"Путь к Апокалипсису: стук в золотые врата" - читать интересную книгу автора (Воробьевский Юрий)

НЕЗРИМЫЙ СВЕТ

Орденская идея в России

Фрагмент доклада, сделанного для членов православного братства"…" 23 мая 1996 года, в праздник Вознесения Господня.

Докладчик – В.Е.ШАРАПОВ.

Сегодня мы не будем возвращаться к вопросам, на которых останавливались прежде. К традиции военно-духовных посвятительных организаций Руси, связанных с такими персонажами нашей мистической истории, как «калики перехожие» (намеки на их истинную роль, рассыпанные в неопубликованных работах профессора Срезневского ждут своего исследователя).

Не будем мы останавливаться и на опричнине Ивана Грозного, сыгравшей колоссальную роль в подавлении ереси жидовствующих, чернокнижия, противостоявшей иезуитским козням и не позволившей прервать Православный путь России. Тайны опричнины, в том числе тайны ее избиения остаются нераскрытыми. Скажем лишь, что опричная структура однозначно трактуется оставшимися в живых свидетелями-иностранцами, как организация орденского типа.

Речь о более близких к нам временах, когда русские умы вновь обратились к орденской идее…

Сейчас множатся попытки создания новой русской и, как варианты, российской идеологии. Спектр достаточно широк: от либеральной рыночной модели западного образца до империо-модернизма.

Идет моделирование новых социально-экономических и парарелигиозных мифов. Делается попытка создания эклектичной псевдосакральной вертикали. Вокруг нее и будет формироваться новая буржуазная нация, названная в рабочем порядке «новой русской». Для традиционной духовной культуры реализация этих мифов чревата гибелью.

В работе «Святая Русь в путях России» религиозный философ А.В.Карташев предостерегал: «Не было еще в истории примера, чтобы народ, создавший свою культуру на почве одного вдохновения, одного идеала… переменил этот идеал и начал творить столь же успешную новую культуру, на новую тему. Нет. Народы в свою органическую эпоху воплощают свой дух только в одну свойственную им форму, и так сказать обречены пережить свой исторический век в ней, ее развивая, обогащая, видоизменяя, но не заменяя ее и не изменяя. Измена ей – культурное самоубийство или этническая старость, обесценивание народа».

Приходится признать: истинный русский духовный и национально-государственный идеал не находит отклика в душах подавляющего большинства наших современников. Они его не знают и не желают знать. В чем причина? В чем корни кризиса восприятия священного широкими массами?

Количество национально мыслящих людей у нас ничтожно. Мы уже почти потеряли осмысленную связь между прошлым и будущим некогда Великой России. Мы пугливо отшатываемся от идеала воссоздания Святой Руси! От идеала, стремление к которому и является единственным оправданием нашего национального бытия перед судом Истории!

Так возникает первый вопрос: за что зацепиться, где островки твердой почвы посреди этого болота?

Может быть, это политические партии?

Однако они формируются не обязательно из лучших представителей общества. За политическими интересами всегда стоят интересы экономические. Импульсом к созданию партии могут служить кристально-чистые идеи, но они закономерно замутняются тем грязным финансовым потоком, в который обязана встраиваться структура. Обязана, чтобы удовлетворять все возрастающие потребности своей верхушки и успешно участвовать в коммерческом предприятии под названием «демократические выборы».

Удивительно ли, что сейчас мы не имеем ни одной серьезной и честной русской партии?!

Несмотря на разнообразие вывесок, современный мир партий сводится к балагану марионеток на службе паразитарных финансовых, реже промышленных кругов и группировок. Но даже если бы существовали партии и движения иного рода, они не нашли бы никакого отклика в лишенной исторических корней и зрелой политической воли народной массе. Она реагирует лишь на тех, кто бессовестно сулит золотой дождь материальных благ, льгот и гарантий. Если же заставлять вибрировать не только эти струны, то большинство можно задеть за живое лишь в плоскости страстей и темных глубин подсознательного, объективно лишенных стабильности и созидательной направляющей. Именно на этих струнах играют сегодня фабриканты мифов, демагоги-реформаторы.

Однако потенциал энтузиазма, возбуждаемый таким образом, бесследно и быстро исчезает. Требуется подпитка все новыми мифологемами. Никакое коллективное движение, опирающееся на подобные силы, не способно существовать долго. Не способно, если оно лишено того глубинного измерения, с которым нас связывают священные символы.

Атомизированный человек становится лицом к лицу с новым феноменом жизни – «коллективизацией» машин и – что самое страшное – информационных потоков! Национальное самосознание русских почти полностью вытеснено на периферию их сознания, перегруженного телевизионной псевдоактуальностью. Люди озабоченно переживают (или пережевывают) огромный поток информации, злободневность и истинность которой они не могут знать.

Поток этих, зачастую бессвязных сведений служит набором условных рефлекторных сигналов. Человека «включают» на страх или на негодование, или на гнев, играя на самых сильных и примитивных страстях. Потребителю же информации совершенно искренне кажется, что он узнает «новости». Более того, обывателю внушается его сопричастность со всем происходящим. При этом он не осознает своей прямой подключенности к источнику социокодирования, к системе, где он приравнен к биороботу, к биологическому атому. Потерявший духовную и национальную основу человек представляет собой более чем слабое подобие личности.

В 1932 году академик И.Павлов писал: «Должен высказать свой печальный взгляд на русского человека, он имеет такую слабую мозговую систему, что не способен воспринимать действительность как таковую. Для него существуют только слова. Его условные рефлексы координированы не с действиями, а со словами.»

Второй вопрос: где должны сосредоточиться аккумуляторы национального самосознания? Где должна формироваться реальная картина мира?

Это особенно важно в условиях, когда средства массовой информации становятся филиалами банков, а «аналитические центры» сидят в кармане таких господ, как Дж.Сорос.

Массы нуждаются в личности, способной изменить обычные правила политической игры или отменить эту игру вовсе.

Многое будет зависеть от того, насколько еще не утрачен государственный инстинкт и политическая воля у лучшей части граждан, пребывающих в атомарном, распыленном виде.

Третий вопрос: в какое состояние это броуновское движение потенциальной элиты должно прийти, чтобы выдвинуть национального лидера? Того, кто способен в силу своих индивидуальных качеств донести священные символы (в обычном состоянии общества они мертвы для широких масс) до максимального числа соотечественников?

Мы должны избавиться от иллюзий стихийного почвеннического демократизма и попыток путем заклинаний «соборности» оживить массы людей. Важнее, чтобы те немногие, кто жив для Русской Идеи, нашли друг друга. В этом взаимном поиске многое будет зависеть от языка символов, от того первого шага невербального общения, когда значок на лацкане пиджака уже может стать поводом для продуктивного контакта между двумя или несколькими православными славянами.

Символ способен кристаллизовать отдельные атомы русской потенциальной элиты в новую аристократию. Она волевым усилием вернет себе Русский Дом и откроет его всем ищущим.

Наше соборное движение будет иметь элитарныхй характер. Предстоит кропотливая «штучная» работа, где каждый новый надежный член братства – дороже помпезного многотысячного форума, который кажется грандиозным лишь в момент его проведения.

Подход таков: и один в поле воин, если он по-русски скроен.

Элита хранит и идеологически оформляет в соответствии с историческим временем священные основы национального бытия, ценностные и мировоззренческие ориентиры общества, обусловливает идентичность преемственности идеалов и поколений. Элита определяет национально-государственное, культурное и цивилизационное лицо этноса. Национальная элита живо связана с народом, но не сводима лишь к выражению народной культуры на более высоком интеллектуальной уровне. Элита – сама генератор идей, волевой творец культуры. Элита – не политический истэблишмент. Она не имеет сегодня обусловленных социальных преград.

Увы, сегодня русский народ не имеет своей элиты. Есть люди-маяки русской культуры, художники, писатели. Есть храбрые русские офицеры. Есть замечательные священники. А элиты нет.

Задачу воспитания волевой элиты поставили перед русским обществом его лучшие представители – философы «серебряного» века. Блестящий мыслитель К.Н.Леонтьев и автор теоретического труда «Монархическая государственность» Л.А.Тихомиров одними из первых сформулировали: необходимо создать духовные ордена.

Лев Александрович Тихомиров писал: «Конечно, тут дело касалось не какого-нибудь Иезуитского Ордена, а мысли наши бродили вот над чем. Борьба за наши идеалы встречает организационное противодействие враждебных партий. Мы же являемся разрозненными. Правительственная поддержка скорее вредна, чем полезна, тем более, что власть, как государственная, так и церковная, – не дает свободы действия и навязывает свои казенные рамки, которые сами по себе стесняют всякое личное соображение. Необходимо поэтому образовать особое Общество, которое бы поддерживало людей нашего образа мыслей повсюду – в печати, на службе, в частной деятельности, всюду выдвигая более способных и энергичных. Очень важное и трудное условие составляет то, чтобы Общество было неведомым для противников, а следовательно, ему приходится и вообще быть тайным…»

Действительно, тайная борьба против России, о которой мы знаем, должна иметь адекватный ответ. Причем, ответ в той плоскости, которая недоступна государственным учреждениям, именуемым «спецслужбами».

Вот что писал о неиспользованных возможностях в незримой битве с мировым масонством один из наиболее ярких представителей русской эмиграции историк Б.Башилов: «В этой борьбе победить должны были представители того лагеря, в ряды которого вольется большинство жертвенно настроенной молодежи… Главных, определяющих судьбу России решений могло быть два. Первое – если бы в исковерканной духовным подражательством Европе России, сторонникам самобытного развития удалось бы создать Орден Борцов за Святую Русь и вовлечь в ряды его большинство политически активной идеалистически настроенной молодежи. Этот орден, конечно, не должен был бы носить столь высокопарное название, высокопарность не в русском духе, он мог бы носить какое угодно название, но он должен был бы стать подлинным национально-консервативным строем, который был разгромлен Петром I и без восстановления которого не могла быть правильно решена задача национального возрождения. Второе решение – вовлечение идеалистически настроенной, политически активной молодежи идейными выкормышами русского вольтерианства в Орден Борцов против Православия и Самодержавия».

Православным архетипом тайного братства, незримого монастыря является град Китеж. Его благоверные жители, сокрытые от врага омофором Богородицы, все эти века не оставляют поля духовной брани, не перестают молиться за благостояние Руси.

Константин Николаевич Леонтьев в письме И.И.Фуделю также писал: "Знаете что? Я знал одну великую игуменью (из дворян), она два года тому назад (в 1888 году) умерла всего сорока трех лет. Она говорила: «Нам нужны новые монашеские ордена, которые могли бы больше влиять в мире.»

Русский философ Иван Александрович Ильин делал вывод: «Итак, спасение России – в воспитании и укреплении русского национального рыцарства… Рыцарский дух; рыцарская дисциплина; рыцарское единение; рыцарская борьба.»

И. А.Ильин также писал, что очагами русской национально-духовной силы станут в будущем «патриотически-орденские организации религиозного и светского характера.»

Их создание началось в среде белой эмиграции. В Праге русское сокольство «уподобляется в идейном смысле рыцарскому ордену в условиях нашего времени, где люди связаны между собой узами братства, дисциплины и клятвенным обещанием служить своему народу, а через него – славянству и человечеству.»

Евразиец Н.П.Алексеев так оценивает себя и своих соратников:

"По духу своему мы, пожалуй, первый тип русского ордена. "Орденская идея лежала в основе Национальной Организации Витязей, существующей и поныне в Русском Зарубежье и в России…

Теперь вновь обратимся к нашим временам. Иногда приходится удивляться вот чему. Таинственная связь внешне не связанных событий; мистическая синхронность разнообразных происшествий; наконец, возникновение ситуаций, которых по всей логике вообще не могло возникнуть, – все это предполагает наличие мощных незримых субъектов коллективной воли. Судить о них можно лишь по тому неожиданному изменению траектории известных нам процессов, явно испытывающих влияние каких-то весьма крупных тел. Словно невидимых звезд, вычислить существование которых астрономы могут лишь математически. Речь о структурах, наподобие нашей.

Их деятельность направлена, в частности, в неуловимую для многих сферу «войны символов». Чрезвычайно важно подавление масонских идеологем, которые стали образом массового мышления. Ведь формула «свобода, равенство, братство» выползла из лож. Однако вместо нее уже выдвигается священная триада: «Православие, Самодержавие, Народность».

Итак, на священной для русских Красной площади восстановлены символы государственного величия и духовной необоримости: Казанский Собор, Воскресенские ворота, Иверская часовня! В Покровском соборе возобновлена церковная служба.

Несмотря на бешеное противодействие грядет церковное прославление семьи Императора Всероссийского Николая Александровича. Но главное значение для грядущих судеб страны имеет возобновление церковной службы в Успенском Соборе Московского Кремля, чей алтарь есть и пребудет мистическим центром России. И свидетельство милости Божьей к стране Российской, Пречистый образ Богородицы Владимирской – вновь с молящимися в Соборе Успенском.

Вопреки явному нежеланию подавляющего большинства ельцинской политической верхушки возвращен бело-сине-красный флаг. Гербом России вновь стал священный двухглавый орел. Случайно ли цвет орла и поля взят из древнейших византийских манускриптов и с фресок домонгольской Руси: золото на багрянце? Уже не думаем ли мы, что обкомовские птахи сами выбрали себе этот символ?

Некоторые считают, что избрание подобной символики – сознательное стремление демократического истэблишмента паразитировать на священном. Однако не все так просто. Многие помнят как возмущал бело-сине-красный флаг верховную жрицу наших демократов Елену Боннер. Однако сигнал, данный ею для «своих», не сработал. Единственное, они попытались навязать трактовку цветов флага на французский манер: свобода, равенство, братство. Но все тщетно! Многие соотечественники наши знают, что три полосы флага выражали и выражают, по словам святого старца Феофана Затворника, священную трехсоставную идею нашей государственности: Православие, Самодержавие, Народность.

Дальше – больше. Наличном штандарте президента России появляется золотой двухглавый орел – символ Царя Московского.

Кто назовет цепь этих событий случайной!? Не увидим ли мы в названных и многих других «случайностях» мудрую и незаметную деятельность очень влиятельных сил, организованных православных структур российского, а возможно, и международного масштаба.

Это те, кто незримо для нас влияет на духовную, политическую и экономическую жизнь России. Естественно, для читателей «Московского комсомольца» такой вывод может показаться надуманным или даже сознательным блефом. Однако для нашего братства, некоторые члены которого, мы знаем, уже немало сделали на названном поприще, подобный вывод не удивителен.

Да, вопреки патриотическому пессимизму, есть основания полагать наличие православных, монархических организаций, бесконечно далеких от профанических монархистов – зримых и политически ангажированных.

Итак, русская элита будет формироваться в орденских организациях, православных братствах. Безусловно, они смогут возникнуть и в среде все еще хаотического казачества, в рядах русской армии, веками воспитывавшей рыцарей воли и духа в любых условиях, при любых режимах власти.

И. А.Ильин считал, что спасителями России, носителями ее древлеправославного духа станут монах и солдат, люди духа и воли. Россия более двух третей своей истории провела в войнах. Глубинное подсознательное нации, ее архетипы находят выражение в ее символике. От национального герба до детских игр – все проникнуто воинскими знаками. Икона XVI века «Церковь воинствующая», изображающая ангельское воинство в одном строю с православными витязями – являет собой зримое выражение духовной основы бранной жизни русского человека.

Кстати, наши конспирологические изыскания позволяют говорить о суборденской структуре, тайно сформированной в свое время в недрах Генерального штаба военным министром генерал-фельдмаршалом Д.А.Милютиным. Ее формальным прикрытием, судя по всему, стало учреждение в Академии Генштаба третьего курса. На него зачислялись лишь лица, добившиеся во время обучения на двух предыдущих курсах исключительных успехов. К сожалению, со смертью в 1912 году Д.А.Милютина названное сообщество во многом утратило свое незримое влияние…

Нынешний развал армии, поругание воинской чести и доблести принесли неожиданные, но закономерные плоды. Молодежь, не желающая идти в армию, охотно пополняет бандитские формирования, где ношение оружия, строгая дисциплина и иерархия являет собой ни что иное, как криминальную подмену армейских структур. Эксплуатируя подсознательную тягу к героической жизни, полной воинской атрибутики, группировки усиленно используют и символизм «братских» псевдоорденских отношений. Отсюда самоидентификация – братва, братки.

Только повышение статуса офицера приведет к оттоку молодежи из криминальных структур, создаст канал притока новых поколений в армию. Без ее возрождения – великой и уважаемой – мы не сможем возродить России, не сможем воспитывать мужчин, а не бандитов.

Формирование православных рыцарских дружин потребует творчества исключительно в рамках национальной традиции. Оглядка на Запад, слепое копирование средневековых рыцарских институтов Россию не спасут.

Ордена должны подготовить и иерархическую опору грядущему трону. К.Леонтьев писал: "Для того же, чтобы эта царская власть была сильна, не только не нужно, чтобы она опиралась прямо и непосредственно на простонародные толпы, своекорыстные, глупые, страстные, подвижные, легко развратимые; но напротив того – необходимо, чтобы между этими толпами и Престолом Царским возвышались прочные сословные ступени; необходимы боковые опоры для здания долговечного монархизма… Сами сословия или, точнее, сама неравноправность людей и классов важнее для государства, чем монархия… Вот прямая и откровенная постановка государственного дела, без всяких лжегуманных жеманств…

Счастливо и не совсем еще дряхло то государство, где народные толпы еще могут терпеливо сносить неравноправность строя."

Необходимо новое дворянство. Кровная аристократия в парижах являет в большинстве своем жалкое зрелище. На теплых диванах западного комфорта – и телесного, и душевного – из крови испарилось все русское. Покупка дворянских титулов богатеями в России (в частности, у Джуны) или выстраивание иерархии в зависимости от толщины кошелька еще более смешны.

Однако становится не до смеха, когда понимаешь, что эта пародийная аристократия может стать опорой еще более пародийному трону. Известные нам силы весьма настойчиво продвигают в цари представителя «смуглой династии» Георгия Гогенцоллерна или «государя» Николая III. А ведь речь идет о роли «удерживающего» в современном мире! Впрочем, мистическая подоплека и конспирология этих попыток – разговор отдельный.

Как аристократия родилась изначально? Бояре, например, (в бою ярые) – из лучших дружинников. Аристократия выросла из идеи служения – Богу, Царю, Державе. Точно так же должна сложиться новая аристократия. Одним из инструментов ее создания станут структуры орденского типа.

Более века назад старец Глинской пустыни Порфирий писал: «Со временем падет вера в России. Блеск земной славы ослепит разум, слова истины будут в поношении, но за веру восстанут из народа неизвестные миру и восстановят попранное».

Необходим отбор лучших. Государственные структуры, организованные по прямо обратному принципу, сделать этого не могут. То же самое касается и партий.

Партии, пресмыкаясь перед капиталом, ищут долларов. Орденам не нужны деньги, они не играют по чужим правилам.

Партии жалким образом приманивают в свои ряды. Ордена отбирают лучших, тех, кем движут идеальные мотивации.

Партии участвуют в выборах. Ордена выбирают сами – лидера, способного пропустить священные символы через себя и оживить их для широких масс.

Партии распадаются и деградируют. Незримые светильники орденов будут возгораться!