"Салон мадам Кассандры, или Дневники начинающей ведьмы" - читать интересную книгу автора (Перевозчикова Юлия)

ДВА УЖИНА И ОДИН ОБЕД

В пятницу было непривычно мало посетителей. Татьяна Астапчук не принимала. Виктор Инеев работал только до двух. Уходя, он загадочно подмигнул:

– Сашенька, не забыли?

Мне стало весело. Я сидела нарядная, в изумрудном платье с ящерицей, сразу видно, что куда-то собралась. Похоже, колдун сомневался в своей неотразимости. Под платьем, помимо белья, на мне были амулет и пояс, под глазами легкие тени. Полночи читала книгу по истории магии! Стало ужасно любопытно, что это за человек такой колдун? Про Александру Петровну немного понятно – незаурядная личность, обладает даром, а остальные? Вот Лукерья, например, целительница Лукиана. Гораздо более сложный человек, чем Виктор или Таня. Татьяна при ближайшем рассмотрении оказалась не такой уж и вредной. Красивая тетка с амбициями. А вот Лукерья… На «Лушу» мы так и не перешли. Лукиана держала меня на расстоянии. «Здравствуйте, Саша», «До свидания, Саша», «Заварите, пожалуйста, чай», «Спасибо» – вот и весь список выражений, употребляемых целительницей в разговорах со мной. Иногда я замечала, что она как-то по-особенному смотрит на меня, но при этом ничего не спрашивает. Лукерья Леонидовна оказалась человеком не очень общительным. Периодически она делилась своими наблюдениями с коллегами по цеху. Это происходило на кухне во время обеда или перерыва на чай. Но в такие беседы было лучше не встревать. Разговоры велись на колдовско-экстрасенсорном сленге, абсолютно мне непонятном. «Знаешь, он меня «объел по второй чакре», или «Ну, девочку быстро раскрутили, и она вылетела в астрал…», или «…она, конечно, мне навесила, я ей сразу отослала…». Что навесила? Что отослала? Или такой перл: «Надо бы ее посадить в банку на пару часов…» или «Поставили мину в ментальном теле – на прошлое, дорогу и перекосило…». Как это? А однажды Лукерья со смехом цитировала какую-то Таисию: «Ты представляешь, она говорит: «Свекровь подарила мне новые трусики и украла мою гинекологию». У нее что, собственное гинекологическое отделение в клинике? И свекровь стала заведующей? Бред какой! Кому нужна ее «гинекология»!» И все дружно засмеялись. А я сидела и недоумевала, как такие речи могут вести психически здоровые люди? Собравшиеся на кухне маги никак не походили на больных. В общем, поддержать компанию я не могла. Эта была тусовка, в которой существовала определенная система отношений и даже иерархия. Ценилось мнение только тех, кто входит в систему. И то не всех, а только избранных. Например, Александры Петровны. Еще мелькали какие-то неизвестные мне имена, но полушепотом. Я была никто. Даже не дилетант, просто администратор. И если я сама не спрашивала, мне ничего не объясняли. Особенно Лукерья. Она трепетно оберегала свое внутреннее пространство. Когда я проанализировала разговоры, то поняла – в этом кругу боятся тех, кто, по их же выражению, «подсаживается на хорошую энергетику», проще говоря, «энергетических вампиров». Точнее, избегают. Есть такая коллективная паранойя у экстрасенсов, они уверены, что их будут «есть». Лукерья не исключение. Она считается в салоне «белой». Это, как я поняла, – заявка на определенное положение в иерархии. Может, она думала, что новый администратор с ходу начнет со страшной силой потреблять ее чистейшую энергию? Однако, присмотревшись, небожительница решила, что девушка не опасна, и пошла на контакт. А может, ей просто стало скучно. Отпустив очередного, посетителя, целительница неожиданно предложила:

– Саша, вы обедали? Я нет. Давайте поедим. Мне одной не вкусно.

– Мне тоже.

– То-то вы ничего не едите! Такая худенькая!

Может, поэтому она думала, что я вампир? Но мне,

честно говоря, не нравится, как здесь готовят, а бегать в кафе некогда.

– Я мало ем. И не все люблю. И совсем я не худенькая, до совершенства далеко. Лукерья Леонидовна, что вам разогреть?

– Оставьте, Саша, я сама. Не надо усердствовать. Просто составьте компанию. Вы и так уже пришлись ко двору, даже Татьяна смотрит на вас милостиво. А она терпеть не может красивых женщин рядом с собой. У нее даже клиентки все страшненькие.

– С удовольствием пообедаю с вами.

Мы прошли на кухню. Лукерья разогрела борщ, а я достала из холодильника салат и кусок жареной рыбы. Ели молча. Потом целительница неожиданно подняла на меня свои круглые, как у совенка, глаза и спросила:

– Саша, а что вы, собственно говоря, молчите? Такая острая на язык. Что, боитесь меня?

– Нет, не боюсь – вы добрая. – Кажется, я произнесла это искренне, и не слишком слукавила, потому что поначалу Лукерья и вправду показалась мне доброй женщиной.

– Глупости, Саша, никакая я не добрая. Просто не злая. Улавливаете разницу?

– Вполне.

– Ну и как вам у нас? Нравится?

– Нравится, но я никак не могу понять, ну, как бы это выразить…

– Чем мы тут занимаемся?

– Нет, скорее, в чем суть помощи, которую оказывает магия. С предсказанием все более или менее ясно.

– Конечно, Александра Петровна небось вас наповал сразила? Она это может!

– Да, она меня удивила. Я не ожидала, что у нее такой сильный дар. Это ведь мало кому дано.

– Ерунда! Ошибаетесь, это дано всем, правда, не в такой степени, как Александре Петровне! У нее не только дар, у нее еще и талант! Все люди предчувствуют и предвидят то, что с ними должно случиться. Просто не могут объяснить словами. Вот томит и мучает что-то, а что – не понять. Вообще, каждый человек узнает о каждом все чуть ли не в первую минуту. Трудно только перевести это первое впечатление в суждение.

– Любовь и ненависть с первого взгляда?

– Ну, Саша, вся любовь и вся ненависть только с первого взгляда. Свыкаешься с этим постепенно. Не задумывались? Если вспомните свое первое впечатление о любом человеке, оно-то в конечном итоге и окажется самым правильным. Будете это развивать, постепенно научитесь читать себя, а потом и других людей. И станете как Александра Петровна.

– А почему вы так не делаете?

– Кто вам сказал, что не делаю?

– Значит, и вы?

– Да, Саша, просто я не слишком артистична, чтобы это нужным образом преподносить. И еще стараюсь не тратить силы на всех подряд, а только на тех, кто мне дорог. Я равнодушна к власти.

– А какое впечатление произвела на вас я?

– Хорошее. Я сомневалась, как вам будет здесь работаться с таким непоседливым характером. Вы ведь страшная непоседа, а, Саша? Теперь вижу, что вполне справляетесь. У вас, кстати, есть способности.

– Ну что вы, никакими способностями я не обладаю. Умею гадать, вот и все.

– Саша, все обладают способностями! Нет таких людей, которые своими эмоциями, своей волей не влияли бы на окружение! Каждая женщина – ведьма. А женщина страстная – ведьма вдвойне. Вы думаете, откуда порчи берутся?

Так, кажется, сейчас Лукерья сядет на любимого конька. Начнет рассуждать о порчах. Любимая тема нашей белой колдуньи.

– Делают какие-нибудь злые маги. За деньги.

– Такое бывает, но это редкость. В основном порчи возникают от ненависти людей друг к другу. Вот поссорились два человека, один забыл, а другой ходит и лелеет свою ненависть годами и все время желает обидчику зла. Вот порча и готова!

– Даже если тот, кто обиделся, не прав?

– Конечно не прав! Обида глупое чувство. Не в этом дело, а в том, что чужая ненависть, как стрела или как самонаводящаяся ракета, настигает человека и прилепляется намертво. Человека, как магнитом, тянет в самые неприятные и разрушительные для него места. Туда, где он может пострадать или погибнуть. Ведь ненависть активизирует ненависть. В том числе и к себе! А в каждом из нас ее предостаточно! В конечном итоге на человека влияет не порча, а подавленная агрессия. Порча только указала лишь на то, что ее много.

– Так что же, если рассуждать дальше в таком духе, выходит, порча в чем-то благо? Ведь она указала человеку на его «темную» сторону?

– А она и есть благо, Сашенька. В этом Божьем мире все благо.

– Так уж и благо?

– Конечно, потому, что все на свете учит нас думать, видеть, принимать и любить.

– Это вас, Лукерья Леонидовна, учит, а многие так и живут в зависти и злобе! Разве к вам такие не приходят? Те, которые во всем обвиняют жен, мужей, соседок, свекровей и весь окружающий мир? Я сижу в приемной и волей-неволей слушаю эти разговоры.

– Да, в основном такие и приходят, мудрые да добрые как-то сами справляются. Ну и что? Я сниму с них то, что они насобирали, и расскажу почему. Раз расскажу, два расскажу, сто раз расскажу. Может, на сто первый раз и поймут. Если уж мне дано, значит, доля у меня такая. Вот сидит в салоне красоты врач, сводит бородавки и говорит, что, дескать, чтобы бородавок не было, надо организм почистить. Кто прислушается, клизмочку сделает, травок очистительных попьет, питание изменит, а кто так и будет из года в год к доктору бегать.

– Нет, вы все-таки очень терпеливая и добрая, я бы так не смогла.

– Ну, значит, смогли бы по-другому. И не добрая я – просто злиться не люблю. Скучно. Танечке нравится, а мне скучно. Я потом чувствую себя плохо. Хотите конфетку «Мишка на Севере» к чаю? Мне клиентки таскают! Есть разные, но «Мишки», по-моему, самые вкусные. Хотите?

– Хочу. Спасибо, Лукерья Леонидовна.

– Да что вы мне все Лукерья Леонидовна да Лукерья Леонидовна! Я что, такая старая? Я и обидеться могу. Зовите Луша.

– А обижаться неправильно.

А кто вам сказал, что я правильная? Если бы я была правильная, то была бы ангелом и летала бы себе на небесах. А если я с клиенток чертей гоняю, значит, есть у меня кой-какой должок на этом свете! И боюсь, не один! Ой, Сашенька, звонок!

– Да, это к вам, последний клиент на сегодня.

– Ну все, тогда я пошла к себе, а вы идите открывать и съешьте шоколадку.

Я отправилась встречать очередного посетителя. В приемную заглянула Александра Петровна:

– Сашенька, я могу вас сегодня отпустить пораньше. Точнее, мне будет удобнее, если в семь в салоне никого не будет. У меня очень сложный и очень личный клиент. Будет спокойнее без посторонних.

– Александра Петровна, я как раз собиралась в парикмахерскую, пойду не спеша.

– Вот и отлично. Пояс надели?

– И пояс, и амулет.

– Умница. Удачи!

Ровно в семь Александра Петровна закрыла за мной и Лукерьей дверь. Мы шли по направлению к метро, мне нужно было на трамвай или на маршрутку, но я решила немного пройтись с Лушей.

– Луша, можно я задам довольно бестактный вопрос?

– Задавайте, Саша.

– А скажите, почему вы с Татьяной такие разные, а работаете и не ссоритесь?

– Мы не только не ссоримся, мы еще и дружим. Саша, мы друг другу не соперники. Ни как женщины, ни как ведьмы. Я делаю то, что Таня делать не может, а она то, что я делать не хочу. Она наводит, а я снимаю. Понимаете?

– А разве так можно?

– Можно. У всех своя задача. Вы верите в прошлые жизни?

– Верю.

Мне кажется, я в прошлой жизни была такой, как она, – активной колдуньей. Ну и много злилась, конечно. Теперь убираю то, что понавешала на людей. А Танечка – мне напоминание. Поэтому я к Танечке нежно отношусь, и она это знает. К ней мало кто из женщин хорошо относится, впрочем, это взаимно. Но вы ее не судите. Кто знает, какая вы будете, когда получите ее силу? Можете гарантировать самой себе, что сила вас не развратит?

– Нет, не могу.

– Правильно. Так что смотрите на Таню и запоминайте.

Мы подошли к метро, попрощались. Лукерья Леонидовна поехала к себе на Сенную, а я пошла на маршрутку. На шумном Литейном лихой водитель с лязгом остановил у светофора, и я вышла. Пройти надо было еще метров тридцать мимо нарядных витрин. Был душный вечер, но даже в загазованном центре пахло молодой липкой листвой. Мне почему-то кажется, что в это время года город влюблен и живет ожиданием романа с наступающим летом. Во всяком случае, что-то такое витает в воздухе. В салоне красоты, как это обычно бывает в это время, сидело много народу. Мой парикмахер еще колдовала над клиенткой, заметила меня, кивнула:

– Посиди, закончу и возьму тебя.

Я села на продавленный диванчик, взяла в руки потрепанный «Космополитен» и погрузилась в мир дамских грез. Универсальный рецепт обольщения, с завидным постоянством публикуемый в этом журнале, выглядит приблизительно так: «Если вас разлюбил муж или любовник, устройте романтический ужин. Приготовьте что-нибудь экзотическое (причем настолько, что приготовление займет всю первую половину дня). Потом наденьте кружевное белье…» Ах, если бы все было так просто, то в приемной салона мадам Кассандры не сидело бы такое количество женщин, этот журнал читающих. Освободившись, Лиля усадила меня в кресло и коварно предложила:

– Может, короткую стрижку? Коротко-коротко? Тебе пойдет.

– Нет. Только концы и челку.

– А давай еще и мелирование. У меня есть хороший раствор. Я тебе на пряди дам тонировку, и будут они не белые, а светлее на тон или красноватые?

– Интересно задумано. Светлее на тон, говоришь? Давай. До девяти успеешь?

– Легко! Свидание?

– Угу.

И Лилька стала колдовать над моей головой, приговаривая:

– Молодец, следишь за волосами.

Лилька колоритная девчонка. Помимо того, что она постоянно меняет цвет волос, отчего знакомые хронически ее не узнают, Лиля еще любит разноцветные парики, которые носит зимой и осенью вместо шапки. Раньше она работала в «Сулле». Еще до Инессы. Инезилья ее невзлюбила моментально. Катерина, по моей просьбе, помогла ей устроиться в этот салон. Здесь она пришлась ко двору. И неудивительно. Мастер Лилька замечательный. И хорошо, что ушла из «Суллы». Женские стрижки ей удаются лучше. Наверное, оттого, что перестает видеть в женщинах соперниц, как только они садятся в кресло. Это тоже своего рода дар.

– Лиль, а ты завтра как работаешь?

– С трех, а что?

– А у тебя есть окошко – прическу сделать?

– Смотря когда.

– С восьми до девяти.

– Сейчас посмотрю. В полдевятого подойдет?

– Подойдет. У меня в девять опять свидание, здесь на Литейном, у «Каравана».

– Успею. Тебе его поразить надо или испугать?

– Лиля, мне надо ему понравиться. Очень надо.

– Какие проблемы! Надо – сделаем.

Лилька постаралась. Волосы заиграли. Когда я вышла в холл, в кресле уже сидел Виктор Инеев и листал женский журнал. Мужчина с «Космо», забавно! Заметил меня:

– Сашенька, вы неотразимы!

Лилька сделала мне «страшные» глаза. В них отчетливо читалось: «И что ты ради ЭТОГО старалась?» Витя тоже как-то странно на нее посмотрел. Я улыбнулась, ничего не понимая. Завтра выясню, чего это они друг на друга так пялятся. Виктор был без машины. Ну-ну. Мой спутник быстро поймал такси. В машине попытался взять мою руку.

– Витюша, жарко.

Ехали молча. Виктор отодвинулся от меня и отвернулся к окну. «Так, – подумала я, – начинается». Колдовских манипуляций я не заметила, а вот психологические – в полный рост! Когда-то на самой заре моей юности мне пришлось помучиться со своим первым возлюбленным. Он обижался постоянно! Спасибо бабушке, объяснила, что к чему. Теперь при виде надутых губок у меня начинается приступ злости. А если еще по такому ничтожному поводу! Закипаю за минуту, как электрический чайник. Я попросила водителя остановить машину.

– Саша, в чем дело? Вам нехорошо? – встрепенулся Виктор.

– Нет, мне хорошо. И будет еще лучше, если мы никуда не пойдем.

– Почему же? Я вас обидел?

– Никто никого не обидел, а уже невесело! У вас проблемы? Давайте отложим наше мероприятие.

– Саша, ну ладно вам, я больше не буду.

– Обещаете?

– Обещаю. Какая вы горячая!

– Ладно, тогда продолжаем движение.

До ресторана добрались быстро, пробок не было. Я выбрала это место не случайно, здесь выступала некая Джамиля, бывшая ученица и теперь активный недоброжелатель Мельки. Можно сказать, соперница. У них в танцевальных кругах это в порядке вещей. Сначала поешь хвалу учителю, а потом поливаешь грязью. Странные нравы. Ну, посмотрим, превзошла ли Джамиля Мельку. Подошел молоденький хитроглазый официант с восточными чертами. Мы заказали. Каждый на свой вкус. Они у нас оказались разные. Заиграла музыка, и выскочила Джамиля. Красивая, сухая, яркая девушка с узким злым лицом. Танец был экспрессивным и динамичным, но мне не понравился. Точнее, дело было не в танце, а в танцовщице. Джамиля слишком откровенно работала на чаевые. Я давно заметила, еще до того, как начала ходить на занятия к Мельке, что танец живота удивительным образом высвобождает индивидуальность женщины, обнажает не только живот, но и душу. Душа красавицы Джамили была не так прекрасна, как лицо.

Портила жажда денег. Танец получился скучный и жадный. Когда Джамиля протряслась мимо нашего столика, Витя за бумажником не потянулся. «Или жлоб, или меня обидеть не хочет», – подумала я. Второе мне, естественно, казалось более лестным. Мы выпили, я белого вина, а Витя водочки. Шел обычный, ничего не значащий, треп двух флиртующих людей. Перешучивались, немного поддразнивали друг друга. Виктор оказался не глуп, даже остроумен, знал особенности женского характера, вовремя вставлял комплименты, но все это с головой выдавало в нем профессионального ловеласа. И поэтому никак не цепляло. Однако разговор под водочку и винцо постепенно подошел к интересующей меня теме. Виктор заговорил о магии, точнее, о работе.

– Ах, Сашенька, как я устал!

Колдун уже изрядно захмелел, и его начинало, что называется, «нести». Мужчине хотелось сочувствия. Очаровать ему меня не удавалось, и Витюша начал «бить на жалость».

– Саша, милая, у меня отвратительная работа!

– Ну, Витя, какая же она отвратительная, ты несешь людям добро!

– Да брось ты! Клиенты – идиоты! И главная моя работа – правильно развести их на бабки!

– А как же магия?

– Магия, магия! Она нужна десяти процентам из ста, да и то не особенно! Те дуры, которые приходят ко мне, думаешь, мужика без магии удержать не могут? Могут! Мозги включить лень. Я иногда и не делаю ничего, а только объясню, как с мужем надо обращаться, а потом просто руками помашу – и она уходит довольная! А потом приходит, цветы приносит, коньяк! Спасибо, Виктор Вадимович, вернули мужа! Дура!

– А если все поумнеют? Что ты будешь делать? На что жить?

– Придумаю что-нибудь! Ой, Сашенька, не скоро это будет! На мой век дураков хватит! Дураки нас всех кормят и кормить будут! И меня, и Лушку, и Татьяну. Только они к ним серьезно подходят, жалеют их, а мне, честно говоря, все их печали бабские до одного места!

Я столько наслушался у себя в кабинете – иногда на людей глядеть-то тошно!

– Вить, а вот другие колдуны?

– Какие колдуны, Саша! Ты что, у нас работаешь и ничего не поняла? В городе из тех, кто рекламу дает, одна Петровна и может кой-чего, да еще Лушка с Танькой. Не зря их Петровна к себе притянула. Настоящие-то колдуны в рекламе не нуждаются. Знаю я одну, покруче нашей Александры, ее люди сами находят. А остальные! Я тебе про все эти морды газетные такого порассказать могу, обалдеешь! Я с ними всеми водку пил! Славик Шехтель просто наглый обаятельный мужик, Синеус владеет гипнозом, Сидоров, который от пьянства лечит, сам заливает будь здоров! Азалия, та, что кармой занимается, просто психолог хороший. Внушит, что все хорошо, – вот и вся работа! Есть еще баба одна, вот аферистка! Цыганка. В людях разбирается, ну просто «нюх, как у собаки». Придет к ней кто-нибудь глупый да пугливый, а она ей, бац, порча у тебя! Муж умрет, дети умрут! Труба, короче! Чтобы снять, денег надо, тысячу долларов! Некоторые уходят других целителей, подешевле, искать. А есть такие, что весь город обегают, тысячу соберут и ей принесут. И она, естественно, снимет. За тысячу долларов чего ж не снять! Вот такие Саша, колдуны! Были, правда, люди. Чернокнижник один. Мог любого убрать. Убили его. Зарвался. Думаешь, он рекламу давал?

– Как же его убили, если он такой крутой колдун?

– А так и убили, потому что меру знать надо! Черная магия это задаром, что ли? Хозяину своему не угодил, или сверху решили, что перебрал. Вот и отвели глаза. Сила-то колдовская, она не вся твоя, частью заемная! А большую часть берешь у того, кому служишь. Не просто все. Поэтому десять раз подумать надо, стоит ли на дураков силу-то тратить, тем более их глупости потакать. Эх, было бы в России психологов да психоаналитиков побольше, к колдунам бы не бегали.

– Ну и на что бы ты машину купил?

– Нашел бы на что. Я, между прочим, в университете на факультете психологии учусь. Стану старым.

брошу этой фигней заниматься, открою кабинет психоанализа. Он к тому времени как раз в моду войдет.

– На заочном?

– На вечернем. Это у меня второе высшее будет. Еще и аспирантуру закончу.

– А первое какое?

– Финансово-экономический.

– А почему ты не в бизнесе, мне кажется, у тебя бы получилось.

– Да нет, не мое, скучно. С людьми лучше.

– Даже с дураками?

– О! С ними самый кайф!

И Витя стал рассказывать мне смешные случаи из своей практики. Мы посмеялись, но забавных историй я сама могла ему порассказать предостаточно. За тот период, что я работала в салоне, а особенно когда замещала диспетчера, я наслушалась такого, что, право, мне бы хватило на целый концерт, как у Михаила Задорнова. Вечер близился к концу, Витя хмелел, глазки его все больше начинали блестеть… короче, пора было уходить. Мы вышли на улицу. Виктор хотел обнять меня за плечи, но я увернулась.

– Эх, Сашка, не любишь ты меня! А он-то на тебя и не смотрит даже!

– Кто он?

– Аристарх, кто же еще!

– Да ну? И откуда вы все всё знаете?

– От верблюда! Думаешь, мы тут все пописать вышли! Я вот знаю, что на тебе пояс охранный и амулет Петровны! Как ты думаешь откуда? Я ведь тебя не щупал. Боишься?

– Нет, Витя, просто не разобралась, что мне нужно. Ты классный мужик, но я люблю, чтобы сердце колотилось. Не обижайся.

– Не проблема! Снимай пояс, амулет, я тебе живо это дело организую! Так заколотится, хоть валидол пей! Эх, Сашка, поехали, я тебя провожу, кофейком напоишь!

– Да нет, не стоит. Вечерний кофе приводит к завтраку на двоих. А у меня в холодильнике всего одна шоколадка.

– Хорошая ты девка! Прямая! Ладно, давай дуй домой! Я тоже к себе поеду, а может, еще куда закачусь. у меня клиентов на завтра нет!

Я села в такси, а Витюша, набравшийся и оттого добрый, перешел на другую сторону улицы. Ему надо было на север, а мне на юг. Очень символично. Интересно, что будет завтра?

Пятница выдалась вялой. Работали только Татьяна да Александра Петровна, и то больше с моими отчетами. Поток соискательниц легкого счастья быстро иссяк, и последние два часа рабочего времени я провела за игрой в компьютер. Без пятнадцати восемь я вышла из салона и уже через пару минут направлялась на знакомой маршрутке в сторону Литейного. Когда я приехала, Лилька с порога принялась меня пытать про вчерашний вечер. Я рассказала.

– Честно говоря, Сашка, я когда этого секс-террориста увидела, обалдела!

– А ты что, его знаешь?

– Еще как! А он тебе не сказал? Я с его бывшей женой знакома, с Галькой. Она в Италии стриптизершей работала, а здесь подрядилась ногти накладные делать. Сейчас опять в Италию подалась, жопой вертеть легче, чем ногти клеить. Правда, не знаю, как она справится. Жопа-то у нее уже не та, хоть Витька ей массажные салоны исправно оплачивал.

– Он ее бросил?

– Нет, она его. Не выдержала. Такого кобеля, как Витя, мало какая баба вытерпит. С ним у Гальки такие рога выросли, до люстры в Мариинском театре достать могли. По нему не видно, что ли? Зачем ты с ним в кабак поперлась?

– Хотела с живым колдуном пообщаться.

– Ты к нему еще на утренний прием запишись! Он по утрам баб от отсутствия оргазма лечит.

– Как лечит?

– Господи, Саша, ну как от этого можно лечить? Клин клином. Он еще в бубен стучит. Мне Галина рассказывала. У нее самой проблемы были.

– Кому в бубен?

– Не кому, а в какой. В большой такой плоский барабан. Бубен называется.

– И что, помогает? Ее-то вылечил?

– Да вылечить-то вылечил, только Галька никак не соглашалась, чтобы и других он так же лечил. Витька сначала ей пообещал, видно, влюбился очень, Галька баба красивая! А потом опять начал. Очень он эту свою работу любит. Галька его застукала. Хозяйка ваша ее успокаивала, дескать, Витька нужное дело делает.

– Ну ведь и вправду нужное.

– Да так-то оно так, но жене его каково! Знаешь, говорят, что на каждого мужика Бог отвел ведро спермы. Так вот Вите, видно, от щедрот два ведра досталось. Тяжело с таким. Всегда будешь не только не второй, но и не третьей, а двадцать первой, если повезет.

– Не волнуйся, мне Витька не нравится. Мне с ним неинтересно разговаривать.

– А чего с ним разговаривать! С ним трахаться надо и детей рожать. Витька домостроевец, тиран домашний и зануда, но денег на жену никогда не жалел. Если бы не была Галька такая ревнивая, может, и ужились бы. Витька ее любил, ему плевать на ее прошлое было. Он даже гордился ею, хвастался, что у него жена как с обложки и другие мужики от нее тащатся. Все, готово! Любуйся!

Лилька сунула мне в руки большое зеркало. Повертевшись в кресле, я внимательно осмотрела себя со всех сторон. Здорово! Вроде бы просто, а у меня так не получится. Мы еще немного помыли кости Виктору Инееву и, никогда не виденной мной, Гальке, и я пошла на свидание. Аристарх не перезвонил, значит, встреча должна состояться. Я волновалась. Однако напрасно. На углу Литейного и Некрасова уже стоял Аристарх. Красивый и демократично-элегантный, такой, что дух захватывало. Внезапно меня заклинило. А не зря ли я иду в этот «Дублин»? Может, не стоит приближаться к мечте так близко? Вдруг она разочарует? Аристарх уже шел мне навстречу.

– Саша, ну что ты так плетешься? Быстрей, там уже музыканты пришли! Я столик занял, давай, давай!

Мы миновали несколько домов и магазин, я увидела вывеску «Ирландский бар «Дублин» на двух языках. Четыре ступеньки вниз, и мы очутились в большом уютном подвале. Если верить фотографиям в рекламных проспектах туристических фирм – классический ирландский паб. Деревянная мебель, стойка бара с высокими табуретами. Все под мореный дуб. Сводчатые потолки. Декоративный камин. Обаятельный бармен с наглыми глазами. По залу прошла высокая полногрудая женщина в корсете с пелериной и длинной юбке, как будто сошедшая с полотен Лотрека.

– Это хозяйка заведения, Анжелика, – сказал Аристарх.

– Маркиза ангелов?

– Практически. Только ангелы нынче не те. Точнее, те еще ангелы.

– Похожа.

Мы сели за столик у камина. К нам подошла невысокая официантка, похожая на эльфа. Две косички уложены у нее на голове рульками, наподобие маленьких рожек, личико нежное, румяное, будто и не работала в пивном баре, а бегала с сачком за бабочками и раскраснелась. Прелестное создание. Другая официантка, с выразительным бюстом, обтянутым белой футболочкой, эффектно нагнулась над соседним столиком, расставляя кружки с пивом. Девушки здесь видные. Зачем мужчины ходят в пивной бар? Пить пиво и смотреть на красивых женщин. Здесь все в одном флаконе. Умно. Я зауважала хозяйку.

– Что ты будешь, Саша?

– Полагаюсь на твой вкус, я не знаю здешней кухни. А пиво люблю светлое.

– Тогда как обычно? И светлое пиво? – осведомился приветливый эльф.

– Да, только на двоих. А пока мы ждем заказ, давай немного послушаем музыку. Гороскоп я покажу тебе потом, сейчас здесь будет очень шумно.

Сказал это Аристарх вовремя, зазвучали заунывные напевы, прилетевшие к нам с далекого острова, омываемого теплым течением Гольфстрим. Я оглядела зал.

Много народу, шумно, уютно, весело. Изредка по залу проходила большая, красивая Анжелика, с ней кто-то здоровался, подзывал. Всем было хорошо. Мне тоже. С Аристархом особенно, даже если он просто молчит. Вообще-то это тревожный симптом, но мне, похоже, все равно. В сердце стучат эти подлые барабаны, а волны чувств тащат куда-то мою глупую душу. Когда отзвучала музыка и в нас с Аристархом уже плескалось по пол-литра пива, он осторожно тронул меня за руку и спросил:

– Ну что, Саша, ты готова?

– Вполне. Начинай. Только не пугай меня сильно.

– Не бойся, не буду, я же не Глоба. Итак, что такое натальная карта? Это пьеса человеческой жизни, где дома – декорации, планеты – действующие лица, аспекты – отношения между ними, знаки – роли, а по транзитам разыгрываются события пьесы. Это не мои слова, а цитата одного известного астролога, пишет под фамилией Подводный. Вряд ли ты читала его книги. Однако я подпишусь под каждым словом. Итак, начнем читать пьесу твоей жизни. Точнее, это пока не пьеса, это даже и не сценарий, а всего лишь синопсис, краткое описание сценария, потому что двадцать пять – это совсем мало.

– А сколько тебе?

– Тридцать два, почти тридцать три. Возраст одной очень известной личности. Приступаем?

И Аристарх стал рассказывать обо мне. О моих проблемах, моих маленьких слабостях, о моей маме и отце точнее, о той роли, которую они сыграли в моей жизни. О том, что я люблю и к каким людям меня тянет Откуда берется это знание? Неужели все это можно вывести из нескольких цифр, моего дня, года и часа рождения? Однако оказалось, что можно. Даже мои тайные литературные упражнения нашли отражение в гороскопе, правда, вскользь. Аристарх упомянул, что я человек склонный к творчеству, по его предположениям, это что-то из области литературы. Никогда не думала, что меня можно так разложить по полочкам. Стало неуютно. Аристарх заметил.

– Сашенька, я тебя загрузил? Тебе некомфортно?

– Немного. Честно говоря, ощущение такое, что я сижу здесь совершенно голая!

– О, если бы это было так, окружающие здорово бы порадовались. Я, кстати, тоже.

– Шутишь?

– Серьезен, как никогда. Вот тебе наглядный пример, почему составлять гороскоп нельзя давать кому попало. Дурак бы тебе такого наговорил! А астрология – это наука для умных. Кстати, нам крылышки принесли. Налетай.

Еда была божественной! Повар у прекрасной Анжелики знал свое дело. Когда все было выпито и съедено, а музыканты отгудели второе отделение, Аристарху пришла идея прогуляться. И мы побрели по притихшему центру, такому волшебно-безлюдному в это время суток. В руках у нас были холодные банки с пивом, из ближайшего магазина «24 часа», и оно казалось мне в тысячу раз вкуснее того, что мы только что пили в баре. Стало легко, как будто мужчина моей мечты был моим ровесником, таким как Андрей, только умнее. От ходьбы и теплого воздуха, пропахшего листвой и остывающим свежим асфальтом, стала кружиться голова. Аристарх поймал машину и повез меня домой. Когда мы приехали, он зачем-то вышел из такси и проводил меня до самой двери подъезда. Постоял рядом, держа в ладонях мою руку. Я видела, или мне только казалось, что он хочет меня поцеловать, но Аристарх отпустил мои пальцы и сказал: «Пока, Саша!» Сел обратно в машину и уехал. Почему? Не поняла. Не хотелось думать ни о хорошем, ни о плохом. Я решила: сегодня я счастлива. А завтра? Завтра посмотрим.