"Журнал Наш Современник 2007 #1" - читать интересную книгу автора (Современник Журнал Наш)

Владимир Попов Русский сон в “синем тереме”

Общественное мнение неисповедимо. Правительство Фрадкова — Кудрина оно нисколько не жалует. Дескать, с ним беды не оберешься — никудышное, прижимистое и безрукое. Но зато уж президентская-то власть, что над ними стоит, лиходеями, и не дает им спуску, — благословенная, исполненная отеческой заботы о болящих и страждущих. Социологи дают противоречивые толкования этой раздвоенности сознания. Одни грешат на “посттравматический синдром” кромешных 90-х годов. Другие в происходящем находят действие “фактора социального беспокойства”, всегда возникающего при распаде или крушении прежнего жизненного устройства. Индивидуумы в такие времена становятся внушаемы, податливы, переменчивы в политических настроениях. Незримо, исподволь, в людской толще идет подготовка к “новым формам коллективного поведения”. Возьмем на заметку это правило, выделенное социологами в строгую закономерность… И все же: почему же б е с с о з н а т е л ь н ы й к о н ф о р м и з м широко распространился в низах российского общества?

Не напрасное ли занятие пенять “человеку с улицы”, хлебнувшему лиха при Ельцине, что он оказался падок на “ласку власти”, чужой ему власти олигархии — “ста семейств”, которые беззастенчиво заедают Россию. Миф об “искупительном” президентстве ВВП, как хотите, силен и непоколебим. Горе тому, кто порвет этот прочно сотканный покров выстраданных коллективных иллюзий. “Он слишком рискует наткнуться на массовый гнев, обращенный против него самого”, — точно подметил социолог Г. Блуммер, исследователь психологии массового общества.

Нам, великороссам и поборникам социального государства, никак не удается совладать с психологией масс, проще говоря, толпы. Приходится признать, что олигархический режим оказался, по БАБу, “обучаемым” и неплохо наловчился обольщать свою паству. И он покуда берет верх в борьбе за влияние на общественное мнение. И вовсе не только потому, что у него в руках все, за малым исключением, медиаресурсы.

Дело, предполагаю, в том, что некое подобие “с т о к г о л ь м с к о г о с и н д р о м а”, когда заложники в отчаянии начинают сначала исподволь, а затем все сильнее уповать на милость своих мучителей, а не на тех, кто стремится — с неизбежным риском — их вызволить, испытывает и российское общество. Электорат льнет к власти, а не к тем силам, что впрямую ставят целью освободить его из полона олигархии. Едва ли не большинство “простых людей” против того, чтобы прервался “медовый термидор”. Возможно, в этом есть преувеличение, но только не напраслина.

Нам трудно себе сознаться, что вектор чаяний обездоленных тяготеет к присказке “от добра добра не ищут”. И власть тонко на этом играет. Для левых и патриотических сил духовная атмосфера в обществе накануне выборов 2007-2008 годов складывается драматическая. Начиная с расстрела Верховного Совета в 1993 году все выборные кампании были, так или иначе, насилием над волей избирателей. И вот лишь теперь, во время путинского “возрождения”, избытков казны и благодетельных нацпроектов, власть впервые выходит на выборы с “гандикапом” — обольщенный электорат склонен заключить с ней мировую.

Эти полемические заметки, плод нерадостных размышлений последних лет, нелегко дались автору. Не дело просто отмахнуться от “ума холодных наблюдений и сердца горестных замет”. Неровен час, когда избиратели из “низов” и на этот раз дадут себя объегорить враждебной им компрадорской власти. “Косово поле великороссов” — прозрачная метафора в названии моей недавно вышедшей книги выражает предчувствия ожидающих всех нас решающих нелегких испытаний.

Их немало, польстившихся на песочные куличи путинского тихого и скорого “процветания”. “Молчаливое большинство” никак не может взять в толк, что думские “медведи” за годы сидения в Охотном ряду обобрали своих избирателей дочиста, ловко перераспределяя национальный доход в пользу богатых, бессовестно урезая долю малоимущих. А те, будто завороженные, не сводят глаз со все возрастающих арифметических сумм прибавок зарплат и пенсий, которые тут же съедаются гонкой тарифов и всякого рода поборов на каждом шагу. И благодарят, низко кланяясь в пояс, вместо того чтобы хватать “медведей” за грудки.

…Социолог Тимоти Эш изобрел словечко для характеристики череды антикоммунистических переворотов в Восточной Европе на рубеже 90-х годов — р е ф о л ю ц и и, подчеркивая их золотушность, никчемность и верхушечный характер, в отличие от революций настоящих, рождающихся чаяниями, гневом, порывом народных масс. Казалось бы, Россия — СССР в XX веке сполна выстрадала свою высокую судьбу, но и нас, непутевых потомков Октября, постигла рефолюция. Ветер Истории вероломно вернул страну на круги своя. И теперь чуждая, недалекая, но хваткая олигархическая власть господствует над нами, ломает судьбы народов России.

Прежде чем новые институты власти в “посткоммунистических” обществах обретут настоящую прочность, — загадал еще в начале 90-х годов политолог Сэмуэл Хантингтон, — им суждено пройти “испытание двойной сменой”. То есть правительства должны быть дважды переизбраны “демократическим способом”. Как раз у такого водораздела и окажутся наша страна и общество на выборах 2007-2008 годов. Если “правило Хантингтона” верно, то получается, что никчемный, убогий, “периферийный” капитализм утвердился у нас надолго. Для нас, великороссов, это будет историческим поражением.

Максимилиан Волошин в знаменитом своем стихотворении “Русская революция” в таких резких словах высказался о превратностях, изломах и вывертах нашей российской судьбы:

…Наш пролетарий — голытьба,

а наши буржуа — мещане.

Мы все грезим русский сон

Под чуждыми нам именами.

Русский сон “в синем тереме” (цвета “Единой России”) — как же долго продлится наше беспамятство? Обо всем этом, противоречивом и неладном, что происходит в наших умах и душах, мои, возможно, пристрастные, но откровенные размышления.

“Мы — рязанские”?..

Ветер дует один без перерыва — ветер реакции, который гонит корабль на скалы.

Георгий Федотов

“Народ, который столько веков с героическим терпением держал на себе тяжесть империи, вдруг отказался защищать ее. Ему уже ничего не жаль: ни Белоруссии, ни Украины, ни Кавказа. Пусть берут, делят кто хочет. Мы — рязанские!”, — гневно пенял великороссам православный мыслитель Георгий Федотов. На третий год Первой мировой тяготы ее до того надломили силы и дух русского народа, что он “потерял сознание ценности России”.

Разве, сказать по совести, не испытываем мы вновь, век спустя, схожий упадок духа? Многими людскими душами постыдно завладело покорство. К какому же исходу влечет нас, великороссов, нелегкая? К скромному ли процветанию или, неровен час, распаду устремили нашу страну ретивые реформаторы? Мы все пребываем в состоянии духовного морока. Увы, ныне уличная молва и дотошная социология друг дружке не перечат: умонастроение “мы — рязанские” охватило не одних только маргиналов.

Не почудилось нам это окаянство, и вряд ли мы обознались, если уже треть опрошенных “не против” переноса столицы из Белокаменной. Они же, разумники, и за то, чтобы отгородиться от неспокойного Северного Кавказа. Нашлись у нас и заступники “демократа” Саакашвили: поделом, дескать, нам! Нечего задираться, шпионить и гоношиться, коли независимая Грузия навострилась в НАТО вступить, нам-то что за дело? И все эти “подвижки” в умах опекаемых неспроста. Это малодушное, без царя в голове, шалое состояние духа общества — не только последствие порчи, которую напустили на великороссов “реформаторы-западники”. Новые толки обывательского жития-бытия распространились в разных по уровню дохода и образованности слоях общества. Но особенно сильны они в “процветающих” мегаполисах. Искаженное, понурое и равнодушное состояние сознания великороссов — не простое помрачение от непосильных тягот минувшего десятилетия, но и последствия войны, особой, экономической войны, которую ведут против своих же соотечественников “сто семейств” скоробогачей. Они на наших глазах, средь бела дня, самовластно захапали и пользуют две трети достояния России. Все несметные природные ренты России — в их вотчинах. А власть и закон на стороне их ненасытной корысти. Это и есть не такая уж потаенная изнанка новорусского капитализма.

Неверно, что у правящего слоя компрадоров ничего нет за душой. Режим слывет набожным, православным, но вот исповедание-то его вполне кальвинистское. Деньги — к деньгам, а богатство — неправедно нажитые миллиардные состояния — не что иное, как благословение свыше. “…Хороший человек не может быть в нищете; из этого у них вышло правило: кто у нас беден, тот недостоин лучшей доли. Бедность делается пороком!” — негодовал Карамзин в “Письмах русского путешественника”. “Если хотите еще больше угнести того, кто угнетен нищетой, поместите его в Англию. Здесь, среди признаков богатства, избыточного изобилия и кучами рассыпанных гиней, он узнает муку Тантала!.. И какое ложное правило!”. Черствость и даже свирепость того, что сегодня называют “тэтчеризмом”, изумили и удручили просвещенного русского дворянина.

Великоросскому сознанию присуще представление о греховной природе богатства. Не чужды были этому совестливому взгляду и многие из числа тех, кого при царизме числили эксплуататорами. “Если у англосаксов богатство — признак богоизбранности, то, напротив, среди русских богатый часто смотрит на бедного со стыдом” (Н и к о л а й Л о с с к и й. “Характер русского народа”).

Но в переломные времена, когда чужебесие завладевало образованным сословием, происходило и перерождение нравов. Щедрин в письме к Анненкову: “Большинство представителей так называемой культуры просто без стыда живут”. Пришествие сынов мамоны на русскую почву Михаил Евграфович живописал: “По всей веселой Руси, от Мещанских до Кунавина включительно, раздался один клич: идет Чумазый!.. Ему ни “общество”, ни “отечество”, ни “правда”, ни “свобода” — ничто ему доподлинно неизвестно. Ему известен только грош — ну, и пускай он наделает из него пятаков”.

Второе пришествие Чумазого, при Ельцине, — полнейший римейк “пенкоснимательства” времен разуваевых и колупаевых, во всех несравненных подробностях. Непотребство, проворство и наглость “прихватизаторов”-“младореформаторов” — при почтительных и зачастую глуповатых восторгах услужливых охранителей из числа “шестидесятников”, возвеличивших новых столпов общества — освободителей. И кадить им они принялись еще раньше, чем новые разуваевы вступили на стезю благотворительности. “Теперь [Чумазый] живет в десяти дворцах во всех европейских городах — по одному”. Это — из “Современной идиллии”, ни дать ни взять про БАБа, Абрамовича и всю барвихинскую семейку. Иные из “зиждителей периферийного капитализма” откупили по случаю нефтепромыслы, винокурни и золотые копи, а кто-то и целую губернию на корню!

И вновь идеалы побоку, а идейная — “либеральная” образованщина вновь поступает “применительно к подлости”. Былые “властители дум” оказались на поверку обыкновенными перебежчиками, как, впрочем, и многие их партийные руководители и кураторы из КГБ с незамутненным взором, верой и правдой служащие новой власти. Злопамятность и мелочность их счетов к советскому прошлому поразительны. Катастрофа исторической России в злосчастном августе 91-го года, поломавшая судьбы миллионов соотечественников, до сих пор не вызывает у них никаких угрызений. Словно это сносная цена за избавление служителей муз от “оков” Лубянки, которая играла с ними, как черт с младенцем. Крамольные любимовские постановки на Таганке, как теперь вдруг выясняется, не простое лицедейство и изыски Мастера, а чуть ли не “репетиции” взятия советской Бастилии. Теперь весь этот “андеграунд” мародерствует на заброшенной ниве культуры, подъедается на западные гранты.

А иные подались в отхожий промысел, подвизаясь “лекторами” где-нибудь в пенсильванской глуши. Ну нету спроса дома при “демократии” на обносившихся духовно и телесно “властителей дум”! “Новый мир” с миллионных тиражей под “гнетом” Старой площади съехал до пятитысячного. Глазом не моргнут! Дескать, теперь этот муляж предназначен исключительно для избранных. Оставшиеся без духовного окормления образованцы, несть им числа, лишь разводят руками, глядя, как любимовы и захаровы подружились с сынами мамоны.

Общественное мнение ополчилось против олигархов? Как бы не так… Опросы показывают, что обыватели мегаполисов, охваченные горячкой потребительства, если не простили олигархов, то во искупление ожидают от них неких несказанных благодеяний. И весь экономический бум последних двух-трех лет сродни “угару” нэпа, проникнут чем-то нездоровым, низменным. Как бы то ни было, настроение в обществе таково, будто бы оно совсем уже свыклось с участью холопов новых работодателей и верноподданных власти, которым между тем никакой нравственный канон не писан.

И лишь побывав за Смоленском, в белорусской глубинке, словно ключевой воды напьешься. Там, за кордоном периферийного капитализма, денежная и духовная власть нашей олигархии обрывается, словно развеивается в пущах. Кикиморы тэтчеризма здесь не в чести. В Беларуси работники, менеджеры промышленности и предприниматели сообща создают стоимости, зарабатывают, экспортируют, сберегают, инвестируют в хозяйство. Здесь, у наших соседей, еще не лишились сокровенного смысла слова “всем миром”…

…Господи! Что проку в ельцинизме им, “возлюбившим” неправду? Чему они так не нарадуются? Баламута и лиходея, Бориса Николаевича, они хоть и поминают недобрым словом, но к наследию его отношение не такое, чтобы — “долой!” Все, кто “нечаянно” изловчился поучаствовать в разграблении советского добра, а это примерно десятая часть общества, и впрямь про себя тихо ликуют. И есть отчего! Не было гроша, да вдруг алтын! Да еще всех уверили, будто бы их кооптировали, скопом, в заветный “золотой миллиард”. Надолго ли? Навсегда, им мнится! Ну а остальные-то, без гроша в кармане? Или — “продвинутые”, которых выучили завести “свое дело”, с ворохом бизнес-планов и всякой дури в головах? Перспективы у большинства на поверку никудышные или призрачные, но тем сильнее злы они на… советскую власть. Все никак, болезные, не сведут с ней счеты.

Многие из них стали легкой поживой откровенного циника Жириновского. У них не просто мозги набекрень, но вместе они составляют, как ни крути, своего рода золотую гирьку на весах политического противостояния в обществе последнего десятилетия. Залучив их в свои сети, раз за разом ЛДПР — партия политических маргиналов и мистификаторов — крепко выручает олигархию. И так было во всех переломных, шатких моментах для власть имущих. Социальная база режима всегда была узка, а ныне, когда время “тощих коров” отступило, жириновцы, десятипроцентный слой люмпенов, с жаром поддержат и дальнейшее сползание путинского режима вправо. Хотя, казалось бы, дальше вправо уже и некуда.

Голосующие за ЛДПР не просто политические простодыры. В них, склонен думать, изнанка русской натуры, которой не дали разгуляться при советской власти. Это они, вкупе с одержимой образованщиной, в том числе, к слову, и популярными служителями Мельпомены, возлюбившими мат и непотребство на театральной сцене, вознесли во власть в 1991 году самого отъявленного из глуповских градоначальников — “бессловесного идиота, предавшего проклятию настоящее, прошлое и будущее”. Он, “гарант”, на мой взгляд, явился олицетворением темной стороны национального характера. И, боюсь, она еще много раз нам подкузьмит. Михаил Евграфович в “Благонамеренных речах” подметил: “…даже с точки зрения нас возвышающих обманов, политические распри наши не представляют ничего величественного”.

“Простецы” и “медведи” в “долине слёз”

Социальное расслоение возрастет. Люди распадутся на изолированные друг от друга группы, и каждый станет чужим в собственной стране.

Лоуренс Дж. Питер

“Изумление перед безграничностью человеческого тупоумия” — тщетное чувство, которое не единожды, что ни говори, испытывали про себя многие из нас, глядя, как старая блудница — российская образованщина — обманом и посулами завлекала в тенеты ельцинизма нашего русского “простеца”. Того самого, что, по характеристике классика отечественной сатиры, “готов и море переплыть, и с колокольни соскочить без всякой мысли о том, что из этого может произойти…”. Этот “простец” и поныне пребывает в состоянии “бессознательности”, что и примиряет его с жизнью. Он на диво нечувствителен к “гнету обуздания”. Тянет и тянет уныло свою лямку в “прозябательной” колее жизни, и пока не найдено средство его образумить. Глядишь, так и повелось у “простецов”с самого лучезарного августа 1991 года.

“Жертва недоумения”, среднестатистический “простец”, того и гляди выкинет новое коленце на предстоящих выборах. Кремлевский пул охранительных партий — “медведи”, жириновцы и иже с ними — уже подкрадывается к нему с подношениями и бонусами. Вовсю обхаживают нашего “героя”, и, боюсь, не напрасно.

Путь из социалистической плановой (“неправильной”) экономики, известной “простецу” под прозвищем “уравниловки”, к кисельным берегам рыночной экономики и для России, и для стран Восточной Европы, по определению социолога Ральфа Дарендорфа, неотвратимо пролегает через “долину слез”. Дарендорф еще в 1990 году издал книгу политологических эссе “После 1989 года. Размышления о революции в Европе”. Занятно сегодня ее перечитать. “…Велик шанс того, — наперед посулил нам социолог, — что люди станут отождествлять демократию с чудовищными ценами, высоким уровнем безработицы, минимальными доходами для большинства и баснословной спекулятивной наживой для немногих”. Как в воду глядел! Попятная дорога из коммунистической “неволи” к капитализму пролегает-де через “геенну огненную”, эпидемию шкурничества и моральной нечистоты. Так что не ропщи, приятель, коль назвался груздем… С некоторой долей цинизма Дарендорф заключил, что таков, увы, единственно возможный путь из “обломков тирании” в благословенное “открытое” общество.

Все обещанное, скверное сбылось с лихвой. Хорош, ничего не скажешь, и вовсе недосягаемый для “освобожденных” образец общества зрелого тэтчеризма — Англия. Уилл Хаттон приводит раскладку социального расслоения в Великобритании конца 90-х: 40:30:30. Первые — устойчивый средний класс. Вторые — семьи с неустойчивыми, но сносными доходами. А последняя треть — попросту отверженные. Хваленая же накопительная пенсионная система основана на простом принципе — “плати, пока ноги носят”. Если прикинуть по социальным стандартам Великобритании, то 90% нынешних россиян заведомо попадают в категорию отверженных. И лишь 5-10% удачников и хватов лопаются от довольства. Коллективизм “нехорош”, но какова же моральная цена, которую придется заплатить за вхождение в либеральное “благое общество”? Тот же Уилл Хаттон отвечает как есть: “Сочетание алчного индивидуализма и новых форм отверженности”. Таков “наложенный платеж” путешествия через “долину слез”.

Подлость наших образованцев и либералов в том, что они скрыли от нашего “простеца” науку, которую преподали им на Западе дарендорфы и хаттоны. Ничего вам не обломится! Если по-простому, без обиняков — таков был их посыл.

Либеральные сороки и монархические воздыхания

…Появление подобной лжеаристократии будет вещью скверной.

Михаил Меньшиков

Если новорусский уклад что-то и позаимствовал на Западе, то убеждение — “пусть проигравший плачет”. Этот заемный, чуждый нрав пронизал нынче все слои общества. Происходит окончательное размывание, расщепление великоросского и советского коллективизма, а на поверку — и всего нравственного основания общества. Некий воинствующий либерал Самуил Лурье на “Эхе Москвы” совсем, бедняга, истомился: когда же ельциноиды станут преобладающей популяцией? И он, загибая пальцы, радостно утешается: что ни год, прибавляется миллион “западоидов” — туземцев, в сердцах которых звездно-полосатый флаг вызывает мление и почтение. Пылкий наш Самуил, словно квочка, кудахчет над птенцами в опасении, что питерские “силовики” совратят “поколение пепси”.

Другое странное, ретроградное новорусское поветрие: вдруг все воспылали монархическими чувствами в связи с событием переноса праха великомученицы-императрицы в Санкт-Петербург. Это деликатное, скорбное семейное событие для фамилии Романовых, которое требовало такта и сдержанности и от российской власти, превращено было ею в громкое шоу и неистовое “монархическое” радение.

Когда денежные мешки из простолюдинов вдруг воспылали монархическими чувствами, за этим есть какой-то подвох. Не домогалась ли власть олигархов некой новой, добавочной легитимности для себя, воздавая почести памяти августейшей особы и заискивая перед Рюриковичами? Известно, что потомки Романовых, в третьем поколении обитающие на Западе, очень сдержанно, а некоторые и с порицанием отнеслись к той всесветской шумихе, которую устроил кремлевский пиар в Санкт-Петербурге.

Между тем либеральные сороки на новорусском радио наперебой, под сурдинку, потребовали реституции. Речь идет о возврате национализированного сто лет назад имущества царской знати. Большевики, дескать, посягнули на “священную” частную собственность. Но и здесь настоящие Рюриковичи не стали им подпевать, потому что уловили торгашеский умысел, а не дух справедливости в домогательствах непрошеных реституций со стороны менял, растащивших достояние России советской.

“…Что такое неограниченная монархия? — спрашиваю я вас. — Это та же республика, но доведенная до полнейшего своего воплощения. Это республика, выражающаяся в одном лице”. (“Благонамеренные речи”). Щедрин написал об этом с сарказмом, как о какой-то фантасмагории. А наши придворные льстецы и думские “медведи” заговаривают про то же самое чуть ли не всерьез.

“Страна, управляемая Случаем”?

…Надо, мне кажется, хвалить и любить не славян, а то, что у них особое славянское, с западным не схожее, от Европы обособляющее.

Константин Лeoнтьeв

“Россия — это страна, управляемая Случаем”, — утверждал англичанин Бэринг в сочинении “Русский народ”. “Все формы администрации произвольны, ненадежны и мешкотны, все формы деловой жизни громоздки и обременены канцелярской волокитой, где взятка — необходимый прием в деловой и административной жизни; где единственным политическим аргументом, доступным частному лицу, является динамит; где всякий действует, не принимая во внимание соседа; народ без держания себя в руках и самодисциплины; нация… бунтовщиков под руководством подлиз-чиновников; где ничего не столь абсурдно, что не может случиться…”. Великоросса такое высказывание, ясное дело, заденет за живое. А недавно либеральный еженедельник “Власть” не поскупился на целых шесть полос под шапкой “Почти беспредельная страна” напечатать целую “энциклопедию” русофобских откровений “варяжских гостей” о “московитах” начиная с XV века. Бэринга в том часослове нет — и неспроста. “Недостатки России — оборотная сторона ее положительных качеств, — рассудил справедливый Бэринг, не одну долгую русскую зиму проживший в Белокаменной. — Я люблю эту страну и с удивлением, уважением отношусь к ее народу”. Потому, думается мне, сегодня, когда наш, великороссов, дух в таком смятении, стоит внять его, Бэринга, проницательности и откровенности. И впрямь: “Россия — страна, управляемая Случаем”. Пришествие питерских, ордена серых столоначальников, в высшую власть было такой же игрой Случая. Потому что в Барвихе могли изобрести и вовсе иную комбинацию престолонаследия. Неспроста Березовский в Лондоне до сих пор посыпает голову пеплом, кается на весь белый свет, и уже все со счета сбились, сколько раз он “свергал” путинский режим.

“Путин — это стабильность”, — твердо уверен политолог Ципко из бывших демократов, выходец со Старой площади, а ныне, честь по чести, твердый государственник. И впрямь как по писаному: “…весь этот либерализм исчез! Исправник подтягивает, частный пристав подтягивает, и, гогоча от внезапного просветления, все уверовали в “чудеса кровопускания”. Ни в ком не осталось ни тени прежнего либерализма” (“Благонамеренные речи”). Что ж, старые сюжеты русской жизни возобновляются. Под фигуральное “кровопускание” вполне подходит и экзекуция бунтовщиков из “ЮКОСА”. Мало было подельникам Ходорковского преуспеть в стяжании сладких пирогов приватизационных афер во времена “вольной охоты” за богатством при Ельцине. Так они, наглецы, ещё покусились, в гордыне своей и неуемности, на шапку Мономаха!

Угар 90-х годов, когда “отечество продавалось всюду и за всякую цену”, теперь вспоминается словно дурной сон. Новый, петербургский период отечественной истории с ельцинизмом якобы покончил. Путинский термидор, который автор этих строк прозвал “медовым”, умиротворил российское общество. Что-то отдаленно смахивающее на социальный мир воцарилось в нашей жизни. Это как у нас в сибирской деревне, когда на Пасху драка стенка на стенку, а потом — “мирись, мирись!..” и совместное веселое застолье с разбитыми носами.

Тем более что есть теперь чем угоститься: нефтедоллары на Россию как манна небесная сыплются. Про талоны на харчи вместо аванса наличными в заводской лавке от акционерной компании, промышляющей уводом активов налево, забыто. Копеечные ельцинские пенсии, считай, утроились. Посудомойки в офисе “Газпрома” по 30 тыщ оклады получают. Зарплаты в нефтянке, на Магнитке, в РАО ЕЭС — на зависть. Казна ломится от денег. Без шуток, никогда еще такие тучные “хлеба” не произрастали на ниве новой, оскопленной российской экономики. Вернее, того, что от нее осталось. И не было отродясь такого, чтобы государство и зажиточные домохозяйства до того шалели от дармовых денег. Нигде в мире еще не случалось, уж точно, такого экономического “чуда”, когда доходы трети населения не дотягивают до простого физического воспроизводства рабочей, тягловой силы, тогда как состояния 33 с лишком долларовых миллиардеров и 88 тысяч миллионеров чудесным образом удваиваются, считай, каждые пять лет.

“Россия как Руанда!” — всё одно злословит либерал гайдаровского толка Илларионов в интервью немецкой “Хандельсблатт”. Гражданские свободы, дескать, растоптаны. Бизнес-среда взята под колпак спецслужб. “Россия в 2005 году попала в ту же группу стран, что и Руанда, Сомали, Афганистан”. В уме ли он, бывший президентский советничек? Разве мы обитаем в глинобитных хижинах и кормимся на подаяния ФАО — Всемирной продовольственной организации ООН? Охальник Илларионов имел в виду вовсе иное: что такая у нас “дикость” по части прав свободного предпринимательства. В его, заядлого глобалиста, понимании “открытый рынок” — это снятые с петель ворота отечественной экономики, в которые на рысях въезжают транснациональные компании. А он, Илларионов, у них на запятках. В кушаке или ливрее?..

“В новой российской модели все активы и все национальные богатства, будь то государственные или частные, как бы невзначай попадают под контроль госпредприятий”, — обличает власти “вольный” экономист. А несметная рать бюрократии, чиновники правительства, их, дескать, эти богатства пользуют на личное обогащение. Как смотрит на это “средний россиянин”? Если, говорит, крупные бизнесмены, неровен час, уже готовятся дать тягу за кордон, то простой люд не нарадуется путинским переменам, потому что наконец-то и у него завелись денежки. “Ценности свободного общества” приносятся в жертву этому всеобщему разговлению. Потому и безутешен Илларионов, отбывающий в добровольное “изгнание” в США.

А вот еще один гонец с плохими вестями из Джорджии заморской на подворье дяди Сэма… “Они (путинцы. — В. П.) мечтают восстановить Советский Союз во всем его мишурном величии. Спят и видят красный флаг над Соединенными Штатами. Этой зимой Россия прекратила поставки газа как Грузии, так и Украине. Пострадали и ни в чем не повинные европейцы. За крестовым походом против демократических стран внутри России стоят националисты. Я вырос при коммунистах. Пить кока-колу было запрещено. Мой одноклассник появился во дворе в кроссовках “Найк”. Вслед за этим он таинственно исчез на три недели. Оказалось, в полицейском участке его допрашивали, какие у его семьи есть связи в Америке. Разве хотят граждане России, залитые нефтью, сошедшие с ума от азартных игр и прыгающие по ночным клубам, чтобы их позорное прошлое вернулось? После разговора с Чейни мне полегчало…”. Помилуйте, кто этот “алармист” и бедолага? Бывший депутат парламента Грузии Цотне Бакурия, “приглашенный исследователь” в университет имени Джорджа Вашингтона.

Русофобские его бредни напечатала ультраправая “Вашингтон таймс”. Редакторы спятили вместе с этим сочинителем небылиц Бакурия? Если бы… Это уже обычный “хороший” тон публикаций о сегодняшней России в западных СМИ. Разве что на этот раз хватили лишку. А вот умный Бжезинский примитивным политическим злословием не пробавляется. У заядлого русофоба будто взгляд коршуна в высях над геополитическими пространствами Евразии. В интервью “Газете Выборча” “пан Збышек” многозначительным тоном вещает: “…нынешнее состояние дел в России — это Россия на коротких ногах”. Он предрекает нам загадочные, глубокие перемены, “но не раньше, чем лет через десять”.

“Толпа возвращается к тому, что разрушила…”

…Народ есть острое железо, которым играть опасно.

Николай Карамзин

“Бедная богатая Россия”, — заголовок в “Ди Вельт”, которая задается головоломкой, почему несмотря на экономический бум и прорву нефтедолларов Россия — на пороге кризиса? “Кто ищет новую Россию Владимира Путина, может разглядывать ее в выходные в торговых залах-дворцах”, где происходит священнодействие шопинга. Здесь капище Новой Веры россиян.

Думаю, наблюдение верное. Газета приводит триумфальную официальную статистику. “Оборот розничной торговли в прошлом году в России 245 млрд долларов. Банк “Ренессанс капитал” прогнозирует, что до 2020 года потребительские расходы возрастут до 555 млрд долларов. Россия является самым динамично развивающимся рынком розничной торговли Европы.

Положим, “Ренессанс капитал” и загнул. Но что есть, то есть: даже в благополучные советские времена, когда СССР входил в первую десятку стран по уровню развития человеческого потенциала, не было такого потребительского бума. Что из того, что в эти 245 млрд розничного оборота зачислены и автомобиль “Бентли” для недоросля из семьи нефтяного нувориша, и китайские кроссовки сына бедняков, и десять тысяч долларов чаевых “сумасшедшего русского” во французском ресторане, и скудная, зато импортная снедь в кошелках пенсионеров. Ограбленный чувствует себя чуть ли не облагодетельствованным, если уж он прежде побывал в преисподней ельцинской “шокотерапии” и влачился на 20-долларовую пенсию.

Здесь, похоже, мы сталкиваемся с особого рода социальной слепотой. Исследователи общественного мнения отрицают его рациональность, подчеркивая эмоциональную и иррациональную природу. Социолог Г. Блуммер и в самом деле, на мой взгляд, нашел очень взвешенную формулу: “Общественное мнение рационально, но оно не нуждается в том, чтобы быть разумным”.

В мире человеческих чувств и переживаний есть что-то заветное, уму не подвластное. Политик, который дерзнёт покуситься на коллективные иллюзии, обрушит на себя гнев толпы. Это свойство “психологии масс”, на мой взгляд, и приближает к разгадке чудесной популярности президента Путина и его феноменального рейтинга. Зря подозревают прорежимных социологов с их мудреными выкладками в том, будто бы они сильно передергивают. Путинская “общеопекательная” манера властвовать, как шар в лузу, точно нацелена на восприятие власти в обществах традиционного, общинного типа, а именно таким обществом мы и остаемся. Какие бы “рыночники” нас ни погоняли и ни морочили.

Даже такой лиходей и сумасброд, как Ельцин, хоть толику, но стяжал поблажки всё из-за того, что всякая власть — от Бога. В недрах “бессознательного” глубоко запечатлелись все страдания и лишения, которые выпали на долю нашего народа и которые в конце концов искупились сторицей — добром. Это я веду речь про народную память о суровом сталинском времени, когда всеобщую беду — войну и голод — превозмогали всем миром, а потом, пусть и нескоро, наступили мир, лад и какой-никакой, а достаток.

Но бывают, увы, и такие жертвы и страдания, за которые не “полагается” никакого искупления. Но это попросту не вмещается в русский архетип сознания. Да, спору нет: здравый смысл присущ у нас большинству, если брать по отдельности каждого. А “надличностное” общественное мнение и впрямь не нуждается в том, чтобы быть разумным. Путинизм как идеология упорядоченного, но всё такого же алчного и безжалостного олигархического капитализма ловко сыграл и подладился под эти характерные, уязвимые особенности психологии масс.

“Толпа чрезвычайно консервативна, несмотря на революционные потрясения, она всегда возвращается к тому, что разрушила”, — утверждает Ле Бон, которого прозвали “Макиавелли массового общества”. Говорят, даже генерал де Голль в свое время ухватился за идеи Ле Бона. Ключ к пониманию “Пятой республики” во Франции — объединяющий президент и соглашательский парламент. Очень смахивает внешне на утвердившуюся путинскую авторитарную модель власти. С той лишь разницей, что президентство де Голля явилось воплощением величия Франции и было сугубо националистическим и даже отчасти имперским, а природа путинского “междуцарствия” на поверку — где-то между мнимым “великодержавием” и неизжитым компрадорством. А всё потому, что у нашего президента за спиной, обступив его, стоят над душой олигархи, для которых сохранность их неправедно нажитых капиталов целиком зависит от милости, благорасположения западной корпорократии. В американском бизнесе в обиходе двойная формула успеха: “Сделать деньги, спасти деньги!”. Трепет и терзания внушает вторая часть заповеди.

Итак, массы всегда возвращаются к тому, что разрушили. Говоря по-простому, скоромных удовольствий и искусов “рынка” они, обыватели, не гнушаются, совсем напротив. Но лучшие стороны советского жизнеустройства по-прежнему с охотой взыскуют. И Путин дал им эту сладкую иллюзию, что, искупая якобы грехи и бесчинства ельцинского режима, он исподволь, шаг за шагом, молчком восстанавливает все то хорошее, что было в СССР.

Это какое-то иллюзионистское действо! Покойный Кио отдыхает. Последовательно демонтировав за пять-шесть лет своего правления все институты социального государства, оставшиеся от СССР, Владимир Владимирович Путин внушил своим преданным избирателям убеждение, что президент только и занят тем, как бы пошире раскинуть сеть социального попечительства. Левая оппозиция режиму, у которой власть перехватила ее справедливые лозунги и социальные требования, ничего не может с этим поделать. Они, эти справедливые требования, разменянные на медяки “четырех национальных проектов”, по сути, погашены. Непростое дело — открыть глаза замороченному и облагодетельствованному горемыке, которому президент и вся черствая публика из “Единой России” внушили, что уж они-то не дадут его в обиду. А он, избиратель, подначивают “медведи”, знает, при ком лучше.

Дивиться можно лишь крохоборству и цинизму “благодетелей”. Газета “Ди Вельт” с немецкой педантичностью вывела расклад: “При Ельцине баррель нефти стоил от 9 до 11 долларов. В 1999 году государственные доходы составляли 24 млрд долларов. Путин сегодня при цене нефти в 65 долларов за баррель имеет доходы в 200 млрд”. Расходная часть бюджета в 2005 году 130 млрд долларов. А на текущий год — 160 млрд. Если хорошенько разобраться, то относительная доля социальных расходов в бюджете не возросла, а, напротив, снизилась. А затраты государства на здравоохранение, образование, науку, инновации, культуру — в процентах от ВВП — неизменно вдвое-втрое ниже стандартов развитых стран. Вот такие пироги, хотя по телеканалам денно и нощно трубят, сколько и кому прибавили, и показывают благодарных “зажиточных” пенсионеров из глубинки.

… У Гоголя в “Театральном разъезде” один из персонажей сознается: “…в груди нашей затаилась какая-то тайная вера в правительство! Что ж, тут ничего дурного: дай Бог, чтобы правительство всегда и везде служило призванию своему — быть представителем Провидения на земле и чтобы мы веровали в него, как древние веровали в рок, настигающий преступление”.

Фрадков — представитель Провидения? Занятно… Но эта “архетипическая” черта нашего сознания, видимо, крепко засела в головах. И власти это на руку. Другой гоголевский сановный персонаж в разговоре там же, в театральных сенях, выговаривает автору пьесы: “Что мне нужды знать, что в таком-то месте есть плуты? У нас случаются в иных местах и похуже. Но для какой цели, к чему выводить это, вот вопрос! Это насмешка над Россией, вот что… Потому что показывать виноватых дурных чиновников и злоупотребления, которые бывают в разных сословиях, значит, выставлять само правительство”. В нашей замечательной Думе, конечно, непохоже, чтоб заседали книгочеи, но не грех бы им перечитать Гоголя. Тогда они в господине Благонамеренном в “Театральном разъезде” узнали бы себя, когда законодательно запретили говорить в печати нелестное о высокопоставленных особах и просто чиновниках “при исполнении”.

“Экономическая война”

…У многих видных людей в этой стране вызывает отвращение и возмущение то социальное неравенство, которое существовало 50 лет назад, но не то, которое существует сегодня.

Йозеф Шумпетер.

“Капитализм, социализм и демократия”

Новорусский делец — явно не родня дореволюционным мамонтовым и рябушинским. Никаких иных инстинктов, кроме стяжательских и физиологических, он не проявил. Он и Кощей, и транжира одновременно. Худо то, что с ним одной веревочкой повязаны и те “простецы”, что уверовали в благо путинского “медового термидора”. Даже в самом низу социальной лестницы нашла благодарственный отклик идея “бонусов” и “вспомоществований”. И невдомек сердечным, что нефтегосударство устроено так, что на том пиру на каждого званого десять таких, которым выпало угощаться лишь вприглядку.

Пасынков “рыночного” преуспеяния крепко привязал к путинскому режиму потребительский банковский кредит. Когда всё, чем ты владеешь, вплоть до чудо-пылесоса, заложено-перезаложено, а проценты по кредиту надо платить исправно, тебе не до политики и “прав”. Признаться, меня слегка огорошила всеобщая забастовка горняков Караганды, приключившаяся в дремотном, казалось, Казахстане. Горняцкий профсоюз после трагической аварии на шахте жестко потребовал от хозяев транснациональной компании “Митал Стил” повысить оплату и улучшить охрану труда. Магнат Лакшми Митал попытался было обращаться с русскими горняками как с крепостными, как на своих угольных копях в Индии. Да не тут-то было — нашла коса на камень. Горняков не испугали угрозы массовых увольнений. На треть упала выплавка стали у “Митал” из-за возникшей нехватки угля.

…Совсем редки такие впечатляющие примеры рабочей солидарности у нас в России. Когда на угольных копях Урала голодные горняки бастуют, на других “частных” шахтах вовсю кипит работа. И ведь не с челобитными о выплате задолженности по зарплате пришли к Лакшми Миталу карагандинцы, а с требованием нового генерального соглашения работодателей с профсоюзом. А у нас в России к работодателю не подступись. Ничего не остается наемному работнику, как напрасно искать заступничества и покровительства у государства, которое на поверку находится на посылках у той же олигархии! Круг замкнулся…

…Сколько треску о “сильной социальной политике” и благодеяниях власти, расписанных в статьях бюджета-2007! Но все путинские прибавки — лишь малая толика того, что заначено в кубышке Минфина. Стабфонд уже исчисляется триллионами и достигает 5% ВВП. Нарочитый и нелепый профицит бюджета не так уж нелеп, если хорошенько приглядеться. Это не что иное, как преднамеренное урезание доли в национальном доходе наиболее обездоленной части общества — бюджетников, пенсионеров, инвалидов, многодетных… “Единоросс” Исаев недавно с торжеством возгласил, что пенсии возрастут за год на целых 450 рублей. Неслыханная щедрость! А его коллега Гудков ненароком проговорился, что ежегодно из страны незаконно вывозится за кордон до 100 млрд долларов барышей и капиталов наших сверхбогачей. Вот и сопоставляй, соображай, ставь лыко в строку — “битый небитого везет”! Такова на самом деле “опекательная” природа путинского режима и вся копеечная цена его “сердобольности”.

“Ни заботушки мне, ни горюшка!” — знай приговаривал про себя Иудушка Головлев за стрижкой купонов, обливаясь горючей слезой об участи нищих и страждущих. Дух Головлева так и витает в Охотном ряду!

Сам спекулянт Сорос прозвал новорусский капитализм “бандитским”. Пятнадцать процентов населения владеют 56% национального богатства. Итого, если доля одной трети бедных слоев в национальном доходе равна, округло, барышам тридцати-сорока с лишком невесть откуда взявшихся долларовых миллиардеров, то это и есть в подлинности экономическая война. Известна и численность человеческих утрат потерпевшей стороны: до 800 тысяч душ в год! Но удивительно то, что пострадавшая сторона воображает, что в этой войне уже лет пять как объявлено перемирие и вот-вот начнется братание. И наш президент не на шутку развертывает “войну с бедностью”. Искупительный смысл социальной политики путинского режима — козырная карта “стабилизации”, за которую ручается бывший активист перестройки социолог Ципко, теперь анафемски бранящий ельцинский период.

Словно манну небесную превозносят телевидение и печать национальные проекты — любимые детища Кремля. А они-то, знаменитые на весь свет, в текущем году в сумме не составили и одного процента ВВП. Первый вице-премьер на наших глазах добросовестно колесит по глухим деревням и нищим поселкам, а их обитатели напоказ благодарствуют власти за ревностную заботу.

Просто дух захватывает от всё новых её благодеяний! Казенная статистика бодро рапортует, что год от года численность прозябающих за чертой бедности убывает. Средние душевые доходы за прошлый год возросли на четверть. Правительство словно воздает неимущим слоям за “прижимки” окаянных 90-х годов. Медный грош власть запросто выдает за золотой червонец. Уже кое-кто из “медведей” заговаривает об “обществе благосостояния”, которое им, видимо, на Рублево-Успенском шоссе пригрезилось. Одна закавыка: на Западе, где это “общество благосостояния” и зародилось после столетий колониальной политики, основу его составляет средний класс. А в России его извели под корень еще в 90-е годы.

По последним данным Всероссийского центра уровня жизни, если мерилом брать уровень доходов и жилищной обеспеченности, “средний класс” у нас не превышает 12%, зато сразу два нижних слоя бедняков с низкими доходами составляют 85,5% (!), а к высшему, преуспевающему относятся лишь 2,5% населения. В сегодняшней России разрыв доходов на полюсах богатства и обездоленности (10% против 10%), по данным Мирового банка, составляет 19 крат! Официозный Госкомстат насчитал “скромнее” — лишь 15 крат. А по последней оценке Института народохозяйственного прогнозирования РАН, которой я больше склонен доверять, социальная бездна — разрыв между домохозяйствами богатыми и бедняцкими зашкаливает за 23 раза! И это происходит в XXI веке, во время экономического бума в стране, в Конституции которой провозглашен принцип социального государства. Попросту фараонская немилосердность новорусского строя к тем, кто создал общественное богатство в советские времена и кому, по праву наследования, принадлежит достояние страны, ставит Россию вне всего цивилизованного сообщества наций.

Жалкие и незадачливые радения бюрократии вокруг “национальных проектов”, посредством которых власть пытается замолить грехи, откупиться от общества, лишь подтверждают, что Кремль и не думает посягать на эту искомую двадцатикратную разницу в доходах. Ничего не попишешь, так, дескать, рассудил “рынок”. И это умывание рук и потворство разуваевым грефы, словно в издевку, величают “равными стартовыми возможностями”! Нацпроекты — своего рода дома призрения для тех, кто “выпал” из общества. У нас в России социология индустриальных обществ ничего такого не видывала. Половина “новых бедных” — работающие люди, с квалификацией и образованием. В богатой Америке есть Армия спасения для париев, которые, по зурабовской раскладке, и вовсе, считай, у нас перевелись, до того власть стала горазда на благодеяния.

На самом-то деле затеянная еще младореформаторами в 90-е годы кампания социального геноцида и не прекращалась. Вымирание России не унялось, а только Молох немного сбавил ретивость. Те же, кто ропщет против олигархической расправы, клеймятся как “русские фашисты”.

Белоруссия — русская Яньань

“Русский народ распался, рассыпался на зернышки деревенских миров… Падение царской идеи повлекло за собой падение идеи русской”.

Георгий Федотов

А ведь одно к одному: предательство советской социалистической Идеи в августе 1991 года — расплата та же. Разве что “падение в бездну” имитируется как “взлет в небеса”.

Александр Зиновьев

“Чую с гибельным восторгом — пропадаю, пропадаю…” — эту ямщицкую Владимира Высоцкого небось многие про себя нынче, во хмелю или по трезвости, напевают на разные лады. Соотечественники пляшут “Камаринскую” на руинах и погостах. От Приморья до Тихого Дона, от Сибирского тракта до Старой Смоленской дороги — один и тот же новый облик придорожной России. На версты тянутся кишащие горемыками блошиные рынки, шашлычный запах перебивает чад тлеющих мусорных баков. Стоят табором дальнобойщики, торговки турецкой мануфактурой и скобяным товаром, коробейники с фальшивыми “ролексами”, крышующие всё и вся менты, толпы гулящих девок, деревенские старушки с домашними пирожками, юркие наглые беспризорники и вездесущие братки — сборщики дани. Это настоящий, доподлинный образ людской беды, а не та гламурная и благостная картинка путинской России, что ежедневно на всех каналах показывают по телевизору. Неустроенность и неприкаянность трети общества. Сплошные обноски и ошметки некогда развитых промышленных укладов российской глубинки. И этот мусорный ветер, который продувает Россию из края в край, — не мы ли сами его посеяли?

…Шельма Меченый и Беспалый расстрига-безумец из Политбюро — они-то, как ни в чем не бывало, живут припеваючи. Выходит, мы их простили? Ельцин сибаритствует в Барвихе, на госдаче, будто какое национальное достояние. Орден Андрея Первозванного ему по случаю пожаловали. Привычное протокольное кощунство власти. А мы всё глядим с завалинки, и нам — плевать? Что же тогда пенять ненавистнице России латышской президентше Вике-Фрейберге, пожаловавшей пенсионеру Ельцину орденок “За исторические заслуги”?

Этот латышский орден, из тридцати сребреников отлитый, — запоздавшая награда и всей нашей либеральной образованщине, дравшей глотку за “демократов”-прибалтов. Их народные фронты “в защиту перестройки” изначально возглавляли националисты, и верховодило там всякое отребье в пиджаках с продранными локтями. “Поборники” горбачевской перестройки и не думали скрывать, что депортация всей русской общины, оправдание местных фашистов-коллаборационистов и покровительство НАТО — святое дело. Сообщничал с ними втихаря, а потом открыто бывший член Политбюро А. Н. Яковлев, давший карт-бланш всей этой “чуди”, предавший и русских в Прибалтике, и лояльных советской власти порядочных прибалтов — технократов и управленцев. Но если последний, книгочей и “философ”, занимался “плетением словес”, то Ельцин, хватив, наверное, на посошок, со всех ног помчался на подмогу прибалтам, когда случились события грандиозной провокации националистов в Вильнюсе и Риге.

Теперь же, когда на глазах у всего честного народа и “политкорректного” Запада в новых странах — членах НАТО в Прибалтике воздаются государственные почести недобитым душегубам из латышского и эстонского легионов СС, барвихинский отставник всё равно не погнушался, принял латышский орденок “За заслуги”. Как бы от имени всей нашей либеральной общественности. А ведь первый президент России сыграл ту же самую неблаговидную роль во время националистического путча в Риге, что и блаженный Ковалев, вещавший на радиоволнах из штаба Дудаева в часы, когда на улицах Грозного гибли наши солдаты — мальчишки, не имевшие выучки, которых Грачев подло послал в самое пекло. Срамные, глумливые почести, оказанные Ельцину в Риге, российские телеканалы показали не конфузясь. И это тоже неотразимое свидетельство глубокого морального упадка “новорусского общества”, его гражданского бесчувствия.

…Экономика “керосиновой лавки”, говорят, сызнова выведет нас в сверхдержавы. Мировой банк напророчил, что в России к 2030 году доход на душу населения будет около 40 тысяч долларов в год. Ну, раз сам Мировой банк такое насчитал, то… держи карман шире!

Над Беларусью, единственной, не проносятся мусорные ветры. “Либерализма здесь нет в заводе”. Белорусы восстановили и превзошли уровень экономики 1990 года. А России до этого далеко при всех шальных нефтедолларовых доходах. В Минске после гламурной и нечистой духом Москвы чувствуешь себя… в Европе. Нет ни сирых, ни убогих. Достоинство написано на лицах. В церквах и костёлах — и стар и млад. Белорусы ныне — хранители великорусского начала. Полесье — это наша русская Яньань — освобожденная территория восточных славян. Здесь не угасает надежда, и отсюда, думаю, пойдет наше избавление от неволи западничества и компрадорской власти.

В Минске мне довелось узнать, что когда случилась острая нужда выручать тяжко занемогшего в “Неметчине” классика белорусской словесности Василя Быкова, увы, в помрачении разума на исходе жизни примкнувшего к националистам, почем зря зло хулившего “промоскальский режим Лукашенко” и даже требовавшего вернуть Беларуси Смоленск, — “сведомые”-единомышленники” куда-то странно запропали. И лишь президент Беларуси не оставил писателя на милость чужбины. В Минске власти оказали ему всю нужную помощь и внимание. Не о милосердии речь, а попросту по-иному здесь и быть не могло: белорусское общество и в “рыночные” времена живет “по старинке”, общиной, где свой, близкий нам, великороссам, нерушимый нравственный завет.

…Отношение Кремля к белорусской власти, здоровой и справной экономике соседей, — ревность, зависть, двуличие… В основе глухой вражды — немилость менял к самостоятельному и крепкому хозяину с его трудом добытым достатком. “Газпром” запросил с них впредь вчетверо за газ! Расплеваться с последним верным союзником — вполне в духе “питерских”. Попомните, этой своей газовой палицей они еще наломают дров.

“Республика, выраженная в одном лице”

Даже когда приходит к власти истинный правитель, то человечность может утвердиться лишь через поколение.

Конфуций

“…У всех народов бывали периоды, когда ими пытались править, кто править не должен, — говорил Ортега-и-Гассет. — Вместо того чтобы противостоять власти, они (испанцы. — В. П.) предпочли извратить свое существо и бытие, приспособившись к неправде”.

Примерьте колючий смысл слов Гассета, обращенных к гордым испанцам, к нам самим, великороссам, и что сказать?.. Путинский режим и впрямь подобие бюрократической монархии. В верхах озабоченность, просто обморочная, престолонаследием. Как испокон веку заведено при дворах, еще со времен царя Гороха, боярские клики проталкивают своего на помазание, чтобы новые власти, воцарившись в кремлевских палатах, не отняли вероломно прежние кормления и пожалования.

Раскол в правящей корпорации, противоборство силовиков и либералов — хотя и небольшой, но шанс для левой и патриотической оппозиции. Если распри за Стеной не угомонятся, выборные перспективы становятся для всех участников более неопределенными. И это подрывает в вешняковской конторе “предсказуемость итогов”. Созрело ли в недрах российской патриотической оппозиции трезвое, выстраданное опытом поражений понимание, что как нельзя ни в какую выиграть у крупье в казино, которое держат “братки”, так и через процедуру голосования теперь уже едва ли возможно перехватить власть у окрепшего олигархического режима?

Левая оппозиция в Охотном ряду — словно в заточении. Ведь на деле только всенародный, “вечевой” протест, возглавленный патриотическими силами, способен сдвинуть политическую ось. Но даже протестная энергия массовых выступлений по большим советским праздникам уловками масс-медиа утекает в песок. Соединение партийной борьбы с рабочим движением — вот где исторически возникала неодолимая сила. Увы, в современной России рабочего движения нет и в помине. “Желтые” профсоюзы и власть спелись. Активистам компартии нет доступа на частные предприятия. Наемный труд обособлен по “феодам” монополистов. Те, кто работает на “Газпром”, “Лукойл”, Российские железные дороги, даже электрик на донском хуторе от местной конторы Чубайса, — белая кость, рабочая аристократия. Одни бастуют, другие пируют. И все вместе — послушное “стадо” крупной новорусской буржуазии.

Правду сказать, левыми силами пока не изобретены новые социальные технологии, как внести зрелое классовое сознание, что сродни инстинкту самосохранения, в среду наемного труда, когда на поверку в классическом марксистском понимании ни классов, ни солидарности нет в помине.

Российское общество рассыпалось. Я много езжу по России, бываю в Сибири, на Дону… Там, где был очаг культуры — кабак или вертеп с голыми девахами. Бывший сельский завклубом в глубинке, одержимый всеобщей “жаждой любостяжания”, выманивает последнюю горькую копейку у сельчан, разыгрывая джек-поты. 400 тысяч с лишком игровых автоматов — этих “одноруких бандитов” — власть расставила по городам и весям, а теперь, спохватившись, хочет свести их в четыре новых российских “Лас-Вегаса”… Порок азарта и криминал оказались под горячую руку отправлены властью на выселки, с глаз долой. Но вскоре, будто опомнившись, власть пошла на попятный. Лобби рулетки замолвило слово, а масс-медиа дружно, в один голос заверещали, что казино — кормильцы городских бюджетов и создают тысячи и тысячи рабочих мест в мегаполисах. Для пущей важности уж добавили бы, что казино вносят лепту в ВВП страны, а не попросту выворачивают карманы клиентов…

Новое “корпоративное” сознание работяг удручает. Показывают по ТВ станичника-молодца, который работает на новых латифундистов из пришлых, городских дельцов. Хозяйство прежнего колхоза разорено дотла, растащено… Остовы тракторов позаброшены на околице. А наш молодец работает на комбайне “Джон Дир” и не нарадуется, не нахвалится на своих хозяев, которые платят сполна. Что ему за дело, что через плетень от его дома пожилая учительница, которая выучила его, считает копейку и живет впроголодь? Никому никого не жаль.

Где фермеры, которые, как сулили всякие черниченки, Россию досыта накормят? Они-то сами подчас с хлеба на квас перебиваются, но каждый на своем хуторе, бирюком. Мы и оглянуться не успели, как завелись в черноземных губерниях латифундисты и батраки, распродавшие за бесценок свои земельные паи. Говорят, будто они живут душа в душу с новыми работодателями. Да что-то не верится. Еще миллион банковских клерков в городах метят в биллы гейтсы. А кувшинные рыла берут уже мзду битком набитыми “зеленью” кейсами. Министр образования Фурсенко посулил академикам по тысяче долларов жалованья, читай, отступного, если они не станут перечить “стратегической” задумке тихого упразднения фундаментальных наук. Какой от них прок “рыночной” экономике? Сомнительна эффективность и “отвлеченных” наук в крупных институтах, которые “по глупости” нагородила советская власть, коли одиночка — ученый малый, по сути надомник — Григорий Перельман решил головоломку Пуанкаре. Как орехи пощелкал.

Во всех слоях общества каждый тянет выгоду в свою сторону. А русский средний предприниматель, теснимый со всех сторон, робок и чурается политики, как черт ладана. И до сих пор без памяти от того, что ему выпало счастье кататься на “Лексусе”. Надолго ли? Что же еще должно случиться, чтобы все слои общества осознали, что перспектива у страны, экономики, бизнеса, обнадеживающее будущее у детей и внуков — не проглядывают. Трех госпереворотов, одной конфискации сбережений и одного банкротства государства (дефолт-98), видимо, недостаточно, чтобы наконец понять, что эта кривая дорожка не приведет к “храму”.

…Триллион долларов, если не поболе, выкачано временщиками из России с 1992 года. Простой человек и на слово поверит. В особенности если сложить столбиком суммы состояний российских нуворишей в “Форбсе”. Но все-таки это исчезновение львиной доли основного капитала России для обывателя — всего лишь “абстракция”, отвлеченность. А проще простого: вывоз товаров, в основном стратегического сырья из России, на треть превышает ввоз импорта. И так год за годом. Значит, кумекайте, “простецы”: огромный “остаток” куда-то исчезает.

Искоренение госсобственности идет под присказки о “госкапитализме”. Дума вознамерилась было пустить в распродажу леса и водные ресурсы. Загребущие руки “приватизаторов” добрались и до святая святых: налетчики-рейдеры ломятся уже и на разоренные оборонные предприятия, которые законодатель не удосужился снабдить охранными грамотами. Греф озабочен тем часом, как ловчее в стратегические отрасли запустить иностранцев.

Обитателям российской глубинки огромный избыток казны не впрок. Нефтедоллары у начфина Кудрина в сундуке, на засове. “Простецам” внушают: беда, дескать, для экономики — “лишние” деньги! Вспомним: “шокотерапевты”, отворив кровь экономике в кромешном 1992 году, слезно домогались обещанного МВФ 28-миллиардного кредита. Да так и не дождались. Якобы именно потому и обрушилась у младореформаторов экономика. А сегодня в загашнике у Центрального банка и правительства уже в десять раз больше долларовых накоплений, чем эти несчастные 28 миллиардов, а инвестиционный спрос экономики не покрыт и наполовину.

Для сравнения: в Бразилии инвестиции в основной капитал равны 20% ВВП. У президента Лулу, бывшего профсоюзного вожака, каждая копейка на счету. У страны, не так давно выбившейся из “Третьего мира”, нет шальных нефтедолларовых барышей, но политика государства такова, что накопления идут в инвестиции, то есть в будущее нации. В России же лишь один рубль из четырех вырученных “легких” денег вкладывается в национальную экономику. А остальное возвращают на потребу дяде Сэму. Это почти неправдоподобно, такого никогда не было в экономической истории, но поди ты…

Никакого здорового экономического роста в России нет и в поминe, а, глядишь, в повестке дня новые распродажи и аукционы государственного добра. Оно понятно: в 90-е годы ельцинисты во власти спускали и распродавали последнее, потому что казна была пуста и страна была кругом в долгах. Но и когда денег у государства куры не клюют — та же повадка у “реформаторов”. Не к тому месту, что ли, пришиты у лукавцев руки?

Экономика села и промышленности в депрессивных регионах уже давно прочно сидит на мели. А всё слышны охи да ахи: дескать, “лишние” доходы казны некуда пристроить! В сельских больницах в глубинке нет даже самых простых лекарств и больные приходят со своими простынями. В российских ВВС летчики разучились летать: нет керосина. Оборонный заказ оплачивается через пень-колоду в то время, когда Рособоронэкспорт пухнет от денег. В ведомстве нашего штатского министра обороны даже умудряются не осваивать из года в год десятки миллиардов из бюджетных ассигнований.

Для меня, профессионального корпоративного финансиста, денежная и инвестиционная политика государства непостижима, загадочна, иррациональна. Это наглядно видно и в проекте федерального бюджета на 2007 год с его умопомрачительным профицитом в полтора триллиона рублей. “Медведи” уж расстарались: законодательный минимум оплаты наемного труда втрое отстал от реального прожиточного минимума. Ни в одной самой бедной из посткоммунистических стран Восточной Европы нет такого нищенского минимума оплаты труда, как в России. А ведь это не что иное, как продолжающееся настырное “изъятие” доли национального дохода, причитающейся малоимущим слоям общества.

Непостижимо, но наши люди, не веря ни на грош правительству, кудринские шарлатанские “монетарные” премудрости невольно принимают за чистую монету. А потому, что и президент их за таковые принимает! Катехизис поддельного монетаризма который год вколачивают в головы паствы, словно дятлы, всякого рода ясины. У меня как-то промелькнула шальная мысль, что заслуги, радения и старания их, начетчиков, так велики, что железнодорожный узел в Донбассе Ясиноватая не переименовать ли в станцию Ясино? Но это уже на раздумье другому правоверному и упертому “монетаристу” — президенту Ющенке.

И не только ведь обывателя морочат, но и в экономических вузах детки “новых русских” зубрят “Экономикс”, весь настоянный на вульгарных толкованиях догм чикагской школы. Этакий “Экономикс” для “белых туземцев”. А классическая политическая экономия, “неблагонадежная”, вымарана из вузовских программ.

Ходит легенда, что путинское правление — “патерналистское”, то бишь отеческое, а “изъятия” идут на пользу всем. Так что про “заначку” на черный день и правительство, и электорат рассуждают вполне по-обывательски, благонамеренно. За всем этим сквозит еще и предчувствие, что “время тощих коров” неотвратимо.

(Окончание следует)

На исходе ноября минувшего года в Москве состоялся II съезд “Союза русского народа”. Это известная до революции 1917 года организация была не так давно воссоздана Вячеславом Михайловичем Клыковым. На II съезде, состоявшемся после смерти В. М. Клыкова, главой СРН был избран генерал-полковник Л. Г. Ивашов.