"Виват, Сатана!" - читать интересную книгу автора (де Сайн Али)

Глава 1. В Аду

Очнувшись, Виктория никак не могла понять, где находится. Она лежала на спине. Над ней на лазурном небе светило солнце, которое не грело, а лишь излучало холодные яркие лучи. Приподнявшись и откинув с лица прядь золотистых волос, девушка огляделась. Ее взору предстал темный океан, ровный песчаный пляж и странная тропическая растительность, внешне напоминающую ту, что обычно растет в джунглях. Но это было совсем не обычное место. В воздухе витала таинственность, безумие, что-то неописуемо ужасное и прекрасное. Каждый вдох пьянящего воздуха вызывал во всем теле дрожь и трепет.

Окинув взглядом собственное тело, сильное и стройное, Виктория с удовлетворением отметила про себя, что хоть ее молодость и красота при ней. Действительно, девушка была столь прекрасна, что едва ли могла найтись дерзкая соперница, чьи прелести были бы более совершенны, чем у нашей героини.

Вдруг рядом приземлилась невиданная машина, из которой вышел странный человек, кутавшийся в черный плащ с капюшоном, и, не сказав ни слова, взял ее на руки и посадил кабину. Виктория спрашивала, кто он, что это за место, но ответом было лишь гробовое молчание.

Машина взлетела и девушка ахнула. Внизу простиралась неведомая, чудесная страна. Прекрасные величественные дома невиданной красоты самых разнообразных форм и размеров сверкали на солнце, все выглядело очень приветливым. Но сердце ее сжалось от страха. Что-то было не так. Нет, все было не так! Она почувствовала, что теряет сознание.

Виктория пришла в себя, лежа на удивительно удобной кровати, рядом с которой стояла темноволосая женщина неопределенного возраста, одетая в черное одеяние довольно странного покроя. Нельзя точно сказать, была ли она хороша собою или дурна, но ясно было одно — холодность ее затмевает все прочие черты как внешности, так и характера. Неприветливо улыбнувшись, незнакомка сказала:

— Добро пожаловать туда, где ты вольна властвовать вместе с другими женщинами.

Виктория пребывала в смятении.

— Что? Где я? Кто вы?

Женщина продолжала улыбаться, но улыбка эта напоминала оскал хищника. Елейным голосом она негромко, но внятно прошептала:

— Это Ад, дорогая. Ад мужской половины человечества. Сатана отправляет сюда всех недостойных, а мы распоряжаемся ими по своему усмотрению. Ты умерла и тебе выпала честь быть среди нас. Так пользуйся же своим положением!

Виктория закричала:

— Я не хочу! Нет! Пожалуйста, заберите меня отсюда, оставьте!

Никак не прореагировав на отчаянный вопль, женщина покинула комнату.

Чувствуя, что сейчас сойдет с ума, Виктория попыталась взять себя в руки и, чтобы хоть чуть-чуть успокоиться, заставила себя осмотреться и оценить то место, в котором она находилась.

Ничего похожего на эту комнату Виктория никогда раньше не видела. Стены были темно-бардового цвета. Но создавалось впечатление, будто стены эти не только ничего не ограничивают, а, напротив, можно шагнуть сквозь них и попасть куда-то. Виктория поежилась. Ее не привлекала перспектива очутиться в месте, еще более страшном, чем это. Сама она лежала в мягкой теплой постели розоватого, чуть кровавого, цвета.

Огромное количество самых разнообразных мыслей крутилось в ее голове. Смерть, Ад, мужчины, Сатана, власть… Виктория не помнила, как и почему умерла. И умерла ли она вообще?

Сейчас ей больше всего хотелось, чтобы рядом был человек, на которого она могла бы положиться, и который защитил бы ее. Еще не успев толком представить себе этого защитника, Виктория вдруг недалеко от своего ложа увидела молодого человека, застывшего в почтительной позе.

Он слегка приклонил голову, сложил руки на груди и стоял так, словно ожидая приказаний. Виктория с интересом оглядела его. Это был прекрасно сложенный молодой мужчина с иссиня-черными волосами и чуть смуглым лицом, на котором застыло выражение скорби. Но вряд ли это делало его менее привлекательным.

Виктория спросила:

— Кто ты?

— Один из ваших бесчисленных рабов, Госпожа. — Голос его звучал негромко, ровно и отчетливо.

Такой ответ ее не удовлетворил, и Виктория поинтересовалась вновь:

— У тебя есть имя?

— Я раб, Госпожа. Уже давно у меня ничего нет. Теперь я обречен во веки вечные служить вам.

Виктория усмехнулась:

— Мне? Но я в этом не нуждаюсь.

— Боюсь, что рабы здесь являются единственным вашим развлечением, Госпожа.

Раб грустно взглянул на Викторию, которая пребывала в замешательстве, и продолжил:

— Осмелюсь также сказать вам следующее, Госпожа. Ваше слово здесь — закон. Если вы пожелаете, чтобы я или другой раб что-то сделал или с ним что-либо случилось, то вам нужно всего лишь подумать об этом. Я уже не владею ни душой, ни разумом, ни телом, хотя все это у меня есть. Если захотите, я буду сколько угодно ублажать вас в постели, или же расскажу историю своей жизни, или буду умирать от чумы, или страдать от любви к вам… Словом, вы ограничены лишь рамками своей фантазии. О, Госпожа! Вы не представляете, как жестоки здесь женщины! Каким ужасным пыткам они подвергают своих рабов! Все наше существование здесь состоит из боли, крови, страданий…

Голос раба прервался. Виктория поняла, что стоящий перед ней человек полностью в ее власти и, кроме того, ужасно боится ее действий. Впервые она почувствовала себя королевой, имеющей безграничную власть и возможности. Но ей не хотелось причинять какой бы то ни было вред этому… рабу.

В любое другое время девушка тотчас согласилась бы провести несколько безумных ночей с этим потрясающим мужчиной, но сейчас она была далеко не в том настроении. Виктория обожала слушать, и когда раб упомянул об истории своей жизни, она не преминула обратить на это внимание. Теперь же она приказала:

— Я хочу, раб, чтобы ты рассказал мне о своей жизни. Все от начала и до конца.

Раб покорно произнес:

— Слушаюсь, Госпожа. Но вначале позвольте сказать, что нет ничего мучительнее, чем раскрывать человеку свою душу. А я расскажу вам все, ибо не могу ничего утаить.

Раб сел в кресло, которое раньше Виктория почему-то не заметила. В кресле этом раб сидел как на троне. Так он казался еще более величественным, и внешность его была настолько притягательной, что Виктория не могла оторвать от него взгляда.

Раб начал свой рассказ:

— Это было очень давно, Госпожа. В те незапамятные времена в семье одного из наиболее знатных и почитаемых людей родился долгожданный ребенок — я.

Виктория спросила:

— В какое время и где именно ты жил?

— Я жил на планете, где люди создали свою цивилизацию. Эта планета была очень маленькой. На ней обычные люди строили небольшие домики, а наиболее влиятельные имели свои замки. Природа была прекрасной. Горы с седыми вершинами, моря, дремучие леса, огромные луга с яркими и разнообразными цветами… Передвигались мы на лошадях и на летучих созданиях.

— На драконах?

— Да, Госпожа, назовем их драконами. Итак, я уже сказал, что родился очень почитаемой семье, имя которой было хорошо известно и древний род наш все уважали. Жили мы в огромном замке, наполненном множеством старых книг, древних реликвий и вездесущих слуг, днями сновавших туда-сюда. Отец мой был одним из первых лиц в окружении Владыки. Он…

Виктория перебила:

— Кто такой Владыка?

— Это человек, которому принадлежала власть над всей нашей планетой, Госпожа.

— Понятно. Продолжай, раб.

— Слушаюсь, Госпожа. Мой отец командовал армией Владыки, то есть людьми, которые следили за порядком на планете, и делом жизни которых было защищать Владыку от всевозможных неприятностей. Например, от непокорных лесных жителей и всяческих завистников. Я получил прекрасное образование и физическую подготовку. Мужчина должен быть искусным воином. А для меня это было просто необходимо, так как мне предстояло наследовать пост отца как старшему сыну. Но случилось так, что, когда мне было пятнадцать лет, моих родителей убили.

Никогда не забуду день, в который мне сообщили об этом. Помнится, я с упоением читал у себя в комнате какую-то сагу о храбрых воинах, когда дверь открылась, и вошел человек, замещавший отца в его отсутствие — Заместитель. Он был длинный и сухой, с непроницаемыми серыми глазами, которые никогда не выдавали его чувств и истинных замыслов. Безучастно посмотрев на меня, он спокойно сказал:

— Плохие вести, Стил.

Внутри меня появилось непонятное, доселе неведомое мне чувство. С опасением я спросил:

— Что случилось?

— Непоправимое. Твои родители убиты. Теперь ты обязан учиться еще более усердно, так как вскоре должен будешь стать заменой своему отцу. Достойной заменой.

Дверь закрылась. Тогда меня впервые в жизни потряс холодный, стальной голос этого человека и его безразличие. Заместитель был жестокосердным и расчетливым. Разумеется, в его планы входило не дать мне править вместо отца, но я, тогда еще молодой и наивный, ничего подобного не подозревал. Когда я услышал об этой ужасной вести, странное чувство внутри меня усилилось и завертелось. Казалось, будто множество дрожащих мурашек забегало внутри, внося в душу смятение и заставляя желать, чтобы все это было не так… Через какое-то время в комнату вошла моя старая няня, очень меня любившая. Она была вся в слезах. Прижав меня к себе, она тихонько завыла:

— Бедненький мой, дорогой мой мальчик… Погубят они тебя, деточка. Съедят душу псы лютые…

Я не понимал всего, о чем она говорила. Мне казалось, старуха просто очень расстроена и не понимает, что говорит. Утирая слезы, она сказала:

— Иди, сынок, утешь своего братика, ему тоже нелегко.

Мой брат был младше меня на три года. Этот чудак и не помышлял о делах, касающихся военного дела и управления людьми. Он любил какие-то книжки, умные беседы, был задумчивым, пытливым и очень любознательным.

Когда я вошел в его комнату, то увидел его плачущим. Он сидел один в огромном кресле, сиротливо сжавшись, и, закрыв ладошками лицо, совсем по-детски рыдал. Я не знал, что делать в таких случаях. Подошел и сел рядом с ним, обнял, чтобы утешить, и вдруг тоже заплакал. Мне было немного стыдно за свою слабость…

Шли дни. Я заметил, что все стали относиться ко мне как-то по-другому. Все время создавалось впечатление, будто за моей спиной шелестят злые языки, в любой момент готовые меня ужалить. Я это чувствовал.

Однажды ночью я вдруг проснулся. Было темно и тихо, могильный холод наполнял комнату. Ощущалось чье-то присутствие. Я хотел зажечь лампу, когда как раз напротив моей кровати вспыхнул кроваво-красный огонь, и вся комната залилась этим страшным светом. По стенам в неистовом ритме запрыгали какие-то тени, создаваемые демоническим заревом. Я окаменел от ужаса. Я не мог ни думать, ни сдвинуться с места. Из самого сердца огня что-то черное и бесформенное с бульканьем выбиралось наружу, то есть в мою комнату. И вот передо мной предстало жутко безобразное создание. Конечностями и формой тела оно напоминало человека, с которого содрали кожу. На звериной морде из огромной пасти торчало несколько белых острых клыков, с которых капала слюна, а голову венчали два прямых чешуйчатых рога. Но ужаснее всего были глаза. Эти два черных бездонных отверстия заглядывали в душу, читали мысли и полностью завладевали сознанием. Леденящим душу шипящим голосом существо произнесло:

— Вот мы и встретились, Стил. Ты человек с великим будущим и славными победами. Жизни таких людей драгоценны. Мне нужна твоя жизнь.

Я не знал, кто бы это мог быть, и подумал о том, что он, наверно, убьет меня. Прочитав мои мысли, существо ответило:

— Я есть Сатана. Никто из людей не в состоянии вынести вид моего истинного обличья, и поэтому мне приходится перевоплощаться. Нет, я не собираюсь тебя убивать. Но я хочу заключить с тобой договор.

«Продать душу?»— промелькнуло у меня в голове, и Сатана вновь ответил на мои мысли:

— Нет, не душу. На карту будет поставлена твоя жизнь. Если ты проиграешь, то я завладею твоей жизнью, а сам ты окажешься в Аду, где тебе суждено будет пребывать вечно. Если же ты выиграешь, то после твоей смерти тебя ожидает прекрасное существование, какое я дарую мертвецам в моем оплоте. Как бы ты ни нагрешил, за все твои грехи тебя щедро наградят. Я предлагаю такой договор: если ты будешь счастлив, то ты выиграл, а коли нет — то победил я. Ты согласен?

Это меня даже развеселило. Я был богат, знатен, красив, смел, впереди меня ожидало блестящее будущее. Если кто и мог бы быть счастлив, то это, бесспорно, был я. Но не будет ли Сатана сам строить козни?

Он прошипел:

— О нет, Стил, я не буду тебе мешать. Живи по своему усмотрению. Того, что у тебя есть в этой жизни, более чем достаточно для счастья. Итак, ты согласен?

И я согласился! Идиот! Но я и в самом деле думал, что буду счастлив.

В мгновение ока все исчезло и в комнате стало темно.

Я относительно легко пережил смерть отца и продолжал вести свой прежний образ жизни. Много учился и еще больше тренировался, постигая различные боевые искусства, которые действительно мне очень нравились.

Но на время всем моим вниманием завладела совсем другая проблема. Нет, скорее, это была не проблема, а довольно заманчивое дельце. С некоторого времени я начал замечать, что меня влечет к женщинам. С каждым днем это желание усиливалось. И так как я не привык, чтобы мне в чем-либо отказывали, то ничуть не сомневался в своей правоте, когда поймал первую попавшуюся мне молоденькую служанку и затащил ее к себе в комнату. Волосы ее растрепались, хорошенькое личико покраснело, она тяжело дышала и жалким голосом просила отпустить ее. Говорила, что боится, что нехорошо мне так поступать с ней, что я отвечу… Но в тот момент меня ничто другое не интересовало и я никого не боялся. Она сопротивлялась, но была значительно слабее меня. Я с легкостью сорвал с нее платье. Без него, кстати, эта куколка выглядела куда более аппетитной. Меня еще больше возбудил вид ее молодых вздымающихся грудей с великолепными розовыми бутонами, упругий животик и стройные ноги, которые я силой раздвинул, и, прижав девушку своим телом к кровати, овладел ею. Потом, когда все закончилось, я почувствовал внутри приятную пустоту и, с удовольствием забравшись под одеяло, начал подремывать. А она тем временем всхлипывала и одевалась. Ясно было, что сегодня мне больше не удастся ею попользоваться. Одевшись, она выбежала из комнаты.

Вечером меня позвали вниз, в большую залу. Там находился главный управляющий замка — человек, чью дочь я изнасиловал, его жена, а также заместитель моего покойного отца, который ныне вершил всеми его делами, и моя добрая старушка. Я вошел бодрой походкой и самоуверенно спросил:

— В чем дело?

Лицо разгневанного папаши налилось кровью, и он прорычал:

— А ну ты, щенок, извинись немедленно перед моей дочерью, или ты очень дорого за все заплатишь!

Я растерялся и ничего не ответил. Впервые обращались со мной подобным образом. Папаша решил, что я боюсь, и это придало ему еще больше уверенности. Он заорал:

— Ах ты, маленький, мерзкий сопляк, да твой отец в гробу бы перевернулся, если бы узнал, как ты себя ведешь! А ведь он знает! Теперь его за твои грехи, сукин сын, на том свете будут вечно мучить служители темной силы, понял?!

Я решил, что он говорит серьезно, и это привело меня в такое бешенство, какого я до сих пор никогда не испытывал. Молниеносным движением я схватил огромный подсвечник, стоящий радом со мной, и яростно набросился на оторопевшего управляющего. Я колотил беднягу по чем попало и не мог остановиться. Женщины в это время охали и ахали, а Заместитель смотрел на нашу драку и не вмешивался. Тогда я не был настолько силен, чтобы справиться с взрослым мужчиной, но ярость сделала меня во сто крат сильнее его. Наконец я поднялся с пола, на котором стонал мой противник и громким командирским голосом, который достался мне от отца, сказал:

— Отныне я запрещаю тебе, гнида, упоминать имя моего отца, и в чем бы то ни было перечить мне. Всегда помни, что я — господин, и мне принадлежит все, что находится в этом замке, в том числе и женщины, которых я буду использовать, когда захочу!

Произнеся такие слова, я удалился к себе. Меня переполняли чувства. Я вдруг осознал, что это была первая битва, которую я выиграл. Душа моя ликовала. В ту ночь я долго не мог заснуть. После полуночи мне, наконец, удалось погрузиться в глубокий безмятежный сон. Но долго предаваться здоровому молодому сну мне не пришлось.

Посреди ночи меня подхватили под руки и поволокли вон из комнаты. Я никак не мог понять, что происходит, в голове царил хаос. Меня притащили во двор, и, повалив на землю, начали бить. Я чувствовал, как на меня градом сыпались многочисленные профессиональные удары. Я не знал, кто и за что меня избивает. Было очень больно, все мысли путались, я не мог собраться. Наконец бить перестали. Во рту было полно крови, а все тело, казалось, было изломано, разорвано. Но все еще только начиналось. На руки мне надели специальные наручники и вздернули вверх, так что я почти повис на руках. Подобным образом привязывали к столбу различных нарушителей и преступников, чтобы наказывать. И вот сильные удары мощной плети начали один за другим рассекать мою спину, заставляя струйки крови течь по ней. Это было невыносимо. Я кричал, я умалял остановиться, но пытка не прекращалась ни на мгновение. Сквозь боль я услышал знакомый страшный голос:

— Вот, получи, «господин»! Посмотрим, как после этого ты будешь иметь женщин. Запомни, маленький ублюдок, ты — никто! И любой всегда сможет сделать с тобой все, что захочет!

Больше этот подонок ничего не говорил. Он молча методически избивал меня плетью, вкладывая в это всю свою ненависть и ярость. Наказание продолжалось часа три. Не знаю, как я тогда выдержал.

Утром я пришел в себя от страшной боли, которая пронизывала все тело. Я лежал навзничь на своей кровати, а доктор что-то делал с моей спиной. Не знаю, что это было. Мне кое-как удавалось сдерживать крики, но не стоны.

Наконец врач ушел. Дверь тихо отворилась, и вошла старушка, чьим любимчиком я всегда являлся. Она села на стул около моей кровати и начала тихо и ласково говорить:

— Потерпи, сынок. Зачем ты так вчера, а? Они съедят тебя, если не будешь их слушаться и вести себя хитрее. Ничего, тебе полегчает. Только не надо так больше, ладно? Поспи, а потом будет еще один день, новый, светлый день. Не будет печали, не будет горя…

По моему лицу текли слезы. Я отчаялся, и все, чего я хотел тогда — это заботы, любви. Только моя старушка могла это дать.

На следующий день боль не уменьшилась. Тело мое по-прежнему изнывало от ран, которые ежесекундно давали о себе знать, принося невыносимые страдания. Я так и лежал лицом вниз и не мог пошевелиться. Моя старушка все время была рядом.

Вдруг в комнату кто-то вошел. Это был Заместитель — я узнал его по голосу. Он сказал старушке:

— Покинь комнату.

Она возразила:

— Нет, нет! Что вы! Никогда. Вы не видите, что мальчику плохо? Изверги…

Безразличный голос прервал ее:

— Это не мальчик, а мужчина, к тому же будущий повелитель. Он должен иметь сильный характер и быть в состоянии преодолевать боль и любые другие препятствия. А теперь приказываю покинуть покои!

Вздохнув, старушка с негодованием потопала прочь. Не сказав мне ни слова, Заместитель тоже удалился.

Я остался один. Затекла рука, и нужно было повернуть ее, но я не мог. Как только я делал какие-либо попытки пошевелиться, сильная боль их тут же прекращала. Наконец, закусив губу, я все — таки изменил положение руки. В глазах потемнело от боли, и я потерял сознание.

В последующие дни я так и лежал один, мало-помалу начиная шевелиться. Отчаянье сменилось ненавистью. Я знал, что не хочу умирать до тех пор, пока не отомщу обидчику. И самые разнообразные планы мести, которые рождались в моей голове, давали мне силы терпеть боль и выздоравливать.

В один прекрасный день мне удалось подняться. Согнувшись, я кое-как добрался до зеркала, а когда взглянул на свое отражение, то ужас заставил меня выпрямиться и встать ровно. Все лицо, испещренное порезами и ссадинами, опухло, глаза заплыли. А о том, как выглядело мое тело и особенно спина, вообще без содрогания не могу вспоминать. Кроме того, я страшно похудел.

Отныне единственной моей целью было расправиться с управляющим. Я заставил себя есть и принимать все лекарства, которые прописал врач, хотя не могу сказать, была ли от них хоть какая-нибудь польза. По прошествии нескольких месяцев я вполне поправился и был полон желания отомстить.

Однажды ранним утром я проснулся и обнаружил, что все следы побоев окончательно исчезли с моего тела. Я был здоров и полон энергии. Наконец-то настал долгожданный день! Сегодня я должен был убить своего обидчика. Я так решил. Но день убийства подкрался как-то незаметно. Когда я осознал, что сегодня мне предстоит убить человека, то зубы вдруг почему-то начали стучать. Усилием воли я остановил эту дрожь. В шкафу был спрятан огромный кинжал. Надев черные штаны и такую же рубашку, я взял оружие и направился к покоям управляющего.

Он спал один в своей кровати, к которой я подошел с кинжалом в руке. Я стоял и смотрел на него. И вот тогда-то я понял, что не хочу его убивать. Как бы я его ни ненавидел, я не желал его смерти от моей руки. Очень долго я стоял и молча смотрел на него. Потом я вернулся к себе в комнату, так и не совершив задуманное. Было очень обидно, но все — таки на душе стало легче, как будто бы я от чего-то освободился, скинул тяготивший меня груз. Теперь я знал, что не убью его, по крайней мере, сам.

В тот день я приказал воинам кинуть управляющего к собакам, которые разорвали его на куски и сожрали. Этот случай произвел на всех большое впечатление. Меня стали побаиваться и относиться ко мне с большим почтением, чем прежде. Подвластные мне жители замка понимали, что подрастает новый хозяин.

Не могу сказать, что сердце мое наполняла злоба и тщеславие. От отца мне достался сильный и благородный характер, и я немало отличался от своего окружения, которое представляли люди корыстные и кровожадные, любившие власть и обожавшие предаваться усладам плоти в свободное от своих грязных козней время.

После происшествия с управляющим ко мне пришел Заместитель и с холодной иронией сказал:

— Очень благородно с твоей стороны приказать подчиненным убить за тебя твоего врага. Твое бесстрашие меня просто поразило.

Я все больше и больше ненавидел этого человека. Повышая голос, я ему ответил:

— Твое мнение меня не интересует. Я поступил так, как счел нужным, и если ты будешь продолжать действовать мне на нервы, то же случится и с тобой!

Заместитель дерзко засмеялся. Его дребезжащий смех неприятно резал уши. Наконец он унялся и, положив мне руку на плечо, хитро сказал:

— Ты бесишься, Стил, потому что не знаешь, чего хочешь. Тебе нужно общение. Иди сегодня в место, где проводят время люди твоего круга, развлекись. Женщины, спиртное, компании быстро сделают из тебя человека.

Я решил, что он говорит искренне, и спросил:

— Вы думаете?

— Конечно, Стил. Это пойдет тебе на пользу.

Заместитель ушел, а я подумал, что он подкинул мне отличную идею.

И вот потекли годы. Я осваивал боевые искусства, учился, а все остальное время проводил в компаниях «друзей». Моя жизнь состояла из череды увеселительных мероприятий. Я выпивал, принимал участие во всевозможных играх, гулял с женщинами. С ними, однако, я был жесток, всегда заставлял их удовлетворять все мои безумные желания и фантазии. Наверно, я не смог забыть обиды управляющего. Я был груб, и их страдания еще больше распаляли меня. Воспитание, которое давали мне родители, было прервано, и в свои права безраздельно вступила похоть и необузданность молодости, одобряемая всем моим окружением. Но, не смотря ни на что, женщинам я нравился. Их привлекали и моя внешность, и мое имя, которое я так бездумно позорил. О, если бы я тогда знал, какую репутацию я заимел, и как обо мне отзывались бывшие знакомые моего отца!

Но был ли я счастлив? Нет. Бесспорно, мне было хорошо, но разве можно назвать счастьем пьяный угар или безумные развлечения с женщинами, после которых я испытывал еще и раздражение? Обычно, когда все заканчивалось, я отсылал женщину прочь. Иногда платил им деньги, иногда нет. Однажды, когда очередная развратница собиралась покинуть меня, я спросил:

— Скажи мне, ты счастлива?

Она усмехнулась:

— О каком счастье ты говоришь? Посмотри только на мою жизнь!

— Сама виновата. Отчего ты такая? Почему не найдешь себе постоянного человека? Что заставляет тебя вести столь презренный образ жизни, хотя ты далеко не бедна?

— Знаешь, я любила одного мужчину. Он запрещал мне общаться с другими, и я сидела дома, покорно и трепетно ожидая его возвращения. Я любила его и готова была на все ради любимого. Но он бросил меня. Просто ушел к другой женщине, понимаешь? И тогда я изменилась. Я стала мстить мужчинам. Я боюсь обжечься еще раз. Я сама всегда бросаю мужчину, мое сердце закрыто для любви. А какое может быть счастье без любимого человека?

Когда я пришел в замок, ее слова не выходили у меня из головы. Значит, для счастья нужен любимый человек? Я не знал, так ли это, ибо никогда раньше не любил. Размышления эти прервал стук в дверь.

Пришла моя добрая старушка. Я поинтересовался, почему она не спит в столь поздний час. Мягким голосом она сказала:

— Послушай, сынок, сколько можно просить тебя оставить этот образ жизни?

— Но что в нем плохого? Я ведь занимаюсь и учусь, а чтобы занять пост покойного отца, нужно иметь гораздо больше опыта.

— Я не об этом. Ты пойми, что Заместитель погубит тебя, так как он никогда не допустит, чтобы ты занял этот пост. Сейчас ты порочишь свое имя и разрушаешь свое будущее. Остановись, сынок. Если бы сейчас были живы твои родители, они никогда не допустили бы такого. Оставь эти гулянки и начинай вникать дела, которые ведет Заместитель. Тебе уже двадцать лет. Пора, сынок.

Эти слова подействовали на меня. В ту ночь я решил больше не тратить время на компании. Придя утром в кабинет своего отца, где ныне восседал Заместитель, я потребовал, чтобы он ввел меня в курс дела. Заместитель опять начал говорить о том, что я еще молод, что мне нужно развлекаться и так далее. Тогда он повысил голос, я же обозвал его грязным ругательством, за что тот от души влепил мне хорошую пощечину, а я в приступе бешенства выхватил нож и прирезал его. Ярость наполняла меня, когда я совершил это кровавое преступление.

Так я впервые убил. Это произошло спонтанно. Видя перед собой его безжизненное тело, я не испытывал жалости. В юности я был добрый и ко всем тянулся с открытой душой. Я думал, что мир будет вертеться вокруг меня, что все мои желания и прихоти всегда будут исполняться и жизнь моя будет увлекательным путешествием. На деле же все оказалось как раз наоборот. Я встретился с завистью людей, с лицемерием, ложью и несправедливостью. Это меня ожесточило. Я стал скрытным, свирепым, жестоким и эгоистичным человеком. Тогда я еще плохо это осознавал. Хотя произошедшие во мне перемены, безусловно, заметил. Счастлив я не был.

Мало-помалу я начинал разбираться в делах и понимать, что к чему. Я научился общаться с людьми так, как надо. Я отдавал удачные приказы и решал возникающие проблемы, благо умом я не был обделен. Я осознал, что то общество, к которому я принадлежал, было лицемерно и лживо. Это были свирепые хищники с ангельскими улыбками, страшные деяния которых прикрывал так называемый этикет блестящего общества элиты. Непрестанно устраивались бесконечные приемы, вечера, празднества. Конечно, там никто не напивался до умопомрачения рассудка, и к женщинам относились очень почтительно. Я решил, что мне следует поближе познакомиться с этой стороной жизни и начал посещать подобные чопорные приемы, которые устраивали знатные и очень богатые люди.

Меня встретили довольно хорошо, и я сразу начал обращать на себя внимание. Я был высок, прекрасно развит, многое знал, так как получил самое лучшее образование, и, кроме того, наследовал состояние и имя. Практически любой человек из высшего общества готов был выдать за меня свою дочь. Намеки мне делали постоянно. Но я не представлял себе, как буду жить мало того, что всего с одной женщиной, так еще и с той же самой.

Однажды меня пригласили на один грандиозный прием, на котором должен был присутствовать сам Владыка. Одеяние мое состояло из облегающего костюма, который сидел на мне как влитой, а также мантии — непременного атрибута в гардеробе богатого человека, обладающего властью. Я всегда предпочитал черный цвет.

И вот, когда я медленно разгуливал по огромной шикарной зале, наполненной людьми, и искал, к кому бы присоединиться, внимание мое привлекла девушка, которую доселе я ни разу не видел. Она стояла посреди залы и с интересом наблюдала за гостями. Девушка была со вкусом одета. Превосходное платье до пят откровенно подчеркивало все соблазнительные изгибы ее молодого прекрасного тела. Каштановые волосы, окутывающие ее плечи и спину, обрамляли изумительное лицо незнакомки. Я был очарован и страстно захотел эту молоденькую, чистенькую девушку. Не медля и ни минуты не колеблясь, я подошел к ней, чтобы познакомиться. Ослепительно улыбнувшись, я представился:

— Стил. Я восхищен! О прекрасная, вы затмеваете все и вся!

У меня было отличное, игривое настроение. Я привык обладать любой женщиной, которая мне нравилась, и не сомневался, что очень скоро эта фея будет стонать в моих объятьях. Каково же было мое удивление, когда она, улыбнувшись не менее ослепительно, ответила:

— Извините, но я здесь со своим отцом и он приказал мне не разговаривать с мужчинами, которые будут ко мне подходить.

— Но ведь вы уже со мной разговариваете. А где ваш отец? Мне бы хотелось поприветствовать его.

— Он сейчас вместе с другими приближенными Владыки обсуждает какие-то дела.

Эта божественная девушка покорила меня. Никогда в жизни я еще так страстно не желал быть с женщиной. Я хотел именно ее, и немедленно. Я забыл обо всем, перед глазами была лишь она. Наконец к нам подошел ее отец и не очень-то приветливо оглядел меня с головы до ног. Я же смерил взглядом его. Невысокий и круглый, с маслеными глазками и нежной пухлой кожей, он был в меру противный. Когда я представился, лицо его моментально смягчилось. Приветливо улыбнувшись, он предложил мне выпить. Я был не в себе от одолевавших меня чувств и попросил руки его дочери. Он оскалился.

— Как, молодой человек, вы готовы связать свою судьбу с женщиной, с которой еще и не знакомы толком?

— Я влюбился в вашу дочь, как только увидел ее. Я знал многих женщин, но она в мгновение ока затмила их всех. Клянусь, что буду любить ее и сделаю все, чтобы быть ей достойным мужем.

Когда отец спросил, хочет ли она быть моей женой, девушка тотчас же согласилась. Видимо, я ей тоже понравился. Так вот оно, счастье!

В отличие от многих представителей высшего общества, она не была ни порочной, ни высокомерной. Очаровательная простушка выросла в хоромах отца и совершенно не знала жизни. Что ж, она действительно мне подходила.

Мы поженились и переехали в мой замок. Мне не терпелось заняться с ней любовью. Но она просила дать ей время, чтобы прийти в себя после свадьбы, я же не мог ждать. Я не хотел брать ее силой, не хотел обижать. Сев на кровать, я посадил ее к себе на колени, и начал целовать в губы, шею, лицо. К счастью, она не сильно сопротивлялась. Наверно, тоже хотела меня. Она сказала, что никогда не была с мужчиной. О таком счастье я и не смел мечтать. Оказалось, что эта красавица не только принадлежала мне, так она к тому же была еще и девственницей! Я разделся и умелыми руками быстро снял с нее платье и то немногочисленное нижнее белье, что было на ней. Наконец-то, она принадлежала мне! Я целовал и ласкал ее прекрасное тело так, как только мог. Впервые я любил женщину и думал не о себе, а о том, чтобы доставить ей удовольствие. Я и не подозревал, что способен на такое. Никогда не забуду ту волшебную ночь, что провел с ней. Я тысячу раз овладевал ею в самых немыслимых позах и под утро был совершенно без сил. Да и она тоже очень устала.

Но счастье наше длилось совсем недолго. Как-то меня вызвали к ее отцу. Этот ужасный человек ожидал меня в своем кабинете. Нахально смотря мне в глаза, он произнес:

— Моя дочь сказала мне, что беременна. Если ты сейчас же не откажешься от своего поста в мою пользу, то я убью ее и ребенка.

Я оторопел. О ее беременности я ничего не знал, но почему-то поверил этому человеку. Жестокость его поразила меня. Поступиться жизнью собственного ребенка ради карьеры и выгодного поста! Это было слишком. И внезапно передо мной предстала дилемма: или я сохраняю мое положение, или теряю любимую женщину и ребенка. У меня оставалась маленькая надежда, и я заорал на него:

— Как вы смеете! Я обращусь к Владыке!

Этот мерзавец издевательски засмеялся.

— Дурак! Я близко знаю Владыку и он очень хорошо ко мне относится. Честно говоря, сам Владыка подкинул мне эту идею. Ты неопытен и совершенно не годишься для управления армией. Через какое-то время из тебя получился бы командир что надо, но сейчас от тебя очень мало проку, понял? Сейчас ты подпишешь документ, согласно которому откажешься от власти, денег и всего имущества. Приезжай в замок, забирай жену и проваливай куда знаешь.

И я это сделал. В то время мне хотелось умереть. Я был побежден. Меня унизили, предали, обошлись со мной бесчестно. Никогда не забуду, как покидал свой замок. Все все знали. Вести моментально облетела планету, и множество моих бывших друзей пришли посмотреть на то, как я становлюсь никем. По ступенькам замка я спускался вниз с женой и какими-то вещами. С собой я почти ничего не взял. Толпа любопытных смотрела на нас и осуждала. Ведь всем тотчас сообщили, будто бы я, нерадивый наследник баснословного состояния и власти, отказался от всех своих обязанностей, дабы жить лишь в свое удовольствие. Никто из бывших знакомых не удосужился поинтересоваться об истинных причинах моего отбытия и не предложил помощи. Я же не мог сказать, что отказался от всего потому, что отец моей жены пообещал убить ее и не родившегося ребенка, в случае если я этого не сделаю. Никто бы не поверил, потому что ее отец был намного более уважаем, чем я — некогда молодой бестолковый кутила. Наверно, не было в тот момент человека несчастнее меня. Только моя старушка сожалела о нашем отъезде и провожала нас, плача и причитая, от чего на сердце становилось еще невыносимее. Тогда я видел ее в последний раз.

Мы сели на превосходного дракона и полетели. Мне хотелось улететь куда-нибудь далеко-далеко, туда, где люди не знали о моем позоре.

Дракон летел над лесом, когда в нас начали стрелять. Дракона ранили, и он упал на землю. Мы еще не успели подняться, когда лесные жители — люди, которые были против Владыки, — набросились на нас. Двое громил так быстро скрутили меня, что я даже не успел опомниться. Они привели нас в свой лагерь. Там был их Вождь. И говорить нечего о том, как он ликовал, заполучив такую добычу. Еще бы! Глава армии Владыки и его прекрасная жена. К сожалению, как раз на нее эти нелюди и обратили внимание в первую очередь.

Меня привязали к дереву и заткнули мне рот, чтобы я на них не орал. Вождь подошел к моей жене, разорвал на ней платье и отбросил его в сторону. О, как я ненавидел этого Вождя! Я отдал бы все, чтобы иметь возможность прикончить его! Но я даже не мог пошевелиться, и вынужден был наблюдать за тем, как Вождь, а потом и все его воины избивали и насиловали мою жену. Они специально делали это у меня на глазах. Их было человек сто, а то и больше. В конце концов, они ее зарезали. Ярость душила меня, я проклинал себя и всех их.

Как ни странно, но в ту ночь никто ко мне не подошел, и меня даже не стали пытать. Я понял, что у Вождя были какие-то другие планы на мой счет. Я так и заснул, привязанный к дереву, утомленный происшествиями того дня.

Утром меня разбудили и сказали, что Вождь хочет говорить со мной. Он был высоким гигантом с умным и мужественным лицом. Как я ни ненавидел Вождя, но невольно начал уважать его. Этот человек был прирожденным лидером.

Подойдя ко мне, он спокойно посмотрел мне в лицо и сказал:

— Меня оповестили о том, что с тобой случилось. Я не верю, что ты сам от всего отказался. Расскажи мне, что произошло.

И вместо того, чтобы угрожать отомстить ему за жену, я все рассказал. Он мне поверил. Вождь предложил мне то, чего я никак от него не ожидал.

— Я не собираюсь тебя убивать, ибо это бессмысленно. Ты толком не командовал армией Владыки и не сделал нам ничего плохого. То, что случилось с твоей женой, достаточное для тебя наказание. Понимая, как ты желаешь отомстить всем им, я позволю тебе стать воином в моей армии. У тебя будет возможность со временем получить высокую должность, и может быть, когда-нибудь ты расквитаешься с обидчиками. Развяжите его!

Как ни странно, я перестал сердиться на Вождя. Он покорил меня. Теперь я должен был начать новую жизнь. И я ее начал.

Жили мы в лесу. Лесные жители — это дезертиры, но подчинившиеся Владыке. Теперь я боролся против армии, которая не так давно принадлежала мне. Я делал всегда больше того, что мне поручали, и вскоре подружился со многими воинами. Когда происходили столкновения с армией Владыки, я сражался бесстрашно и всегда убивал огромное количество его воинов. Это не осталось незамеченным. Вскоре мне поручили командовать небольшой группой людей. В военном деле я достиг большого мастерства. Вождю я понравился, а для меня он был идеалом. Никогда я не встречал таких благородных и сильных людей. Никакой фальши, присущей тому обществу, к которому принадлежал я, не было и в помине. Да, временами он мог быть очень жестоким, но, тем не менее, с каждым днем я симпатизировал ему все больше и больше.

С воинами я был в очень хороших отношениях и больше всего ненавидел, когда убивали моих друзей. Это была бессмысленная и жестокая война.

Так прошло десять лет. За эти годы я стал правой рукой Вождя, и все воины меня очень уважали. Я всегда относился ко всем справедливо и помогал соратникам, чем мог. Но я не был счастлив.

Каждый день я просыпался, чего-нибудь ел, потом занимался самыми различными делами: кормил драконов, чинил оружие, разрабатывал стратегии нападения на врага или воевал, а ночь иногда проводил с женщиной. Их у меня было много, но они для меня ничего не значили. Я жил с единственной целью — отомстить.

И вот однажды меня и Вождя взяли в плен! Нас привели во дворец Владыки, который выглядел в этот день особенно величественно и пребывал в очень хорошем расположении духа. Это был очень жестокий и коварный человек, власть которого держалась на предательствах, крови и трупах.

Посмотрев на Вождя, Владыка сказал ему:

— Вот и окончена война. Ты проиграл.

Вождь воскликнул:

— Нет! Ты можешь убить меня, но дух свободы настоящих людей ты не убьешь никогда!

Владыка рассмеялся. Я слушал их разговор и не знал, кто прав. Я находился в смятении. Кому верить?

Владыка взял огромный меч и направился к Вождю.

— Ты умрешь, дезертир!

И он мощным ударом отсек Вождю руку. Рука упала на пол, из раны хлынула кровь, все приближенные Владыки ахнули. Вождь издал дикий крик. Владыка же отсек ему другую руку, после чего лишил его головы. У меня потемнело в глазах. За эти годы я полюбил Вождя и только теперь осознал, как он был мне дорог.

Более не обращая на своего поверженного врага никакого внимания, Владыка направился ко мне. С любопытством оглядев меня, он сказал:

— Стил! Я горд за тебя. Ты стал достойным воином. Но теперь, когда все окончено, не займешь ли ты по праву принадлежащий тебе пост?

Я ему не поверил.

— Владыка, но разве вы не убьете меня, ведь я много лет воевал против вас и вашей армии?

— Недавно умер человек, который тогда занял твой пост, и в его дневнике мы прочли правду о твоем отбытии. Ты поступил благородно, поставив жизнь женщины и ребенка выше денег и власти. Я уверен, что Вождь заставил тебя бороть против нас, ведь так? Думаю, никто не держит на тебя зла и отныне тебе принадлежит все, от чего ты отказался десять лет назад.

Я почтительно поклонился и произнес:

— Благодарю вас, Владыка. Лишь мудрый человек способен принять столь справедливое решение.

Меня развязали. Медленно я подошел к телу Вождя, вынул из него меч и вернулся к Владыке. Подняв меч, с которого капала кровь, я торжественно произнес:

— Отныне и вовеки клянусь верой и правдой служить вам, мой господин, ибо ни один человек не совершил столько деяний, сколько вы!

И я отсек Владыке голову. Поймав ее на лету и подняв за волосы, я сказал всем присутствующим:

— Ваш новый Владыка — я! Теперь вся власть по праву принадлежит мне! Поприветствуйте же вашего нового господина!

Все поклонились. Я дерзнул, и мне удалось! Престол был моим. Я и сам до последнего момента не знал, что поступлю именно так.

Я начал править. Ряд весьма существенных положений в законе, которые как раз не устраивали лесных жителей, я изменил. Теперь война действительно окончилась, и все жили в мире. Народ полюбил своего нового Владыку, так как прежний был настоящим тираном.

Я жил один, правил людьми моей планеты, но так и не был счастлив. Своим советником я назначил младшего брата, который все эти годы только и делал, что постигал различные науки, и действительны был очень умен. Как-то я спросил у него:

— Как стать счастливым?

Он удивленно поднял брови:

— Счастливым? А что такое счастье?

— Я не знаю. А ты?

— И мне это неведомо. Если бы люди знали ответ на этот вопрос, то жизнь была бы раем.

О, несчастный! Как же я мог согласиться на пари с Сатаной! Как я не подумал о том, что и в самом деле ничего не знаю о счастье. Я не даже не знал, что это такое и как это получить, то есть стать счастливым.

Шли дни. Я правил. Счастья не было.

Однажды утром я стоял на балконе своего высоченного дворца и смотрел на планету, которая принадлежала мне. Весело светило солнце на безоблачном небе, аккуратные белые домики очень хорошо сочетались с зелеными деревьями, на горизонте величественно возвышались скалистые горы. Я стоял и думал о том, где же все — таки счастье…

Вдруг в голове у меня прозвучал голос, Его голос:

— Итак, счастлив ли ты? Нет…

Я содрогнулся от ужаса, ибо знал, что участь моя уж предрешена. Мысленно я сказал Сатане:

— Ты выиграл. Но где же счастье? Казалось, я испытал все в этой жизни, но счастливым так и не стал. А может, счастья не существует?

Его голос задрожал от смеха, а потом Он прошипел:

— Счастье есть, но ты совершил ошибку, ища его в этом мире. Ты думал, что счастливым можно стать, удовлетворяя свои мирские, материальные желания. Ты постоянно чего-то хотел. Но запомни: чаша желаний никогда не наполнится. Она поглотила твою молодость, погубила все лучшее, что было в тебе, но так и не даровала тебе счастья. Почему? Да просто потому, что счастье не в удовлетворении желаний. Каждый день ты чего-то желал. Это что-то каждый день должно было быть завтра. Всю жизнь — завтра! Ты просто всю жизнь отставал от счастья на один день. Счастье — в созидании. Занимался ли ты хоть когда-нибудь своим любимым делом? Глупец! Ты даже никогда не задумывался о том, что любит твоя душа! У каждого человека есть призвание, которому он должен себя посвятить, и тогда, служа своему любимому делу, человек будет счастлив! Но можно быть счастливым, просто ничего не желая. Посмотри, какая красотища перед тобой! Взгляни на этот чудесный мир! Вдохни свежий, чистый воздух, улыбнись, порадуйся за себя, вспомни о своих победах, полюби сегодняшний день, этот миг и ты узнаешь, что такое счастье!

Тогда я впервые в жизни взглянул на мир по-другому, и сделал все, как сказал мне Сатана. И в самом деле, я почувствовал себя счастливым! Значит, все это время счастье было во мне, а я упорно не хотел обращать на него внимания!

В следующее мгновение я был уже мертв и попал туда, куда и должен быть отправить меня Сатана. Я попал в Ад и с тех пор страдаю. Но я считаю, что не зря прожил свою жизнь, потому что мне все — таки удалось, пусть в последний момент, узнать, что такое счастье. Сатана многому меня научил. Я мертв, но не собираюсь сдаваться. Нет, это не конец, это только начало! Я проиграл битву, но не войну. Что ж, в этот раз ты победил. Виват, Сатана!

Раб замолчал, и на некоторое время в комнате воцарилась тишина. Виктория все так же лежала на кровати, а раб восседал в кресле, как на троне, и задумчиво смотрел куда-то вдаль. Потом он добавил:

— Но я не намерен более оставаться в этом месте.

Виктория согласилась.

— Да, я тоже. Но как мне отсюда выбраться?

— Никак, Госпожа. Это невозможно, — спокойно сказал раб, и в голосе его не было ни обреченности, ни сожаления.

Викторию это обнадежило. Она спросила:

— Но ведь ты как-то собираешься это сделать?

— Видите ли, Госпожа, у меня, как и у любого другого раба, есть выбор. Я могу остаться в Аду навеки и страдать. Но я также могу доставить Сатане много людских жизней, и за это он сделает меня свободным.

Виктория продолжала засыпать раба вопросами, на которые он покорно отвечал.

— Почему же ты раньше этого не сделал, раб?

— Нужно было все обдумать. Во-первых, пути назад у меня не будет, и меня могут уничтожить приспешники церкви. Но главное, нужно иметь немало мужества, чтобы отважиться принять сан, что дарует мне Сатана.

— Какой сан?

— Антихрист.

— И сколько рабов уже освободились таким образом?

— Ни один. Господь всегда побеждал.

— Тогда на что же ты надеешься, раб?

— На себя. В жизни я одержал немало славных побед и проиграл лишь Сатане. Я хочу принять еще один бой, который решит не только мою судьбу, но и судьбу всего человечества.

Виктория переспросила:

— Всего человечества?

— Да, Госпожа. Скоро настанет Судный день, когда Бог призовет из могил усопших, и будет судить всех людей за деяния их. Сатане отпущено время вершить зло лишь до Судного дня, когда он вместе с другими грешниками попадет в Ад. Но если посланник Сатаны победит Сына Божия, то Сатана избежит участи гореть в адском пламени. Никто из моих предшественников не боролся с Иисусом, а я должен буду это сделать.

— Но если Сатана попадет в ад, то, может, мы освободимся?

— Напротив, Госпожа, Сатана потянет всех нас за собой.

— Что ты знаешь о Боге? Кто или что это?

— Бог есть. Больше я ничего не знаю. Он всегда был, есть и будет. И люди чувствуют это. На каких бы планетах они ни жили и чем бы ни занимались, все равно верят в бога или богов. Придумывают своему богу имена, внешность, историю. Религий, созданных людьми, много, но это ровным счетом ничего не меняет. Да, и вот еще что. Наиболее близко к истинному Богу христианство, так как Иисус проповедовал именно эту религию. На моей планете христианство было единственной религией. Там люди тоже почитали Иисуса и Библию. Это все, Госпожа.

— Могу ли я тоже освободиться, если пойду с тобой?

— Вы — нет. Но если я одержу победу, то в моей власти будет забрать вас отсюда.

— Прошу тебя, возьми меня с собой. Я согласна!

— Безумная! Вы не представляете себе, как рискуете.

Виктория упрямо заявила:

— Я пойду с тобой. Но как Сатана узнает о нашем решении?

— Он все знает, Госпожа. Мне достаточно лишь подумать об этом, и мы окажемся на месте.