"За что убит Сталин?" - читать интересную книгу автора (Мухин Юрий)

Сталин и бремя власти

Возьмем, к примеру, утверждения этих шавок о том, что Сталин якобы патологически стремился к власти. Обычным людям недоступны архивы, но ведь историкам прекрасно известно, что до 1927 года Сталин трижды просил у Центрального комитета освобождения от должности генерального секретаря: на пленуме ЦК после XV съезда ВКП(б), не сумев добиться от членов ЦК своего освобождения, он стал просить их хотя бы упразднить его должность генсека и сделать его обычным секретарем, таким же, как и остальные четыре. Пленум и в этом ему отказал, но сколько же нужно иметь совести, чтобы после этого утверждать о каком-то властолюбии Сталина? Он работал вождем СССР и партии не потому, что любил власть, а потому, что именно в этом качестве он был нужен народу и коммунистам, а народ и партия другого такого не видели.

А теперь давайте вернемся в Россию двадцатых годов – в то самое время, когда Троцкий, выдающаяся личность сам по себе, но пигмей по отношению к Сталину, размечтался сделать Сталина исполнителем своих решений. Давайте вернемся к вопросу, как получилось, что Сталин, до 1941 года не имевший никакой государственной должности в СССР и который не был ни президентом, ни премьер-министром, ни даже спикером Думы, тем не менее и считался, и был реальным вождем СССР?

Да, это был, человек выдающихся ума и работоспособности. Но разве сегодня в России нет умных и трудолюбивых людей? И разве вы их видите сегодня во власти?

Вспомним, что подобрав власть в России, коммунисты столкнулись с проблемой: своих государственных служащих у них еще не было, а царский государственный аппарат предавал коммунистов и саботировал их решения. И тогда коммунисты вынуждены были сделать то единственное, что им оставалось – они поставили государственный аппарат России под контроль партийных организаций. Пришло время вкратце напомнить, как была организована партия коммунистов.

По своему Уставу партии все коммунисты каждых три года избирали делегатов очередного Съезда партии. Эти делегаты, собравшись вместе, составляли высший руководящий орган партии: только они могли принять или изменить свою программу, принять или изменить Устав, они могли принять любое решение, которое уже никто, кроме следующего Съезда, не мог отменить. Но Съезд собирался всего один раз в три года, и для текущего управления партийными делами в этот период Съезд избирал Центральный комитет партии – примерно 70 человек тех, кого он считал наиболее выдающимися деятелями. Но и этих 70 человек не работали постоянно в Москве, а собирались на свои пленумы несколько раз в год, а для каждодневного управления партией уже ЦК, то есть эти 70 человек избирали 5 секретарей партии, из которых одного делали генеральным. Вот эти секретари и вели каждодневную работу по организации коммунистов и по управлению партией. В этой структуре партии коммунистов СССР нет ничего необычного: так организовывались и организуются сегодня любые политические партии.

Но тогда возникает вопрос: как же коммунисты на местах контролировали работу государственного аппарата СССР? Ведь сегодня партий много, но ни одна, включая и правящую, не контролирует ни одного чиновника России. Вот в Думе и среди губернаторов достаточно широко представлена партия Жириновского. Давайте мысленно вообразим, что секретарь какого-либо областного комитета этой партии решит проконтролировать работу чиновников местного отделения милиции или пенсионного фонда. Что будет? Правильно, чиновники пошлют такого контролера по всем известным в русском языке адресам, причем пошлют вместе с Жириновским. И то же будет с функционерами любых нынешних партий. Но тогда почему в СССР все слушались и исполняли приказы местных партийных руководителей коммунистов?

А все дело в том, что Центральный комитет партии коммунистов избирал еще один орган – Политическое бюро. В него входило примерно 10 человек наиболее выдающихся вождей коммунистов, при этом сами члены Политбюро могли работать в стране кем угодно. В Политбюро мог входить секретарь ЦК партии, а мог и не входить, и многие секретари ЦК никогда не были членами Политбюро. Мог входить министр обороны, а мог не входить, если в данном человеке не видели вождя партии, мог входить секретарь обкома, мог входить министр железнодорожного транспорта или министр торговли – все зависело от ума и моральных качеств данного человека. И только два человека, занимавших в стране только две должности, членами Политбюро были всегда и обязательно. Это председатель Верховного совета – высшего законодательного органа Советской власти, и председатель Совета министров (народных комиссаров) правительства СССР – высшего исполнительного органа Советской власти. Напомню, что глава правительства СССР председательствовал на заседаниях Политбюро.

И именно то, что оба высших руководителя Советской (конституционной) власти входили в состав совершенно не конституционного партийного органа, и обеспечивало, что все чиновники государственного аппарата СССР принимали контроль функционеров коммунистов и подчинялись их распоряжениям. Тот из чиновников, кто отказался бы это сделать, был бы смещен с должности главами Советской власти. И этим осуществлялся неконституционный контроль партии над органами государственной власти.

Политбюро было коллегиальным органом, решение оно принимало большинством голосов и не обязательно, чтобы с этим решением был согласен глава СССР или генеральный секретарь партии. Например, в 1928 году была вскрыта крупная группа вредителей-инженеров на шахтах Донбасса. Суду были представлены 53 человека, суд оправдал четырех, одиннадцать приговорил к расстрелу, но шестерых из них сам же и помиловал. Дело оставшихся пятерых приговоренных рассматривало Политбюро, и Сталин предложил и их помиловать, но его решение не было принято: член Политбюро Бухарин убедил остальных членов Политбюро этих пятерых инженеров расстрелять10.

Но ввиду коллегиальности принимаемых решений тот член Политбюро, чьи решения будут приниматься чаще других, становился неформальным лидером Политбюро, а поскольку Политбюро принимало решения и по стране, и по партии, то он становился вождем народа и коммунистов вне зависимости от того, какую он занимает должность. Троцкий полагал, что именно его решения Политбюро будет одобрять чаще всего, но он переоценил себя. С годами ум и работоспособность Сталина дали себя знать – его решения Политбюро одобряло чаще всего, и именно Сталин стал и вождем партии, и вождем страны, сам того не желая.