"Самба «Шабаш»" - читать интересную книгу автора (Жюбер Эрве)

ГЛАВА 18

Рыбак высадил их на стрелке на границе святилища. Дальше плыть отказался. Про этот лес ходили ужасные истории об утонувших лодках и рыбаках, сожранных дикими зверями. Ванденберг, Лузитанус и Штруддль оказались на берегу небольшой бухты. Рыбак приедет за ними завтра в тот же час, если они останутся живы.

— Этот парень дрожал, налегая на весла, — заметил Аматас, когда лодка исчезла за скалами.

— И клацал зубами, — добавил Эльзеар.

— Бабьи россказни, — проворчал Отто Ванденберг. Аматас отступил, чтобы оценить заросли тропического леса, нависавшего над ними.

— Как далеко до святилища?

— Два, быть может, три лье, — прикинул Отто.

— Полагаю, птичьего полета? С такими зарослями нам понадобится остаток дня, чтобы добраться до него.

— Тогда не стоит терять времени, — заторопился Эльзеар. — Я не оправлюсь, если пропущу обед.

Они углубились в лес, двигаясь вдоль ручья. Идти было чрезвычайно трудно. Под кронами царила удушающая жара. Переплетение корней и замшелые камни мешали продвижению путников. К тому же тропинка шла круто вверх, бросая вызов самым лучшим альпинистам. Посохи Отто помочь не могли, и колдуны, истекая потом, остановились передохнуть, пройдя едва сто метров. С Эльзеара пот лил градом. Сердце билось как барабан, призывающий на войну. Ему казалось, что гром его разносится на десять лье вокруг.

— Господа, — просипел старый ректор. — Мы… должны… согласиться с очевидностью. Мы не… лесные люди.

Аматас старался дышать глубоко и равномерно.

— Мы проделали весь этот путь не из желания размяться! — проворчал Эльзеар. — Неужели Гарнье не может выйти нам навстречу? Мы ведь на его территории, не так ли?

— Вне святилища ему нет резона встречаться с нами. Будь эта книга хоть немного полегче!

Отто снял рюкзак. Книга Никола Фламеля, спрятанная в охлаждающем футляре, весила целую тонну. Так и должно быть вблизи места, где властвовала великая магия. Быть может, поможет Аматас, наложив заклятие легкости? Он обернулся, чтобы обратиться к старому мастеру воздушных наук. Лузитанус исчез. А вместе с ним и Штруддль.

— Аматас? Эльзеар? — с тоской позвал ректор.

Две невидимые руки подхватили его и медленно приподняли над землей. Он успел схватить рюкзак и взлетел вдоль ствола дерева с красной корой, кружась, как пылинка в луче солнца. Десятью метрами выше летел Эльзеар, чье круглое брюхо напоминало воздушный шар. Аматас размахивал руками и ногами, увлекая компаньонов в небо.

Отто закрыл руками лицо, защищаясь от переплетения лиан, в которых обитало множество насекомых и неумолчно кричащих птиц. Ветви раздвинулись, и он оказался в безграничном пространстве.

Внизу под ярко-синим небом лежало нечто вроде раковины, забитой волнующимися зелеными кронами, похожими на кучевые облака. В этом царстве богов кружились вихри насекомых. Купола, статуи, готические и барочные стрелы, пробивавшие вершины деревьев, свидетельствовали, что раньше на месте леса стоял город.

Аматас и Эльзеар ждали Отто, один в гордой стойке навытяжку, второй — головой вниз. Летучий колдун перевернул кулинара, дернув за ремень рюкзака. Отто рывком подобрался к друзьям, ощутив удивительное отсутствие веса.

— Дорогой Аматас! — воскликнул он. — В каком гримуаре вы отыскали подобное чудо?

— Несомненно, в гримуаре матушки-природы.

Колдун-пастух присел, чтобы погладить тянущуюся к солнцу орхидею. Вершины деревьев были усеяны этими роскошными цветами — настоящая пурпурная равнина с бледно-золотыми мазками. Повсюду порхали бабочки. Одна из них села на руку Ванденберга и сложила крылышки с улыбающимися серебряными черепами. Аматас и Эльзеар, околдованные феерическим зрелищем, медленно улетали прочь. Отто ухватил их за пояса и заставил опуститься.

— У нас встреча с Гарнье, — напомнил он. — А не с селенитами. — Принюхался. — Воздух здесь насыщен пыльцой. Если слишком долго пробудем здесь, то…

— Будем порхать, как насекомые, питающиеся нектаром цветов, — просюсюкал Аматас, взмахивая руками.

В поле его зрения промелькнул розовый колокол Святого Франциска. Лузитанус ринулся вслед. Его компаньоны потянулись за ним, не задавая лишних вопросов. Они опьянели и гуляли по Олимпу. Баньши, миссия, скорая война перестали их волновать. Главным были капризы ветра и колдовской призыв пестиков.

— Я — чудесная бабочка! — воскликнул переполненный счастьем Эльзеар.

К счастью, в полете они добрались до границ святилища, где любое колдовство, кроме колдовства хранителя, переставало действовать. Заклятие Лузитануса утеряло силу, и удивленные друзья спикировали к вершинам деревьев. Сила тяжести проявилась только на последних метрах. Они свалились один на другого, сразу протрезвев — чудо божественного нектара, — и с недовольным ворчанием вскочили на ноги. Они были покрыты золотой пыльцой с ног до головы.

— Что с нами было? — спросил Эльзеар.

— Там было что-то розовое, — сообщил Аматас, глядя в небо.

Его голова гудела как колокол.

— В любом случае мы в святилище, — сказал Отто, обладавший острым восприятием старой опытной обезьяны. — Уверен, что вход находится где-то там, за папоротником.

Он раздвинул растительную завесу и застыл. Перед ним стоял готовый к прыжку гигантский василиск, укрытый сине-зелено-желтым панцирем. Из разверстой пасти скульптуры вытекала струйка соленой воды. Остальные папоротники распахнулись, как театральный занавес, открыв одетого в шкуры человека. Он сидел на корточках на лестничных перилах. И улыбался, слегка склонив голову.

— Гарнье, — выдохнул Ванденберг.

Мужчина спрыгнул с перил, поклонился до земли, отряхнул невидимую шляпу и сказал:

— Добро пожаловать в святилище Гуэлля.

Из-за губ показался острый язык. Он тут же убрал его, чтобы не пугать посланцев.