"ТАЙНЫ ЛУННОЙ ГОНКИ" - читать интересную книгу автора (Караш Юрий Юрьевич)

Зачем Соединенным Штатам нужно было сотрудничество с СССР?

Вопрос не праздный. Разве американцы в меньшей степени, чем русские, были озабочены возможностью «перетекания» своих современных технологий двойного использования в руки тех, кто мог обратить их против Соединенных Штатов? Отнюдь. Но был при этом и еще ряд факторов, обусловливавших во второй половине 1950-х годов интерес США и лично президента Эйзенхауэра к объединению в космосе усилий с Советским Союзом. Что же это были за факторы?

Для простоты и четкости восприятия поместим их в два хронологических периода. Первый — с середины 1950-х годов и до конца 1956 г. Тогда Белый дом был, как отмечалось выше, озабочен созданием на международном уровне юридической основы для запуска и эксплуатации спутников-шпионов.

Начало второго периода совпало с началом 1957 г. К этому времени у Соединенных Штатов выдвинулись на передний план три новые причины, по которым взаимодействие с русскими в космосе представлялось американским политикам весьма неплохой перспективой.

Первая — растущая в Вашингтоне тревога относительно ускорявшейся гонки с Москвой в области создания МБР. В США всерьез опасались того, что соревнование с СССР в сфере постройки и запуска спутников не только еще более обострит эту гонку, но и неизбежно приведет к размещению в космосе оружия. Лихие заявления Хрущева о том, что советские ракеты «собьют муху в небе», не пошатнули веры Эйзенхауэра в превосходство американской бомбардировочной мощи над советской, а МБР в глазах президента явно блекли в тени разного рода летающих «крепостей»[110].

Следовательно, в интересах Белого дома было эту гонку если не прекратить, то замедлить, при сохранении военно-стратегического status quo с Кремлем[111].

Попытаться решить подобную задачу можно было двумя способами: с одной стороны, стремиться заключить соглашение об использовании космического пространства исключительно в мирных целях, а с другой — продвигать идею международного сотрудничества в области мирного освоения космоса[112].

Не все на Капитолийском холме[113] разделяли энтузиазм по поводу обмена с другими странами, в частности с Советским Союзом, данными, полученными с помощью спутников[114].

Однако 17 ноября 1958 г. сенатор Линдон Джонсон, будущий вице-президент, а после трагической смерти президента Джона Кеннеди — президент США, обращается к Организации Объединенных Наций (ООН) с призывом принять резолюцию, учреждающую Специальный (Ad Нос) комитет по использованию космического пространства в мирных целях. Обратим внимание — он говорит от имени всего американского политического истеблишмента. Вот что он, в частности, сказал: «Наше правительство, наши партии и наши люди едины в своем стремлении использовать космос лишь с мирными целями на благо всего человечества. Между исполнительной и законодательной властью государства также нет противоречий по этому вопросу…

Мы знакомы с плодами сотрудничества. Мы знакомы с потерями, которые бывают, когда сотрудничество не удается. Если мы не сможем использовать полученные уроки или же не будем спешить с их использованием, то можем с уверенностью сказать — проникновение в космос будет означать только придание войне нового качества. Но если мы сможем организовать полноценное сотрудничество, то уже самим фактом сотрудничества сможем сделать самый весомый вклад, когда-либо сделанный в укрепление мира. Вряд ли люди, которые работали бок о бок, чтобы достичь звезд, когда-нибудь ввергнут друг друга в пучину войны и разрухи»[115].

Вторая причина интереса Вашингтона к сотрудничеству с СССР в космосе состояла в следующем: находившийся в то время под контролем демократов конгресс был озабочен перспективой проигрыша Америкой «космической гонки» с Советским Союзом. Чтобы не допустить подобный весьма досадный промах, конгресс рекомендовал двусторонний подход:

1. Соединенные Штаты должны стать лидером с точки зрения конкретных космических достижений, которые будут свидетельствовать о технологическом и политическом лидерстве Америки.

2. Соединенные Штаты должны взять на себя руководящую роль в деле организации международного сотрудничества в космосе[116].

Однако, если по-боевому настроенный конгресс был готов выделить средства на реализацию первой части подхода, то Эйзенхауэр не испытывал энтузиазма по поводу дополнительных трат из федерального бюджета. Вторая сторона подхода, а именно лидерство через сотрудничество, могла помочь найти компромисс между позициями президента и конгресса.

Наконец, третья причина повышенного внимания Вашингтона к возможности взаимодействия в космосе с Советским Союзом состояла в следующем. Как известно, Эйзенхауэр испытывал растущее беспокойство по поводу усиливающегося влияния военно-промышленного комплекса (ВПК) и научно-технической элиты на общественную и политическую жизнь страны. «Космическая гонка», неизбежно укреплявшая авторитет ВПК и данной элиты, могла сделать их роль в жизни США еще более весомой. Запуск первого спутника нанес бесспорный урон имиджу США как внутри Америки, так и за ее пределами, а соответственно — требовал адекватного ответа. По мнению Уолтера МакДугалла, известного американского исследователя политической истории освоения космоса, «являясь технократическим продуктом, ставшим возможным благодаря интеграции последних достижений в области науки и техники под эгидой государства, [спутник] поставил под сомнение сами основы политики США в военной, экономической и образовательной сферах, а также все способы проведения интеллектуальной мобилизации страны. Будучи непревзойденным техническим подвигом, он предполагал усиление зависимости народных представителей (депутатов конгресса. — Ю. К.) от круга экспертов — зависимости, при которой у первых не было иного выбора, кроме как принимать на веру все, что делали вторые. Короче говоря, спутник грозил подорвать усилия Эйзенхауэра войти в ракетный век, избежав при этом централизованной мобилизации и планирования (т.е. того, с чем обычно ассоциировался Советский Союз. — Ю. К.)[117].

В подобных опасениях Эйзенхауэр был не одинок. Еще 30 апреля 1953 г. Совет национальной безопасности США выразил мнение, что над Соединенными Штатами нависли две главных угрозы. Одна из них — внешняя, заключающаяся в военной опасности, исходящей от СССР. Другая — внутренняя, состоящая в том, что цена противостояния «свободного» и «коммунистического» миров «может серьезно ослабить экономику Соединенных Штатов, а также разрушить саму свободу, ценности и институты, которые мы стремимся сохранить»[118]. «Космическая гонка», как уже отмечалось выше, была важнейшим проявлением данного противостояния. Одним из способов для американского президента смягчить воздействие данной гонки на американское общество было снижение ее темпов за счет сотрудничества.

Точкой отсчета второго периода в истории подхода США к международному сотрудничеству в космосе во второй половине 1950-х гг. стал меморандум, направленный Соединенными Штатами первому комитету Генеральной ассамблеи ООН 12 января 1957 г. В нем, в частности, говорилось: