"Гордость завоевателей" - читать интересную книгу автора (Зан Тимоти)

Глава 6

Фейлан поклялся, что сделает все, чтобы вырваться из плена. И первое время ему казалось, что он вот-вот покинет свою стеклянную камеру – только вперед ногами.

Он заболел. Чем – непонятно; в жизни еще с ним ничего подобного не случалось. Желудок выворачивало наизнанку, но рвота не шла. Голова кружилась, перед глазами все плыло. И никаких болей. Через каждый час озноб сменялся страшным жаром, и так все четыре дня. Видимо, организм так реагировал на какие-то местные бактерии или вирусы. Фейлан обязательно нашел бы объяснение, если бы сохранил способность ясно мыслить.

Он почти не вставал с койки, то накрываясь одеялом с головой, чтобы согреться, то сбрасывая его и расстегивая до пояса комбинезон, чтобы хоть немного остыть. Почти все это время он спал, и ему снились дикие сны, в которых реальные события перемежались невероятными кошмарами. Как-то, придя в себя, он увидел рядом инопланетян, которые изучали его с помощью загадочных белых приборов. Но картинка быстро затуманилась, и потом коммандеру казалось, что это тоже был сон.

На пятый день он проснулся совершенно здоровым.

Фейлан полежал спокойно пару минут, прислушиваясь к своим ощущениям. Он чувствовал себя на удивление хорошо. И впервые за все эти четверо суток он был голоден как волк.

Коммандер осторожно сел, памятуя о том, что от обезвоживания может сильно закружиться голова. На тумбочке рядом с кроватью стоял стеклянный цилиндр с какой-то прозрачной жидкостью и лежали две плитки сухого пайка из запасов спаскапсулы. В сосуде оказалась приятно пахнущая вода. Плитки тоже пришлись как нельзя кстати.

Фейлан сел, свесив ноги с кровати, и принялся завтракать, поглядывая вокруг. В поле зрения находились трое чужаков. Двое трудились у приборов, а один лежал на узком топчане, похожем на спортивного коня, – видимо, отдыхал. Они как будто не обращали на пленника внимания, но последний не питал иллюзий. Чужаки – они чужаки и есть.

Прослужив на Флоте пятнадцать лет, Фейлан давным-давно избавился от стремления к уединенности. Наевшись, он сбросил с себя грязный опостылевший комбинезон и встал под душ.

Стандартной коробочки с жидким мылом нигде не увидел, зато в одной из ячеек в стене обнаружился большой брикет, напоминающий обычное твердое мыло. Фейлан с наслаждением вымылся, выключил воду и только сейчас спохватился, что под рукой нет ничего похожего на полотенце. Но это не беда. Главное – после душа он заново ощутил себя цивилизованным человеком. Ради этого можно и послоняться по камере нагишом, не страшно.

Он стряхнул с тела крупные капли и вышел из душа. Увидев на постели новый, чистый комбинезон, не удивился.

– Гостиничное обслуживание на высоте, – пробормотал он.

Направляясь к кровати, Фейлан машинально оглядел комнату…

Сердце заколотилось. Слева в прозрачной стене цилиндра виднелась вертикальная щель. Она надвое делила запирающий механизм двери. Откуда она взялась – можно только догадываться. Но главное, в его камере появилась лазейка.

Фейлан сел на кровать, взял комбинезон и притворился, будто внимательно его осматривает. Ясно, что трюк с дверью – чистой воды провокация. Они что, совсем за дурачка его держат? Он четыре дня провалялся в лихорадке, он заперт в стеклянной банке на неведомой планете; и все, что есть под рукой, – инопланетная тряпка, которую они сами же ему и подсунули. Неужели надеются, что он сорвется с места, как только увидит, что крышка банки чуть-чуть приоткрылась?

А может, они рассчитывают на какую-нибудь иную реакцию? Например, что он вырвется и начнет душить их коллег, сидящих в зале?

Неожиданно Фейлан заметил, что ладони, которыми он касался комбинезона, высохли. Похоже, это ткань не простая – она хорошо впитывает влагу. Теперь понятно, почему ему не дали полотенца. Он одевался, краем глаза следя за поведением инопланетян. Они занимались своими делами, не обращая ни малейшего внимания на незапертую дверь камеры.

Ладно, мысленно сказал Фейлан, застегивая комбинезон. Значит, это испытание, что-то вроде теста. Если ничего не предпринимать, инопланетяне решат, что он слишком хитер, а хитрость всегда подозрительна. С другой стороны, можно использовать ситуацию к своей выгоде – дезинформировать пришельцев. Коммандер сунул пустой сосуд из-под воды за пазуху, мысленно пожелал себе ни пуха ни пера и шагнул к двери.

Чужие открывали дверь, нажимая на кнопку, которая была расположена на молочно-белой пластине у косяка. Фейлан сделал все возможное, чтобы показать наблюдателям, как трудно ему открыть эту дверь. Чтобы вырваться из плена, ему наверняка потребуется недюжинная физическая сила, и чем меньше враги будут знать о его реальных способностях, тем лучше. Когда тебя недооценивают, появляется шанс к победе.

Фейлан просунул пальцы в щель и, уперевшись плечом в стену, принялся толкать прозрачную створку вбок. Он скалил зубы, его мышцы рельефно выпирали под тонкой тканью комбинезона; Фейлан надеялся, что пришельцы примут его показное напряжение сил за чистую монету. Наконец щель расширилась достаточно, чтобы можно было в нее протиснуться.

Ну вот, все трое пялятся в его сторону, и это замечательно. Но ни один не бросился к пленнику, не выхватил припрятанное оружие. Ясно, это жертвенные агнцы, отданные на заклание свирепому недругу.

Но Фейлан не собирался устраивать потасовку. Он показал свою слабость, пора дать понять, что помыслы его невинны и нападать на техников он не собирается. Шагнув к ним, он достал из-за пазухи и протянул пустой сосуд:

– Нельзя ли еще водички?

Инопланетянин сходил за водой, потом все трое ушли. На этот раз дверь заперли как следует.

Судя по всему, первое испытание закончилось. Вот только непонятно, прошел Фейлан его или нет.

Фейлан выпил половину воды, после чего лег на кровать. Подоткнув под голову подушку, лежал на боку, прижимая ладонь к прохладному стеклу, и разглядывал вернувшихся к своим занятиям инопланетян. Вернее, притворился, что наблюдает за надзирателями. На самом деле он изучал стену своей тюрьмы.

Сперва Фейлан решил, что она сделана из стекла. Потом, еще до того как его свалила болезнь, пришел к выводу, что это пластик. И вот сейчас, ощупывая твердую поверхность и пытаясь царапать ее ногтем, коммандер заключил, что первая мысль была верной. Это стекло – невероятно прочное, толщиной добрых пять сантиметров, но, несомненно, стекло.

Он перевернулся на спину и задумался. Стекло – не кристаллический материал, а аморфный, с кремниевой основой, как правило. Стойкий к едким веществам – хотя, насколько Фейлан помнил, одна-две кислоты могут с ним справиться. И тут он вспомнил сцену из прошлого. Они с Ариком и Мелиндой играли в волейбол, и он угодил мячом прямо в окно маминого кабинета. Стекло выдержало, но рама треснула, отчего стекло упало в комнату, прямо на стол, на забытую чашку с чаем, и натворило всяких бед.

Краем глаза Фейлан отметил движение. Он повернул голову, но ничего не увидел. Стена как стена, да мерцающий свет приборов на консолях.

– Каввана!

Фейлан сел и посмотрел на дверь. За прозрачной перегородкой стояли трое чужаков. Судя по покрою комбинезонов, именно эта троица встречала его у трапа корабля в день прибытия на планету.

– Привет, – спустил Фейлан ноги с кровати. – Как дела?

Чужак в середине маленькой шеренги, выждав минуту, высунул из клюва длинный язык.

– Я хорошо, – произнес он глубоким голосом. – Ты хорошо?

До капитана дошло не сразу. А когда дошло, он вздрогнул. Чужой говорил на английском!

– Намного лучше, – выдавил пленник, не сводя взгляда с собеседника. – Я болел несколько дней.

– Кто такое несколько дней?

– Не «кто», а «что», – поправил Фейлан. – «Что такое несколько дней». В данном случае «несколько» – это четыре. – Для наглядности он показал четыре пальца. – Четыре дня.

Чужой замялся, словно ему требовалось время, чтобы переварить столь важную информацию.

– Я принести твой мешок. – Он указал языком на спутника, который стоял слева и держал сумку с НЗ из спасательной капсулы. – Хотеть?

– Да, – кивнул Фейлан, вставая. – Спасибо.

Существо, которое держало сумку, встало на колени по ту сторону двери. В нижней части створки белели три квадратные пластины. Чужой повозился, и верхний квадрат съехал вниз. Сумка с НЗ оказалась шире отверстия, но инопланетянин ухитрился-таки пропихнуть ее. И снова закрыл квадратный проем.

– Спасибо, – поблагодарил Фейлан.

– Ты жить, – произнес чужак, стоявший посередине. Насколько Фейлан помнил, его звали Свуоселик – если только кто-нибудь другой не занял его место. – Вещь нужно?

– Да, нужная вещь. – Коммандер постарался, чтобы эта фраза прозвучала без горького сарказма. Какая забота со стороны тех, кто хладнокровно истребил всю его команду! – Но если вы хотите, чтобы я остался в живых, мне потребуется гораздо больше еды.

С минуту инопланетяне тихо совещались между собой, после чего Свуоселик сообщил:

– Еду готовить.

– Прекрасно, – буркнул Фейлан. – А когда меня начнут допрашивать?

Чужие снова пошептались.

– Не понимать.

– Ничего страшного, без меня все равно не начнете, – кисло усмехнулся Фейлан. – Как вам удалось выучить английский?

– Мы потом, – пообещал Свуоселик и повернулся кругом. Остальные двинулись за ним…

– Постойте! – Фейлан вскочил на ноги. Когда чужаки повернули головы, он что-то заметил, что-то очень важное…

– Кто?

– Не «кто», а «что», – машинально поправил коммандер, подступая вплотную к отделяющей его от собеседников стене. Мозг лихорадочно работал. Фейлану удалось задержать инопланетян, но теперь нужно срочно придумать какой-нибудь вопрос.

Во внешнем помещении открылась дверь, сквозь проем хлынул яркий солнечный свет. В комнату вошел еще один инопланетянин. И Фейлана озарило – солнечный свет!

– Кроме еды, мне нужно кое-что еще, – сказал он. – Чтобы быть здоровым, мне необходимо каждый день бывать на солнце.

Несколько секунд инопланетяне молча смотрели на него.

– Не понимать, – наконец промолвил Свуоселик.

– Снаружи, – пояснил Фейлан и махнул рукой на закрывшуюся дверь. – Моя кожа производит необходимые для жизни химические вещества.

Для пущей убедительности Фейлан постучал пальцем по руке.

– Кожа. Химические вещества. Витамин D, меланин… и много других.

– Не понимать, – повторил Свуоселик. – Мы говорить потом.

Инопланетяне снова повернулись к выходу. На этот раз Фейлан знал, куда смотреть, к тому же он стоял достаточно близко, чтобы разглядеть как следует.

Они подошли к двери, отворили ее, залив комнату солнечным светом, и вышли. «Как же, не поняли!» – хмыкнул Фейлан, поднимая с пола сумку и бросая ее на кровать. Все они прекрасно поняли. Этот пиджин-инглиш – военная хитрость, не более того. Чужие пытаются усыпить его подозрительность, показывая, как мало понимают из того, что он говорит. Нашли дурачка! У них на затылках, у основания шеи, капитан заметил шрамы и догадался, что это такое.

Свуоселику и его товарищам были вживлены передатчики.

Фейлан опустился на койку, расстегнул сумку с НЗ и начал выкладывать содержимое на одеяло. Ну да, значит, беспроволочная связь. Имплантантов, похожих на те, что вживляют «Мокасиновым змеям», он не заметил, если только они не прятались где-нибудь под одеждой. Но у чужаков определенно есть передатчики… и он уже давно подозревал, что у них есть средство мгновенной связи. Неудивительно, что они решили воспользоваться ее преимуществами. Все, что они видели и слышали – его слова, интонация, мимика и телодвижения, – все это прогонялось через компьютер, который тут же подсказывал инопланетянам, что именно нужно произнести в данный момент. Без сомнений, все так и было. Но вот откуда они взяли словарный запас и грамматические правила? Наверное, Фейлан много болтал, пока валялся в лихорадке.

В аварийном мешке осталось не так уж и много, большую часть вещей чужаки вынули. Фейлан сложил в отдельную кучку питательные плитки, в другую – витамины, в третью – пакетики с соком. Аптечка осталась практически нетронутой, хотя, приглядевшись, он заметил, что каждая коробочка была вскрыта. Видимо, инопланетяне брали образцы лекарств на анализы. Не было набора инструментов, запасной обоймы, веревки и смены одежды. Капитан выдвинул один из ящиков, расположенных под кроватью, и сложил туда плитки и пакеты с соком. Витамины и аптечку он поместил во второй ящик. Затем взял пустую сумку и выдвинул третий… и замер.

Последний фрагмент мозаичной картины встал на свое место. Эта камера – точная копия личной каюты коммодора Дьями, вплоть до выдвижных ящиков под кроватью.

Именно там Дьями хранил свой персональный компьютер.

Фейлан опустил сумку в третий ящик и задвинул его ногой. Так вот откуда враги получили словарный запас английского. Дьями был просто помешан на секретности, он никогда не вводил личные записи в корабельный компьютер. Он боялся, что рано или поздно найдется умелец, который взломает все коды и пароли. Иметь личный компьютер, вообще-то, запрещалось, но все старшие офицеры знали о причуде коммодора, и, насколько Фейлан помнил, никого это особо не беспокоило. Поговаривали только, что интересно было бы заглянуть в файлы и узнать, какие тайны подчиненных записал Дьями.

Капитан глотнул ароматизированной воды и лег на койку. Врагу достался словарный запас – это само по себе уже плохо. Но что там могло быть еще? Что если подробная карта Содружества вместе с навигационными выкладками? Списки и места дислокации подразделений миротворцев?

А вдруг там было что-то и о «Цирцее»?

Фейлан резко перевернулся на живот. Ага, вот опять – что-то мелькнуло и исчезло на самом краю его поля зрения.

Он внимательно рассмотрел детали интерьера и занятых делами чужаков. Нет, то, что привлекло его внимание, случилось не в этой комнате. Не движение тела, не вспышка света, не блик и не отражение. Что-то совсем другое.

Может, это еще один тест, вроде открытой двери?

Коммандер снова повернулся лицом к стене. Ладно, пусть играют в свои игры, если им так хочется. В последней игре он натянет им нос и вырвется отсюда.

Фейлан неторопливо скреб ногтем по стене, припоминая все, что он знал о стекле.