"Заповедник гоблинов" - читать интересную книгу автора (Саймак Клиффорд)Глава 5В «Свинье и Свистке» было темно, шумно и чадно. Между тесно поставленными столиками оставались лишь узенькие проходы. Мерцали дрожащие огоньки свечей. Низкий зал был заполнен разноголосым гулом, точно все посетители говорили разом, перебивая друг друга. Максвелл прищурился, стараясь высмотреть свободный столик. Пожалуй, подумал он, им следовало бы пойти куда-нибудь еще. Но ему хотелось поужинать именно тут, потому что этот кабачок облюбовали студенты и преподаватели его факультета и здесь он чувствовал себя как дома. – Пожалуй, нам лучше пойти куда-нибудь еще, - сказал он, обернувшись к Кэрол Хэмптон. – Сейчас к нам кто-нибудь подойдет и укажет столик, - ответила она. - Наверное, большой наплыв - официанты совсем сбились с ног… Сильвестр! Немедленно прекрати! Извините его, пожалуйста, - добавила она умоляюще, обращаясь к людям, сидевшим за столиком, возле которого они стояли. - Он такой невоспитанный! И особенно не умеет вести себя за столом. Хватает все, что увидит… Сильвестр облизывался с довольным видом. – Пустяки, мисс, - сказал обездоленный бородач. - Я, собственно говоря, и не собирался его есть. Просто у меня привычка заказывать бифштексы. – Пит! Пит Максвелл! - закричал кто-то в дальнем конце зала. Прищурившись, Максвелл разглядел в полумраке, что ему машет руками какой-то человек, вскочивший из-за столика в углу. Потом он узнал его. Это был Алле-Оп, а рядом с ним маячила белая фигура Духа. – Встретили друзей? - спросила Кэрол. – Да. По-видимому, они приглашают нас за свой столик. Вы не возражаете? – Это неандерталец? - спросила она. – Вы его знаете? – Видела несколько раз. Но мне хотелось бы с ним познакомиться. А рядом сидит Дух? – Они неразлучны, - объяснил Максвелл. – Ну, так идемте же! – Мы можем просто поздороваться, а потом отправиться куда-нибудь еще. – Ни в коем случае! - воскликнула Кэрол. - По-моему, это очень интересное место. – Вы не бывали тут раньше? – Не осмеливалась, - ответила она. – Ну, так следуйте за мной, - сказал он и начал медленно пробираться между столиками. Девушка и тигренок шли за ним по пятам. Алле-Оп выскочил навстречу Максвеллу, бурно заключил его в объятия, потом взял за плечи, отодвинул и начал всматриваться ему в лицо. – Ты и в самом деле старина Пит? - спросил он. - Ты нас не морочишь? – Да, я Пит, - ответил Максвелл. - А кем еще я могу быть, как по-твоему? – В таком случае, - сказал Оп, - кого мы хоронили три недели назад, в четверг? И я, и Дух оба были там. И ты должен нам двадцать монет - ровно столько стоил венок, который мы прислали. – Давайте сядем, - предложил Максвелл. – Опасаешься скандала? - осведомился Оп. - Но ведь это место для скандалов и создано: каждый час по расписанию завязываются кулачные бои, а в промежутках кто-нибудь влезает на стол и разражается речью. – Оп, - сказал Максвелл, - со мной дама, так что укротись и оцивилизуйся. Мисс Кэрол Хэмптон, а эта стоеросовая дубина зовется Алле-Оп. – Счастлив познакомиться с вами, мисс Хэмптон, - сказал Алле-Оп. - Но кого я вижу! Саблезубый тигр, с места мне не сойти! Помнится, был случай, когда я в буран укрылся в пещере, где уже сидела такая вот киска, а при мне никакого оружия, кроме тупого кремневого ножа. Понимаете, палица у меня сломалась, когда я повстречал медведя, и… – Доскажешь как-нибудь в другой раз, - перебил Максвелл. - Может быть, мы все-таки сядем? Нам очень хочется есть и вовсе не хочется, чтобы нас вышвырнули отсюда. – Пит, - сказал Алле-Оп, - быть вышвырнутым из этой забегаловки - весьма большая честь. Ты можешь считать свое общественное положение упроченным только после того, как тебя вышвырнут отсюда. Однако, продолжая ворчать себе под нос, он все-таки направился к своему столику и галантно подвинул стул Кэрол. Сильвестр устроился между ней и Максвеллом, положил морду на стол и недоброжелательно уставился на Алле-Опа. – Этой киске я не нравлюсь, - объявил Оп. - Возможно, она знает, сколько ее предков я поистреблял в добром старом каменном веке. – Сильвестр всего лишь биомех, - объяснила Кэрол, - и ничего знать не может. – Ни за что не поверю, - сказал Оп. - Эта животина - никакой ни биомех. У него в глазах видна самая что ни на есть типичная саблезубая подлость. – Пожалуйста, Оп, уймись на минутку, - прервал его Максвелл. - Мисс Хэмптон, позвольте представить вам Духа, моего очень старого друга. – Мне очень приятно познакомиться с вами, мистер Дух, - сказала Кэрол. – Только не «мистер», а просто Дух, - поправил тот. - Я ведь дух, и больше ничего. И самое ужасное заключается в том, что я не знаю, чей я, собственно, дух. Очень рад познакомиться с вами. Так уютно сидеть за столиком вчетвером. В цифре «четыре» есть что-то милое и уравновешенное. – Ну, - объявил Оп, - теперь, когда мы перезнакомились, давайте перейдем к делу. Выпьем! Ужасно противно пить в одиночку. Конечно, я люблю Духа за многие его превосходные качества, но не перевариваю непьющих. – Ты же знаешь, что я не могу пить, - вздохнул Дух. - И есть не могу. И курить. Возможности духов весьма и весьма ограничены, но мне хотелось бы, чтобы ты перестал указывать на это всем, с кем мы знакомимся. Оп повернулся к Кэрол. – Вы, кажется, удивлены, что варвар-неандерталец способен изъясняться так красноречиво и свободно, как я? – Не удивлена, а потрясена, - поправила Кэрол. – Оп, - сообщил ей Максвелл, - за последние двадцать лет вобрал в себя такое количество знаний, какое обыкновенному человеку и не снилось. Начал с программы детского сада в буквальном смысле слова, а сейчас работает над докторской диссертацией. А главное, он и дальше собирается продолжать в том же духе. Его можно назвать одним из самых выдающихся наших студентов. Оп поднял руку и замахал официанту, призывая его могучим голосом. – Сюда! - крикнул он. - Здесь есть люди, которые хотели бы облагодетельствовать вас заказом. Все они умирают от ползучей жажды. – Больше всего меня в нем восхищает, - заметил Дух, - его застенчивость и скромность. – Я продолжаю учиться, - сказал Оп, - не столько из стремления к знанию, сколько ради удовольствия наблюдать ошарашенное выражение на лицах педантов-преподавателей и дураков-студентов. Впрочем, - повернулся он к Максвеллу, - я отнюдь не утверждаю, что все преподаватели обязательно педанты. – Спасибо! - сказал Максвелл. – Есть люди, - продолжал Оп, - которые, по-видимому, убеждены, что Нomo sapiens neanderthalensis - глупая скотина, и ничего больше. Ведь что ни говори, а он вымер, он не смог выдержать борьбы за существование, в чем усматривается прямое доказательство его безнадежной второсортности. Боюсь, я и дальше буду посвящать мою жизнь опровержению… Рядом с Опом возник официант. – А, это опять вы! - сказал он. - Можно было сразу догадаться, как только вы принялись на меня орать. Вы невоспитанны, Оп. – С нами тут сидит человек, - сообщил ему Оп, пропуская мимо ушей оскорбительное утверждение, - который вернулся из страны теней. По-моему, достойнее всего будет отпраздновать его воскрешение вакханалией дружбы. – Насколько я понял, вы хотели бы чего-нибудь выпить? – Так почему же вы сразу не принесли бутылку хорошего пойла, ведерко льда и четыре… нет, три рюмки? - осведомился Оп. - Дух, знаете ли, не пьет. – Я знаю, - сказал официант. – То есть если мисс Хэмптон не предпочитает какую-нибудь модную болтушку, - уточнил Оп. – Кто я такая, чтобы вставлять палки в колеса? - спросила Кэрол. - Что пьете вы? – Кукурузное виски, - ответил Оп. - Наш с Питом вкус в этом отношении ниже всякой критики. – Ну, так кукурузное виски, - решила Кэрол. – Насколько я понял, - сказал официант, - когда я приволоку сюда бутылку, у вас будет чем за нее заплатить. Я помню, как однажды… – Если я обману ваши ожидания, - объявил Оп, - мы обратимся к старине Питу. – К Питу? - переспросил официант и, посмотрев на Максвелла воскликнул: - Профессор! А я слышал, что вы… – Я вам уже битый час об этом толкую, - перебил Оп. - Потому-то мы и празднуем. Он восстал из гроба. – Но я не понимаю… – И незачем, - сказал Оп. - Несите-ка выпивку, а больше от вас ничего не требуется. Официант убежал. – А теперь, - сказал Дух, обращаясь к Максвеллу, - пожалуйста, объясните нам, что вы такое. По-видимому, вы не дух, или же процесс их изготовления значительно улучшился с той поры, когда человек, которого представляю я, сбросил бренную оболочку. – Насколько можно судить, - начал Максвелл, - перед вами результат раздвоения личности. Один из меня, насколько я понял, стал жертвой несчастного случая и умер. – Но это же невозможно! - возразила Кэрол. - Психическое раздвоение личности - это понятно, но чтобы физически… – Ни на земле, ни в небесах нет ничего невозможного, - объявил Дух. – Цитатка-то заезженная! - заметил Оп. - И к тому же ты ее переврал. Он принялся энергично скрести волосатую грудь короткими пальцами. – Не глядите на меня с таким ужасом, - сказал он Кэрол. - Зуд, и больше ничего. Я дитя природы и потому чешусь. Но я отнюдь не наг. На мне надеты шорты. – Его выучили ходить на двух ногах, - заметил Максвелл, - но только-только. – Вернемся к раздвоению вашей личности, - сказала Кэрол. - Не могли бы вы объяснить нам, что, собственно, произошло? – Я отправился на одну из планет системы Енотовой Шкуры, и в пути моя волновая схема каким-то образом сдублировалась, так что я прибыл одновременно в два разных места. – Вы хотите сказать, что возникло два Питера Максвелла? – Вот именно. – На твоем месте, - сказал Оп, - я бы подал на них в суд. Этим транспортникам даже убийство с рук сойдет! Ты можешь вытрясти из них хорошее возмещение. Вызовешь свидетелями меня и Духа. Мы ведь были на твоих похоронах! И вообще, - добавил он, - нам с Духом тоже следует предъявить им иск. За причинение моральных мук. Наш лучший друг лежит в гробу бледный и неподвижный, а мы совсем убиты горем. – Нет, правда, мы очень горевали, - сказал Дух. – Я знаю, - ответил Максвелл. – Послушайте, - сказала Кэрол. - По-моему, вы все трое относитесь к случившемуся как-то слишком уж легко. Один из трех друзей… – Чего вы от нас хотите? - осведомился Оп. - Чтобы мы запели «Аллилуйя»? Или таращили глаза, дивясь неслыханному чуду? Мы потеряли приятеля, а теперь он вернулся… – Но ведь их было двое, и один… – Для нас он всегда был один, - сказал Оп. - И пожалуй, так лучше. Нетрудно представить, какие недоразумения возникли бы, если бы его было двое. Кэрол повернулась к Максвеллу. – А что скажете вы? Он покачал головой. – Я буду всерьез думать об этом только дня через два. А пока, наверное, просто не могу. По правде говоря, при одной мысли об этом меня охватывает какое-то оцепенение. Но сейчас я сижу здесь с хорошенькой девушкой, с двумя старыми друзьями и с большим симпатичнейшим котиком и знаю, что нам предстоит разделаться с бутылкой виски, а потом хорошенько поужинать. Он весело ей улыбнулся. Кэрол пожала плечами. – Таких сумасшедших я еще не видела, - сказала она. - И знаете, мне это нравится. – Мне тоже, - объявил Оп. - Что ни говорите, а эта ваша цивилизация куда приятнее давних эпох. В моей жизни не было дня счастливей того, когда экспедиция из Института времени утащила меня сюда как раз в тот момент, когда несколько моих любящих соплеменников вздумали подзакусить мною. Впрочем, у меня к ним нет никаких претензий. Зима выдалась долгая и суровая, снег был очень глубоким, и дичь совсем исчезла. К тому же кое-кто из племени имел на меня зуб - и не без основания, не буду вас обманывать. Меня уже собирались тюкнуть по затылку и, так сказать, бросить в общий котел… – Каннибализм! - с ужасом произнесла Кэрол. – Естественно, - утешил ее Оп. - В те безыскусственные первобытные деньки в подобной ситуации не было ничего особенного. Но, разумеется, вам этого не понять. Ведь вы ни разу не испытывали настоящего голода, верно? Такого, чтобы кишки сводило, чтобы совсем иссохнуть… Он умолк и обвел глазами зал. – Наиболее утешительный аспект этой культуры, - продолжал он, заключается в изобилии пищи. В старину у нас была чересполосица: ухлопаем мастодонта и едим, пока нас не начнет рвать, после чего опять едим и… – На мой взгляд, - предостерегающе сказал Дух, - эта тема не слишком подходит для разговора за столом. Оп поглядел на Кэрол. – Во всяком случае, вы должны признать, - объявил он, - что я прямодушен. Когда я имею в виду рвоту, я так и говорю - «нас рвало», а не «мы срыгивали». Подошел официант и почти швырнул на стол бутылку и ведерко со льдом. – Горячее сейчас закажете? - спросил он. – Мы еще не решили, будем ли мы питаться в этой подозрительной харчевне. Одно дело тут нализаться, и совсем другое… – В таком случае, сэр… - сказал официант и положил перед ними счет. Оп порылся в карманах и вытащил деньги. Максвелл придвинул бутылку и ведерко поближе и начал накладывать лед в рюмки. – Но мы же поужинаем тут? - спросила Кэрол. - Если Сильвестр не получит бифштекса, который вы ему обещали, я ничего не гарантирую. И ведь как терпеливо и благонравно он ведет себя, несмотря на все эти аппетитные запахи! – Но он уже скушал один бифштекс! - напомнил Максвелл. - Сколько еще он способен их сожрать? – Неограниченное количество, - ответил Оп. - В старину такое чудище в один присест запросто уминало лося. Я вам когда-нибудь рассказывал… – Думаю, что да, - поспешно сказал Дух. – Но бифштекс был пережаренный! - запротестовала Кэрол. - А он любит их с кровью. И к тому же совсем крохотный! – Оп, - попросил Максвелл. - Верни официанта. У тебя это отлично получается. Твой голос словно создан для этой цели. Оп взмахнул могучей рукой и взревел. Потом подождал немного и снова взревел, но опять безрезультатно. – Он меня игнорирует, - проворчал Оп. - А может быть, это вовсе и не наш официант. Я их, макак, не различаю. Они для меня все на одно лицо. – Не нравится мне сегодняшняя публика, - сказал Дух. - Я все посматриваю по сторонам. Что-то назревает. – А чем они плохи? - спросил Максвелл. – Слишком много слизняков из английской литературы. Обычно они сюда не заходят. Завсегдатаи здесь временщики и сверхъестественники. – Ты думаешь, из-за Шекспира? – Возможно, - согласился Дух. Максвелл передал рюмку Кэрол, а другую подвинул через стол Опу. – Как-то неудобно, что вы остаетесь ни при чем, - сказала Кэрол, обращаясь к Духу. - Ну, понюхайте хотя бы! – Пусть это вас не тревожит, - вмешался Оп. - Этот субъект напивается до розовых слонов одним лунным светом. Он может танцевать на радуге. У него перед вами масса преимуществ. Например, он бессмертен. Духа ведь ничем не убьешь. – Ну, не знаю, - сказал Дух. – Я не понимаю одного… - сказала Кэрол. - Вы не рассердитесь? – Пожалуйста, не стесняйтесь! – Вы сказали, что не знаете, чей вы дух. Вы пошутили или это правда? – Это правда, - ответил Дух. - И поверьте, весьма неприятная правда. Я чувствую себя крайне неловко. Но что поделаешь - забыл! Из Англии - это я, во всяком случае, знаю твердо. Но фамилию вспомнить никак не могу. У меня есть подозрение, что и остальные духи… – У нас тут нет других духов, - сказал Максвелл. - Контакты с духами, беседы, интервью - это сколько угодно, но ни один дух, кроме тебя, не захотел жить среди нас. Почему ты это сделал, Дух? Пришел к нам, я имею в виду? – Он прирожденный аферист, - заметил Оп. - Всегда высматривает, где чем можно поживиться. – Ну, положим! - возразил Максвелл. - Что, собственно, мы можем дать духу? – Вы даете мне, - сказал Дух, - ощущение реальности. – Какова бы ни была причина, я очень рад, что ты пришел к нам, - сказал Максвелл. – Вы трое - уже давние друзья, - задумчиво произнесла Кэрол. – И это вас удивляет? - спросил Оп. – Да, пожалуй… Я не очень отдаю себе отчет, что, собственно, я имела в виду. В противоположном конце зала послышалась какая-то возня. Кэрол и Максвелл обернулись на шум, но не смогли разобрать, что там происходит. Внезапно на один из столиков вспрыгнул человек и запел: Билл Шекспир, хороший малый, Зря бумаги не марал, Не давал проходу юбкам, Громко песенки орал… Раздались возмущенные вопли и свист. Кто-то бросил чем-то в певца, но промахнулся. Часть посетителей подхватила песню: Билл Шекспир, хороший малый, Зря бумаги не марал… Какой-то могучий бас оглушительно взревел: – К черту Билла Шекспира! И зал словно взорвался. Летели на пол стулья, люди вскакивали на столы, пронзительно вопили, сталкивали и стаскивали друг друга вниз. Замелькали кулаки. В воздух взвились различные предметы. Максвелл вскочил, протянул руку и перебросил Кэрол себе за спину. Оп с оглушительным боевым кличем перепрыгнул через стол и опрокинул ногой ведерко. Ледяные кубики разлетелись во все стороны. – Я посбиваю их, как кегли, - кричал он Максвеллу, - а ты знай оттаскивай! Максвелл заметил кулак, взметнувшийся у него над ухом, увернулся и нанес удар в пустоту, примерно в том направлении, откуда появился кулак. Над его плечом промелькнула ручища Опа, завершавшаяся могучим кулаком, который врезался в чью-то физиономию, и кто-то покатился по полу за их столиком. В затылок Максвелла угодил какой-то тяжелый предмет, летевший со значительной скоростью, и он свалился. Вокруг двигалась стена ног. Кто-то наступил ему на руку. Кто-то упал на него. Где-то в неизмеримой вышине раздавались дикие завывания Опа. Максвелл извернулся, сбросил упавшее на него тело и, пошатываясь, поднялся с пола. В его локоть впились сильные пальцы. – Давай-ка выбираться отсюда, - сказал Оп. - Это может скверно кончиться. Кэрол откинулась назад, обеими руками сжимая загривок Сильвестра. Тигренок стоял на задних лапах, молотя передними по воздуху. Он утробно рычал, и его длинные клыки поблескивали даже в полутьме. – Если мы сейчас же не вытащим его отсюда, - сказал Оп, - котик сам раздобудет себе бифштекс. Он стремительно нагнулся, ухватил тигренка поперек живота, поднял его и прижал к груди. – Позаботься о девушке, - скомандовал Оп. - Тут где-то есть другой выход. И не забудь бутылку! Она нам еще понадобится. Максвелл взял бутылку за горлышко. Духа нигде не было видно. |
||
|