впрямь уроню.

На дороге, вымощенной гладкими серыми плитами, он приземлился и поставил девочку на ноги.

– Здорово, – она одернула джинсовую курточку, – назад так же полетим.

– Вместе с дедушкой? Ты мои силовые возможности случайно не переоцениваешь?

– Ах, да. Ладно, в другой раз полетаем.

Они свернули с дороги и направились к Белому Лесу.

В домиках уже горел свет. Мира постучала в дверь самого крайнего, открыла Ми.

– Здравствуйте, – улыбнулась девочка, – а мы за вами и за дедушкой, собирайтесь.

– Как так? – удивилась черно-белая женщина.

– Мы решили забрать его в замок, – пояснил Ром.

– Нинга разрешила? – изумилась Ми.

– Разрешил Велор.

– А…

– Собирайтесь, мы уходим отсюда немедленно, – сказала Мира, проходя в дом. – Здравствуй, дедуля.

– Вы это серьезно? – шепнула Ми Рому.

– Абсолютно, – кивнул он в ответ.

Сборы были быстрыми, особого имущества не скопилась. Мира вывезла коляску с Маритом из дому, следом вышли Ром с Ми, Ром нес большую тряпичную сумку с вещами Ми и дедушки.

Колеса почти целиком утопали в цветах и хлопьях, но двигаться было легко, этот пышный белый «снег» почти ничего не весил. Когда компания вышла на дорогу, над землею понесся гул подступающей ночи.

– Очень кстати, – сказала Мира, – в темноте нам будет легче пробраться незамеченными.

Ром молча вздыхал, он слабо себе представлял, как можно держать в доме Марита и Ми, чтобы никто не обратил внимания на такое существенное прибавление. Но Мира решительно катила коляску к замку и о что-то говорила деду, что именно, Ром не слышал, поднявшийся ветер заглушал ее слова.

К замку подошли, когда по небу уже помчались тяжелые тучи.

– Там в ограде есть калитка, – выступала проводником Мира, – пройдем через палисадник, потом вдоль стены с лапитуньей, а там как раз и балкон. Ром, ты же сможешь поднять дедушку с коляской на балкон?

– Я могу поднять отдельно дедушку, отдельно коляску.

– Это бунт на корабле?

– Да нет, я просто надорвусь!

– А, ну тогда ладно. Посадишь его в кресло, только смотри, аккуратно.

– Слушаюсь и повинуюсь.

Совсем стемнело и ощутимо похолодало. Мира, как следует, закутала дедушку в плед, Ром поднял его и стал потихоньку взлетать. В это время в воздухе поплыли светящиеся пылинки. Запрокинув голову, Мира смотрела, как среди этих невесомых светлячков парит прозрачная фигура флоина с дедушкой, завернутым в теплый плед.

– Жаль, нет фотоаппарата, – прошептала она. – Такие кадры пропадают…