"Красная беседка" - читать интересную книгу автора (van Gulik Robert)

Глава 11

Было еще сравнительно рано, и на улице, где танцовщицы и певички отдыхали от гостей, царило оживление. Повсюду сновали посыльные и торговцы, а из окон лились звуки музыки —обитательницы квартала упражнялись в игре на флейте, лютне и барабане, а кое-кто пел.

Ма Жун остановился у двери с надписью: «Вторая категория, номер четыре». Открывшей ему угрюмой пожилой женщине помощник судьи объяснил, что им со спутником нужно повидать танцовщицу по имени Серебряная Фея и визит носит сугубо деловой характер.

Женщина молча проводила их в небольшую комнатку и, знаком приказав подождать, отправилась за девушкой.

Серебряная Фея еще с порога низко поклонилась судье, а когда Ма Жун за спиной господина подмигнул, девушка сделала вид, будто ничего не заметила. Судья, попросив хозяйку оставить их наедине с танцовщицей, мягко проговорил:

– Мне сказали, что вы были ученицей Владычицы Цветов. Полагаю, это она обучала вас искусству пения и танца? – дождавшись кивка, он продолжал: – Следовательно, вы хорошо ее знали, правда?

– О да, мой господин! Я виделась с Осенней Луной почти каждый день.

– В таком случае вы сможете прояснить для меня одно довольно загадочное обстоятельство. Насколько мне известно, Осенняя Луна ожидала, что мой собрат, судья Ло, выкупит ее. Я знаю также, что она была глубоко разочарована, когда поняла, что ошиблась, и сразу стала искать другого покровителя. Итак, совершенно очевидно, что Осенняя Луна стремилась найти человека, способного увезти ее отсюда и взять в жены. Верно?

– Да, мой господин, Осенняя Луна очень этого хотела! Она часто говорила и мне, и другим девушкам, что звание Владычицы Цветов – прекрасная возможность найти богатого покровителя и устроить свою судьбу.

– Вот именно. Но тогда почему же она отвергла предложение такого выдающегося и обеспеченного человека, как покойный цзиньши Ли Линь?

– Я тоже об этом думала, мой господин! И обсуждала с другими девушками. Мы все считаем – у Осенней Луны были для этого какие то особые причины, но можно только догадываться, какие именно. В их отношениях была какая-то скрытность, мы никогда не знали, где они.., словом, встречаются. Ученый приглашал Осеннюю Луну на все свои пиры, но после этого они никогда не пользовались покоями, что представляют гостям хозяева заведении. И Владычица Цветов ни разу не ходила к нему на постоялый двор. После того как я услышала, что ученый покончил с собой из-за нее, я… девушка, покраснев, искоса взглянула на судью. – Ну, понимаете, мне стало очень любопытно, как у них все происходило. В общем, я расспросила старуху, которая прислуживала Владычице Цветов. Но она сказала, что ученый побывал в покоях ее госпожи всего один раз в ту самую ночь, когда совершил самоубийство. Причем только поговорили, да и то недолго. Конечно, здесь, на острове, есть много мест, где Владычица Цветов могла принимать гостей. Вчера днем я отважилась спросить об этом напрямую, но она сказала, что это не мое дело. Меня это немного удивило, поскольку Осенняя Луна всегда очень подробно рассказывала нам о своих отношениях с мужчинами. Помчится, она всех до слез рассмешила, описывая, как толстяк судья Ло…

– Довольно! – поспешно перебил Серебряную Фею судья Ди. – Я слышал, вы неплохо поете и, как сказал мой помощник, помимо прочего, берете уроки пения у некой Линь, бывшей танцовщицы.

– Я не знала, что ваш помощник настолько болтлив! – воскликнула Серебряная Фея, сердито поглядев на Ма Жуна. – Если другие девушки об этом узнают, они тоже захотят учиться у Линь, и тогда все начнут исполнять те же песни, что и я!

– Мы сохраним вашу тайну! – с улыбкой успокоил Серебряную Фею судья. – Видите ли, мне надо потолковать с этой Линь о давних временах. В то же время я не хочу, чтобы кто-нибудь еще проведал об этой встрече, и, стало быть, не могу вызвать Линь официально. Так вот, я бы попросил вас найти нам подходящее место для беседы.

– Это нелегкое дело, мой господин, – нахмурилась девушка. – Вообще-то я только что от неё. Линь даже не пустила меня к себе, только сказала из-за двери, что у нее опять сильный кашель, а потому она не сможет давать мне уроки в ближайшие несколько дней.

– Вряд ли Линь так больна, что не в силах ответить на несколько простых вопросов, – проворчал судья Ди. – Сходите к ней и предупредите, что примерно через час вернетесь вместе со мной. – Он встал. – Я зайду сюда попозже.

Серебряная Фея церемонно проводила судью и его помощника до самой двери. На улице Ди повернулся к Ма Жуну:

– Я хочу, чтобы Тао Паньтэ присутствовал при моем разговоре с Линь. Это может оказаться кстати. давай спросим вон в той большой винной лавке, где его найти.

Ди и Ма Жуну повезло – старший из работников сказал, что его хозяин как раз тут. Тао на складе за лавкой принимал только что доставленную партию вина.

Когда судья Ди и его помощник заглянули на склад, Тао, наклонившись, изучал большой глиняный кувшин с запечатанным горлом. Он рассыпался в извинениях из-за того, что принимает слуг Закона в столь неподобающем месте, и предложил подняться наверх, дабы отведать только что полученного вина. Но судья Ди отказался:

– Сейчас я очень спешу, господин Тао. Я только хотел сказать вам, что сегодня чуть позже думаю побеседовать с одной старой женщиной, каковая тридцать лет назад была танцовщицей. И мне пришло в голову, что вы, пожалуй, захотите присутствовать при этом.

– Конечно! – воскликнул Тао. – Как вы нашли ее, господин судья? Я пытался отыскать такого человека долгие годы!

– Похоже, лишь очень немногим известно, что эта женщина все еще жива. А теперь мне надо идти, господин Тао. На обратном пути я захвачу вас с собой.

Тао Паньтэ тепло поблагодарил судью.

– Как видно, господин Тао куда деятельнее участвует в торговле вином, чем рассказывал мне утром, – заметил Ди, когда они с МаЖуном вышли на улицу.

– Немного найдется таких, кто устоит перед искушением попробовать вино нового урожая! – ухмыльнулся судье помощник.

Лавка Вэнь Юаня стояла на углу двух оживленных улиц. Внутри, на множестве столов и столиков, теснились вазы, статуэтки, лакированные шкатулки и прочие весьма разнообразные предметы старины самых разных форм и размеров. Один из работников поспешил наверх с большим красным визитным листом судьи.

– Поднимешься со мной, – шепнул Ди МаЖуну. – Я скажу, что ты собираешь старинный фарфор. Мне нужен свидетель.

Тем временем вниз но лестнице сбежал Вэнь Юань и отвесил судье низкий поклон. Старик явно хотел произнести обычные в таких случаях вежливые приветствия, но губы у него так дрожали, что речь превратилась в смущенное, неразборчивое бормотание.

– Я так много слышал о вашей лавке господин Вэнь, что не смог удержаться от соблазна прийти сюда и взглянуть на нее собственными глазами, – самым сердечным тоном произнес судья Ди.

Старик снова поклонился. По выражению лица Вэня стало ясно, что, узнав причину появления судьи и сочтя ее вполне безобидной, он сумел побороть страх.

– То, что я держу внизу, – сущие безделицы, почтенный господин судья. – Торговец древностями льстиво улыбнулся. – Все это —для невежественных гостей из внутренних районов. Позвольте мне проводить вас наверх!

Зал на втором этаже лавки был со вкусом обставлен старинной мебелью. На полках вдоль стен стояли изделия из фарфора. Владелец лавки проводил судью и его помощника в небольшой кабинет и усадил Ди за чайный столик. Ма Жун остался стоять рядом с господином. Свет сквозь бумагу окон падал на свитки с изображением «гор и вод», покрывавшие стены, подчеркивая удивительные сочетания цветов, которые, казалось, не только не поблекли от времени, а стали еще сочнее. В зале стояла приятная прохлада, однако Вэнь настоял, чтобы гость принял от него в дар красивый шелковый веер, а потом наполнил чашку судьи жасминовым чаем.

Сам я интересуюсь старинными картинами и рукописями, а мой помощник прекрасно разбирается в фарфоре, – сказал Ди.

– В таком случае мне повезло! – радостно воскликнул Вэнь и, поставив на стол квадратную лакированную шкатулку, достал из ее обитых войлоком недр небольшую и очень изящную белую вазу для цветов. – Эту вазу мне принесли сегодня утром, но у меня насчет нее возникли некоторые сомнения. Не соблаговолит ли господин высказать свое мнение?

Бедняга Ма Жун с таким грозным видом сдвинул брови, разглядывая злополучный сосуд, что торговец, сокрушенно покачав головой, торопливо сунул вазу в шкатулку.

– Да-да, я подозревал, что это подделка, но не думал, что она настолько груба. Вижу, господин и в самом деле настоящий знаток!

Ма Жун, с трудом подавив вздох облегчения, вновь занял место за спиной судьи.

– Садитесь, господин Вэнь! – любезно обратился Ди к торговцу. – давайте поговорим не торопясь. Но не о старинных вещицах, а о вашей лжи на сегодняшнем утреннем заседании суда.

Лицо Вэня, который уже успел опустить сяна стул напротив гостя, залила мертвенная бледность.

– Я не понимаю, о чем господин судья…

– Вы заявили нам, – холодно перебил Ди, – будто вчера из Журавлиной беседки отправились прямо сюда, полагая, что никто не видел, как вы истязали беззащитную девушку в зале, где обучаются искусству танца. Но служанка вас заметила и сообщила об этом мне.

На бледной физиономии торговца проступили красные пятна.

– Я не считал нужным об этом говорить, господин судья, – нервно облизнув губы, пробормотал он, а затем сказал: – Таких беспутных девиц время от времени необходимо наказывать…

– Наказаны будете вы – за недостаток почтения к Суду. А следовательно, получите пятьдесят ударов тяжелым кнутом, хотя, сделав скидку на ваш почтенный возраст, десять ударов можно скостить. Но и оставшихся сорока хватит, чтобы на всю оставшуюся жизнь сделать вас калекой!

Вэнь, вскочив со стула, опустился перед судьей на колени и, уткнувшись лбом в пол, стал молить о прощении.

– Встаньте! – приказал судья. – Порка вам не грозит – вам отрубят голову, поскольку вы замешаны в убийстве!

– В убийстве?! – взвыл старик. – Нет, никогда, господин судья! Это невозможно… В каком убийстве?

– В убийстве цзиньши Ли Линя. Один свидетель подслушал ваш с ним разговор, состоявшийся десять дней назад, в то самое утро, когда он прибыл сюда.

Вэнь Юань взглянул на Ди широко распахнутыми от удивления глазами.

– Это было неподалеку от пристани, мерзавец! – прорычал Ма Жун.

– Но там же никого не… – начал было Вэнь, но тут же спохватился: – То есть я хотел сказать… – Торговец древностями умолк, отчаянно пытаясь взять себя в руки.

– Говорите, я хочу знать правду! – рявкнул Ди.

– Но… но если наш разговор подслушали, – захныкал Вэнь, – вы сами должны знать, что я сделал все возможное, пытаясь заставить Ли одуматься! Я втолковывал ему, что приставать к дочери Фэна – это полное безумие, Фэн жестоко отомстит и…

– Рассказывайте все с самого начала! —оборвал его излияния Ди.

– должно быть, этот обманщик Фэн меня оклеветал! Я не имею никакого отношения к смерти Ли! Наверное, Фэн сам его убил! —Старик глубоко вздохнул, после чего заговорил немного спокойнее: – Я в точности расскажу вам все, что случилось, господин судья. На рассвете, когда я только-только встал, ко мне в лавку пришел слуга молодого ученого и сказал, что Ли, которого я рассчитывал увидеть еще ночью, задержался из-за столкновения с другой лодкой и ждет меня у набережной. Я был знаком с его отцом, цензором Ли, и надеялся кое-что не без выгоды ему продать. Я думал, что, возможно, молодой ученый…

– Не отвлекайтесь, излагайте суть дела! —прикрикнул на торговца Ди.

– Но Ли ничего не хотел у меня покупать. Он сказал, что ему нужна моя помощь, дабы устроить тайное свидание с Нефритовым Перстнем, дочерью Фэн Дая! Он познакомился с девушкой, когда их лодки столкнулись. Ли уговаривал Нефритовый Перстень провести ночь в его каюте, но та отказалась. Это задело самолюбие молодого человека, он решил во что бы то ни стало заставить девушку покориться. Я так и этак объяснял Ли, что это совершенно невозможно, что Нефритовый Перстень – добропорядочная девушка, а ее отец – богатый человек, обладающий большим влиянием не только здесь, но и…

– Это мне известно. Поведайте-ка мне, как ваша ненависть к Фэн Даю побудила вас передумать!

Судья, заметив, как исказилось от страха лицо Вэня, понял, что его догадка верна. Торговец вытер вспотевший лоб.

– Искушение оказалось слишком сильным, господин судья! – смиренно пробормотал он. – Я совершил ужасную ошибку. Но Фэн всегда обращается со мной как… как с низшим, недостойным его человеком – и когда речь идет о делах, и вне торговли. Я, глупец, подумал, что у меня появилась возможность унизить Фэна, нанести мощный удар, использован для этого его дочь. А если бы план не удался, вся вина пала бы на Ли Линя. Словом, я сказал Ли, что знаю, как можно вынудить девушку встретиться с ним и удовлетворить его желания. И мы договорились днем обсудить подробности у меня дома.

Торговец древностями метнул взгляд на Ди, но лицо судьи оставалось бесстрастным.

– Ли пришел. Я рассказал ему, что очень давно здесь, на острове, один весьма уважаемый человек покончил с собой от безответной любви к танцовщице. Кроме того, я объяснил, что соперником этого человека был Фэн Дай и ходили слухи, будто отвергнутый влюбленный не наложил на себя руки, а был убит и расправился с ним именно Фэн. Наверняка эти слухи возникли не на пустом месте, почтенный господин судья! Клянусь вам, в ту ночь я видел, как Фэн вертелся около постоялого двора, где произошло несчастье! Я убежден, что того человека и в самом деле убил Фэн, а потом придал злодеянию видимость самоубийства. – Старик откашлялся. – Я сказал Ли, что дочери Фэн Дая известно, какие слухи ходят о ее отце. Ну и добавил, что, если он отправит Нефритовому Перстню записку с уверениями, будто располагает неопровержимым доказательством вины Фэна, девушка наверняка придет, потому что очень любит отца. И тогда Ли сможет делать все, что угодно, поскольку Нефритовый Перстень не посмеет ни спорить, ни жаловаться. Вот и все, клянусь вам, господин судья! Понятия не имею, отправил ли молодой человек послание дочери Фэн Дая; а если он все-таки сделал это, не знаю, как восприняла записку Нефритовый Перстень и приходила ли она к Ли. Точно могу сказать одно: в ночь смерти Ли я опять-таки видел Фэна в саду за Красной беседкой. Но что там произошло, судить не берусь. Пожалуйста, поверьте мне, господин судья!

Вэнь Юань снова упал на колени и стал биться лбом об пол.

– Я проверю каждое ваше слово, – отчеканил Ди. – Надеюсь, вы рассказали мне правду – это в ваших же интересах! А теперь вы напишете признание, что пытались намеренно обмануть Суд. Вы укажете, что, после того как Осенняя Луна пообещала вам оставить Серебряную Фею в танцевальном зале обнаженной и привязанной к колонне, вы отправились туда. А когда девушка отказалась исполнять ваши мерзкие прихоти, вы жестоко избили ее длинной бамбуковой флейтой. Встаньте и сделайте то, что я сказал!

Вэнь торопливо поднялся на ноги. дрожащими руками он достал из ящика лист бумаги и разложил его на столе. Но, окунув кисточку в тушь, торговец древностями замешкался, словно не знал, с чего начать.

– Я вам все продиктую, – бросил ди. —Пишите: «Я, такой-то, настоящим признаю, что ночью двадцать восьмого дня седьмой луны…

Когда старик дописал последний иероглиф, судья приказал ему скрепить документ личной печатью и отпечатком большого пальца. Затем он передал бумагу Ма Жуну, и тот, как свидетель, тоже поставил отпечаток большого пальца.

Судья Ди спрятал документ в рукав.

– Ваша поездка в столицу отменяется, объявил он. – Вы находитесь под домашним арестом до особого уведомления.

И судья, сопровождаемый Ма Жуном, направился к лестнице.