"Госпожа Абу-Симбела" - читать интересную книгу автора (Жак Кристиан)

ГЛАВА 13

Меба закрыл глаза. Когда он их снова открыл, труп критянина лежал на земле.

— Вы не имели права, Офир, вы не имели права...

— Прекратите охать, Меба.

— Вы только что убили человека!

— А вы были свидетелем убийства.

Взгляд Офира был таким угрожающим, что Меба отступил и растворился в глубине гробницы. Он хотел убежать от этих глаз с невообразимо жестоким взглядом, которые преследовали его во мраке.

— Я знаю этого проныру, — заявил Шенар. — Он один из наемников, оплачиваемых Серраманна, чтобы охранять Рамзеса.

— Стражник, пущенный по нашему следу... Сард, должно быть, знает о Лите и пытается получить сведения. Присутствие этой ищейки подтверждает, что задействованы немалые силы.

— Это проклятое место для нас не безопасно, — сделал вывод Шенар.

— Не будем поддаваться панике; любопытный больше не заговорит.

— Все же ему удалось добраться до нас... Серраманна сделает то же самое.

— Только один болтун мог открыть наше укрытие: опекун Литы, тот, кого жители в поселке принимают за знахаря. Старый идиот умирает, но у него еще хватит сил нас предать. Этим вечером я займусь им.

Меба посчитал себя обязанным вмешаться.

— Вы не совершите еще одно убийство!

— Выйдите из темноты, — приказал Офир.

Меба заколебался.

— Быстрее.

Помощник верховного сановника приблизился. Нервный тик кривил его губы.

— Не прикасайтесь ко мне, Офир!

— Вы наш союзник и мой подчиненный, не забывайте об этом.

— Конечно, но эти убийства...

— Мы не в уютном помещении вашего ведомства. Вы принадлежите к группе людей, у которой одна задача — противостоять мощи Рамзеса, дабы уничтожить ее и помочь хеттам победить Египет. Вы полагаете, что для этого достаточно дипломатических хитросплетений? Однажды вам тоже придется уничтожить противника, угрожающего вашей безопасности.

— Я помощник верховного сановника и я...

— Вы сообщник убийцы этого стражника, Меба, нравится вам это или нет.

Меба снова посмотрел на труп критянина.

— Я не думал, что он придет сюда.

— Теперь вы это знаете.

— Нас прервали, — напомнил Шенар, — тебе удалось, Меба?

— Да, мне удалось.

Голос мага стал нежным и ласковым.

— Прекрасная работа, друг мой. Мы рады за вас.

— Я держу свои обещания, не забывайте о ваших.

— Новая власть не забудет вас, Меба. Показывайте сокровище, которое вы украли.

Дипломат достал кисточку Ка.

— Мальчик использовал ее для письма.

— Превосходно, — согласился Офир, — превосходно.

— Что вы рассчитываете делать с ней?

— С помощью этого предмета уловить энергию Ка и повернуть ее против него.

— Все же у вас нет намерения...

— Старший сын Рамзеса входит в число наших противников. Любое испытание, ослабившее царскую чету, хорошо для нашего дела.

— Ка ребенок!

— Он — старший сын Фараона.

— Нет, Офир, только ребенок.

— Вы сделали свой выбор, Меба. Слишком поздно, чтобы отступать.

Маг протянул руку.

— Дайте мне этот предмет.

Колебания сановника позабавили Шенара. Он так ненавидел этого труса, что готов был задушить его собственными руками.

Меба медленно передал кисточку Офиру.

— Неужели на самом деле необходимо вредить мальчику?

— Возвращайтесь в Пи-Рамзес, — приказал маг, — и не приходите сюда больше.

— Вы долго будете находиться в этой гробнице?

— Все время, необходимое для наведения порчи.

— И затем?

— Не будьте слишком любопытны, Меба, я сам свяжусь с вами.

— В столице мое положение становится невыносимым.

— Сохраняйте хладнокровие, и все будет хорошо.

— Как я должен себя вести?

— Выполняйте обычную работу, мои инструкции поступят в нужное время.

Меба уже было вышел из гробницы, но вернулся.

— Подумайте, Офир. Если затронут его сына, Рамзес разозлится и...

— Отправляйтесь, Меба.

У входа в склеп Офир и Шенар наблюдали, как их соучастник спускается по склону и садится на лошадь.

— Этот трус ненадежен! — проворчал Шенар, — он похож на безумную крысу, которая напрасно ищет выход из своей тюрьмы. Почему бы его не уничтожить прямо сейчас?

— Пока Меба занимает высокую должность, он будет нам полезен.

— А если ему в голову придет мысль открыть место нашего укрытия?

— Вы думаете, я не задавал себе этого вопроса?

Со времени возвращения Рамзеса Нефертари только изредка получала возможность побыть наедине с супругом. Амени, сановники и верховные жрецы осаждали кабинет царя, и царица сама продолжала отвечать на прошения писцов: управляющих мастерскими, сборщиков податей и других чиновников, принадлежавших к ее Дому.

Часто она сожалела, что не стала заниматься музыкой в храме; там она жила бы в спокойствии, в стороне от ежедневных забот; но царица Египта не имела права на такое убежище и должна была исполнять свой долг, не обращая внимания на усталость и груз испытаний.

Благодаря постоянной помощи Туйи Нефертари овладела искусством управлять. В течение семи лет царствования Рамзес много месяцев провел в провинциях и на полях сражений; молодая царица черпала в себе скрытые силы, чтобы выносить тяжесть управления страной и выполнять ритуалы, которые поддерживали необходимые связи между миром богов и миром людей.

Пусть у нее не было возможности подумать о себе самой, но это не раздражало Нефертари; день приносил больше забот, чем в нем было часов. Конечно, она не могла часто видеть Ка и Меритамон, и теряла незабываемые моменты, когда можно наблюдать, как распускается сознание ребенка. Хотя Ка и Меренптах были детьми Рамзеса и Красавицы Изэт, она любила их так же, как и свою дочь Меритамон. Рамзес имел все основания, чтобы просить Изэт заботиться о воспитании троих детей. Между двумя женщинами не было ни соперничества, ни вражды; не имея возможности больше быть матерью, Нефертари сама попросила Рамзеса сойтись с Красавицей Изэт, чтобы последняя дала ему потомков, среди которых он, возможно, выберет своего преемника. После рождения Меренптаха Рамзес решил удалиться от Изэт, издав указ о «царских детях», позволявший Рамзесу назначить столько наследников престола, сколько он захочет.

Любовь, которую царица испытывала к Рамзесу, была гораздо больше, чем единение тел, это было магическое единение их душ; ее покорил не только мужчина, но и его сияние. Каждое мгновение она ощущала, как тонкая незримая связь объединяет их, даже когда Рамзеса нет рядом.

Уставшая царица отдалась в опытные руки прислужниц; после трудного дня в заботе о теле и красоте она забывалась и расслаблялась.

Наступил чудесный момент душа: две служанки вылили на голое тело царицы ушат теплой и ароматизированной воды. Затем она распростерлась на теплых плитах; одна из прислужниц начала делать массаж, используя специально предназначенный для этого крем, состоящий из ладана, скипидара, масла и лимона, обладавших свойством снимать напряжение и усталость перед сном.

Нефертари думала о принятых ею за день решениях, за которые была ответственна, об ошибках, которые совершила, о своих ненужных вспышках раздражения; для того, кто действует, верный путь — действовать правильно, обогащая Законы Маат и ограждая страну от хаоса.

Однако рука, массировавшая царицу, сменила ритм и стала более ласковой.

— Рамзес...

— Позволь мне заменить служанку?

— Я должна подумать.

Очень медленно она повернулась и встретила его влюбленный взгляд.

— Неужели твое бесконечное собрание с Амени и управляющими погребов закончилось?

— Этот вечер и эта ночь принадлежат нам.

Она развязала набедренную повязку Рамзеса.

— В чем твой секрет, Нефертари? Иногда меня охватывает мысль, что твоя красота нереальна.

— А наша любовь реальна?

Они сплелись на теплых плитах, их ароматы смешались, их губы соединились, затем желание понесло их на своих волнах.

Рамзес накрыл Нефертари огромной шалью; развернутая, она представляла крылья богини Исиды, бесконечной в движении, чтобы давать дыхание жизни.

— Какое великолепие!

— Новый шедевр ткацкой мастерской Саиса, чтобы тебе никогда не было холодно.

Она свернулась клубочком около царя.

— Пусть боги сделают так, чтобы мы никогда не расставались.