"Тревожное ожидание" - читать интересную книгу автора (Брюс Жан)8Сергей Алехонян нервно барабанил пальцами по столу. Это был светловолосый, безукоризненно одетый мужчина с узким лицом и суровым взглядом серо-голубых глаз. Он только что получил нагоняй от Большого Босса, и настроение у него было самое мрачное. Достав сигару из шкатулки чеканного серебра, подаренной ему на сорокалетие сотрудниками иностранного управления МВД, он отрезал ее конец прекрасными золотыми ножницами и чиркнул большой газовой зажигалкой, которую в прошлом году сам министр иностранных дел привез ему из Парижа. Париж... Алехоняну очень хотелось съездить туда и прожить хотя бы неделю-другую инкогнито. Но специфика работы запрещала ему покинуть территорию СССР под любым предлогом. Но ничего! Рано или поздно весь старый континент будет объединен под мудрым руководством Отца Народов и Париж, перестав быть заграницей, станет доступным Алехоняну. Приглушенный звонок прервал его мечты. Он нажал на кнопку, и из невидимого динамика раздался голос: «Старший политрук Иван Данченко пришел с очень важным сообщением». Алехонян нажал на другую кнопку. В приемной загорелся зеленый свет. Часовой в темно-синей форме МВД закрыл железный ставень на двери, ведущей в коридор. Это называлось «закрыть шлюз». Бронированная дверь, отделявшая приемную от кабинета Алехоняна, бесшумно поехала в сторону. Держа под мышкой папку, вошел старший политрук Иван Данченко – высокий, сухой, с гладкими темными волосами, вытянутым лицом, тонким ртом, широким и высоким лбом, пересеченным вертикальным шрамом. Дверь бесшумно закрылась. Часовой открыл «шлюз». – Здравствуй, – сказал Алехонян своему подчиненному. – Как дела? Данченко с невозмутимым видом опустился в кожаное кресло. – Спасибо, хорошо. Мне было нужно срочно увидеть вас. Алехонян затянулся сигарой, выпустил дым и хмуро заметил: – Я как раз собирался посылать за тобой... Данченко не спросил, зачем. Он не торопился, а начальник так и так скажет, зачем хотел вызвать его. В любом случае, вне часов, отведенных на совещания, он никогда никого не вызывал по приятным поводам... – Я получил известия из Триеста, – доложил политрук. – Там не все идет гладко... Алехонян процедил сквозь зубы несколько отборных ругательств и протянул руку: – Покажи. Данченко открыл принесенную папку, достал лист бумаги, покрытый машинописным текстом, и подал его начальнику: – Вот. Алехонян еще раз затянулся, вынул сигару из тонких губ и начал читать: Место отправления: Отправитель: Текст: Алехонян отложил телеграмму, стукнул по ней кулаком и заорал: – Идиоты! Идиоты чертовы! Ошибка на ошибке! Это надо прекратить! Данченко вздрогнул. Лично он не видел в этом ничего ужасного. Хирурго сделал все, что мог... Не его вина, если... – Идиоты чертовы! – разъяренно повторил Алехонян. Искренне удивленный, Данченко сдержанно спросил: – А что не так? Объясните... Алехонян взорвался: – Им никто не приказывал убивать Менцеля. Этот тип может быть очень нам полезен... Данченко стиснул челюсти. Самым маленьким его достоинством была честность, которой так не хватало его начальнику. Он сухо возразил: – Простите, товарищ Алехонян, но вы же сами... – Что я сам?! Данченко невозмутимо договорил: – Вы сами дали мне инструкции, которые я передал Хирурго. Эти инструкции были ясны: уничтожить Менцеля, поскольку он ничем не может быть нам полезен. Речь шла... – Нет! Если ты неправильно понял... – Речь шла о том, – продолжал Данченко, повысив голос, – что нельзя позволить американцам захватить его. Алехонян внезапно успокоился и без перехода, без объяснений сказал: – Час назад сверху получен новый приказ. Менцеля надо брать живым. Любой ценой. Данченко вздохнул. Язвительная улыбка приоткрыла его острые зубы. – Это новость. – Потом перешел прямо к сути проблемы: – Это будет непросто. Похищение в Триесте – сложная операция. Раньше Менцеля можно было завлечь в ловушку, но теперь он понял, в чем дело, и будет держаться начеку. Может быть, он даже успел покинуть город, чтобы спрятаться где-то еще... Алехонян покачал головой: – Не думаю. У Хирурго есть возможность контролировать въезд и выезд из Триеста. Он должен был принять меры предосторожности. – Надеюсь. Но это все равно не решает проблему. Надо иметь какую-нибудь приманку... – Я об этом уже подумал, – сказал Алехонян. – Мы направим туда человека, которого он знает и не будет опасаться. Это Адольф Крейсслер, бывший административный секретарь Гамбургского «Физикалише Арбайтсгемейншафт», где работал Менцель. Крейсслер теперь член партии и полностью нам предан. Он умен и сумеет успешно справиться с заданием. – Действовать надо быстро... – Я распорядился. Крейсслер уже летит в самолете. Сегодня вечером он будет в Вене, а завтра утром в Триесте. Как можно скорее перешли Хирурго новые инструкции. – О'кей, – сказал Данченко, вставая. И они вместе рассмеялись этой отличной шутке, еще не успевшей приесться. |
|
|