"Стеклянный башмачок" - читать интересную книгу автора (Эберхарт Миньон)16Время тянулось бесконечно. Гросс оставался внизу, отвечая на телефонные звонки. Уже темнело, но Брюль все не возвращался. У Рут все просто валилось из рук. Она сидела и думала о Стивене, Мэгги, и даже Элис. Ей чудилось, что в напоенной ароматом роз комнате витают призраки двух погибших здесь женщин. За ней словно следили всегда загадочная Кристел и маленькая Джил, ставшая жертвой в чужой игре. Спустившись вниз, Рут обнаружила, что свет еще не зажигали. В библиотеке тоже было темно. Неожиданно она заметила тонкую полоску света из-под двери студии Стивена. Но вот и та исчезла. Кто мог там быть? Ведь все уехали! Рут поспешно миновала холл и вошла в студию. Там было темно; шторы на окнах задернуты. В камине багровели гаснущие угольки. Стояла такая тишина, что Рут слышала удары своего сердца. Нащупав выключатель, она включила свет. Да, она была там не одна. На стульчике у рояля лежало тело горничной. Минуты шли, Рут не могла понять, что происходит. Лист бумаги с нотами медленно сполз на клавиши, потом съехал на пол. Подняв его, Рут машинально заметила на нем красное пятно. Еще не осознав увиденного, она принялась разглядывать бумагу. И глаза ее сумели зафиксировать за это время удивительно много. Потом она расскажет все полиции. Горничная лежала вниз лицом. Из глубокой раны на спине сочилась кровь. На ней было пальто и туфли на высоких каблуках, один свалился. Никакого оружия заметно не было. Рут все видела, но не понимала, что это значит. Знала она только одно: горничную убили, но кто мог это сделать, если в доме никого не было? И кто мог погасить свет, если горничная уже была мертва? Поему упал лист бумаги? Значит, было открыто окно или дверь. Рут боялась двинуться с места. Как она выбежала из студии, Рут сама не помнила. Потом она звонила, искала Гросса. Но как миновала темную гостиную, сама не знала. Видимо, Гросс вспомнил о полицейском. Она слышала, как он кого-то звал с улицы. Хлопнула входная дверь, в доме поднялась суматоха. На нее снова обрушился град вопросов. Она еще не пришла в себя, когда вернулся Брюль. Узнав, что случилось, он сразу побежал искать жену. Рут, вся дрожа, прижалась к мужу. – Говорят, ты ее нашла. – Да. Какой ужас! – Кто мог это сделать? – Не знаю. Кто-то потушил свет... – Держись! Мне нужно к ним... – Не оставляй меня одну, Брюль! И тут она заметила у него на руке, возле ногтя, маленькое пятнышко засохшей крови, вспомнила о другом пятне и побледнела. Заметив, как переменилось лицо жены, Брюль перехватил ее взгляд и посмотрел на свои пальцы. – Перчатка лопнула во время операции. Я так спешил домой, что не отмыл как следует руки. Подожди меня здесь, я взгляну на тело. Он вышел. Снова в доме начался обыск. На этот раз в убийстве никто не сомневался. Прежде полиция хоть как-то щадила Гетриков из-за их положения в обществе. Теперь все церемонии были отброшены. Свидетелей развели по комнатам и допрашивали только поодиночке. Рут занимались трое полицейских, в том числе лейтенант Эйнджел и Фэнк. – Вы оставались в доме одна? – Был еще Гросс. – Вы утверждаете, что кто-то в студии погасил свет. Но там никого не было... – Да, только горничная. А потом вдруг упал лист... Мне показалось, что были открыты окно или дверь. – Что именно, не знаете? – Окна были зашторены, так что не знаю. – Вы хотите, чтобы мы поверили, что убийца ускользнул, когда вы были уже в комнате? – Не знаю. Я просто рассказываю, что видела. Потом ее расспрашивали о последнем разговоре с горничной и о зеленых пятнах на руках. Пригласить Гая полиция не разрешила. Факты были следующими: девушку закололи ножом, всего одним ударом, уверенным и точным. Видимо, она с кем-то встретилась. Перед этим поднялась к себе в комнату, сняла перчатки и шляпку, оставила на кровати сумочку и спустилась вниз. Откуда на ее руках зеленые пятна, понять никто не мог. И вдруг Гросс заявил: – Я предупреждал ее, что это знамение... На вопрос, почему девушка вернулась, он ответил: – Чтобы взять карточки с записями о болезни миссис Гетрик. Я полагаю, именно она их забрала. Рут вернулась к себе, чтобы отдохнуть от треволнений. Разбудил ее следователь, с пакетом арахиса устроившийся у двери. В доме слышались голоса, Рут показалось, что к ней пытается прорваться Элис. И снова пошел разговор про карточки с медицинскими записями. – Зачем она их забрала? – Понятия не имею. Гросс утверждал, что горничная плакала. Почему? – Не знаю, – повторила Рут. И тут вдруг вспомнила, как требовал эти записи сегодня утром Брюль. Видимо, он знал, что там написано. А кровь на его руке? Ведь он всегда так тщательно отмывал руки после операции... – Так вы не знаете, что было причиной ее слез? – Нет, – Рут не желала сообщать о разговоре, который случайно подслушала. Когда после ухода полицейского она хотела открыть окно, оставшийся в комнате сотрудник посоветовал этого не делать. Шло время, полицейского куда-то вызвали. Рут осталась одна, долго ждала, не вернется ли сыщик, но в конце концов не раздеваясь упала на постель. Вскоре в комнате появился Брюль. Присев на край постели, он погладил ее по волосам. – Бедняжка... Никогда не думал, что ты угодишь в такую кашу... – Кого собираются арестовать? – Дом взят под усиленную охрану. Орудия преступления пока не нашли. Пересмотрели все ножи, но тщетно. Арест же зависит от алиби каждого из нас. – Но ведь я была в доме одна! – С другими дело обстоит не лучше. Я тоже один ехал домой. К тому же дверь в студию со двора стояла открытой. Убийца вполне мог ею воспользоваться. – Но ведь Стивен все время был с Мэгги и Элис! – Не все время. Пока Элис с Мэгги ходили за покупками, Стивен ждал в машине. Потом отправился их встречать. Но встретились они только через час – Стивен перепутал место встречи. Женщины тоже разделялись, ходил по разным этажам магазина. Любая могла добраться домой на такси и вернуться. Гай все это время сидел дома, говорит, что читал. А Энди... – Причем тут Энди? – А почему и нет? Он якобы сидел один в конторе. У секретарши разболелась голова и он ее отпустил. Подозреваемых хватает, и работы у полиции тоже. – Но никого ведь не арестовали, – заметила Рут, стараясь увидеть его глаза. – Они с этим не спешат. Джил и горничную убил один и тот же человек, чтобы скрыть тайну смерти Кристел. Потому так важны алиби по гибели Джил. А оно есть только у Стивена, и то с твоих слов. Разговор этот она вспомнила утром, когда полиция показала ей свою находку. Сейчас она прижалась к мужу, признавшись, что боится. Страшно, когда открывается дверь, страшно, когда кто-то входит. Дрожь берет от любого шороха. Брюль перевел разговор на другую тему, заговорив про карточки из истории болезни. – Их забрала горничная, и сама мне в этом сегодня призналась. И позабыла о ней, пока не началось следствие. Потом напугалась, увидев зеленые пятна, пришла ко мне и во всем призналась. Я попросил их принести, она поднялась к себе, но тут меня вызвали в клинику. Полиции я пока не говорил, хотел выиграть еще несколько дней. Рут промолчала, что слышала его разговор с горничной, но не рассказала о нем полиции. Уходя, Брюль посоветовал жене как следует выспаться. Утром она узнала, что полицейские нашли существенную брешь в алиби Стивена. Гросс, который принес ей завтрак, казалось, состарился на двадцать лет. Впервые он разлил кофе, но рут даже не заметила. Вскоре появился Эйнджел. В саду нашли разбитую пластинку. "Ночная арабеска" Стивена Генри. – Вы утверждали, мистер Генри находился в студии и играл на рояле, когда в доме появилась мисс Гарднер? – Да, я слышала музыку. – Что он играл? Рут молча показала на пластинку. – Вы можете утверждать, что играл он, а не звучала пластинка? – Нет, не могу. – Значит, он мог уйти из комнаты. Запись длинная, времени у него хватало. – Да, но я этому не верю. – Разбитая пластинка была тщательно спрятана. Причина могла быть одна: чтоб никто не узнал о ее существовании. Взглянув на Рут холодными голубыми глазами, Эйнджел сказал, то если бы не эта находка, ее уже арестовали бы. |
|
|