"МАРК КРАСС" - читать интересную книгу автора (Михайлович Левицкий Геннадий)

Визит претора

Марк Красс проснулся от легких, но настойчивых толчков в плечо. Перед ним стоял перепуганный раб.

– Что тебе надо?

– Прости, господин, что потревожил твой бесценный сон, но прибыл претор и срочно требует тебя.

– Что сейчас: вечер, ночь, утро?

– Полночь, мой господин.

– Претор один?

– С ним пять легионеров.

Крассу ничего не оставалось, как накинуть тунику и спуститься вниз.

Одного взгляда на представителя высокой власти было достаточно, чтобы понять: его визит ничего хорошего не сулит. Приход неожиданных гостей втревожил Красса. В голове замелькали страшные мысли о недавних проскрипциях, вспомнились лица осужденных, их обезглавленные тела на Марсовом поле и головы, выставленные на форуме.

Претор, его давний знакомый, вместо приветствия холодно произнес:

– Марк Лициний Красс! Я прибыл по поручению сената и требую от тебя всемерного содействия расследованию.

От этих слов ноги у Красса ослабли, а голова, с которой он мысленно прощался, невольно вжалась в плечи.

– Всегда, в любое время готов служить Великому Риму… – промямлил он.

– Кто из рабов прислуживает тебе?

– Их у меня сотни…

– Я имею в виду тех, кто подает на стол обед, ухаживает за гостями, – прервал Красса претор.

– Чаще всего Сальвий и Авзоний.

– Где они?

– Спят, наверное.

– Я хочу немедленно их видеть.

Марк Красс опрометью бросился за своими рабами, хотя это дело можно было поручить кому-нибудь из прислуги. Претор презрительно усмехнулся и приказал одному из легионеров:

– Гней Леторий, проводи хозяина дома и проследи, чтобы рабы как можно скорее были здесь.

Преторианец догнал Красса уже в коридоре. Последний, услышав за собой приближающийся топот, окончательно потерял присутствие духа. Он остановился, побледнел так, что его белоснежная туника и лицо, казалось, составляли единое целое.

– Чего тебе? – хрипло прошептал Красс, не узнавая собственного голоса.

– Претор приказал сопровождать тебя.

На непослушных ногах Марк Лициний продолжил путь. Вскоре он открыл одну из дверей, и оба оказались в небольшой комнате.

– Где твои рабы? – грозно спросил преторианец.

– Их здесь нет, но имеется кое-что получше.

По всему было видно, что хозяин дома немного успокоился и начал соображать, что бы предпринять в этой ситуации. А по части "предприятий" Марку Крассу не было равных в Риме. Он открыл дверцу в стене, достал мешочек и вложил его в руку преторианца.

– Что это?

– Золото, – прошептал Красс, внимательно наблюдая за выражением лица стражника. Чувства последнего сменялись одно за другим: сначала лицо выражало недоумение, затем в глазах появился алчный блеск, смешанный с боязнью за еще не содеянное. "Готов!" – решил Красс и продолжил вслух: – Дорогой друг, скажи, в чем меня обвиняют?

Преторианец в раздумье хранил молчание.

– Спрячь золото и открой мне глаза. Я ведь не прошу у тебя помощи в бегстве. Нет преступления в том, чтобы сказать человеку: зачем в его дом пожаловал претор. Но если ты считаешь иначе, все слова, произнесенные тобой, я забуду через мгновение и не вспомню даже под пыткой.

Преторианец неуверенно спрятал мешочек в складках одежды и, наконец, решился:

– Ходят слухи о твоем сожительстве с весталкой; видимо, это и является причиной визита претора. Был бы рад сообщить больше за твою щедрость, но поверь, это все, что я знаю.

Вскоре Марк Красс, мужественный и суровый Гней Леторий, а также два сонных, ничего не понимающих раба стояли перед претором.

Представитель власти внимательно осмотрел прислугу Красса с ног до головы. Первый, Сальвий, был молодым красивым мальчиком с женственным лицом, которое обрамляли густые светло-русые кудри. Второй, Авзоний, оказался могучим тевтоном с лицом, изуродованным глубоким шрамом. "С такой рожей ему самое место в школе гладиаторов", – подумал претор и указал перстом на тщедушного Сальвия:

– От имени римского сената я желаю купить этого раба или взять на некоторое время, как ты пожелаешь, Марк Лициний Красс.

– Берите даром и используйте его сколько угодно и как угодно. Если римский сенат испытывает нужду в рабах, я готов дать еще десятка два.

– Благодарю, нам нужен лишь этот раб. Возможно, завтра ты получишь его обратно, а если не сможем вернуть – тебе выплатят компенсацию.

– Не будем мелочиться, уважаемый претор. Однако я хотел бы знать… – начал, было, Красс, но претор бесцеремонно его прервал:

– Завтра в два часа после полудня ты должен явиться в курию.

– Зачем?

– Для разбирательства дела в качестве обвиняемого лица, – бросил претор, выходя, и этим вновь поверг богача в большое уныние.

Красс лихорадочно соображал, одна мысль мгновенно сменяла другую. Наконец после недолгих раздумий он приказал:

– Позвать посыльного Каппадокийца!

– Слушай меня внимательно, – приглушенно предупредил Красс посыльного. – С первыми лучами солнца ты пойдешь в храм Весты, найдешь там весталку Лицинию и скажешь, чтобы она немедленно пришла ко мне. Предупреди ее: речь идет о жизни и смерти. Постарайся, чтобы тебя видело как можно меньше глаз, но в то же время не подавай виду, что от кого-то скрываешься. Иди, Каппадокиец, я надеюсь на тебя.

– Сделаю все, как ты сказал, господин.

Спустя час после восхода солнца явилась Лициния.

– В чем дело, Марк, к чему такая спешка? Твой раб едва ли не силой вытащил меня из храма.

– Сейчас все узнаешь, Лициния.

Красс провел весталку во двор. Там, под сенью виноградной лозы, их ждал небольшой стол. Могучий тевтон с поспешностью, не свойственной людям его телосложения, подавал завтрак.

Красс не случайно выбрал это место для встречи с весталкой. С одной стороны, они были у всех на виду, с другой – никто не мог слышать их разговор.

– Скажи, Лициния, что грозит весталке, нарушившей обет целомудрия?

– А ты сам разве не знаешь, отчего поле у Коллинских ворот называется Скверным? На этом поле закапывают в землю весталок, нарушивших обет девственности. Там, под землей, устраивается небольшое помещение, куда ставится постель, лампа с огнем, съестные припасы: хлеб, кувшин воды и прочее – считается преступлением уморить голодом лицо, посвященное в высшие таинства религии. Виновную сажают в закрытые носилки и несут через форум. Когда носилки с преступницей прибывают к подземной комнате, весталка покидает их и по лестнице спускается вниз. Лестницу поднимают, отверстие закрывают и засыпают землей. Вот такая у нас, жриц Весты, расплата за минутную слабость.

– И что ожидает того, по чьей вине весталка лишилась девственности?

– Луция Кантилия, соблазнившего весталку Флоронию, засекли насмерть розгами.

– Ого! – Вздрогнул Красс. – Гораздо приятнее, как обычному преступнику, лететь вниз головой с Тарпейской скалы.

– Однако к чему эти вопросы, Марк?

– Дело в том, что нам грозит все это.

– Не пугай меня, Марк, – побледнела Лициния. – Мы ведь не переступили роковую черту. За содеянное нами положено разве что наказание розгами.

– Сегодня ночью меня навестил претор с легионерами. Они забрали раба Сальвия. Помнишь кудрявого мальчика, который тебе понравился? А мне приказано явиться в курию на суд. Мы сидим, завтракаем, пьем вино, а в это время у Сальвия выясняют степень нашей близости.

– Чего же ты испугался, Марк Красс? Раб не может сообщить ничего, что привело бы нас к страшному концу. В его присутствии ты не касался даже моей руки.

– Лициния, Лициния! Ты сама простота, – горько усмехнулся Красс. – Под пыткой Сальвий может показать, что с тобой спали все мужчины Рима.

– Зачем же кому-то надо добиваться от него ложных признаний?

– Ты забываешь о принадлежащей тебе красивой вилле. В моем владении находится немало домов, как в самом Риме, так и за его пределами. В нынешнее время люди гибнут и за меньшие ценности.

– Что же делать, Марк? – взмолилась Лициния.

– Я вижу только один выход, – выдержав паузу, заговорил Красс. – Можно представить наши отношения как деловые. Предположим, я хотел купить у тебя виллу, и мы встречались для обсуждения сделки.

– Но я не хочу ее продавать.

– Лициния! Это единственная возможность нашего спасения. Разве клочок земли, дом с заброшенным виноградником дороже жизни? Я заплачу тебе за все сто тысяч сестерциев, и, возможно, этим мы оправдаем себя.

– За мою виллу – сто тысяч?! Да это же грабеж! Хороший гладиатор стоит дороже!

– При чем здесь деньги, Лициния? Речь идет о нашей жизни. К тому же, у меня нет в наличии больше денег.

– Марк Красс! Да ведь никто не поверит, что такую виллу можно купить за столь ничтожно малую сумму без особой на то надобности.

Красс после недолгих раздумий предложил:

– Двести тысяч и ни ассом больше. Придется влезть в долги, но голова дороже. Ведь так, Лициния?

Марк Красс даже в минуты грозной опасности оставался самим собой.

– Ну, так как, Лициния, согласна? Прежде чем ответить, учти, что наша жизнь сейчас стоит едва ли дороже жизни раба, накрывавшего стол. Если случится худшее, то ни мне, ни тебе не будет нужды в этой вилле. Но предположим, что мы сумеем оправдаться. Ты отдашь полученные деньги под проценты и к тому времени, когда закончишь исполнять обязанности жрицы Весты, сумма станет в несколько раз большей. За эти деньги можно купить отличное имение в любом уголке Лация.

– Поступай, как знаешь, – обреченно махнула рукой Лициния.