"Тристан и Изольда" - читать интересную книгу автора (Средневековая литература)

Одре в опале

На следующий день король поднялся весьма рано и отправился к заутрене в свою часовню а потом вернулся во дворец. И увидев Одре, повел его в свои покои и Одре тотчас спросил короля:

– Сир, что удалось вам разузнать о Тристане и Изольде?

– Мнится мне, – отвечает король, – что разузнал я о них всю правду, ибо видел их собственными глазами. А что до вас, то вы – самый бесчестный рыцарь и подлый обманщик во всем Корнуэльсе. Вы нашептывали мне и говорили, будто Тристан, мой племянник бесчестит меня с моей женой: это оказалось величайшей ложью. Изольда приветлива и ласкова с Тристаном не потому, что любит его, а потому что так велит бог, учтивость и рыцарская доблесть, которой преисполнен мой племянник. И теперь, когда мне доподлинно известно все, что было между ними, возлюблю я еще сильнее Изольду и Тристана моего племянника, а вас возненавижу за ваше коварство. Тристан – самый преданный рыцарь из всех, коих я знаю, и самый лучший на свете, как это всякому ведомо, а вы – бесчестнейший из всех рыцарей Корнуэльса!. Вот почему говорю я вам и клянусь богом и своим рыцарским достоинством, что, не будь мы с вами связаны кровными узами, опозорил бы я вас перед всем светом и повелел бы глашатаям повсюду протрубить о вашем вероломстве, чтобы вы таким образом за него поплатились. Убирайтесь же прочь из моего замка и впредь сюда не показывайтесь!

Стоит ли спрашивать, как опечалился и огорчился Одре от этих слов? Король повелел ему удалиться, и он ушел, ибо не осмелился оставаться из страха перед королем.

Тем временем король велит позвать Тристана, и тот приходит веселый и довольный ибо знает, что услышит новости, которые будут ему по сердцу. И король говорит ему перед лицом всех своих придворных и так громко, чтобы каждый мог его расслышать:

– Тристан, милый мой племянник, что мне вам сказать? Я и впрямь поверил, будто вы обманывали меня и хотели навлечь на меня бесчестье, посягнув на то, что мне дороже всего на свете. Но я испытал вашу верность и теперь доподлинно знаю, что вы мне преданы и дорожите моей честью и что лгали мне те, кто обвинял вас в вероломстве. Я разгневан на них и гнев мой не пройдет вовеки, ибо по их наущению причинил я вам великую обиду, в чем раскаиваюсь теперь от всего сердца; столь славному рыцарю, как вы, никто не мог бы нанести большей обиды, чем я это сделал. И раз я в том повинен по малому разумению своему и греховности своей, то теперь прошу у вас за то прощения и хочу, чтобы вы сами сказали, чем загладить мне эту обиду.

Тристан отвечает на его слова и говорит:

– Раз признаете вы, сир, что обиды, которые случалось мне от вас терпеть, вы причиняли не по своей воле, а по наущению клеветников, что старались меня перед вами оболгать, я охотно прощаю их вам перед лицом всех добрых людей, которые здесь собрались, но лишь при том условии, что вы дадите мне свое королевское слово впредь не преследовать меня и не потерпите, чтобы кто-нибудь меня обижал.

И король дает ему свое твердое слово.

Так примирился король Марк с Тристаном, а Тристан с королем. И все добрые люди Корнуэльса возрадовались и возликовали. А клеветники смутились и приуныли, видя радость добрых людей. Тристан всем доволен, ибо может теперь видеть королеву в любой час, когда ему вздумается. И нет ему ни в чем ни помехи, ни препятствия. Он в почете и милости у короля Марка и королевы Изольды, и так боятся его все в Корнуэльсе, что делают все, что он ни прикажет. Клеветники умирают от зависти и досады; так они удручены, что не знают, что и делать. Одре пребывает в ссоре с королем и не осмеливается показаться при дворе, и король не хочет его вернуть. А Тристан и Изольда преисполнены радости. Все, что они делают, нравится королю. И так доверяет он Тристану, что ему одному поручает присмотр за Изольдой. Ликуют и веселятся оба любовника, и все им благоприятствует. Вовеки не было на свете никого счастливей их. Поминая приключившиеся с ними горести и напасти, радуются они тому, что теперь могут быть вместе и делать все, что им вздумается. Великим счастьем было бы для них, если бы могли они всегда жить в такой радости и довольстве. Сам господь бог оставил бы свой рай ради такой жизни!