"Самба «Шабаш»" - читать интересную книгу автора (Жюбер Эрве)

ГЛАВА 1

В свете полной луны башни и островерхие крыши Лиденбурга походили на окаменевшие от времени трубы органа. Гидросамолеты «Пеликан», корветы и роскошные яхты собирались со всех уголков лагуны. Кармилла Баньши выбрала эту ночь для своего ежегодного великого колдовского шабаша. И сегодня вечером у нее были причины считать себя довольной.

Последние гости толпились на причале. Бальный зал кишел людьми. На ее призыв ответили все любители черной магии. А самое важное — прибыли четыре хранителя главных святилищ. И через несколько минут Баньши представит им ребенка.

Она собиралась покинуть свой пост на верху монументальной лестницы, когда ее внимание привлекла пара гостей у нижних ступеней. На мужчине был жилет — бутылочно-зеленого цвета с пуговицами из слоновой кости, синие рейтузы и сандалии из желтой кожи. Его спутница красовалась в бальном платье. Их лица не вызывали у Баньши никаких воспоминаний. Но она была уверена, что уже где-то с ними встречалась.

— Добро пожаловать во дворец Лиденбург, — произнесла она, снедаемая любопытством, когда они поднялись наверх.

— Кармилла! — воскликнул мужчина хриплым голосом. Схватил колдунью за плечи и расцеловал в обе щеки. — Как вы подросли! Не так давно вы были ростом вот с это.

И указал на шест полметра высотой и весом в три фунта.

— Ну что ты, Грегор! — рассмеялась его спутница. — Кармилла не может помнить вас. Она была младенцем! — Женщина сделала вид, что целует колдунью, но их щеки едва соприкоснулись. — Анастасия и Грегор Батори. Из Брашова.

— Вы прибыли с Карпат? — догадалась Баньши. — Для Лиденбурга большая честь принимать бессмертных воевод.

Потомки вампиров всегда избегали ее сборищ. Решительно, шабаш этого года надо будет отметить особой церемонией.

— Чувствуйте себя как дома, — объявила она, провожая их во дворец. — Мне надо еще кое с чем разобраться, но вскоре мы увидимся.

Батори под ручку пересекли вестибюль, застыли на пороге огромного бального зала и со знанием дела оценили царящую в нем светскую суматоху.

— Не знаю, как вы, Анастасия, но это путешествие вызвало у меня адскую жажду, — процедил мужчина, созерцая толпу.

— Я бы сказала сильнее, Грегор, волчий голод.


— Да, моя Морганочка, сейчас все будет. Папочка Фулд ищет красивую пижамку с тыквочками. Где же она? Только не говори, что в грязном белье? А, вот она!

Младенец с прилежанием сосал пальчики на ножке. Фулд извлек ложку изо рта Морганы и вступил в непосильную борьбу с ней, пытаясь натянуть на девочку пижаму, рассчитанную на ребенка шести-девяти месяцев. Малышка обладала невиданной силой. В конце концов она позволила справиться с собой. Баньши ворвалась в спальню, когда Фулд застегивал последнюю кнопку, и схватила ребенка.

— Она готова к великому экзамену?

— Я только-только переодел ее. Но она не спала после обеда. Лучше было бы не утомлять ее. Иначе у нее опять начнется отит.

— Послушать вас, вы, Арчи, укладываете ее не в инкубатор, а держите в монастыре! Хранители четырех главных святилищ специально явились, чтобы познакомиться с нею. И ждут нас в бельведере. Или вы хотите от всего отказаться? Арчинушка прав, любимая моя дьяволюшечка. У тебя личико словно из папье-маше. — И вдруг рявкнула: — Она получила свое железо?

— А как же…

— Тогда нет причин заставлять ждать важных гостей. Баньши поспешно вышла из спальни вместе с ребенком.

Фулд затравленно огляделся. Колыбель, занавеска, ящик с игрушками и крашеный комод едва привносили веселую нотку в холодную, серую комнату, где разместили Моргану.

— Неудивительно, что она капризничает, — пробормотал он, снимая с вешалки крохотное красное пальтецо. И, перепрыгивая через четыре ступени, взбежал по лестнице — Моргана плакала.

Плюшевый мишка, забытый на пеленальном столе, насторожил ушко, поднял одну лапу, потом встал. Огляделся. Убедившись, что путь свободен, спрыгнул со стола и засеменил к приоткрытой двери. Прислушался. Ни шороха. Разбежался и вскочил на поручни винтовой лестницы. Лег на брюхо и глазками из черного пластика вгляделся в пустоту.

Через каждые десять ступеней за лестницей наблюдали латы-стражи. Тридцатью метрами ниже, в самом низу лестницы, из горшка тянулось зеленое растение. Незамеченным спуститься не удастся… Он вновь услышал призыв. Его настоятельно звали в бальный зал. Времени на раздумье не было. Надо было идти. Плюшевый мишка встал на поручень, прикинул, как зацепиться за растение, и сиганул вниз, раскинув в стороны все четыре лапы.


Пламя факелов, окружавших бельведер, билось разноцветными сполохами, бросая отсветы на хранителей. Самый стройный, высокий и худощавый мужчина во фраке, чью грудь обтягивал красный шелковый корсет, беседовал с собратом, одетым в стянутые шнурками шкуры. Невысокая толстушка во вдовьем платье и с вуалью, затенявшей лицо, прислушивалась к их беседе и время от времени согласно кивала. А пигмей в простой набедренной повязке и с заброшенным за спину мешком на одной ножке прыгал на закраине бельведера.

— Допрыгаетесь до беды, — предупредил его мужчина во фраке.

Пигмей замахал руками и опрокинулся на спину. Вдова пронзительно завопила. Мужчина в шкурах осклабился. Но пигмей отпрыгнул от края, подошел к ним и взял бокал с шампанским, который ему протянули.

— Смерть однажды настигнет вас! — пообещала вдова.

— Смерть? — Пигмей подмигнул ей. — Смерть не умеет бегать так быстро, как Тагуку, горный прыгун и укротитель ветра.

И в подтверждение своих слов обежал троицу, разбрызгивая шампанское.

— Бернар не смогла прибыть? — спросил мужчина в шкурах.

Он упоминал о хранительнице дельфского святилища, которая получила это актерское прозвище из любви к мелодраматическим эффектам и почти постоянного выражения экстаза на лице.

— Она проходит курс реабилитации. Последнее публичное предсказание обезножило ее, — сообщил мужчина во фраке.

— Ничто не мешало прибыть Карнутам, — проворчала вдова, слегка приподнимая вуаль, чтобы отпить глоток шампанского. — А ответь на приглашение хранитель Жантар Мантара, мы были бы в полном сборе.

— Почти в полном, — поправил ее мужчина во фраке. Они замолчали, заметив, как Баньши открыла дверь в бельведер и направилась к ним. На ее руках сидела Моргана.

— Уоллес, — произнесла она, склонившись перед мужчиной во фраке.

Хранитель святилища факиров не ответил на приветствие колдуньи. Она повернулась к мужчине в шкурах.

— Мессир Гарнье. Я столько слышала о вас…

Глаза человека-волка на мгновение превратились в серебряные луны, потом опять стали человеческими.

— Леди Винчестер, — продолжила Баньши. Хранительница призраков подняла вуаль.

— Тагуку.

Пигмей, хранитель фетишей, услышав свое имя, исполнил нечто вроде танца эпилептика.

— Благодарю вас за то, что откликнулись на мое приглашение. Надеюсь, путешествие было не слишком утомительным?

— Обойдемся без лишних слов, — ответил Уоллес. — Мы воспользовались вашим приглашением, чтобы потребовать от вас отчета, Кармилла Баньши. Святилище Малой Праги было уничтожено, а за него отвечали вы.

— Равновесие нарушено, — поддержала его Винчестер.

— Нас теперь не восемь, а семь, — продолжил Гарнье, бросив свой бокал через край бельведера.

Тагуку, сидевший в позе лотоса на краю бездны, с восхищением проследил за падением бокала. Моргана, которой надоела неподвижность, стала вырываться из рук побледневшей ведьмы.

— Малую Прагу разрушил прилив, — бросила она в свою защиту. — И хранителем был Барнабит. А вовсе не я.

— Его тело было найдено? — поинтересовалась хранительница призраков.

— Насколько я знаю, нет, — огрызнулась Баньши, пытаясь скрыть нетерпение.

Появился Фулд. Он хотел надеть пальтишко на Моргану. Но не осмеливался прервать разговор на высшем уровне. Он до сих пор побаивался колдовства и его носителей.

— Я крайне сожалею об исчезновении Малой Праги, — вновь заговорила Баньши. — Мы потеряли одно святилище. Но выиграли, заполучив ребенка. Крохотное существо, которое я теперь хочу представить вам.

— Значит, это и есть чудо-зверюшка, — пробормотал Уоллес. — Что в ней такого необычного? В вашем послании о ней не говорилось.

Малышка, ощутив, что все глаза повернулись к ней, внимательно оглядела хранителей одного за другим.

— Что в ней такого необычного? — Баньши сделала глубокий вдох. — Моргана, представляю тебя хранителям четырех святилищ главной магии. Хранители, представляю вам Моргану, дочь Дьявола.


Плотная, пестрая толпа ходила от одного накрытого стола к другому. Бальный зал освещали шестьсот шестьдесят шесть свечей. Оркестр играл древние мелодии. Здесь было принято обращаться на «вы», есть на серебре, а слуги неизменно носили ливреи… Исключительно доброжелательная атмосфера была далека от того, что предполагала Анастасия Батори о сборище, организованном ниспровергательницей порядка Кармиллой Баньши.

— Эти маленькие черные печенья, — шепнула она на ухо спутнику, — и есть шабашные просвиры?

— Обычные трюфеля, дорогуша, — просветил он ее. — Наилучшего качества.

— А вот тот толстяк? Он, случаем, пьет не кровь?

— Скорее «Кровавую Мэри».

— Можно подумать, мы на посольском приеме! Все эти люди! Кто они? Откуда прибыли? Ни одного знакомого лица.

— Колдовство не ограничивается Базелем. А Баньши любезно предоставила «Пеликаны» в распоряжение приглашенных. Быть может, этот раут и нельзя назвать сатанинским. Но он организован с планетарным размахом.

— Маски, во всяком случае, потрясающи. — Она растерла щеки, чтобы они раскраснелись. Она была в недоумении.

Еще несколько часов Роберте Моргенстерн предстояло носить очаровательную мордашку двадцатилетней цыганки. Пока не минует полночь и не забрезжит заря. Она качнула бедрами и в страстном порыве прижалась к своему кавалеру.

— Скажите, что любите меня, — приказала она, не забывая о балканском акценте.

— Не забывайте, что свое лицо мне одолжил некий францисканец из Валломбреза. Эти уста произносили обет безбрачия.

— Но все остальное принадлежит вам! — напомнила неукротимая цыганка.

— Давайте выйдем, — внезапно предложил Грегуар Роземонд.

Они вышли на террасу. Лжемонах критически оглядел свою спутницу.

— Что? — рявкнула она, чтобы положить конец этому пристальному разглядыванию.

— Не могли выбрать наряд попроще? Как только ее возьмете, не тяните.

Роберта выбрала для бала обшитое гипюром платье из фиолетово-красного атласа. По бокам его были пришиты два приспособления из слоновой кости. Колдунья убедилась, что за ними никто не наблюдает, схватилась за приспособления и дернула. Платье колоколом взлетело вверх, открыв полные ножки. Когда приспособления вернулись в прежнее положение, подол опустился.

— Открыто, закрыто, открыто, закрыто, — пропела она, продолжая демонстрацию. — Это называется парижскими тайниками. Поверьте, они окажутся полезными.

— Если вы утверждаете…

Бокал из-под шампанского, выброшенный из окна, разбился о каменный пол в нескольких шагах от них. Роберта глянула в сторону бельведера, окруженного пылающими факелами.

— Пираты всплывут через четверть часа, — напомнил Грегуар, бросив взгляд на часы. — Повторим еще раз. Вы следуете за своим проводником. Похищаете ребенка. Присоединяетесь ко мне в бальном зале. А я займусь отвлекающими маневрами. — Он вдруг заколебался. — Не стоило втягивать вас в эту авантюру.

— Тогда не стоило прятаться за маской Валломбреза и делиться со мной своими планами. В любом случае и речи не могло идти, чтобы я отпустила вас на этот бал без сопровождения. Здесь немало таких, кто может втюриться в вампира вашей закалки. Кстати, а в чем будут состоять ваши отвлекающие маневры?

— Я раздую огонь под котлом Баньши.

— Правда? Тогда советую вам начать с изменения звуковой атмосферы.

Она прошептала что-то на ухо Грегуару.

— Вы же так не думаете? — воскликнул он.

— Поверьте мне. Северные страны дали нам кучу прекрасных вещей, в том числе корсет «Боди-Перфект», — она звучно шлепнула себя по животу, — и группу «АББА». Если от «Джимми! Джимми! Джимми!» температура не начнет быстро подниматься, я перестану зваться Робертой Моргенстерн.

Они подошли к столу с печеньем. Из-под скатерти показалась плюшевая лапка и потянула Грегуара за рейтузы. Он присел на корточки. Роберта тоже.

— Какая прелесть! — воскликнула колдунья, увидев плюшевого мишку.

Мишка почесал у себя за ухом, быть может, благодаря за комплимент.

— И он живой?

— Ваш проводник, — представил его Грегуар. Плюшевый зверек прыгнул на руки колдунье и прижался к ней. — Предупреждаю, он обожает ласку.

Роберта выпрямилась, смущенная тем, что в своем возрасте нянчится с игрушкой. Гости бросали на нее насмешливые взгляды.

— Хорошо. Куда идем?

Лапка мишки указала на внутренние помещения дворца. Роберта послушно двинулась в указанном направлении.


— Значит, вы просто клонировали Дьявола.

— Мы способствовали рождению дочери, которую он всегда мечтал иметь, — поправила Баньши.

— Из частички генетического кода, добытого во время его последнего появления, — продолжил Фулд, воспользовавшись случаем, чтобы подойти и надеть на ребенка пальтишко.

— Зачатие прошло по всем правилам, — продолжила Баньши. — И младенец совершил первое чудо, издав первый крик, но об этом вы, вероятно, знаете.

Уоллес знаком показал, что хочет подержать ребенка. Баньши неохотно передала ему девочку. Маг уставился в глубину черных глаз, которые, не мигая, вперились в него. Их цвет напоминал о мраке подводных глубин южных морей.

— Дочь Дьявола… Где уверенность, что твоя приемная мать не плетет нам небылицы?

— Проверьте ее, — предложила колдунья.

— Проверить… Просто необходимо. Леди Винчестер, не хотите начать?

Вдова без особой нежности подхватила ребенка, но держала его на вытянутых руках, словно нечто дурно пахнущее.

— Младенец, — в ярости прошипела она. — Проделать весь этот путь ради какого-то младенца!

Ее вуаль поднялась, открыв облик королевы Виктории. Лицо Сары Винчестер, хозяйки призраков, умершей несколько веков назад, внезапно растрескалось, покрылось червями и мгновенно рассыпалось в прах. Младенец прокомментировал кошмарное видение звучным «Га!» — этим все закончилось.

— То же, что пугать гремучую змею, — прохрипела вдова, опуская вуаль.

И передала девочку Тагуку. Но пигмей тут же перебросил ее на руки Уоллеса, сказав:

— Тапу! Ребенок many!

— Под защитой? — перевел Уоллес. — Попробуем другое.

Положил девочку к ногам, а рядом поставил свой цилиндр. Ребенок схватил его, обследовал и вывернул, продолжая осмотр. Из цилиндра выпрыгнул кролик. Еще один. Третий.

— Из девочки получится превосходная ассистентка, — признал Уоллес, хватая цилиндр. Постучал по нему, чтобы избавиться от кучи удивленных крольчат. — Леди Винчестер ее не пугает, а наш друг Тагуку боится. Пусть. Но разве это подтверждает, что она дочь Дьявола?

— Быть может, Гарнье поможет разрешить сей деликатный вопрос, — предложила колдунья.

Уоллес кивнул, поглядел на младенца, сидящего среди десятка белых кроликов. Гарнье, стоя в отдалении, шумно дышал, жадно разглядывая человечье рагу.

— Что вы делаете? — забеспокоился Фулд, видя, что Винчестер, Тагуку и Уоллес отошли в сторону, оставив бельведер в распоряжении девочки и оборотня.

— Только шевельните пальцем, и он сожрет вас на второе, — прошипела Баньши на ухо Фулду.

Гарнье кружился вокруг ребенка. Шнурки одежды развязались, и шкуры упали к его ногам. Нос вытянулся, превратившись в морду. Уши встали торчком, а клыки заострились. Огромный серый волк упал на четыре лапы, взвыл на невидимую луну и приблизился к аппетитной крошке, которая вдруг замолчала.


Они оставили празднество за спиной. Плюшевый мишка попросился на пол и побежал к подножию лестницы. Роберта присоединилась к нему под укрытием зеленых растений. Мишка порылся в горшке и извлек из земли плоский длинный предмет. Арбалет, догадалась колдунья. Вместе с оружием были спрятаны болт и моток веревки.

Мишка привязал веревку к болту, зарядил им арбалет, взвел и направил к вершине винтовой лестницы. Болт со свистом сорвался с тетивы и пятьюдесятью метрами выше вонзился в балку. Мишка обвязал веревку вокруг талии Роберты и затянул ее. Потом начал подъем по веревке. Колдунья удивилась, с какой невероятной скоростью он исчез в вышине, держа ноги уголком, как заправский гимнаст.

— Этому плюшевому супермишке энергии не занимать, — проворчала она. — Но если он рассчитывает, что я стану карабкаться, как альпинист, он попадет лапой в…

Веревка внезапно натянулась, прервав ее монолог. Роберту подняли вверх несколькими резкими рывками под невозмутимым и немигающим взглядом лат-часовых. Кармилла Баньши поручила им наблюдать за ступеньками. А не за тем, что происходит вне их.


Гарнье не смог ничего сделать. Ему достаточно было один раз щелкнуть челюстями, но их словно свело. Такое фиаско случилось с ним впервые. Он завязал шкуры — его лицо выражало отчаяние. Баньши подняла ребенка, не обращая внимания на разъяренные взгляды Фулда. Уоллес, Винчестер и Тагуку застыли в свете факелов и размышляли.

— Гарнье смог по достоинству оценить истинное могущество Морганы, — усмехнулась Баньши. — Она больше, чем дочь Дьявола. Она способна воплощать в реальность наши мечты, призвать к порядку того, кто нас покинул.

И как бы иллюстрируя свои слова, Баньши подошла к балюстраде, крепко прижимая к себе ребенка. Прищурившись, она впитала в себя энергию девочки и царственным жестом обрушила на лагуну полярный холод. Следуя движению ее руки, поверхность воды покрывалась коркой льда. Треск был нереальным. Находившиеся на террасе гости, спасаясь от внезапного и необъяснимого холода, ринулись внутрь помещения.

— Что вы хотите? — спросил Уоллес, когда демонстрация могущества закончилась.

— Хочу полного и окончательного присоединения к моим планам. Хочу восстановить черную магию в ее античном великолепии.

Заинтересованная вдова подошла ближе.

— С какой целью? — продолжал настаивать маг Уоллес.

— Я вызову отца этого ребенка на будущую Вальпургиеву ночь. Чем сильнее мы будем, тем с большим уважением он отнесется к нам.

— А если мы не последуем за вами?

Баньши улыбнулась. Она знала, что убедить мага будет труднее всего. Ребенок расплакался и забился в ее руках. Фулд принюхался.

— Малышка обкакалась, Арчи? Отправляйтесь и быстро переоденьте ее, а мы пока поговорим, как взрослые.

Муницип покинул бельведер с девочкой на руках, пытаясь успокоить ее. Хранители молчали. Гарнье в отдалении оправлялся от неудачи, дожирая последнего кролика, выпущенного из цилиндра. Он не утолил его голода, как и предыдущие зверьки.

— Лилит! — воскликнул Тагуку. Все вздрогнули от его вопля.

— Что? — спросила Баньши.

— Ребенок сказать — мое имя есть Лилит, а не Моргана.


Праздник превратился в буйное сборище. Северная группа, которую посоветовала использовать Роберта, сделала нужное дело. А поскольку от внезапного мороза пришлось закрыть все двери и окна, бальный зал быстро превратился в пекло. Слуги отступили к запасным выходам, подальше от сборища демонов. Но Грегуар Роземонд уже успел наложить крохотные соломоновы печати на все выходы, кроме одного. Сегодня вечером из зала смогут выбраться лишь посвященные.

Он стоял у громадного окна и наблюдал через анфиладу распахнутых дверей за зеленым растением у подножия винтовой лестницы. Его часы показывали без пяти минут полночь. Вскоре на сцене появятся пираты.

— Что она делает? — вслух произнес он.

Он не боялся, что его услышат: группа на сцене заиграла яростное «Ватерлоо».


Арчибальд Фулд не раз оборачивался на лестнице, испытывая неприятное ощущение, что за ним наблюдают. Ему удалось добраться до ванной в детской, где он и заперся. Он включил дополнительный обогрев и дождался, пока помещение согреется. Потом расстегнул костюмчик Лилит и снял его.

— О-ля-ля, — всполошился он.

Напустил в таз теплой воды, смочил губку и обмыл младенческие ягодицы.

— Ну, вот! Большой какашкой меньше! — произнес он, бросая грязный ком в мусоросборник, и одел Лилит во все чистое. — Сделайте то, сделайте сё, — просюсюкал он, застегивая кнопки. — Баньши так умна, что не въезжает, не так ли? На что ты уставилась?

Младенец не сводил завороженного взгляда с точки над левым плечом Фулда.

— Приятель с потолка? Новый друг из восьмого измерения? И где же этот злюка-пришелец?

Фулд проследил за взглядом девочки. И вначале увидел плюшевого мишку, сидящего на бортике ванны и строившего ему гримасы. А потом подружку, а не дружка, к которой, лепеча, Лилит тянула пухлые ручонки.

Роберта сбросила маску цыганки. Она пряталась в углу потолка, как летучая мышь, опустив голову вниз.

Колдунья спланировала на пол и встала на ноги, потом церемонно поздоровалась с лишившимся дара речи Арчибальдом Фулдом.

— Ваша муниципальная грандиозность, — прошептала она.


Сколько же надо времени, чтобы переодеть ее? Баньши терзалась от нетерпения.

Хранители святилищ громогласно обсуждали случившееся в бельведере. Похоже, они разошлись во мнениях. Кармилла удалилась, чтобы посмотреть, что делает Фулд. Дверь спальни была распахнута. Из ванной доносились стоны. Она с ворчанием вошла. Помещение было пустым.

— Я здесь, Кармилла, — послышался блеющий голос. Висящий под потолком Арчибальд извивался, пытаясь дотянуться до рукомойника. Лилит исчезла.

— Где она? — спросила пиковая дама висящего вверх ногами слугу.

— Мор… Моргенстерн, — выдавил Фулд.

— Роберта? Роберта похитила нашего ребенка? Баньши вихрем вылетела из ванной. Развалившийся на куски латы-часовой валялся на ступеньках двумя пролетами ниже. Как Моргенстерн удалось проникнуть во дворец? Баньши лично встречала гостей…

— Глаза, — вспомнила она, подумав об Анастасии Батори. — А второй был… Клянусь ногой козла!

Она набрала на мобильнике номер Центральной охраны. Трубку сняли.

— Арестуйте Батори из Брашова, мужчину и женщину! — приказала она. — Они не должны покинуть дворец!

Отключила телефон и сбежала вниз по лестнице.

— Кармилла! — послышался за ее спиной плаксивый голос.

Не замедляя бега, Кармилла щелкнула пальцами. Этажом выше послышался шум упавшего тела и звон рукомойника, о который оно болезненно ударилось.


— Наконец-то, — вздохнул Роземонд и побледнел. — Но… Лилит не с вами?

Щеки Роберты горели, как наливные яблочки. Она дернула за приспособление из слоновой кости, и парижские тайники открыли Лилит — та, крепко прижимая к себе плюшевого мишку, сопела в своеобразной люльке у нее на животе.

— Спит, — восхитился Роземонд.

— В этот час спят все дети, — наставительно напомнила Роберта, опуская платье.

В бальном зале северную группу сменил оркестр, играющий вальсы. Сотня раскаленных добела пар метались взад и вперед. Среди развевающихся шелков носились слуги и кого-то искали. Один из них указал пальцем на Батори.

— Адская атмосфера, — поздравила спутника Роберта, доставая веер и яростно обмахиваясь. — Откуда этот туман, скрывший потолок?

— Женщины вскоре начнут падать в обморок. Пора сматывать удочки.

Он схватил колдунью за талию. Она протянула ему руку. Они пересекли зал, штопором ввинчиваясь в толпу, пока слуги пытались их перехватить. Но тех отбрасывали в сторону вальсирующие пары. Грегуар и Роберта добрались до сцены и выскользнули из помещения через артистический вход. Когда слуги попытались ринуться за ними, дверь заупрямилась, отказываясь открываться, как и все остальные. Дворец был замкнут заклятием.

Кармилла появилась в зале, когда стихли последние звуки вальса. Ей хватило одного взгляда, чтобы понять — колдовство врага сорвало ее ежегодный раут.

— Какая жара? — всхлипывал Фулд, держась за бедро. — Вы включили обогреватели на полную мощность?

Женщины опускались на пол, как лепестки увядших цветов. Мужчины едва стояли на ногах. Настоящая Березина. Подбежавший слуга сообщил, что двери не открываются. А беглецам выйти удалось… Баньши мановением руки подняла слугу в воздух. Тот не успел ни удивиться, ни возмутиться. И со звоном вылетел через ближайшее окно на улицу. Ледяной поток воздуха со свистом ворвался в разбитое окно и сконденсировал туман под потолком. Сверху величественно посыпались снежные хлопья, накрыв изумленную толпу.

— Ну и ну! — воскликнул Фулд. — В бальном зале Баньши начался снегопад?

Колдунья уже была снаружи и спешила к причалу, по пути срывая с дверей соломоновы печати. Чуть дальше с беглецами сражалась горстка часовых. Навстречу ей бросился солдат с расцарапанным лицом и всклокоченными волосами.

— Мы схватили одного! Настоящий демон. Он уложил пятнадцать наших.

Баньши с презрением глянула на вопящую груду тел.

— Где остальные? — осведомилась она.

— Сбежали, — признался солдат. — Подлодка разбила лед в конце причала. Они запрыгнули в нее. Она тут же ушла под воду. Мы не смогли помешать.

Дрожащий Фулд присоединился к ним.

— Что? Под-под-подлодка? В д-деле п-п-пираты? Баньши вышла на причал, посмотрела на черный овал воды, оставленный во льду подлодкой, медленно вернулась к часовым. Четыре человека с трудом удерживали крохотное существо, от которого им так крепко досталось. В пылу борьбы оно потеряло несколько клоков шерсти. Левый глаз висел на нитке. Арчибальд Фулд нервно расхохотался, узнав вояку.

— Плюшевый мишка! Вы схватили плюшевого мишку! Баньши вцепилась Фулду в глотку.

— Хранители святилищ не должны узнать, что Лилит похищена, — процедила она. — Наши планы не меняются.

Оттолкнула Фулда, подобрала мишку, тут же утратившего жизнь в ее когтях, и прижала к груди, баюкая его с мрачной улыбкой:

— Хорошо, что остался, малыш. Мы на пару хорошо развлечемся. Еще как. Нас ожидают славные забавы.