"Почти невеста" - читать интересную книгу автора (Фэйзер Джейн)

ГЛАВА 6

– Ах, Белла, Мэг, дорогие, входите, – приветствовал их сэр Марк, как только они появились на пороге библиотеки.

Его супруга сидела на прямом стуле без подлокотников, держа на коленях сложенный веер. У нее был несколько смущенный и задумчивый вид человека, которого только что переселили на другую планету.

Джек поставил свою кружку с элем и поднялся на ноги.

– Моя дочь Маргарет, – сказал сэр Марк. – Мэг, дорогая, позволь представить тебе его светлость герцога Сент-Джулза.

Джек склонился над рукой Мэг:

– Счастлив с вами познакомиться, мэм.

– Сэр, – ответила Мэг, приседая в реверансе, и, отняв руку, принялась внимательно и придирчиво его разглядывать.

Джек ответил ей тем же. Он рассматривал ее, и на лице его появилась легкая задумчивая улыбка. Подруга Арабеллы была ее полной противоположностью: худощавая и угловатая, с острыми чертами лица, тонкокостная и низкорослая, в то время как Арабелла была высокой и линии ее тела были намного мягче, а фигура напоминала песочные часы. Да и краски Арабеллы были сочетанием кремовых и золотистых тонов. Во внешности Мэг обращал на себя внимание контраст между очень белой кожей, чуть припорошенной веснушками, и короной ярко-рыжих обильных волос. Он размышлял, отразился ли этот контраст и на ее темпераменте. Чувствуя, что в этом разглядывании было нечто вызывающее, он несколько усомнился, что его догадка верна. Впрочем, Арабелла тоже смотрела на него во все глаза. Он бросил на нее внимательный взгляд, но лицо ее оставалось бесстрастным.

– Садитесь, мои дорогие, – сказал сэр Марк, жестом указывая на софу в стиле чиппендейл. – Знаю, Арабелла, что ты не любишь эль, но, может, выпьешь кофе… или лимонаду?

Арабелла покачала головой:

– Благодарю вас, сэр, я ничего не хочу. – Она села на софу рядом с Мэг, тоже отказавшейся от предложенных напитков.

Сэр Марк стоял возле незажженного камина, держа руки за спиной. Лицо у него было серьезное.

– Герцог только что разъяснил нам, при каких обстоятельствах умер твой брат, Арабелла…

– Неужели, сэр? – Арабелла подняла на него невинные глаза. – Мне он не смог объяснить этого удовлетворительно. Человек не доводит другого до самоубийства без веской причины.

Баронет нахмурился. Герцог же только снова взял в руки кружку с элем и подошел к высоким французским окнам, выходившим в сад и теперь открытым. Леди Баррет играла своим веером.

– Я знаю, Арабелла, что это трудно понять женщине, но карточные долги отличаются от любых других, – сказал сэр Марк таким тоном, каким объясняют азбучные истины. – Человек не может не выплатить карточного долга, а если он не способен расплатиться, то у него не остается выбора… – Он умолк, и в комнате воцарилась тишина.

Потом заговорил снова:

– Есть только два пути – ссылка или смерть. Прости, что я излагаю все это так прямо, но в обществе есть неписаные правила, которым подчиняются все без исключения, и твой брат знал это.

– Я прекрасно это понимаю, сэр Марк. Но не могу взять в толк другое: почему единственным кредитором моего брата оказался его светлость? – Она сделала неопределенный жест в сторону герцога, наблюдавшего за ней из-за края кружки с пивом. – Я бы поняла, если бы Фредерик задолжал половине игроков Лондона, как и значительной части ростовщиков. Но похоже, что должен он был одному только герцогу Сент-Джулзу. Вам это не кажется несколько странным?

Джек поставил свою кружку и, отчетливо выговаривая каждое слово, произнес:

– В таком случае позвольте мне объяснить это, что я был готов сделать и раньше, если бы меня спросили.

Арабелла наклонила голову, соглашаясь, но вид у нее был при этом иронический. Она сложила руки на коленях и приготовилась выслушать его. Баронет сел и поднес к губам бокал с видом человека, сбросившего с плеч тяжкую ношу.

Джек продолжал, по-прежнему чеканя каждое слово:

– Я принял на себя все долги вашего брата много месяцев назад, Арабелла. Я стал его единственным кредитором и полностью оплатил все его векселя.

Арабелла нахмурилась:

– Почему брат позволил вам взять на себя все его долги? Или вы, милорд, живете за счет вымогательства? И сколько же вы у него запросили за кредит?

– Арабелла! – осадил ее сэр Марк, не позволивший себе ничего, кроме как окликнуть ее по имени, протестуя против столь вопиющего оскорбления.

Леди Баррет громко и испуганно втянула воздух. Арабелла не обратила на них ни малейшего внимания и продолжала неотрывно смотреть на герцога.

Джек Фортескью пожал плечами:

– Ваш брат понятия не имел о том, что я выкупил его векселя у ростовщиков. Ему просто сказали, что некая неизвестная личность скупила его долговые расписки. Для ростовщиков в этом нет ничего необычного. Они постоянно продают векселя своих должников с выгодой для себя. Для них это существенная статья дохода. Ваш брат уже был больше не в состоянии выплачивать процент по ссуде, а я не был заинтересован в том, чтобы наживаться на нем.

– Почему же вы оказали ему такую услугу, сэр? Из того немногого, что я в прошлом слышала, у меня создалось впечатление, что вы не были друзьями.

Она выдержала его взгляд, сознавая, что если опустит глаза, то проиграет в этом поединке взглядов.

– Мы были знакомы, вращались в одних и тех же кругах.

– В кругах игроков, – перебила она.

Он отвесил ироничный поклон, признавая ее правоту.

– Само собой разумеется. В игорных домах и клубах помогать друг другу – обычное дело.

Внезапно глаза его стали непроницаемыми, будто подернулись дымкой, потому что на мгновение он вновь испытал злобное торжество, сопровождавшее каждый его шаг, который должен был привести Фредерика Лэйси к тщательно подготовленной им гибели. Каждую перекупленную долговую расписку Джек воспринимал как еще один кирпич в воздвигавшемся им здании мести, а граф не видел занесенного над своей головой меча, до тех пор пока тот на него не опустился.

– И вы обеспечили себе в конечном счете недурную прибыль, – заметила Арабелла с циничной улыбкой.

Он снова пожал плечами:

– Такова природа игры, мэм. Вы рискуете, делаете ставку, проигрываете или выигрываете.

От этого спокойного замечания у всех присутствующих пробежал по спинам холодок, а в глубине серых глаз герцога, до этого мгновения непроницаемых, блеснуло нечто, похожее на молниеносное сверкание рапиры.

Сэр Марк прокашлялся, туго натянутая нить, будто соединившая взгляды двух дуэлянтов, лопнула, и в сфере их интересов вновь оказалась комната и слушатели, внимание которых было приковано к соперникам.

– К несчастью, это правда, – подал голос сэр Марк. – Игра – это опасно, а твой брат играл как безумный, Арабелла. Он знал, что делает.

Арабелла не ответила. Она подозревала, что Фредерик считал, что знает, что делает, но на самом деле он играл с мастером, жившим по совсем иным правилам. Бедный глупец, подумала она с брезгливым состраданием. Теперь она не могла больше видеть в нем одну злобу и грубость. Он был путаником, и единственное, что его интересовало в жизни, – это он сам, но за это он заплатил, и, пожалуй, цена оказалась слишком высока.

Украдкой она бросила взгляд на герцога. Он был абсолютно спокоен, держался легко и непринужденно, улыбался очень уверенно. И был так безгранично опасен. Только глупец посмел бы играть против Джека Фортескью. Неужели и она была настолько доверчива, чтобы делать это? Внезапно явившаяся мысль поразила ее. Можно ли рассматривать всерьез предложение герцога? И думать о том, чтобы принять его? Господи! Должно быть, она сходит с ума! Не сознавая этого, Арабелла с силой тряхнула головой.

– Белла! – сказала Мэг, ткнув ее локтем в руку. – Ты выглядишь так, будто с кем-то разговариваешь.

С секунду Арабелла смотрела на нее, не понимая, о чем та говорит. Потом пожала плечами и улыбнулась, извиняясь:

– Простите меня. Мне надо о многом подумать. Я оказалась будто в другой вселенной.

– Этого следовало ожидать, моя дорогая, – сказала леди Баррет сочувственно. – Но ты среди друзей и никогда не должна забывать об этом.

– Знаю, мэм, и я всегда вам за это благодарна, – ответила Арабелла и пожала ей руку с искренним чувством.

– Давайте теперь посмотрим, что можно сделать, – поспешил сэр Марк опередить жену, пока у той не полились слезы.

Он сделал большой глоток эля и задумчиво взглянул на Арабеллу.

– Герцог подсказал возможный способ разрешить это несчастное дело, моя дорогая. – Он выжидательно посмотрел на нее.

Арабелла решила, что было бы интересно увидеть, в какой форме Джек изложил Барретам причину, по которой сделал ей предложение. Поэтому она ничего не ответила, только посмотрела на сэра Марка, полная вежливого внимания, и лишь в глазах ее тлели искры умеренного любопытства.

Мэг принялась переставлять вазу с розами на низком столике возле софы.

Ей было очень любопытно, как Арабелла сыграет в этой сцене. Разумеется, она не станет облегчать герцогу его задачу, но сама Мэг решила, что предложение вовсе не такое уж плохое. Как ни пыталась она смотреть на него с холодным и недоброжелательным интересом, все же не могла не заметить магнетической силы, исходившей от этого человека. Никакое сопротивление не могло устоять против нее. Решит ли Арабелла в конце концов принять его предложение или нет, ей потребуется вся помощь, какую они смогут ей оказать, для того чтобы сохранить свою позицию и не капитулировать вне зависимости от обстоятельств. Арабелле эта поддержка потребуется очень скоро, и придется ее оказывать ей часто и в дальнейшем.

Леди Баррет раскрыла веер среди затянувшегося молчания. Наконец сэр Марк сказал, недоуменно хмурясь:

– Кажется, Белла, его светлость говорил с тобой?

– Разумеется, у нас была беседа, – отвечала Арабелла с невинным видом. – Трудно было бы молчать, если врываешься в чужой дом и лишаешь хозяев всей их собственности.

Джек сжал губы, будто собирался свистнуть, но из уст его не вырвалось ни звука. Он поставил пустую кружку и оперся плечами о притолоку. Сэр Марк смотрел на него с озадаченным видом:

– Фортескью, я так понял, что вы обсудили этот вопрос с Арабеллой.

– Так и есть, сэр.

Герцог принялся рассматривать свои руки, потом потирать большим пальцем одной ладонь другой руки, потом вертеть с задумчивым видом квадратный изумруд в своем перстне. Каждому присутствующему в комнате было ясно, что герцог Сент-Джулз во власти сильных чувств и пытается держать их на привязи.

Арабелла так и не могла решить, взорвется ли он в припадке вулканического гнева или разразится смехом. Как бы то ни было, настало время покончить с этой шарадой.

– Разумеется, вы имеете в виду не смехотворное предложение герцога, сэр Марк? Я не придала ему значения. Эта мысль абсурдна.

– Арабелла, дорогая моя, подумай как следует, – перебила леди Баррет, прежде чем ее муж успел что-нибудь сказать. – Это престижные связи. А в настоящих обстоятельствах… мне это представляется разумным. – Она нерешительно улыбнулась. – Знаешь ли, это весьма благородное предложение.

– Думаю, я смогу обойтись без такого благородства, мэм, – возразила Арабелла с изрядной долей высокомерия. – Я уже написала своим родственникам в Корнуолл и уверена, что они примут меня. Я смогу кое-что заработать, разводя орхидеи, и буду вполне независима и довольна.

Герцог издал звук, который можно было истолковать как изъявление недоверия или подавленный смех. Арабелла сверкнула на него глазами:

– Вы что-то сказали, ваша светлость?

– Нет, – ответил он, и в его глазах появился опасный блеск. – Я ни слова не произнес.

Сэр Марк вздохнул.

– Все это очень сложно, – признал он. – Не думаю, что вы могли ожидать от Арабеллы немедленного принятия решения. Но я хочу, чтобы ты хорошенько подумала, моя дорогая. В этом браке есть преимущества. – Он подошел к ней и потрепал ее по плечу. – Я и в самом деле считаю, как уже сказала леди Баррет, что тебе надо время, чтобы основательно все обдумать. Какие у тебя возможности? Сейчас твои нервы на взводе… – Он резко повернулся, услышав приглушенный звук, изданный дочерью. – Ты хочешь что-то сказать, Маргарет?

В глазах Мэг плясали искры.

– Отец, когда ты видел, чтобы у Беллы разыгрались нервы? Они у нее стальные.

Сэр Марк возмущенно посмотрел на дочь, но он знал Арабеллу с младенчества и не мог опровергнуть слова Мэг. Он откашлялся и сказал отрывисто:

– Ладно, пусть так, но смерть Фредерика – ужасное потрясение для нас всех.

Он бросил взгляд, полный сомнения, на герцога, все еще стоявшего у окна и наблюдавшего за этой сценой с насмешливым любопытством. Что-то в нем не вписывалось в образ человека, спокойно получившего прибыль от чьей-то смерти. Мысль эта будоражила, и баронет попытался ее прогнать. Его долгом было наилучшим образом обеспечить будущее Арабеллы, а брак с герцогом Сент-Джулзом мог стать едва ли не единственным способом разрешения этой прискорбной ситуации.

Он снова повернулся к Арабелле и сказал:

– Моя дорогая, ты должна немедленно переселиться к нам, пока будешь раздумывать над предложением герцога. Тебе нужны материнская помощь и совет, а леди Баррет может дать тебе и то и другое.

Арабелла покусывала нижнюю губу. Ей была ненавистна мысль о том, что ее могут счесть неблагодарной, но она предпочитала справляться со своими неприятностями в одиночку. Теплота и привязанность к ней Барретов станут, как она знала, невыносимой ношей и усилят давление на нее, если она попытается найти хоть какой-нибудь выход и избежать этого брака. Она улыбнулась им со смиренным видом.

– Вы очень добры, – проговорила она с чувством. – Вы оба… но я останусь в Лэйси-Корт до тех пор, пока не получу известие из Корнуолла. Не думаю, что герцог пробудет здесь долго.

Она посмотрела на него. В ее взгляде был вызов.

– Напротив, – ответил он, разглаживая складку на пышной кружевной манжете. – У меня есть намерение задержаться в этой очаровательной части Кента до конца лета. Я нахожу его климат очень здоровым.

Арабелла прикусила губу. Леди Баррет заговорила снова:

– В таком случае все решено, дорогая. Ты должна тотчас же переехать к нам. Как мы все утро твердим тебе, ты не должна оставаться в одном доме с его светлостью без присмотра.

– Миссис Эллиот и моя старая няня – вполне надежная защита, мэм, – ответила Арабелла тем тоном, который ее собеседники отлично знали. – Я не хочу показаться неблагодарной или невнимательной к вашим советам, но решила, что меня не удастся выкурить из моего дома, пока я не буду готова его оставить. – Она поднялась с софы с решительным видом и протянула руку баронету: – Искренне благодарю вас, сэр.

– Ты всегда идешь своим путем, Белла, – сказал он, пожимая протянутую руку и качая головой.

Она снова повернулась к леди Баррет с той же извиняющейся улыбкой:

– Желаю вам доброго утра, сэр… леди Баррет.

Потом наклонилась поцеловать ее милость, которая только печально покачала головой, но клюнула ее в щеку.

– Пойду с тобой и позову собак, – сказала Мэг, вскакивая на ноги. – Ты должна увидеть, как подросли щенки Ред Леди.

Она сделала реверанс Джеку:

– Желаю вам доброго дня, ваша светлость.

Он поклонился:

– Всего хорошего, мисс Баррет. Я подожду вас у ворот, Арабелла.

– О, в этом нет необходимости, сэр, – ответила та, всем своим видом говоря, что отказывается от этой чести. – Я сумею найти дорогу домой.

– И все же я подожду вас. Я сопровождал вас сюда и провожу обратно.

В этом его заявлении было нечто неумолимое.

Арабелла решила, что ничего не выиграет от бессмысленных препирательств. Поэтому просто повернулась и пошла впереди Мэг.

– Битва титанов, – заметила Мэг со смехом, когда они вышли через заднюю дверь и повернули к конюшне.

– И что это значит?

– Это означает, что произошла встреча двух несокрушимых сил. И не берусь судить о том, кто выиграет сражение.

– Я бы не назвала это сражением, – сказала Арабелла, когда они вошли в прохладное пахнущее сеном помещение конюшни, где ощенилась рыжая сука сеттера.

Или все-таки это противостояние можно было так назвать? Ей снова вспомнилось, что в какой-то нелепый момент она, казалось, помимо собственной воли раздумывала о возможности принять предложение герцога. Конечно, эта была минута безумия.

Мэг примостилась на перевернутом ящике рядом с коробкой, в которой копошились шестеро пушистых щенков, и посмотрела на подругу скептически.

– Чепуха, – заявила она. – Ты не можешь находиться с ним в одном доме и не сталкиваться постоянно.

Она протянула руку к куче щенков и положила одного себе на колени.

Арабелла села на тюк с сеном и тоже завладела одним пушистым комочком. Она не пыталась оспорить сказанное Мэг и только спросила:

– И что ты о нем думаешь? Теперь, когда познакомилась с ним.

Она принялась гладить длинные пушистые уши и почувствовала шершавый язычок на своем пальце. Остальные щенки проснулись и начали громоздиться друг на друга, пытаясь выбраться из коробки. Борис и Оскар ворвались и внезапно остановились на несколько секунд, а потом полезли на попискивающую и тявкающую кучу. Они заглядывали в коробку и обнюхивали малышей, тычась в их спины и подталкивая их носами.

Мэг засмеялась:

– По правде говоря, не знаю. Он не из тех, кто может нравиться. Это было бы слишком просто. – Она бросила на Арабеллу взгляд искоса. – Но я могу себе представить, что к нему можно испытывать тягу. Его что-то гнетет, какое-то бремя.

– М-м, – пробормотала Арабелла. – Мне пора идти. Я сегодня не занималась своими орхидеями.

Она опустила щенка в коробку с его братьями и поднялась. Борис и Оскар бросились в залитый солнцем двор и остановились в ожидании хозяйки.

Мэг удержала ее за руку, и так они последовали за собаками, не разжимая переплетенных пальцев. Она живо чувствовала смятение Арабеллы, почти слышала его, но решила не напрашиваться на откровения, потому что знала, что та сама ей обо всем расскажет, когда будет готова. Дойдя до угла дома, они распрощались, обменялись поцелуями, и Мэг вернулась в дом, где, как она знала, предстоит долгий разговор с матерью о будущем Арабеллы.

Джек ждал именно там, где и обещал. Он казался терпеливым и вполне довольным. Собаки кинулись к нему, и он наклонился почесать их за ушами, а потом бросил им палку. Они помчались за ней с громким лаем, а он выпрямился и непринужденно улыбнулся Арабелле.

– Мы снова пойдем полями? – спросил он. – Проселочная дорога, идущая от перекрестка, по-моему, очень тихая, приятная и тенистая.

– И какую же дорогу вы предпочитаете?

Джек смотрел на нее с веселым и насмешливым удивлением:

– Вы спрашиваете меня?

– Почему бы и нет? – поинтересовалась она. – Я вполне способна пойти вам навстречу, если вы оказываете чему-нибудь предпочтение. Пока что я не проявила неучтивости по отношению к вам.

– А как вы назовете этот демарш у Барретов? Вы же делали вид, что понятия не имеете, о чем говорит сэр Марк.

В его голосе Арабелла расслышала раздражение и решила, что там, в библиотеке, он пытался подавить гнев, а не смех.

– Мне не нравится, когда мое будущее обсуждают люди, не представляющие, какое решение я приму, – ответила она. – Сэр Марк и леди Баррет – мои друзья с самого моего детства, но они не имеют на меня никаких юридических прав. У меня нет опекуна, ваша светлость, и мне он не требуется… От перекрестка пойдем по проселочной дороге, потому что, кажется, вы предпочитаете ее.

Она зашагала впереди и наклонилась только, чтобы отобрать у Оскара обслюнявленную палку, бросила ее через ограду, ограничивающую узкую проселочную дорогу, и та описала высокую дугу. Собаки нырнули в подлесок и исчезли из виду.

Джек нагнал ее и взял за руку:

– Минуточку, Арабелла! Похоже, возникло недоразумение. Я всего лишь объяснял мое присутствие здесь людям, которые будут моими соседями. Если я счел целесообразным объяснить мои намерения тем, кто столь неравнодушен к вам и готов защищать ваши интересы, то, думаю, в этом нет ничего дурного.

Арабелла стряхнула его руку:

– Не стоит лукавить, сэр. Вы не собираетесь жить в Лэйси-Корт и стать их соседом. Достигнув своей цели, какой бы она ни была, вы вернетесь в игорные дома Лондона. Вы просто пытались завербовать сторонников и получить поддержку от людей, которые, как вы правильно догадались, готовы вам ее оказать.

Джек взял ее за плечи, когда она уже повернулась, чтобы идти дальше. Он стоял, глядя в ее золотистые глаза, которые теперь мерцали, как у кошки, подкарауливающей добычу. Ее полные губы были крепко сжаты, а подбородок поднят и выражал непоколебимую решимость.

– Вы делаете все возможное, чтобы вызвать мой гнев, – сказал он почти задумчиво. – Должен вас предупредить, дорогая, что это неразумно. В гневе я становлюсь безобразным, а перед вами пытаюсь предстать в наилучшем свете. Я хочу вам понравиться.

Эта идея вызвала ее смех, но в нем не было веселья. Как сказала Мэг, Джек Фортескью едва ли вызывал симпатию.

– Это можно было бы счесть самым мягким условием столь недостойного брака, – ответила она.

У нее возникло чувство, что такое предупреждение далось ему нелегко, и она решила, что на время стоит покончить с конфронтацией. Он не слишком крепко держал ее за плечи, но она ощущала тепло его рук и близость его тела, и это не давало ей возможности стряхнуть его руки и отступить. Она чувствовала жар его кожи, и тем не менее яростное солнце не оказывало на него ни малейшего влияния, в то время как ее непокрытую голову оно пекло нещадно. Казалось, что на ее темя давит раскаленная тарелка.

– Да, понравиться, – повторил он. – Но в браке есть еще кое-что, Арабелла.

Джек убрал руку с ее плеча, и она тотчас же оказалась у нее под подбородком, и он приподнял ее лицо. Потом крепко поцеловал ее в губы. И этот поцелуй не походил на легкое вчерашнее прикосновение к уголку ее рта. Этот поцелуй поглотил ее всю. Глаза ее невольно закрылись, и она теперь воспринимала только запах его кожи, вкус языка и жаркий напор тела на ее собственное, и, не сознавая этого, она подалась ближе к нему. Свободной рукой он обхватил ее за талию и прижал к себе, а ее язык начал двигаться в одном ритме с его языком, и ей теперь показалось, что остался только чувственный мир, в котором алое пламя заполыхало под ее веками.

Он медленно поднял голову, не убирая руки с ее талии и другой придерживая ее голову под подбородком. Его серые глаза не отрывались от ее лица, а в их глубине таился томный жар.

– Есть и еще кое-что, – сказал он. – Брак без страсти – нечто унылое.

Арабелла сглотнула. Страсть? Она поднесла руку к голове, заправила непокорную прядь волос за ухо. У нее слова не шли с языка.

– Нам незачем стоять здесь на жарком солнце, – сказал Джек совсем иным тоном. – Вам не следовало выходить без шляпы.

Он взял ее за руку с привычной непринужденностью, казавшейся совершенно естественной для него, и молча пошел по проселочной дороге. Он не мог понять, как случилось, что дело, приведшее его сюда, вдруг приобрело совершенно иной, личный характер. Теперь оно больше не было осуществлением давно задуманной мести. Чем упорнее Арабелла сопротивлялась ему, тем сильнее ему хотелось покорить ее. Он смотрел на нее, идущую рядом с ним с озабоченным видом и время от времени бросающую палки собакам, несущимся по дороге впереди них. Раз, будто почувствовав его взгляд, она посмотрела на него, потом перевела глаза на дорогу перед собой.

Она пыталась убедить себя, что, если не будет думать об этом поцелуе, если больше не станет упоминать о нем, тогда, возможно, все станет прежним, будто никогда и не было ничего другого. Но к сожалению, ей не удавалось морочить себе голову.

Они приблизились к Лэйси-Корт, миновав рощицу у большой дороги. Арабелла остановилась, когда стал виден дом. Она вздохнула:

«О, этого-то я и ожидала».

К парадному входу подкатил экипаж, и женщина в негнущемся платье и преувеличенно большом кринолине вышла, опираясь на руку цветущего вида джентльмена в парике и бархатном сюртуке цвета бургундского вина.

– Позволю себе высказать догадку, что это прибыли с визитом леди Эслоп с супругом, – сказал Джек.

– Именно.

Арабелла свистнула собакам, и они побежали с ней рядом.

– Если мы останемся за деревьями, они уедут, – предположила она, полная надежды.

– А я-то полагал, что вы предвкушаете встречу с ними, – заметил он. – Вы ведь обещали, что мы оба позабавимся.

– То было вчера, – ответила Арабелла. – Теоретически это звучало забавно, но, боюсь, реальность не такова.

– Ну я-то жажду встречи со своим коллегой – мировым судьей и его супругой, – заявил Джек.

Он окинул ее быстрым взглядом и слегка покачал головой.

– Можете вы войти в дом незаметно?

– Да, – ответила Арабелла удивленно. – Но зачем?

– У вас, дорогая, в волосах застряла солома или сено, и соломинки прилипли к вашему платью на спине. А спереди на подоле собачья шерсть. Едва ли ваша обувь пригодна для того, чтобы принимать визитеров. И может быть, вы что-нибудь сделаете со своими волосами? – И он провел ладонью по ее голове, будто приглаживая волосы и подводя итог изъянам в ее внешности.

Арабелла тотчас же вспомнила, что побывала на конюшне и возилась со щенками. Она отряхнула рыжую шерсть с юбки.

– Это меня щенки наградили.

– Да, верно, – согласился Джек. – Пока вы будете переодеваться, я встречу леди Эслоп и ее супруга.

Арабелла раздумывала.

– И как же вы им объясните ситуацию, Джек?

– Я не убежден, что обязан что-нибудь объяснять, – возразил он.

Ее глаза заблестели:

– Ну, если уж вы вознамерились уязвить Лавинию Эслоп, то я непременно должна присутствовать при этом.

На его губах появилась ленивая и медлительная улыбка.

– Вот это намного лучше.

Она осознала, что назвала его по имени, но отбросила этот удивительный факт, мысленно пожав плечами.

– Прошу вас не попадаться на глаза Лавинии, пока я не буду готова. И попросите Франклина подать напитки в гостиную. Пусть он им скажет, что мы скоро придем.

Он кивнул:

– Даю вам двадцать минут.

– Встретимся в библиотеке через пятнадцать.

И, не оглянувшись, она подобрала юбки и побежала между деревьями к заднему крыльцу.

Джек простоял достаточно долго; чтобы поправить шпагу, отряхнуть полы своего сюртука и расправить кружевной воротник и манжеты. Потом неспешно зашагал по подъездной дорожке к боковой двери с видом человека, владеющего всем, что оказалось в поле его зрения.