"Камень Света" - читать интересную книгу автора (Зинделл Дэвид)

Глава 16

Кейн немедленно принялся командовать Атарой, Мэрэмом и мастером Йувейном, все еще слабым и дрожащим после того, что с нами сделали серые. Он приказал мастеру Йувейну позаботиться обо мне, а сам пошел считать тела убитых. Насчитал двенадцать, включая того, что убил я. Мэрэм отправил в иной мир двоих, а Атара присоединила к своему счету еще троих. Выходит, Кейн убил шестерых. Я никогда не видел, чтобы кто-нибудь дрался с такой стремительностью, умением и яростью.

Закончив подсчет, Кейн опустился на колени рядом с телом предводителя серых, мечом выковырнул камень из его лба, осмотрел этот плоский овал, потом сжал в кулаке.

– Оставаться здесь, пожалуй, не стоит, скоро взойдет солнце. Давайте перенесем Вэля в тень, пока оно не вскипятило ему мозги.

Друзья отнесли меня к деревьям и нашли славное сухое местечко под старым дубом. Атара разложила спальные мешки, а Мэрэм развел костер, чтобы мастер Йувейн мог приготовить чай. Кейн принес вьюки, сняв их с мертвых лошадей, и ушел в лес на поиски Эльтару и остальных. Мы слышали за деревьями его резкий свист.

Потом он вернулся, ведя под уздцы огромного гнедого жеребца, видимо, своего. Эльтару, Танар и еще две лошади следовали за ним. Я был так же рад видеть Эльтару, как и он меня. Кейн привязал его и трех остальных лошадей к дереву.

– Ну, Вэлаша Элахад, – сказал он, глядя на меня, – я тут странствую по алонийской глуши, ищу тебя… а когда нашел, ты вдруг решил помереть?

Он был прав. Меня терзал холод, каким не веяло от Серых. Я лежал на земле, не имея сил подняться. Убив снова, я хотел умереть сам. Однако беспокойство на лице Мэрэма и любовь Атары рождали желание жить.

Мэрэм положил руку мне на голову.

– Только однажды ему было так плохо.

– Да, когда он прикончил посланца Морйина, – сказал Кейн. Казалось, он знал обо мне все. – Но тогда над ним не поработали Серые.

– Ты имеешь в виду Каменноликих? – Мэрэм указал на луг, где в слабом свете утренних сумерек лежали тела Серых людей.

– Нет, я имею в виду Серых. Их так зовут.

– Но кто они?

– Слуги Великого Зверя, – прорычал Кейн. – Они общаются, не открывая рта.

Мэрэм был ошарашен – ничего такого он раньше не слышал. Я, впрочем, тоже.

– Они видят без глаз и чуют запах других разумов. Так они отыскивали ваши следы с самого Эньо.

Кейн рассказал нам, что об истинном происхождении Серых не знает никто.

– Говорят, будто Великий Зверь вывел их во время эры Мечей, как люди выводят лошадей. Ему нужны были помощники, способные касаться чужих разумов. Потом он отсеял слабейших, а самые сильные продолжили породу.

– Но их лица такие серые… – Атара посмотрела на поле и содрогнулась. – И глаза… У людей Эа глаза не такие.

– А может, они и не с Эа вовсе? – Кейн показал на садившуюся луну. – Еще говорят, что Морйин давным-давно вызвал их из других миров. Из миров более темных, чем наш.

Я посмотрел на тусклый луг. Что может быть темнее, чем этот бессветный мир, тянущий меня в холодную землю?

– Их любимый способ убийства – в течение многих дней ослаблять свои жертвы, высасывать так, как высосали вас. Потом, когда несчастные совсем ослабевают и больше не могут двигаться, приходят со своими ножами Серые.

Мастер Йувейн наконец приготовил чай и влил его в меня с помощью Мэрэма и Атары.

– Но ведь было что-то еще, верно? – спросил он у Кейна.

Кейн посмотрел на свой кулак, перед тем как разжать его.

– Да… Баалстеи.

– Что? – переспросил Мэрэм.

– Черный джелстеи, – ответил мастер Йувейн, глядя на раскрытую ладонь Кейна. – Неужели это и вправду один из великих камней?

– У Морйина хранятся по крайней мере три таких камня.

Кейн рассказал нам, что черные джелстеи необычайно редки и могущественны. Изначально они были созданы для того, чтобы контролировать ужасный огонь красных джелстеи, однако обладают и иными способностями. Серые и некоторые из клириков Каллимуна используют их, чтобы остужать огонь жизни своих жертв и ослаблять волю. Так они порабощают других, контролируют разум. В безжалостных руках Серых баалстеи могут порождать невыразимое темное пламя, причиняя болезни, безумие и, наконец, смерть.

– Похоже, Серые старались лишь ослабить Вэля.

– Зачем?

– Чтобы сделать из него гуля. – Кейн говорил об ужасных вещах совершенно обыденно, как Мэрэм о погоде, – Морйин мечтает о таком рабе, как Вэль. Конечно, когда вы стали сопротивляться, да еще и укрылись в лесах локилэни, он решил убить его – и всех вас. На большее у него не оставалось времени.

Выходило, что Серые атаковали нас от отчаяния. Мы уже добрались до тех мест, где им опасно ездить открыто. Естественно, им не удалось бы продолжать свою злую работу, если бы мы добрались до Трайи, – шум тысяч разумов поглотил бы шепот их ядовитых голосов. Серые, по словам Кейна, никогда не преследуют своих жертв в больших городах или днем, когда люди бодрствуют.

– А ты немало о них знаешь, – сказал Мэрэм, с подозрением глядя на Кейна.

– Да. – Черные глаза вспыхнули. – Еще я знаю, что твой ДРУГ умрет, если мы ему не поможем.

Его слова слегка остудили любопытство Мэрэма. У меня тоже были десятки вопросов к Кейну, но я и губами не мог пошевелить от слабости.

Мастер Йувейн склонился надо мной, пощупал лоб и проверил пульс.

– Я дал ему отвар карча и кровавого корня. Пожалуй, надо бы еще и ангельский лист добавить.

– Все это бесполезно, – проворчал Кейн. – Может, согреет немного, но ведь проблема на самом деле в вэларде, правда?

Теперь уже все посмотрели на Кейна с удивлением. Никто не говорил ему о моем даре.

– Жизнь Вэля почти выпили. Мы должны помочь ему вновь возжечь священный огонь.

– Да, но как? – спросил мастер Йувейн. – Я боюсь, что у меня нет опыта.

– У меня тоже. Однако если Вэль едва не умер, прикоснувшись к смерти, то надо дать ему почувствовать огонь жизни.

Кейн велел Мэрэму и мастеру Йувейну снять с меня доспехи. Пока солнце вставало над лугом и птицы начинали петь свои утренние песенки, с меня сняли одежду. Я ощущал, как солнечные лучи касаются обнаженной груди, потом почувствовал руки друзей и большую твердую ладонь Кейна. Вместе они возложили руки на мое сердце. Я слышал, как Кейн говорит, что я должен принять ту жизнь, что они дают мне. Я попытался открыть далекую дверь, которую обычно держал закрытой, но был слишком слаб. Только эхо тепла прошло сквозь нее, слегка согрев заледеневшую кровь.

– Этого недостаточно, – сказал Кейн. – Он все еще холоден, как смерть.

Из-за дуба вылетел Огонек и начал вертеться возле одного из карманов робы мастера Йувейна.

– Эй, что это? – спросил Кейн. – Один из тимпимпири!

– Ты его видишь? – удивился Мэрэм.

– Так же ясно, как твой толстый нос. Хотя я никогда не думал встретить подобное создание в здешних лесах.

Мастер Йувейн внезапно что-то вспомнил, залез в карман и достал оттуда сияющий зеленый камень, который дала ему Пуалани.

– Королева локилэни сказала мне, что этот изумруд используют для исцеления.

Кейн промолчал, хотя смотрел на изумруд очень внимательно. Его черные глаза отражали зеленый огонь словно зеркала.

– Она сказала, что я должен коснуться камня сердцем.

– Сказала?.. Ну так коснись.

Мастер Йувейн приложил его к груди, медитируя, потом открыл глаза и вытащил «Сэганом Эли». Его неторопливые пальцы заплясали меж страниц.

– Я думал, что нужно полагаться на сердце , – сказал Мэрэм, указывая на книгу. – Разве слова не затуманивают сознание?

– Некоторые люди используют разум, чтобы достичь сердца, – улыбнулся мастер Йувейн. – А теперь тихо, брат Мэрэм, я буду читать.

Мэрэм смотрел, как глаза наставника бегают от строчки к строчке.

– Простите, сир, но если вы хотите, чтобы слова достигли сердца, то почему бы не прочесть их вслух? Разве вы не учили, что стихи «Эли» предназначены для устного чтения и сотни лет передавались из уст в уста, прежде чем их записали?

– Хорошо! – кивнул мастер Йувейн. – Ты проявлял больше внимания к моим урокам, чем мне думалось. Вот отрывок из Песен.

Он прокашлялся и стал читать нараспев строки из «Сердца воина»:


Сердце воина, как солнце,

Золотым сияет светом,

Его жилы сплетены

Силой ангелов.


Сердце воина, как море.

Глубока любовь.

Что отвагой истекает,

Смешивая волны.


Закончив читать, мастер Йувейн снова закрыл глаза и прижал изумруд к сердцу.

Вставало солнце, изливая на лес свои лучи, а наставник все сидел рядом со мной. Атара тоже была рядом, держа меня за руку; она молчала, но ее яркий взор говорил больше, чем все слова «Сэганом Эли».

Потом мастер Йувейн открыл глаза и разжал руку. Солнечный луч проник сквозь листву и упал на изумруд, заставив его сиять ярким зеленым светом. Или, может быть, мне это только показалось: присмотревшись, я понял, что изумруд светится сам по себе. Мастер Йувейн приложил камень к моей груди и прикоснулся к нему рукой. То же, образовав круг, сделали Атара, Мэрэм и Кейн.

Что-то теплое и яркое проникло в меня. Я будто захотел открыть себя всему миру и вздохнул, наслаждаясь сладостью воздуха. В один сверкающий миг меня переполнила жизнь леса – и моих друзей.

– Итак, – Кейн коснулся моего лица, – ваш так называемый изумруд обладает великой силой, а?

Так же быстро, как пришел, смертельный холод покинул меня. По-прежнему слабый, я все же смог сесть и прислониться спиной к стволу дуба.

– Спасибо, – сказал я мастеру Йувейну, улыбнувшись Мэрэму, Кейну и Атаре. – Вы спасли мне жизнь.

– Я вижу, – промолвил мастер Йувейн и посмотрел на зеленый камень, который держал в руках. – Это не обычный изумруд, да?

– Ты ведь знаешь, – ответил Кейн. – Теперь ясно – это варистеи. Зеленый джелстеи.

Мастер Йувейн сжал камень так, словно боялся выронить его и потерять в палой листве.

– Я думал, что все зеленые джелстеи сгинули во время войны Камней. Бесценное сокровище… Откуда оно у локилэни?

– Долгая история. Перед тем как я расскажу ее, давайте немного поедим и восстановим силы.

Кейн подошел к своим вьюкам и извлек на свет здоровенный круг ветчины и дюжину куриных яиц. Он отдал припасы Мэрэму, который немедленно порезал мясо полосками и поджарил на сковороде. Вокруг распространился головокружительный аромат жареной ветчины. Мэрэм залил ветчину яйцами, и через несколько минут у нас был великолепный завтрак.

– Надо отпраздновать, – сказал Мэрэм. – Не каждый день слуги Красного Дракона терпят поражение, а мой лучший друг чудесным образом спасается. Почему бы нам не выпить немного бренди?

Он открыл нашу последнюю флягу, наполнил чашки золотистым напитком и провозгласил тост за освобождение от Серых и их влияния. Потом поднял чашку и сделал глоток. Я тоже; огненная жидкость обожгла горло. Мастер Йувейн удивленно вздохнул, глядя, как Кейн запрокинул голову и выпил свою порцию, будто воду.

Этот завтрак в лесу под лучами утреннего солнца запомнится мне на всю жизнь.

– Прекрасно, – сказал Кейн, облизывая губы. – Теперь я расскажу вам то, что знаю о локии.

– Ты имеешь в виду, локилэни? – спросил Мэрэм.

– Это не настоящее их название. Локии, одно из племен Звездного народа, были присланы на землю с камнем Света много эпох назад.

Он объяснил, что племен было двенадцать: дэнья, верйин, нису, кезари, асаду, тувари, талази, сэкара, хелкиин и локии. И конечно же, валари, которых возглавлял Элахад. Им-то и было доверено охранять камень Света. Каждое из племен принесло с собой по одному варистеи, чтобы превратить новый мир в прекрасный цветок. Ибо зеленые кристаллы обладали властью надо всем живущим и над самим огнем жизни. Галадины и Элийины, пославшие двенадцать племен в Эа, намеревались создать рай. Однако Эрйи из валари убил своего брата Элахада, похитил камень Света и разрушил мир и надежду Эа.

– Это все известно, но никто не знает, что Эрйи украл и варистеи.

Оказывается, Эрйи и те из валари, что последовали за ним, сели в Трайе на три корабля и отплыли в Северное море. Неподалеку от острова Неду буря выбросила два корабля на камни, убив всех, кроме Эрйи. Однако и Эрйи был смертельно ранен. В конце концов, одержимый безумием, он добрался до маленького островка и спрятал камень Света в пещере. Валари на оставшемся корабле под командой его сына, Йолону, нашли тело Эрйи, но не камень Света. Йолону вынул варистеи из мертвой руки отца и отплыл в самую дальнюю землю, которую смог найти.

Так изгнанники валари приплыли на остров Тали и с помощью зеленого джелстеи постепенно изменили свой облик, приспосабливаясь к холодным туманам этой суровой негостеприимной страны. Последователи Эрйи, эрийцы, как они себя называли, стали высокими и ширококостными, с льняными волосами и синими глазами, яркими, как море.

Тут Кейн замолчал и посмотрел на Атару. Она сидела на палой листве под дубом, устремив ярко-синие глаза на рассказчика.

– Ты не интересовалась происхождением своего народа?

– Не больше, чем происхождением антилоп или травы. Говорят, что сарнийцы – потомки Сарнджина Мэршана.

Принц Сарнджин, сказала она, сражался со своими братьями Вэшрадом и Нэваром за трон Алонии в начале эры Матери. В итоге победил Вэшрад. Он убил Нэвара, но пощадил Сарнджина, которого любил, и отправил его в изгнание, запретив возвращаться на земли Алонии. Сарнждин и его сторонники пришли в степи Вендраша; там они процветали и множились, чтобы в итоге превратиться в свирепых сарнийцев.

– Сарнджин и Вэшрад были сыновьями Богимира?

– Да, Богимира Великого, первого короля Алонии.

– Ха, короля! Искателя приключений и военачальника. С тремя сотнями кораблей он приплыл с Тали вместе морскими разбойниками, потомками Эрйи и Йолону. Это случилось в год 2177 эры Матери, Темный год, как теперь его называют. Эрийцы прошли через Дельфиний пролив и взяли Трайю. Богимир короновался. Вот каково происхождение твоего народа.

Кейн осушил еще чашку бренди. Этот крепкий напиток, казалось, на него никак не влиял. Пчелы жужжали в соцветиях кизила, день становился все более жарким, а Кейн присматривался к чему-то между Атарой и мной.

– Странно, – проворчал он. – Очень, очень странно.

– Что?

Он указал на мои волосы и протянул руку к лицу, полыхая черными глазами.

– Говорят, что весь Звездный народ, пришедший в Эа, выглядел так, как ты. Как валари. Валари, осевшие в Утренних горах, остались без варистеи. Они единственные на всем Эа сохранили истинный облик Звездного народа.

Я опустил голову, глядя на свои черные волосы, спускавшиеся на грудь, и на руки цвета слоновой кости. Потом потрогал длинный ястребиный нос и выступающие скулы и посмотрел на Атару, чей цвет волос и тип лица не могли отличаться больше.

– Валари и эрийцы раньше принадлежали к одному племени. Так что они близкие родственники – и все же с тех пор, как Эрйи убил Элахада, они стали злейшими врагами. Сарнийцы – потомки самого Эрйи, и кто же воевал с валари больше, чем они?

Только сами валари, – подумал я, горько усмехнувшись.

– Странно, что вы двое примирились как раз в то время, когда предсказано, что камень Света вновь будет обретен.

На самом деле это было более чем странно. Я не мог припомнить, чтобы валари водил дружбу с сарнийским воином. А между тем солнце восходило над лугом, где я и Атара плечом к плечу сражались с врагами. Я не мог не надеяться, что эра Дракона – и сами войны – наконец подходит к концу.

– Все это очень интересно; – заметил Мэрэм, – но какое имеет отношение к локии?

– Самое прямое. После того как Эрйи похитил камень Света и валари раскололись на две группы, остальные племена расселились по всем землям Эа. Каждое племя несло с собой варистеи и использовало камень, чтобы изменить себя, приспособить к различным условиям. Локии, любившие деревья, исчезли в Великом Северном Лесу. Через многие века они стали такими, какими вы их видели.

– Ты их видел тоже?

Кейн пропустил вопрос мимо ушей, посмотрев на Мэрэма как на докучливую муху.

– Они единственные из всех племен полностью постигли силу зеленого джелстеи.

Локии постигли мастерство выращивания, научились пробуждать живое пламя земли. Более того, они научились растить зеленые джелстеи и использовали волшебные камни для того, чтобы увеличить силу окрестностей. Земные токи были так изменены и сконцентрированы, что их леса каким-то образом отделились от остального Эа и для большинства сделались невидимы. Локии называют эти очаги глубокой жизни вильдами и верят, что в таких местах земля связана с огнями звезд. Так как локии не могут вернуться к звездам, они надеются пробудить саму землю так, что весь Эа станет таким же живым и волшебным, как и другие миры, вращающиеся вокруг звезд.

– Вильды незримы почти для всех людей, кроме локии. И даже они с трудом находят свой вильд, если его покидают. Поэтому они никогда не уходят далеко.

– Ты сказал «вильды». Их много? – поинтересовался Мэрэм.

Кейн кивнул.

– Во время Затерянных эпох племя локии раскололось по крайней мере на десять ветвей и разнесло варистеи в разные части Эа. Там они тоже создали вильды. По крайней мере пять из них сохранились.

– Сохранились где?

Где-то.

Огонек подскочил к Кейну и стал вращаться перед его яркими глазами. Я никогда не видел, чтобы он так долго оставался на одном месте.

– Каким образом Огонек так долго живет за пределами вильда? – удивился Мэрэм.

– Хотел бы я знать, – покачал головой Кейн.

– Ответ один, – сказал мастер Йувейн. – Если только истинные потоки земной силы способны питать тимпумов, значит, Огонек поддерживает свою жизнь как-то еще – наверное, за счет Золотого Пояса. Двенадцать лет назад Земля вошла в его сияние. Может быть, свет Йилдр поддерживает его.

– Может быть. Приближается время, когда Галадины снова пойдут странствовать по земле.

Кейн опустился на колени, изучая мой шрам.

– Вот почему локии вас пощадили. Знак молнии… Локии верят, что он посвящен архангелу, которого они называют Эллама, известному также как Валорет. Странно, что ты носишь его знак, а?

Мэрэм, прежде старавшийся не глядеть на Кейна, повернулся к нему.

– Странно другое: как это ты знаешь так много о том, чего не знает никто?

– Мир вообще странно устроен, – буркнул Кейн.

– Откуда тебе известно, что Красный Дракон велел своим слугам убить Вэля? И где ты выучился так драться? В Черном Братстве?

Мэрэм стукнул пустой кружкой о камень, а мы все посмотрели на Кейна.

– Если я действительно из Черного Братства, то неужели я вам признаюсь?

Мэрэм указал на Огонька, огненной бабочкой порхавшего над цветами.

– Раз ты способен видеть тимпумов… тимпимпири, как ты их называешь – тогда ты, должно быть, жил в одном из вильдов.

– Да неужели?

– Мы в Братстве проводим всю жизнь в поисках знаний, однако даже наш Великий мастер мог бы многому поучиться у тебя, – заметил мастер Йувейн, держа на коленях книгу.

Кейн улыбнулся и ничего не ответил.

– Но как ты отыскал вильд и вошел в него? – спросил я.

– Так же, как и вы.

Он сказал, что всю жизнь странствует по Эа в поисках знаний – и кое-чего ещё.

– Я тоже ищу камень Света.

– Зачем?

– Чтобы положить конец Морйину и всем его творениям! Я вспомнил его бездонную ненависть к Морйину, которую почувствовал еще при нашей первой встрече в замке герцога Резу, вспомнил ненависть в глазах Кейна и содрогнулся.

– Но что он тебе сделал?

– Должен ли Палач что-то сделать, чтобы человек противостоял ему?

– Чтобы ненавидеть его так, как ты, – да.

– Тогда скажем просто, что он отнял у меня самое дорогое.

Мы и раньше предполагали, что Красный Дракон убил его семью; я молча склонил голову.

– У тебя странный акцент… откуда ты родом? Где твой дом.

– У меня нет дома. И нет страны – она разграблена Морйином.

– А из какого ты народа?

– Мой народ погублен Морйином.

– Ты очень похож на валари.

– Я и есть почти валари. И враг Морйина.

Глядя в его темные, дикие глаза, я не мог не вспомнить историю Столетних Скитаний. После того как Эрйи убил Элахада и бежал в Северное море, сын Элахада, Эрахад, собрал флот из десяти кораблей и с оставшимися валари отправился в погоню. Десять лет они скитались от острова к острову, встретили множество бурь и испытаний. Наконец, обогнув весь Эа, они на пяти кораблях вернулись в Трайю.

Эрахад тогда решил – ошибочно, – что Эрйи и изгои валари укрылись где-то на континенте. Он и его последователи продолжили поиски на суше. Так начались Столетние Скитания. Валари Эрахада обошли почти все земли Эа, разыскивая потомков Эрйи и камень Света. Наконец, после смерти Эрахада, его сын Шэвэшер привел остатки племени валари в Утренние горы; там они отказались от поисков и осели. Но говорят, что некоторые валари потеряли надежду еще раньше и откололись от остальных перед тем, как те пришли в Утренние горы. В каких землях эти потерянные валари могли остаться, не говорят даже легенды. Кейн, наверное, один из их потомков.

– Ты просто загадка.

– Не больше, чем Единый, создавший загадку жизни. Не важно, кто я, – важно, что я делаю.

Я повернулся к залитому солнцем лугу, чтобы глянуть на работу, проделанную Кейном. Я все еще не мог поверить в то, что он убил шестерых Серых, не получив ни царапины.

– Ты имеешь в виду это? – Я указал на тела.

– Я противостою Морйину всеми силами.

– Да, убивая его слуг. Как ты их отыскал? Ты преследовал их – или нас?

Кейн поколебался секунду, потом вздохнул и посмотрел на меня.

– Я искал тебя, Вэлаша Элахад, искал около года. Когда я услышал, что убийцы Морйина нашли тебя первыми, то кинулся в Меш так быстро, как только мог.

– Зачем я тебе понадобился? И как ты узнал об убийцах?

– Мои люди в Меше послали мне голубя.

– Твои люди? – Я встревожился.

– Отважные мужчины и женщины в разных странах, объединившиеся, чтобы сражаться с Палачом.

– Из Черного Братства, да?

Этот вопрос он оставил без ответа.

– Услышав, что ты сражался в поединке с принцем Сальмелу и что тебя преследуют по Северной дороге ишканы, я поспешил через Эньо в замок герцога Резу.

– Но откуда ты узнал, что мы там появимся? Мы сами не знали этого, пока не выбрались из Черной трясины.

Глаза Кейна загорелись, как угли в горне. Он свирепо улыбнулся.

– Я предполагал. Герцог Бэрвэн ест из рук ишканов, как пес, так что с какой стати было бы вам ехать в его владения? Но как еще вы могли пересечь Эньо? Где еще могли оторваться от ишканов, если не в Трясине?

Я кивнул, тогда как Мэрэм и мастер Йувейн смотрели на меня, молча вспоминая ужасы той ночной поездки.

– Я знал, что, если я в вас не ошибаюсь, вы выберетесь из Трясины – и отыщете путь в вильд локии.

– Но что такое Черная трясина? – спросил Мэрэм, содрогнувшись. – Не хотел бы я видеть такое место на земле.

– Надо сказать, что Трясина не вполне принадлежит земле.

Кейн рассказал, что есть места силы – обычно в горах, – где токи земли собраны в огромные пучки огня. Если их нарушить, как это сделали древние ишканы, уничтожив при помощи огнекамня целую гору, то происходят странные вещи.

– Миры, что вращаются вокруг других солнц, имеют свои токи. И все эти линии во вселенной связаны между собой, как и земли разных миров. В местах, таких как Трясина, возможно попасть из одного мира в другой.

– Выходит, мы попали в такой же мир, как Земля? – спросил Мэрэм.

– Нет, не такой же. Говорят, Трясина связывает Эа только с Темными мирами.

Я смотрел на солнце, льющее лучи на зеленую листву и разноцветные лесные цветы, и не хотел даже представлять, на что похож Темный мир. Похоже, Мэрэма и Атару тоже посетили такие мысли, они казались очень озадаченными словами Кейна. Однако мастер Йувейн медленно кивнул, листая книгу.

– Темные миры упоминаются в «Трагедиях». Это миры, отвернувшиеся от Закона Единого. «Солнце там не светит, люди не смеются, и не поют птицы». Один из таких миров – Шэйтар, Дамуум – другой. Там заключен Ангра Майнью.

Конечно, даже я слышал об Ангра Майнью, Темном Ангеле – повелителе Тьмы. Рассказывают, будто он был величайшим из Галадинов, перед тем как пал и начал войну против Единого. Валорет и Ашторет, вместе с великим творцом ангелов, в конце концов победили его и заточили в мире Дамуум. Наверное, этот мир как-то затемнился из-за его присутствия.

– Следовало повнимательнее читать «Сэганом Эли», – упрекнул нас мастер Йувейн. – Тогда вы разбирались бы в истинной природе тьмы.

Я подавил дрожь и мрачно улыбнулся. Мне не требовались книги для того, чтобы помнить о безнадежности, наполнявшей Черную трясину.

– Если мы попали из Эа в другой мир через Черную трясину, не могут ли существа из того мира попасть в наш? – спросил я у Кейна.

– Нет такого пути, – ответил Кейн, следуя моим мыслям. – Нет карт, ведущих из Трясины в другие места. Проходы в иные миры открываются случайно и исчезают без предупреждения, словно дым. Тот, кто оказывается пойман там, вскоре сходит с ума, ослабевает, теряется. Разум не в состоянии определить, где выход, и замыкается в себе, как мы замкнуты в своих телах. Однако порой что-то уходит из одного мира и отыскивает путь в другой. Как Серые; возможно, изначально они пришли из Темных миров. Может быть, даже с самого Дамуума.

Завтрак наполнил меня новыми силами, и я неожиданно понял, что могу встать и потянуться. Чувствовать под ногами землю было прекрасно. Прекрасно жить в таком мире, как Эа, где солнце встает каждый день и птицы распевают чудесные песни.

– Серые взяли наш след еще до того, как мы покинули Эньо.

– Да, – ответил Кейн. – Когда клирики Морйина не смогли убить тебя, он решил послать своих самых сильных слуг.

– Ты следовал за нами с самого замка герцога, да? И знал, что нас преследуют Серые?

Кейн кивнул, потом встал рядом со мной.

– Ты был в великой опасности и не понимал ее источника. А я понимал. Понимал я и то, что они тебя достанут – сперва мысленно, а потом и ножами, – если я не поеду следом и не убью их первым.

– Если ты и в самом деле хотел нам помочь, то что-то долго ждал… – промолвил я, глядя на луг.

– Другого выхода не было. Невозможно подкрасться к Серым и атаковать их, пока их разумы не сосредоточатся на жертве.

– Выходит, ты использовал нас, как наживку?

– А было бы лучше, если бы я попал в их ловушку и погиб вместе с вами?

Я кивнул, так как его слова имели смысл.

– Мы должны поблагодарить тебя за то, что ты пошел на такой риск, спасая наши жизни.

– Мне не благодарность ваша нужна.

– Тогда что? Ты сказал, что год меня разыскивал. Зачем?

Остальные тоже поднялись и подошли к нам. Все ждали, что он ответит.

Солнце поднималось выше, и в лесу становилось жарковато. Кейн шагал взад и вперед под дубом. Его мрачное скуластое лицо напоминало череп, вены на шее пульсировали под обожженной солнцем кожей, на скулах перекатывались желваки.

Да, – подумал я, – этому человеку приходилось выдерживать страшные сражения, и самые тяжелые – с самим собой.

Я ощущал его сомнения и то, что он злится на себя за них.

Наконец Кейн повернулся ко мне.

– Я расскажу тебе о пророчестве Айонделлы Кайрилэнд. – Звуки, исходившие из его горла, напоминали скорее рычание животного, чем человеческий голос. – Слушай, слушай хорошенько… Семь братьев и сестер земли с семью камнями войдут во тьму. Камень Света будет найден, и Майтрейя восстанет…

– И начнется новая эра, – перебил его Мэрэм. – Мы уже знаем слова пророчества – посланцы короля Киритана принесли их в Меш.

– Вот как? – Пылающие глаза Кейна остановились на Мэрэме.

– Да, семь камней…

– Замолчи! – неожиданно приказал Кейн. – Замолчи сейчас же – ты ничего не знаешь!

Рот Мэрэма захлопнулся, как у черепахи. Он с удивлением и некоторым страхом посмотрел на Кейна.

– Вам неизвестно пророчество целиком. Вот его последняя строка: седьмой сын со знаком Валорета убьет дракона. Старый мир будет разрушен, и создан новый.

Его голос затих в глубине леса, а я стоял, потирая шрам на лбу, и думал об Азару, Кэршаре, Йарашэне, Джонатэе, Рэваре и Мэндру – шести моих братьях, сыновьях Шэвэшера Элахада. Потом Мэрэм повернулся ко мне, словно бы увидев в первый раз. То же сделали Атара и мастер Йувейн.

– Почему же посланцы короля Киритана ничего не сказали об этом?

– Потому что не знали.

Кейн посмотрел мне в лицо и поведал о трагедии Айонделлы Кайрилэнд.

– Известно, – сказал он, – что Айонделлу поразил нож убийцы – как раз тогда, когда она записала первые строки пророчества. Однако мало кто знает, что в Трайю проникли клирики Морйина, помогавшие убить прорицательницу. Перед тем как умереть, она прошептала последние строки двум клирикам Каллимуна – Таланну Хэстару и Сешу Йонку.

– Если строки пророчества были тайной, то как ты о них узнал?

– Таланн и Сешу сказали Морйину, конечно же, – темные глаза сверкнули ненавистью, – а перед тем как Таланн умер, он прошептал полный текст пророчества мне .

Я посмотрел на нож Кейна, висевший у него на боку. Не хотелось даже думать о том, что сделал Кейн, чтобы Таланн выдал такую тайну.

– Таланн был убийцей. А я – убийца убийц. Когда-нибудь я убью самого Великого Зверя – если ты не успеешь раньше.

Шрам над глазами жгло, словно огнем молнии. Я стиснул рукоять меча.

– Ты носишь знак Валорета, о котором говорила Айонделла. И, если я еще не разучился считать, ты седьмой сын Шэвэшера Элахада. Вот почему Морйин послал за тобой убийц.

Атара положила руку мне на плечо, я ощутил ее волнение. Мастер Йувейн радостно улыбнулся, словно отыскал утерянный кусок головоломки. Мэрэм гордо вскинул голову.

– Почему ты не сказал мне об этом в замке герцога? – спросил я.

– Потому что ты мне не доверял – а я не доверял тебе.

– А почему я должен верить тебе сейчас?

Кейн засопел и заглянул мне в глаза.

– И правда, почему, Вэлаша Элахад? Почему? Я верю твоей доблести и огню твоего сердца. Я верю твоему мечу. Я верю твоим словам. Я верю, что если ты отправился на поиски камня Света, то не повернешь назад.

Он раскрыл ладонь и показал мне черный камень, который выковырял из головы предводителя Серых.

– Вот один из тех камней, о которых говорится в пророчестве Айонделлы. А камень, что дали вам локии, – другой.

Мастер Йувейн достал зеленый джелстеи из кармана и поднял сверкающий кристалл к солнцу.

– Первые два из семи камней найдены. И вот стоим мы, пятеро из семи братьев и сестер земли.

– Невозможно, – прошептал я – Не обо мне говорит пророчество. Не о нас.

Но даже произнося эти слова, я уже знал, что это не так. Что-то звало меня – далекое и такое близкое, шептало мне сильным ветром, к которому нельзя было не прислушаться. Что-то пылало во лбу, покалывало позвоночник и гремело, как гром, с каждым ударом сердца.

– Ты не можешь изменить судьбу, – сказал Кейн. – Ты можешь только попытаться от нее бежать.

Я заглянул в его темные зрачки и ощутил целое море чувств: гнев, надежду, ненависть, любовь – и жажду жизни во всех ее красках. А еще в нем была страшная тьма, которой я боялся больше, чем самой смерти.

Неожиданно Кейн выхватил меч, которым убил так много Серых. Длинное лезвие сверкнуло в солнечном свете.

– У тебе есть дар вэларды. Когда хочешь, ты слышишь правду в сердцах других. Прислушайся к моему: я буду служить тебе этим мечом, пока мы не отыщем камень Света. Твои враги будут моими врагами. И я умру, защищая тебя.

В Кейне была тьма, черная, словно космос, – и в то же время было что-то невыразимо яркое. Те глаза, что смотрели на врагов с адской ненавистью, теперь сверкали, как звезды. Они ослепили меня, и я с трепетом взирал на это сияющее существо.

– Я буду драться с тобой бок о бок у самых врат Дамуума.

– Хорошо, – я склонил голову, – идем с нами.

С этими словами я положил руку на его меч. Через секунду он убрал свое страшное оружие в ножны, и мы по-братски пожали друг другу руки.

Странно было решать, не спросив мнения других. Но я знал, что мастеру Йувейну нравится мудрость Кейна, а Мэрэму – мощь его меча. Что до Атары, она испытывала к этому несравненному воину лишь уважение.

– Коли судьба свела нас, мы должны быть как братья и сестры. Я рада, что ты с нами.

Мастер Йувейн и Мэрэм тоже приветствовали присоединение Кейна к нашей компании. Мы все стояли под дубом и улыбались друг другу.

– Вот только кое-что в своей истории ты пропустил.

– Что же?

Атара, чья наблюдательность была остра, как и ее стрелы, улыбнулась.

– Рассказывая, как Эрйи похитил камень Света, ты упомянул, что перед смертью он спрятал его в пещере. Как же камень отыскали вновь?

Кейн коротко рассмеялся.

– Эту историю наверняка поведают на сборе в Трайе. Можешь подождать немного?

Я посмотрел на солнце.

– Если мы хотим попасть на сбор, то лучше ехать. Через два дня король Киритан объявит о начале поиска.

Мы вновь улыбнулись друг другу и принялись сворачивать лагерь.