"Восемь волшебных желудей" - читать интересную книгу автора (Дьяконов Юрий)ПОЖАРЖеня уютно устроилась на коврике. Разложила вокруг себя на полу коробочки с разноцветными лоскутами, лентами, моточками тесьмы, катушками ниток. И защелкала ножницами… – О! Да у тебя тут целая мастерская! – входя, сказала мама. Что же ты шить задумала? – Костюмчик Желудино. Попонку Желурёнку. И ещё разные… – Слушай, доченька. Ты правда веришь? – перебила мама. – Конечно, мамочка! Они скоро будут здесь. Я знаю! Мама покачала головой. Задумалась. Погладила Женю по волосам и тихо проговорила: – Выдумщики вы с дедушкой. Никто твоих желудят и в глаза не видел. А ты им наряды шьёшь. А может, так и надо? Скажи, ты сны часто видишь – Ага! Каждую ночь. Да такие чудесные! Цветные. – Странно. А мне уже давно ничего не снится. – грустно сказала мама. – Может, потому, что очень уж устаю. На заводе, да потом ещё дома… Ну ты шей, шей! Мама улыбнулась и поцеловала дочку в макушку. Потом пришёл дедушка, и они отправились в рощу. Обыскали всё вокруг Большого Дуба, но даже следов желудят не нашли. Они ходили снова и снова, но всё без результата. Уже и все одежды для желудят были готовы, выглажены и сложены в коробку из-под конфет, а носить их некому. Однажды в роще они набрели на участок выгоревшей травы. – От костра, видно, загорелась, – сказал дедушка. – Трава сухая. Кто ж это додумался в такую пору с огнём шутить! – А вдруг тут желудята были?! – ужаснулась Женя. – Ну что ты, внученька! Зачем предполагать самое плохое. Я верю: всё будет хорошо. Да и сама Женя почему-то была уверена, что желудята всё-таки найдутся. Эх, узнать бы только, где они! Но спросить не у кого. Щеглик совсем куда-то пропал. Карра будто поглупела. Долбит носом свою кормушку, и только. А если очень пристанешь к ней с вопросами, каркнет недовольно и улетит, так и не поев как следует. Один Генка Бездумкин хвастается, что знает, где прячутся желудята. – Завтра поймаю их и посажу в клетку. Вот тогда они у меня запляшут! – говорил он Жене.- А тебе их не найти. Даром только в рощу бегаешь. Когда Генка в третий раз повторил эти слова, Женя поняла: ничего-то он не знает, просто хочет её позлить. Подошло первое сентября. Начались занятия в школе. Всегда весёлая и общительная, Женя теперь часто грустила. Посмотрит на рощу, мокнущую под дождём, и вздохнёт: «Как там мои желудятки? Ведь холодно же и сыро. Неужели я их никогда-никогда больше не увижу?..» Отшумели ноябрьские праздники. Утром крыши белели от инея. Замерзала вода в лужицах. С неба срывались первые снежинки. Всё ближе зима. И всё меньше надежд оставалось у Жени. Бездумкин, конечно, говорил Жене неправду. Он не знал, где прячутся Желудино и его братья. Но злопамятный Генка дал себе клятву, что обязательно разыщет желудят и отомстит им. Он и правда приготовил железную клетку-крысоловку, в которую решил посадить желудят, когда их поймает. И ещё сделал из крепкой капроновой сетки сачок с длинной ручкой. Таким сачком если накроешь, так уж ни за что не вырвется. Генка брал с собой клетку и сачок каждый раз, когда отправлялся в рощу. Но ему не везло: то знакомые мальчишки увяжутся, то встретит ребят из детсада, бегающих между деревьями. Как пристанут с расспросами: «А зачем клетка?.. А кого ты ловить будешь?..» И приходится возвращаться ни с чем. Но на этот раз всё было спокойно. С крысоловкой под мышкой и сачком в руке, никем не замеченный Генка добрался до рощи и двинулся по тропинке, ведущей к Большому Дубу. Шёл он медленно, низко пригибаясь к земле. Вглядывался в каждый пучок травы, раздвигал ветки кустов, ворошил сачком опавшие листья. Вокруг то и дело что-то шевелилось, прыгало, мелькало. Генка бросался из стороны в сторону. Но это оказывались либо кузнечик, либо большой жук, либо юркая ящерица. Генка злился на всё. На то, что ушёл из дому не позавтракав и теперь ужасно хотелось есть. Злился на солнце, которое уже поднялось высоко и пекло макушку. На то, что рубашка прилипла к спине, на боль в пояснице от постоянных нагибаний. Он грозил невидимым желудятам кулаком и шептал: – Ну погодите! Поймаю – голову оторву! И вдруг среди редкой травы он увидел что-то округлое, тёмно-коричневое. У Генки перехватило дыхание. Наконец-то! Он поспешно зарядил крысоловку, чтобы тотчас бросить в открытую дверцу свою добычу. Подкрался, взмахнул сачком, дрожа от нетерпения, подсунул под него руку и… увидел на ладони обыкновенный полусгнивший жёлудь. Генка в досаде так хватил им о дерево, что жёлудь разлетелся надвое. И тут же у ног заметил ещё несколько полусгнивших желудей. Глянул вверх и увидел, что стоит под двумя молодыми дубками с изъеденными гусеницами листьями. При одном воспоминании о гусеницах у Генки сразу зачесались и грудь, и шея. Он отскочил в сторону, стал брезгливо отряхиваться и вдруг вздрогнул от громкого крика. – Карр! Карр! – кричала большая чёрная птица с верхушки молодого дуба. Генка замахал на неё руками. Но птица не испугалась. Она перелетела на другое дерево и закричала ещё громче. «Жаль, рогатки нет! -подумал Генка. – Я бы тебе показал!» И тотчас увидел свою рогатку с красными резинками, висевшую высоко над головой на тонкой ветке гледичии. Он с удивлением огляделся вокруг. Так ведь это та самая полянка! Вон и яма, в которую он тогда попал, и рогатка… А птица не унималась. Громко оповещала обитателей рощи, что Генка Бездумкин здесь, что он охотится за желудятами. – Я тебе заткну глотку! – яростно грозил Генка. – Сейчас вот собью рогатку. Он прицелился и запустил сачком с тяжёлой железной ручкой. Со свистом рассекая воздух, сачок взметнулся вверх, но в цель не попал, а, падая вниз, напоролся на острую колючку гледичии и прочно повис рядом с рогаткой. – Каррр! Каррр! – насмешливо кричала галка. Генка неистовствовал. Чем бы бросить в эту носатую дрянь? Ничего под руку не попадалось. Тогда он схватил крысоловку, замахнулся и… пружина щёлкнула, железная дверка захлопнулась и так прижала пальцы, что из глаз брызнули слёзы. – Карр! – прокричала галка и улетела. Кое-как высвободив руку, Бездумкин всю злость перенёс на крысоловку. Он ругал её, пинал ногами. – Ах, ты так?! Ну теперь всё! Не жить тебе, подлой! – и кинулся сгребать в кучу сухие листья. Потом швырнул на них виновницу – крысоловку и чиркнул спичкой. Взметнулось пламя. Деревянное дно крысоловки вспыхнуло, стали, как живые, корчиться от жара прутья. – Горишь, дрянь?! Так тебе и надо! – приплясывал Генка. Повалил густой чёрно-жёлтый удушливый дым. Генка закашлялся, закрыл глаза. И вдруг вскрикнул от боли – острый язычок огня больно лизнул ногу. Генка и не заметил, как загорелась высушенная летним зноем трава. От травинки к травинке всё дальше и дальше от костра расползались почти невидимые при солнечном свете язычки пожара. – Я не хотел!.. Это не я!.. – пятясь, бормотал Бездумкин. Он испуганно осмотрелся вокруг и на пролом через кусты кинулся прочь из рощи. После победы над гусеницами желудята ходили как именинники. Да и как не гордиться – рощу спасли! Желустрёнок то и дело разыгрывал перед братьями целые сцены, показывал, как храбро бился с гусеницами, и хвалился: – Я их щёлкал, как семечки! Я один уничтожил сто каналий! Нет, больше: сто, сто, сто и ещё раз сто! Вот сколько! – Бяфф! Ну это уж ты, братец, присочинил! – не выдержал Желугавчик. – Пять сотен? Столько и Кукушка не осилила бы. – Вот ещё! Так она же просто кукушка. А я – страус! – Ладно, братцы, хватит спорить. Идите в тень, – сказал Желудино. – Вот отдохнём немножко и пойдём в посёлок искать Женю. Надо выполнять обещание. Чтобы люди никакого Бездумкина в рощу не пускали. Тогда и птицы вернутся. И… Желудино на полуслове перебил запыхавшийся Прыгун: – Страшная весть!.. Опять появился Бездумкин! – Подумаешь! – фыркнул Желустрёнок. – Я его как тюкну в нос, так будет знать! – Не хвались! – оборвал его Желудино. – С Бездумкиным шутки плохи. Ну-ка, братцы, прячьтесь в чащу! Они забрались в густые заросли крапивы и притаились. И-го-го! – проржал Желу-рёнок. – Тут нас никто не найдёт! Близился полдень, когда вскочил, забеспокоился Желу-гавчик: – Желудино! Мой нос говорит, что там что-то горит! Это у тебя от страха горит! – засмеялся Желустрёнок. И тут над ними с криком пронеслась Стрекоза: Спасайтесь!.. Бездумкин поджёг рощу!.. Ветер погнал над землёй дым. Желудята закашлялись. А Желустрёнок вдобавок начал чихать. Из глаз его катились слёзы, но он никак не мог остановиться. – Бегом к Старому Мухомору! В лабиринт! – крикнул Желудино. Их обгоняли стремительные кузнечики. Над головой проносились стрекозы и бабочки. Прятались в свои норки жуки. Муравьи-солдаты наглухо закрывали все входы в свой город. Сзади слышался всё нарастающий гул и треск. Хотя желудята бежали изо всех сил, пожар догонял их. Воздух стал нестерпимо горячим. Дым застилал глаза. Нечем было дышать. В голове мутилось. Наконец они вырвались из кустов. Но путь преградило озеро. Желустрёнок влетел в пего по колено и закричал: – Мы погибли! Я не умею плавать! Пожар догонит нас! – Замолчи! -сказал Желудино. – Ты забыл, что у нас есть друзья!.. Крак-квак! Кро-ко-кок! – громко крикнул он. Тотчас же из воды высунулись лягушачьи головы. – Нас догоняет огонь, который зажёг Бездумкин! – сказал Желудино. – Перевезите нас, друзья, на другой берег. – Мы готовы! – крикнул Большой Квак. Он и трое его братьев подстав пли свои широкие спины, и Желудята вскочили на них. Желустрёнок успел лишь раз десять вскрикнуть «Ой, утону!», как все четверо очутились уже на противоположном берегу. – Спасибо, Кваки! Берегитесь пожара! – сказал Желудино. – Не беспокойся! Мы нырнём на самое дно, ответили Кваки. – Вперёд! – скомандовал Желудино. – Теперь уже недалеко! Но тут подул ветер. И едва они успели пробежать шагов триста, как пожар, обойдя озеро справа и слева, снова стал догонять их. От его горячего дыхания на кустах дрожали и корчились листья. Густой дым клубился над землёй, и впереди ничего нельзя было разглядеть. От жары задымилась шерсть на Желу-гавчике, взъерошились и стали завиваться в кольцо пёрышки Желустрёнка. – Стойте! – приказал Желудино. -Нужно знать, куда бежать! Желудино быстро вскарабкался по наклонному стволу дерева вверх. Оттуда он сразу увидел полянку у Старого Мухомора, показал направление, крикнул Желугавчику: – Пробивайся с братцами к подземелью крота. Я догоню вас! С высоты Желудино увидел, как братцы добежали до норы и нырнули в подземелье. «Успели!» – радостно подумал он. Глянул вниз и оцепенел: под деревом уже бушевал огонь. Он забрался по стволу ещё выше и вдруг услышал ехидный смех. Тонкие противные голоса что-то напоминали. «Постой! Да ведь так смеялась Каналья, когда продырявила кувшинчик и оставила нас без воды! – вспомнил он. – Это смеются гусеницы!.. Но где они? Ведь птицы всех уничтожили!» Он приблизился к пучку листьев, скрученных паутиной, и вдруг услышал, как внутри запели гусеницы: Что нам дым! Что нам газы! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! Есть у нас противогазы! Ха-ха-ха-ха! Ха-ха-ха! Мы, канальи, всех хитрей! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! Мы заснём среди ветвей! Ха-ха-ха-ха! Ха-ха-ха! В листьях зиму переспим. Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! |
||
|