"Афера в Брунее" - читать интересную книгу автора (Вилье Жерар де)

Глава XIV

Улыбка на лице мистера Лим Суна мгновенно исчезла, как только он увидел, что в дверях, позади Ангелины Фрейзер, стоял Малко. Встречи с Лим Суном попросила полчаса тому назад именно молодая женщина. Примиряясь с неизбежностью, он пожал руку Малко, закрыл дверь и вновь уселся за свой стол. Его черные глаза отражали безжалостную твердость. Полным гнева и страха голосом он сразу же перешел в наступление:

– Мистер Линге, я вас уже просил не искать со мной встречи. Вы представляете для меня опасность, которая может испортить всю мою жизнь. К тому же я ничем не могу вам помочь.

Малко подождал, пока уляжется буря.

– Я в отчаянии, мистер Сун, – произнес он. – Я действую сейчас так по двум причинам. Первое – это то, что я располагаю всего лишь несколькими часами и вы можете ускользнуть от меня. Второе – это то, что вы, напротив, можете оказать мне помощь. Все предпринятое мной ничего не дало, и к тому же теперь в руках у моих противников заложник, представляющий для меня большую ценность.

– Чего вы хотите от меня? – спросил китаец, немного успокоившись.

Малко коротко рассказал о происшедших в последнее время событиях и заключил:

– Я допустил ошибку, атакуя с фронта. Аль Мутади ликвидировал всех свидетелей и чувствует себя очень сильным. Есть лишь одна вещь, о которой он, может быть, не подумал. Что стало с теми тремя чеками на общую сумму в двадцать миллионов долларов на счету султана? Обычно делается так: по завершении операции банк, который получил чеки, отсылает их банку, который их выпустил. Это точно?

– Абсолютно точно, мистер Линге, – ответил Лим Сун. – Но существует возможность того, что Аль Мутади уничтожил их.

– Скорее всего, не уничтожил, – возразил Малко. – Ведь это могло привлечь нежелательное внимание. Кроме того, мне кажется, что эти чеки сданы в архив банка. Вот тут-то и надо провести расследование. И здесь вы можете мне помочь.

Прежде чем ответить, Лим Сун размышлял несколько минут.

– Теоретически вы правы, мистер Линге. Стоит попытаться. Нужно найти служащего, ведущего в Международном банке Брунея счет султана, на который были переведены эти чеки. Я знаю одну китаянку, работающую в Международном банке Брунея, и полагаю, что она сможет оказать вам содействие. Но не знаю, согласится ли она на это пойти. Риск огромен...

– Надо с ней поговорить. Если я получу весомые доказательства, виновные будут обезврежены.

– Да услышит вас Бог! – вздохнул китаец. – Звонить вам по телефону по столь деликатному вопросу я не могу. Я увижусь с этой служащей. Давайте встретимся за обедом в ресторане «Фонг-Мун». Я займу отдельный кабинет. Но в дальнейшем не просите меня ни о чем. Итак, я буду в ресторане в час дня.

– Спасибо, – с облегчением произнес Малко.

– Не за что, – ответил китаец. – Я участвую в вашем деле потому, что этот человек ненавидит китайцев. Мне известно, что он хочет в конечном счете изгнать всех нас из Брунея. Помогая вам, я защищаю всех своих соотечественников.

Малко пересек эспланаду напротив китайского ресторана с учащенно бьющимся сердцем. Если Лим Сун не сумел ничего сделать, все пропало. Большой зал второго этажа был почти пуст. Официантка в красивой униформе подошла к Малко.

– Где кабинет мистера Лима?

Девушка провела его коридором к желтой двери, открыла ее и пропустила Малко вперед. Лим Сун сидел спиной к двери. Напротив него располагалась китаянка, у которой лицо было скорее некрасивым: она носила очки, а макияж у нее был даже чрезмерен – губная помада попала даже на зубы. Волосы, собранные в шиньон, придавали ей строгий вид, но глаза у нее ярко блестели.

– Представляю вам Е Юн Джи. Она работает в интересующем нас банке, – объявил Лим, вставая.

– Добрый день, – произнес Малко. – Благодарю вас за то, что пришли.

– Мистер Лим – мой очень близкий друг, – проговорила мягким голосом молодая женщина. – Я обязана ему своей скромной карьерой...

Она говорила по-английски с сюсюкающим акцентом; глаза у нее были опущены, но иногда она приподнимала их и бросала беглые взгляды на Малко, словно он внушал ей страх. Прототип старой девы. Малко сразу же перешел к существу дела.

– Мистер Лим объяснил вам, что мне надо. В состоянии ли вы помочь мне?

Е Юн Джи хихикнула. Это свидетельствовало о том, что она затрудняется ответить прямо. Она съела несколько поджаренных креветок, а потом сказала:

– Сделать это нелегко! Интересующие вас документы хранятся в архиве. Каждому личному счету соответствует папка, содержащая выпущенные и возвращенные сюда чеки. Мне нужно добраться до этой папки и сделать фотокопии. Разумеется, если чеки там.

– Когда вы можете попробовать? – спросил Малко. – Дело это срочное. Если я не получу чеки, мне завтра придется покинуть Бруней...

– Я понимаю, – ответила Е Юн Джи, бросив на него такой игривый взгляд, что он начал сомневаться в правильности своего вывода о том, что она – старая дева. – Но я не знаю, смогу ли я это сделать за такое короткое время.

– Е Юн надо быть предельно осторожной, – вмешался в разговор Лим Сун. – Если ее поймают, то это плохо отразится на всей китайской общине...

Он завел весьма длинный разговор со служащей банка на китайском языке. Та, видимо, изредка поддакивала ему и ни в чем не возражала. Когда Лим Сун закончил, Малко решил кое-что уточнить:

– На талоне должны быть номер счета и наименование компании, получающей деньги. Если оно другое, значит, Аль Мутади допустил жульничество... Ведь он сам заполнял документы.

– За исключением тех счетов, в которых проставленные номера относятся к Швейцарии и некоторым другим странам, – подчеркнул китаец. – Он при этом всегда может сослаться, что действовал по указаниям Джона Сэнборна. И будет невозможно установить того, кто в действительности получил деньги.

Е Юн с аппетитом ела лапшу с соей. Она попробовала еще несколько блюд, посмотрела на свои часы и, улыбнувшись, извинилась, что должна идти.

– Перерыв у нас кончается в два часа. Я постараюсь сделать все как следует. Буду держать в курсе дела мистера Лима.

Она исчезла незаметно, как мышь. Малко спросил у китайца:

– На нее можно рассчитывать?

– Да, – ответил тот. – Она знает всех и сумеет выпутаться из трудного положения. Но мы подвергаем ее большой опасности.

Малко вновь вспомнил о Мэнди Браун. Она тоже подвергалась огромной опасности. Что произойдет, если он откажется покинуть Бруней?.. Лим Сун, казалось, нервничал. Вдруг Малко подумал еще об одной особе, о которой давно не говорили.

– А что стало с любовницей Майкла Ходжиса? – спросил он.

– Ничего, – ответил Лим Сун, – она по-прежнему работает в ресторане. Ходжис, должно быть, полностью уверен в ней.

Вошла официантка и наклонилась к уху китайца. В его черных глазах отразилась внезапная тревога.

– У автостоянки ресторана находится в «рейнджровере» Майкл Ходжис с тремя своими людьми. Они за вами следили?

– Возможно, – произнес Малко. – Как мы будем действовать?

– Я остаюсь здесь, а вы выходите. От персонала ресторана они не получат никакой информации.

– Надеюсь, – заметил Малко.

Он выпил горячего чаю с большим количеством сахара несмотря на удушающую жару, пожал Лиму руку и прошел через почти безлюдный ресторан. Выйдя на площадь, он заметил «реинджровер», владелец которого и не пытался скрыть своего присутствия. За рулем сидел Майкл Ходжис, боковое стекло было опущено. Он невозмутимо встретил взгляд Малко. Когда Малко поехал, он последовал за ним на приличном расстоянии. Малко явно пытались запугать.

Только тогда, когда тот въехал на автостоянку «Шератона», Ходжис прекратил преследование и двинулся прямо по Джалан Сунгай.

В ячейке своего номера Малко нашел записку: Гай Гамильтон назначал ему свидание в «Майе» в семь часов.

Когда Малко вошел, в холле «Шератона» царило оживление. Малайцы в роскошных местных одеяниях, женщины в вечерних туалетах заполняли помещение, где играл традиционный оркестр, расположившийся в самом центре холла. Был устроен очередной коктейль. Малко заметил, что какая-то женщина приветливо машет ему рукой.

Это была Азизах, облаченная в великолепное сари темно-голубого цвета!

Молодая принцесса была в компании двух ужасно некрасивых брунеек, расфуфыренных, как старые клячи. Она оставила их и подошла к Малко. Длинное сари плотно облегало ее прекрасное тело. Руки принцессы были все в драгоценностях, из числа которых только один бриллиант был стоимостью в целый отель.

– Что здесь происходит? – спросил Малко.

– Одна из принцесс устроила благотворительный коктейль, – ответила Азизах. – Он вызвал некоторое оживление. Ведь здесь жизнь так скучна. Сколько времени вы еще пробудете в Брунее?

– Несколько дней. А вы?

– Я тоже. Хочу вернуться в Европу. Я по горло сыта Сингапуром, этим настоящим супермаркетом, где полно китайцев... Я отправлюсь в Лондон или Париж...

– Приезжайте в Вену, – с улыбкой сказал Малко. – Это мой город.

Азизах с иронией взглянула на него.

– Я не хочу навлечь на себя недовольство той очаровательной молодой девушки, с которой вы были однажды вечером. Она высочайшего мнения о вас.

Черные глаза принцессы вызывающе рассматривали его. Азизах вдруг сказала:

– Постарайтесь сообщить мне, когда будет известен день вашего вылета. Начиная с Бангкока или Сингапура, мы могли бы путешествовать вместе. Так будет веселее. Эти длительные перелеты так утомительны.

В ее зрачках было что-то от нашумевшего скандального фильма «Эммануэль».

Малко заметил:

– Но я не знаю, где вас искать.

Азизах вынула визитную карточку из своей сумочки и незаметно передала ее Малко.

– Это мой частный секретариат. Они говорят по-английски. Скажите, кто вы, и вас соединят со мной. До скорой встречи, надеюсь!

Она повернулась на каблуках и влилась в толпу, тогда как он любовался очаровательными контурами ее фигуры, плотно обтянутой темно-голубым сари. Его подцепили на удочку, как это бывает обычно с женщинами. Прекрасная Азизах ничего не страшилась. Он знал, что так не делается, но все же мысль о дерзком флирте в креслах «Эр Франс» между Бангкоком и Парижем утешала его некоторое время. Он еще никогда не занимался любовью с брунейкой...

Малко отправился в бар и увидел там в темном углу сгорбленный силуэт Гая Гамильтона.

Перед англичанином стояла бутылка коньяка «Гастон де Лагранж», а рядом – большой округлой формы бокал, наполненный напитком янтарного цвета. Гамильтон поднял свой бокал при виде Малко и приветствовал его теплой улыбкой.

– Отлично, отлично, отлично! Надеюсь, что я вас не побеспокоил. Сегодня вечером здесь столько красивых женщин...

В голосе его, как всегда, сквозила ирония, а глаза выдавали в нем хитреца. Малко уселся рядом с Гамильтоном. Тот осторожно подлил себе в бокал немного коньяку и пристально взглянул на Малко.

– Ну как идет ваше расследование?

– Дело движется вперед, – произнес Малко. – Но на меня с разных сторон оказывается давление. И не всегда теми, от кого это можно было ожидать.

– Ах вот как! И кто же это такой?

– К примеру, ваш приятель Майкл Ходжис.

Гай Гамильтон откинулся на спинку кресла, чтобы вволю насмеяться.

– Майкл! Старый друг! Действительно, меня это страшно удивляет. Да он и муху не обидит...

На самом же деле, исключая, возможно, мух, этот наемник был готов приносить зло всему, что дышало на земле.

– Что вы об этом думаете? Не следует ли мне пожаловаться послу, чтобы тот принял меры? – продолжал стоять на своем Малко.

Гай Гамильтон с упреком взглянул на Малко. Сжимая в руке фужер, он наклонился вперед и сказал доверительным тоном:

– Но это ничего не даст... И я должен вам сказать, что ваше присутствие раздражает правительство Брунея... Они не любят, чтоб их в чем-то подозревали, а гибель Джона Сэнборна не составляет для них тайны. По-моему, вам следовало бы прекратить расследование, побыстрее написать отчет и отправиться на недельку в Бангкок, чтоб там по-настоящему порезвиться...

Высказав свое мнение, он откинулся на спинку кресла и медленно отпил глоток коньяка, салютуя бокалом Малко.

– Отличный коньяк!

А в алкоголе он был знатоком...

Слова Гамильтона раздражали Малко. Буквально весь Бруней объединился против него... Гамильтон явно выгораживал Майкла Ходжиса. Малко поднялся из-за стола, так и не притронувшись к своему бокалу.

– Спасибо за совет. Я подумаю. Во всяком случае, он не так груб, как предложение вашего приятеля.

– Да? А в чем там дело?

– Он просто предложил мне обменять человеческую жизнь на мой отъезд.

Малко повернулся на каблуках и вышел из бара. Его положение во многом напоминало положение Джона Уэйна из фильма «Рио Браво». Он тоже ничего не мог поделать в аналогичной ситуации. И вот Малко в конце концов решил: оставаться в Брунее до тех пор, пока его силой не заставят сесть в самолет.

Накануне Малко даже не ужинал – совсем не было аппетита. Он позвонил в тот вечер Джоанне Сэнборн, но ее телефон не отвечал. Малко твердо решил вытащить Мэнди Браун из этого осиного гнезда.

Провал расследования приводил Малко в бешенство. Ему могла помочь только Е Юн Джи. Он встал. Как всегда утром, небо было безоблачным. Он уже собирался заказать завтрак, как вдруг зазвонил телефон.

– Вас беспокоит портье, – произнес незнакомый голос. – В котором часу вы оставляете номер? Вам нужно такси, чтобы поехать в аэропорт?

Малко потребовалось несколько мгновений, чтобы все понять. Приведенный в ярость, он ответил ледяным тоном:

– А я и не знал, что сообщил вам о своем отъезде; я не собираюсь никуда уезжать...

Говоривший с ним служащий отеля принужденно рассмеялся:

– Очень жаль. Мы думали распорядиться вашим номером... И особы, которые должны его занять, уже прибыли. И ведь я проверял: вы забронировали себе место на сегодняшний утренний рейс до Бангкока с пересадкой на самолет «Эр Франс», следующий до Парижа...

– Я никуда не еду, – повторил Малко. – Это ошибка...

– Сэр, я страшно огорчен, но вы все же должны выехать из гостиницы до полудня. Как я вам уже говорил, ваш номер сдан.

По крайней мере, портье хоть говорил вежливо. Малко повесил трубку, взбешенный усиливающимся давлением. Подумав несколько секунд, он позвонил портье.

– Пожалуй, я уеду. Это проще.

Портье сразу же вновь стал медоточив и елейно любезен.

Малко прервал его извинения и приготовил свой багаж. Минут через двадцать он спустился в холл. Майкла Ходжиса что-то не было видно. Малко сел за руль своей «тойоты» и уехал, провожаемый низкими поклонами всего персонала отеля. Прибыв в центр, он припарковал машину напротив здания компании «Авиалинии султаната Бруней» и забрался в телефонную кабину.

Номер, данный принцессой Азизах, долго не отвечал. И еще больше времени прошло, пока его соединили с принцессой. Когда он наконец услышал ее голос, то не поверил своим ушам.

– Какой приятный сюрприз! – воскликнула Азизах. – Вам теперь известно, когда вы можете уехать?

Это было забавное замечание.

– Хочу вас попросить об одном одолжении, – произнес Малко. – Если вы не сможете выполнить эту мою просьбу, сердиться на вас я не буду.

– Вы интригуете меня, – сказала Азизах. – В чем же дело?

– Мне необходимо жилье на несколько дней, – объяснил Малко. – «Шератон» отказал мне в нем. Под предлогом, что они уже сдали номер. Кое-кто хочет поскорее выдворить меня из Брунея. Вы, вероятно, знаете, с какой целью я сюда приехал.

– О вас рассказывают разные вещи, – произнесла Азизах. – Здесь у вас не только друзья...

– Сожалею, что пристаю к вам с этой просьбой, – прервал ее Малко. – Не сердитесь на меня.

Малко собирался положить трубку, когда она сказала, оживляясь:

– Подождите! Разумеется, я не могу поселить вас у себя. Но у меня есть резиденция на Джалан Тутонг, где я принимаю своих друзей. Это недалеко от дворца. Вы будете там, конечно, один. Дом обслуживают несколько слуг. Если это может вас выручить.

– Это чудесно, – произнес Малко. – Не знаю, как и благодарить вас.

– Тогда поезжайте туда, – сказала Азизах. – Я предупрежу персонал. Они говорят по-английски и не будут задавать вам никаких вопросов. И вы можете там пробыть сколько пожелаете.

Настроение у Малко сразу улучшилось...

Миниатюрная филиппинка с огромным ртом, уже три дня приносившая Малко по утрам чай, вошла в комнату и поставила поднос на низенький столик. Малко взглянул в застекленный дверной проем: начинался дождь.

Еще один пропавший день!

Дом Азизах был очаровательным, роскошно меблированным; он стоял во впадине у холма, господствовавшего над Джалан Тутонг. Но Малко здесь страшно скучал. Только у трех человек был номер его телефона. У посла, Ангелины Фрейзер, обеспечивавшей связь с Лим Суном, и, разумеется, у Азизах. Та звонила ему каждый день, чтобы просто поболтать, отвести, как говорится, душу. Но сюда она сама ни разу не приехала. Все заслуживающие внимания новости о событиях в Бандар-Сери-Бегаване Малко узнавал от Ангелины. Было мало чего интересного. Мэнди Браун по-прежнему находилась в загородном бунгало принца Махмуда. По слухам, получившим широкое распространение, он был без ума от нее и отменил даже специальный рейс, которым намеревался отправиться на Филиппины.

Итак, в этом отношении Малко мог быть пока спокоен.

Аль Мутади Хадж Али по-прежнему выполнял свои обязанности, но Майкл Ходжис словно в воду канул.

Малко не знал, было ли известно этому наемнику место его пребывания. Возможностей узнать это у англичанина почти не было, так как Малко не покидал своего убежища, а Азизах поклялась хранить все в тайне. Но Малко раздражался, потому что три дня провел в бездействии. Не считая Мэнди Браун, он думал только об одном – о чеках. Он определил себе срок в неделю, прежде чем что-либо предпринять.

Внезапно телефонный звонок прервал его размышления.

– Малко?

Это была Ангелина Фрейзер. Она звонила Малко каждое утро.

– Что нового?

– Наш друг хотел бы встретиться с тобой около трех часов дня сегодня в отеле «Бунга Райя» в Лимбанге, – сообщила Ангелина.

– Скажи ему, что я буду там в назначенное время.

Он положил трубку, преисполненный радостного возбуждения. Телефонный звонок мог означать только одно: Е Юн Джи наконец нашла чеки, разоблачающие Аль Мутади. Китаец, должно быть, решил передать их Малко вне Брунея. На этот раз Малко был, очевидно, близок к достижению цели.