"Военная мысль в СССР и в Германии" - читать интересную книгу автора (Мухин Юрий Игнатьевич)

Суть проблемы

В подготовке профессионалов есть дефект – они о своем деле знают и к своему делу бывают приспособлены гораздо хуже, чем любитель или даже случайный человек. Опыт работы в «Дуэли» это часто подтверждает. К примеру, наиболее толковую статью о физическом смысле теории относительности Эйнштейна после многих дискуссий написал не доктор физических, а доктор технических наук, для которого эта теория является не более чем увлечением. Но он сделал то, чего до него не удосужился сделать ни один «профессиональный» физик – он отыскал и разобрался с исходными данными опытов Майкельсона по замеру скорости света.

Вспомним, как «профессионалы»-генетики шельмовали Лысенко, но ведь именно Лысенко в области изучения наследственности сделал больше, чем все эти генетики вместе взятые.

В военном деле случилось то же самое. Решение возникшей перед генералами проблемы нашли не генералы (а один из авторов не был и военным).

Сформулируем проблему: война потеряла движение и превратилась в позиционную потому, что атакующий в последнем рывке терял больше, чем достигал в результате этой атаки. Решение этой проблемы было найдено, но сначала поговорим об одной очевидной вещи.

Если ты много теряешь при последнем решающем рывке, то уничтожай противника издалека. Это ведь, казалось бы, должно быть всем ясно.

Как это было решено в РККА, будет показано далее, а сейчас обращу внимание, что речь идет именно об уничтожении противника издалека, а не о стрельбе на большие расстояния. Поясню, чего не понимали в этом вопросе генералы РККА.

Чтобы уничтожить противника издалека, мало далеко стрелять, нужно сначала отыскать противника, найти, где он. А для этого в первую очередь нужно не пушки и пулеметы совершенствовать, а оснащать войска средствами разведки и связи разведчика со стреляющим. Нужно насыщать войска оптикой: прицелами, биноклями, стереотрубами, дальномерами. Нужны приборы: звукоулавливающие, радиопеленгующие, нужны радары. Нужны очень точные топографические карты. Нужны авиаразведка и связь, связь, связь.

Но вернемся к теме. Как ни уничтожай противника издалека, а последний бросок все равно нужно делать – все равно придется поднять людей в атаку на виду у уцелевших пулеметчиков противника. Проблема как была, так и остается.

Но у этой проблемы очевидно и решение: нужно найти способ, при использовании которого противник не мог бы стрелять по твоим атакующим войскам. Любой способ!

«Профессионалы», генералы Первой Мировой его найти не смогли. Первым его нашел политик – Уинстон Черчилль. Правда, в юности он все же закончил кавалерийское училище, а в годы Первой Мировой он даже посидел в окопах Франции, командуя батальоном Королевских шотландских стрелков. Так что в армии он человек не совсем посторонний, но и не генерал. А генералы ту технику, которую нашел Черчилль для решения проблемы, категорически отвергали, не желая и разговаривать с ее конструкторами. Генералы рассуждали, как профессионалы.

– Известен автомобиль и гусеничный трактор. Автомобиль может ездить быстро и медленно, а трактор – только медленно. Известен автомобиль, укрытый броней и с пулеметами – бронеавтомобиль. Ну, зачем нужен еще и медленно движущийся гусеничный трактор с броней и пулеметами – танк?

Английский танк.

И изобретатель танка ходил из одной генеральской приемной в другую, пока не попал к Черчиллю. Тот сразу понял, зачем войскам нужен танк. Попробуем понять и мы, что для войны означала эта, по словам английских генералов, «безумная затея Уинстона».

Полковник Черчилль и его заместитель майор Синклер, 1916 г.

Когда своя артиллерия прекратит артподготовку по позициям противника и его пулеметчики подготовятся встретить огнем атакующую пехоту, им навстречу выползут танки, которые передавят пулеметы и не дадут оставшимся стрелкам противника поднять голову до тех пор, пока своя пехота не ворвется на атакуемые позиции. Поле боя изрыто траншеями и воронками, никакой автомобиль по нему не проедет, а танк проедет!

Черчилль решил эту задачу войны, но… Но только в тактическом плане. То есть, с помощью танков роты, батальоны и полки добивались тактических успехов – продвижения вперед на 5—10 км, но там, где их уже не прикрывал огонь своей артиллерии, стояла артиллерия противника и она мигом кончала и с танками, и с дальнейшим продвижением пехоты. Как применить танк для решения оперативных задач генералы Первой Мировой войны так и не смогли придумать.[5]

Что касается английских и французских генералов (наши тоже оказались не лучше), то замечу, что французы не смогли решить эту оперативную задачу до поражения Франции в войне с немцами в 1940 г., а до английских генералов решение этой оперативной задачи стало доходить только в 1942 г. С опытом Первой мировой войны и Гражданской войны в России разобрались только немцы.

В мае 1940 г. они напали на Францию, имея во всей Германии всего 3387 танков и самоходно-артиллерийских установок. Через две недели французы и англичане фактически прекратили сопротивление. К Новому году немцы, наконец, подсчитали, сколько же трофеев они взяли у сдавшихся французов и удравших на Острова англичан, и начальник Генштаба сухопутных войск Германии Ф. Гальдер записал в своем дневнике 23 декабря 1940 г.: «Трофейные танки: 4930 шт.…» И это были очень неплохие танки, немцы их охотно брали себе на вооружение танковых батальонов Резерва главного командования.

То есть, танки у англичан и французов были, только в головах у их генералов ничего не было. Никто, кроме немцев, не догадался, что танк сам по себе ничего не значит – никакое их количество ни бой, ни войну выиграть не даст, если ты не способен грамотно их использовать, не понимаешь зачем они нужны.