"Грезить в Городе Печалей" - читать интересную книгу автора (Дреннан Катрин)

Глава 22, в которой Сакай настаивает, что роль домохозяйки — не для нее

— Что до меня, — сказал Синклер, глядя на звезды, во время прогулки вместе с Сакай по базе рейнджеров, — то я до сих пор хочу сыграть свадьбу на Вавилоне 5.

Он оторвался от созерцания звезд и улыбнулся.

— Но, может быть, это вызвано легким беспокойством, возникающим, когда я долго не бываю в космосе. Мне кажется, что я нахожусь на Минбаре целую вечность. Может быть, я просто ищу повод для того, чтобы оказаться в кресле пилота и удрать куда подальше? Как ты считаешь?

— Мы ведь попросили Гарибальди и Иванову быть свидетелями на нашей свадьбе, — ответила Сакай.

— К тому же там живет много наших друзей. Но, к сожалению, это придется отложить еще на несколько месяцев.

— Это дольше, чем я предполагала. Я уже подписала документы, — произнесла она. — Но это не имеет значения, за это время чернила успеют высохнуть.

Он засмеялся.

— Ты стала говорить как ворлонец.

— Я только хотела сказать, что раз это так важно для тебя, то я могу обождать с формальностями. К тому же, лучше подождать, пока… — она запнулась посреди фразы, видимо, не зная, что именно хотела сказать.

Синклер вопросительно посмотрел на нее, но продолжил молча идти, чтобы дать ей возможность найти нужные слова. Наконец, она остановилась и повернулась к нему.

Мгновение он мог думать только о том, как же она прекрасна при свете двух минбарских лун, на фоне храма Валена.

— Твоя работа так же опасна, как и важна, — начала она, — и по праву отнимает большую часть твоего времени. У меня есть чем заняться, когда я остаюсь одна: читать о Минбаре и рейнжерах, а также учить язык. Но этого недостаточно.

Его сердце упало.

— Я знаю, как ты влюблена в свою работу, как ты любишь бывать там, — его глаза на мгновение снова обратились к звездам, — и, поверь мне, я знаю, что ты чувствуешь. Но я думал, я надеялся, что ты заговоришь об этом по крайней мере через пару месяцев, а не через пару недель. После того случая…

— Я говорю вовсе не о возвращении к работе исследователя, — сказала она, — Джефф, я хочу стать рейнджером.

— Нет! Я не согласен! — пыл, с которым Синклер произнес эти слова, удивил его самого, и он тут же пожалел об этом, увидев гнев и недоумение во взгляде Сакай. — Это очень… — теперь он запнулся, пытаясь найти довод, который убедил бы и ее и его. — Это слишком опасно.

— Что? — теперь она разозлилась. — Черт побери, Джефф, я была офицером Космофлота Земли во время войны. Я — исследователь дальнего космоса. И я знаю, как вести себя в опасной ситуации.

— В том-то и дело, — пытался объяснить он, — я не хочу, чтобы ты в это ввязывалась. Я беспокоюсь о тебе.

— Ты слишком беспокоишься.

— Нет, это ты недостаточно беспокоишься о себе.

Это был старый спор, превратившийся для них почти в шутку. Но в данный момент он не казался им забавным.

— Почему мне нельзя защищать тебя? — спросил Синклер.

— Защищать от чего? От жизни?

Их громкие голоса были отчетливо слышны в ночном воздухе. Синклер заметил двух рейнджеров, прогуливавшихся около храма.

— Пойдем, — тихо сказал он, взяв Кэтрин за руку, — вряд ли Анла'шок На приличествует затевать ссору посреди лагеря.

Сакай выдернула руку, но последовала за ним. Спустя мгновение она заговорила уже более спокойным голосом:

— Джефф, что ты на самом деле об этом думаешь?

— Ты только что снова вернулась ко мне. И я не хочу рисковать твоей жизнью. Я этим занимаюсь, а…

— А мне лучше сидеть дома, переживая за тебя, пока ты там рискуешь своей жизнью! Я знаю, что ты любишь меня и хочешь оградить от опасности, но я хочу этим заняться, потому что чувствую по отношению к тебе то же самое. Другое дело, если бы я не обладала необходимой квалификацией. Ты же меня знаешь, Джефф, раз я войду в твою жизнь, то уж позволь мне разделить ее с тобой.

Синклер не ответил, пытаясь понять то, что он чувствует. Впереди он увидел дом Валена — свой дом — и почувствовал озноб.

— Ну же, Джефф, — сказала она мягко, — я слишком хорошо тебя знаю. Или есть еще что-то, о чем ты мне не говоришь?

Синклер глубоко вздохнул, а потом медленно выдохнул.

— Несмотря ни на что, за последние годы многое в минбарцах стало вызывать у меня уважение. Я обнаружил, что искренне привязался ко многим из них, а некоторые стали моими друзьями. Но они уверяют меня, что делают это из-за того, что у меня — душа минбарца, и что я — исполнитель пророчества. Когда я делаю что-либо из того, что они одобряют, то они говорят, что я поступаю, как минбарец. Когда я выказываю уважение к некоторым сторонам их мира или культуры, они улыбаются и многозначительно кивают. Они твердо уверены в этом, и их вера опирается на авторитет ворлонцев.

Мне не известны мотивы ворлонцев, но я понимаю, что минбарцы искренне в это верят. Как бы там ни было, иногда бывает очень тяжело, временами мне кажется, что они пытаются вытравить из меня мою человеческую сущность. И вот появляешься ты — центральная и очень человеческая часть моей жизни, которая недоступна минбарцам. Это их довольно сильно огорчило, а ворлонцев особенно обеспокоило, и это меня не радует.

Сакай подошла поближе и взяла его за руку.

— Но как бы они не старались, им не удалось тебя изменить, Джефф. И они не изменят меня.

Они вернулись домой. Очутившись за дверью, он остановился и поцеловал ее. Когда он заговорил, то умышленно выбрал более легкомысленный тон.

— Быть исполнителем пророчества — это еще не все. Что бы я не делал, я не могу заставить их прекратить относиться ко мне как к римскому папе или далай-ламе.

— Ну, ты всегда поступал как человек, избранный богом, — произнесла Сакай, поддерживая его беспечный тон. — Может быть, они именно это и видят.

— Отец Раффелли любил говорить, что все живые существа — люди и инопланетяне — все они в своем роде избранники божьи. Вопрос в том, чтобы понять, какую именно цель им предназначено исполнить.

Сакай немедленно воспользовалась этим.

— Я должна быть с тобой. Помогать тебе всем, чем я могу. Позволь мне проявить себя, Джефф.

Он снова замялся, но знал, что она права.

— Ты будешь чертовски хорошим рейнджером, — наконец, произнес он, пытаясь улыбнуться.

— Я всегда стараюсь быть лучшей, — сказала она, увлекая его в спальню.