"Сердце ангела" - читать интересную книгу автора (Грацкий Вячеслав)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Никто и слова плохого не сказал Дарелу. Ни Каспар, ни отец Оливер. Выслушав доклад, они просто кивнули и отправились по своим делам. Так, словно не ожидали ничего другого.

Генерал Морвель, граф де Водрейль, начальник Уормского гарнизона «серебряных» и непосредственный начальник капитана Сота, поступил по своему обыкновению просто и незамысловато.

— Вы были хорошим воином, капитан, — заявил он, едва Дарел переступил порог кабинета. — Но, боюсь, в скором времени нам предстоит расстаться. Вы провалили задание. Задание, полученное от эмиссара ОСА. Вы упустили опаснейшего преступника.

Дарел пристально вгляделся в генерала. В свои пятьдесят пять Морвель был крепким, бодрым и подтянутым, возраст выдавали только глаза, обрамленные сетью морщин. Генерал, как ему и было положено по должности, отличался крутым нравом, зычным голосом и твердолобостью. Вот только сейчас Морвель мало напоминал себя прежнего. Говорил тихо, обходился без ругани, избегал смотреть в глаза.

— Я понимаю, — спокойно кивнул Дарел. — Я готов отвечать.

— Это хорошо. Что понимаете. Хотя, конечно, ни черта вы не понимаете! Сколько раз я предлагал вам титул?! Молчите? Правильно… Будь вы дворянин, возможно, я бы мог что-нибудь сделать. Возможно. Но сейчас… Сейчас, в сложившейся ситуации я… — Он развел руками.

Дарел сдержал усмешку. Генерал лукавил. Дворянство вряд ли могло что-то изменить. И генерал знал это лучше чем кто-либо.

Выбравшись из-за стола, генерал подошел к окну, отдернул гардины. Внизу, на плацу казармы, упражнялись с оружием «серебряные». Рубились на мечах и саблях, стреляли из арбалетов, бились на конях и пешими, сомкнутым строем и врассыпную. Жизнь продолжалась, но Дарел ощущал себя вырванным из нее. Словно стал чужим этому миру.

— Я связан по рукам и ногам, — признался генерал, не оборачиваясь. — Видите, как все неудачно переплелось. Инспекция герцога де Майрена и этот… эмиссар, чтоб его разорвало!

Дарел молчал. Все было понятно без объяснений и оправданий. С чего бы генералу пускаться в словоблудие? Неужели все куда хуже, чем можно было предположить?..

Генерал будто подслушал мысли Дарела. Резко обернулся, проткнул капитана взглядом.

— Судя по вашей каменной физиономии, вы все еще не понимаете.

— Отчего же? — пожал плечами Дарел. — Я не настолько тупой.

Генерал подошел ближе, качнул головой.

— Вы, капитан, хуже, чем просто тупой. Гораздо хуже. Хотите совет?

— Буду признателен.

Генерал приблизился вплотную и прошептал почти на ухо:

— Кто бы в действительности ни был виновен в провале операции, отвечать придется вам, капитан. Посему мой совет прост: уезжайте из города, капитан. Бегите. Если хотите жить…

Дарел поиграл желваками, отвел глаза, дабы Морвель не углядел чего лишнего. Мотивы генерала, не отличавшегося избытком добросердечия, были понятны. Поиск беглеца — дезертира и преступника — так или иначе ляжет на плечи генерала. В итоге он получит очередную медаль, а заодно отмежуется от бывшего подчиненного. Сплошная выгода.

— Уверяю вас, так было бы лучше для всех.

— Благодарю вас, генерал, но я не могу так поступить.

— Понимаю, — вздохнул Морвель. — Но… Впрочем, дело ваше. Можете идти, больше не задерживаю.

Покидая казармы, Дарел ощущал себя прокаженным. Сослуживцы вроде бы улыбались, жали руки, хлопали по плечу, говорили, что он сделал все возможное, но… От них за километр несло отчуждением.

Нельзя сказать, что все это испугало его. За десять лет исправной службы он хорошо изучил бюрократическую машину военного ведомства, да и королевства в целом. Он знал: машина работает медленно, но неотвратимо. И задолго до Каспара он знал: рано или поздно ему придется уйти. Эта система, как выразился Арнор, выдавит его. Как занозу из тела. Вот самому мэтру каким-то образом удалось вжиться в нее, стать для нее прозрачным. Почти своим. Почти управляемым. Но Дарел…

С каждым годом ему становилось все тяжелее. Нет, он не перестал ненавидеть магию и колдунов. Просто с возрастом все более заметными становились язвы системы. И мириться с ними ему становилось все труднее.

Все, что он хотел, — заработать денег и вовремя подать в отставку. До того как его «уйдут». Возможно, от него этого и дожидались, но Дарел не хотел уходить сам. Магия угрожала не только системе. Колдуны, ведьмы, мутанты Финмара убивали простых людей. И они, эти люди, нуждались в его защите.

А вечером «медведей» вновь бросили в дело. На этот раз все выглядело довольно просто — разогнать очередной шабаш, то есть ночное сборище очередной секты еретиков. И эта простота сразу насторожила Дарела. Разгон еретиков обычно осуществлялся силами полиции, «серебряные» и те привлеклись редко, не то что «медведи».

Усадьба, где предстояло провести операцию, была уже оцеплена полицейскими. Возле главного входа Дарела ожидал капитан Бернар. Не обнаружив ни отца Оливера, ни Каспара Геллера, Дарел помрачнел.

— Зачем здесь мы? — с трудом сдерживая ярость, спросил он. — Ожидается сильное сопротивление?

— Не знаю, — пожал плечами Бернар. — Поступило заявление, что здесь секта из учеников Арнора во главе с его, если можно так выразиться, духовным преемником. Вон она, кстати, заявительница… — Он кивнул на мявшуюся невдалеке под присмотром полицейского девушку лет двадцати пяти в форменном платье студентки Уормского университета. — Зовут Анель, аспирантка, могу познакомить, — улыбнулся Бернар.

Перехватив свирепый взгляд капитана, девушка испуганно юркнула за спину полицейского. Дарел стиснул кулаки. Все правильно. Упустил Арнора, так разберись с учениками. Вот только…

— Отец Оливер?

— Из Инквизиции нет никого, — покачал головой Бернар.

— Тогда зачем здесь мы, черт побери? — прорычал Дарел.

— Это не ко мне вопрос, Дарел. Спроси лучше своего генерала. — Бернар снова улыбнулся.

Операция заняла несколько минут. В усадьбе обнаружилось с десяток девушек из университета, которые при виде закованных в доспехи «медведей» едва не попадали в обморок. Дарел самолично обошел все комнаты, ища малейшие признаки колдовства, но тщетно. Студентки могли заниматься чем угодно — вышивать крестиком или строить антиправительственные заговоры, но магией здесь и не пахло.

— Капитан, мы закончили, — доложил Теобальд Олден. — Куда арестованных?

В глазах Тео сквозило недоумение. Никогда раньше не возникало такого вопроса — «куда?»… Дарел покосился на арестантский фургон, из-за решетки которого поблескивали испуганные глаза девушек, зло выругался и направился к капитану полиции.

— Бернар, что здесь происходит? Что делать с этими…

— Думаю, как обычно — в участок, — отозвался Бернар. — Но ихнего духовного преемника лучше в Инквизицию. Для чего-то тебя все-таки прислали.

— Для чего-то… — процедил Дарел. — Тео, бери преемника или преемницу, остальных — Бернару.

В «желтый дом» они ехали в молчании. Отправить их на разгон стайки заболтавшихся студенток — это была откровенная издевка. Или оскорбление. Это понимали все. Но Дарел понимал еще кое-что — это сделано из-за него.

— Капитан! — ворвался в его мысли звонкий девичий голосок.

Он нехотя повернул голову. В сумерках сквозь решетку арестантского фургона разглядеть лицо девушки не удалось, да он особо и не старался.

— Я узнала вас, — продолжила она. — Вы не помните меня? Мы встречались у бургомистра…

Дарел чертыхнулся. Сегодня у него прямо-таки день встреч! Кстати, любопытно бы выяснить, отчего возле бургомистра всегда вертится так много колдунов и еретиков? Помимо Арнора и этой его преемницы на памяти Дарела была еще по меньшей мере дюжина людей, так или иначе имевших отношение к магистрату. И еще любопытно, работает ли ОСА в этом направлении? Или они по обыкновению только доносы почитывают?..

— Дарел, послушайте, можно задать вам вопрос?

Капитан буркнул что-то нечленораздельное. «Может, так и надо, — подумал он. — Может, в скором времени еретики станут моими единственными собеседниками? Скажем, в той же Башне Спасения?..»

— Скажите, почему вас послали сюда? Из-за того что вы упустили мэтра Арнора? В качестве наказания? Или чтобы дать понять…

— Послушайте, вы, — резко отозвался Дарел, — не знаю, кто вам успел разболтать, но… Вам лучше побеспокоиться о своих проблемах. Думаю, неприятности, грозящие вам, не идут в сравнение с моими.

— Ошибаетесь. — Девушка рассмеялась. — Я знала, что меня ждет. И была готова к этому. А вот вы… Вы, наверное, плохо представляете себе, насколько важного преступника упустили. Уверяю вас, вы не просто совершили должностной проступок. Вы совершили тяжкое преступление. Против короны и церкви. И если я заведомый мятежник, то вы, капитан, предатель. А предателей, как известно, наказывают по всей строгости закона. Пожалуй, вы пойдете по статье Уголовного кодекса Ар-мании как…

— Не лезьте не в свое дело! — бросил Дарел и пришпорил жеребца.

— Почему не в свое?! — крикнула она ему вслед. — Я, между прочим, известный юрист. У меня обширная практика и куча клиентов. Могу рекомендовать хорошего адвоката. Я бы и сама взялась вас защищать, но, как видите…

Капитан вспомнил. Действительно, однажды на приеме у бургомистра он приметил одну бойкую девицу. Правда, что она там делала, он уже не помнил, но язык у нее и впрямь был подвешен хорошо.

А может, она права? Может, пора искать адвоката? Дарела передернуло. Нет! Даже под страхом смертной казни! Пожалуй, адвокатов он не любил немногим меньше колдунов. Если их проклятое сословие прошерстить как следует, наверняка половина окажется колдунами или еретиками. Или даже девяносто процентов. Мерзкое племя!

Ближе к полуночи он отправился в трактир, но не в тот, где он по обыкновению столовался, а в другой. На противоположном конце города, где вероятность наткнуться на знакомое лицо была ничтожна мала. Трактир назывался «Золотое руно» и славился только одним. Приличные люди сюда не захаживали. Здесь собирались преступники. Обычные, уголовные, с коими Дарел дела практически не имел. Его клиенты по обыкновению собирались в Башне Спасения. Либо спасали свою душу через очистительный костер на городской площади. В общем, капитан имел все шансы без помех отвести душу.

Трактирщик, пронырливый толстячок туранийского происхождения, появился сразу же, едва Дарел обосновался в дальнем углу заведения.

— Уважаемый господин… — Трактирщик погладил себя по обширной проплешине на макушке.

Его поросячьи глаза так и забегали по капитану. Дарел оделся более чем скромно, выбрал самые дешевые ножны, вложив туда меч с простенькой рукоятью, и постарался не встречаться взглядом с хозяином притона, дабы у того не было никаких шансов догадаться об истинном статусе Сота.

И все же трактирщик нутром что-то учуял. Или просто привык, что к ним редко заходят чужаки. Так или иначе, но он попросил Дарела покинуть заведение, ссылаясь на то, что все столики уже заказаны. Капитан махнул у него перед носом зажатым между пальцами золотым. Глаза хозяина алчно блеснули.

— Но я, право, не знаю… Если вы обещаете вести себя прилично… Знаете, у меня репутация…

— Обещаю, — еле слышно сказал Дарел. — А теперь неси лучшее вино.

— Конечно-конечно, сударь.

Трактирщик замялся немного, многозначительно поглядывая на золотой. Дарел ухмыльнулся и небрежно швырнул монету на стол. Та исчезла почти мгновенно. Трактирщик воровато оглянулся, словно опасался, что у него отберут добычу, и поспешно скрылся на кухне.

Дарел прикрыл глаза. Золото ослепило хозяина. А такие, как он, поступают предсказуемо. Оставалось подождать. И выпить немного вина. Пока есть время.

Харчевня постепенно заполнялась. Профессиональные нищие, многие с уже снятыми липовыми протезами. Невзрачные воры с вечно бегающими глазами. Рослые грабители с выпирающими из-под одежды дубинками и кистенями. Мечи и шпаги, если таковые при ком и были, прятали куда старательнее, все ж таки длинные клинки — привилегия дворян и наемников, если полиция поймает, рудники обеспечены.

Вино принесли в початой бутылке, и Дарел разочарованно вздохнул. Сегодня придется обойтись без вина. Ибо отравленное он пить не будет, а нормального ему уже не дадут.

Нарочито медленным движением Дарел наполнил кружку, поднес ко рту и сглотнул слюну. Честно говоря, без вина долго ломать комедию не хотелось. Он поискал глазами трактирщика и помахал рукой.

Тот подошел, то и дело косясь на двух здоровяков вышибал, сидевших за столиком у самого входа Вышибалы, потряхивая дубинками, следили за хозяином краем глаза.

И, между прочим, дули вино. Конечно же не отравленное. Какую-нибудь дешевую дрянь.

Дарел приветливо улыбнулся и кивнул хозяину на стул. Тот неуверенно уселся на самый край.

— Что-то не так?

Дарел кивнул на бутылку.

— Выпей со мной, приятель.

Тот замотал головой.

— Ну что вы, сударь, я не пью с клиентами. Мне работать надо. Если я с каждым…

Взмахнув рукой, Дарел вновь показал золотой. Трактирщик раскашлялся, замотал головой еще энергичнее.

— Сударь, мне работать нужно, — промямлил он, лицо его лоснилось от пота.

Перехватив стальной взгляд Дарела, тураниец побледнел. Только сейчас ему пришло в голову, что случайно забредший на огонек обладатель золотых монет может оказаться не тем, кем кажется. И что он здесь вовсе не случайно. И что он — опасен! Впрочем, полный бандитов зал за его спиной все еще внушал трактирщику уверенность. Кем бы он ни был, этот странный посетитель с кинжальным взглядом, он пришел один.

— Сударь…

— Думаешь, что в твое волчье логово забрела овечка? — осведомился Дарел.

— Сударь, я не понимаю…

— Все ты понимаешь, тварь, — отрезал Дарел. — Ты хотел меня отравить, ублюдок. Но я не овечка. А вот ты и твои ублюдки, — он повысил голос, и за соседними столами стали стихать разговоры, бандиты оборачивались, хмуря брови, — на которых ты надеешься, и есть овечки. Вопрос лишь в том, умрешь ты первым или последним.

Трактирщик оглянулся и, заметив, что бандиты уже поднимаются с мест, хватаясь за оружие, бросился прочь, вопя как резаный:

— Спасите! Это сумасшедший! Он хочет меня убить!!!

Поднялся и Дарел. Отбросил плащ, медленно обнажил клинок, в левую руку взял кулачный щит и отступил к стене. Он давно уже был готов. В том числе и к схватке с толпой. Под дешевым камзолом на нем скрывалась бригантина, под рукавами — железные наручи, под штанами — поножи, а простенький на вид меч был изготовлен из великолепной итанийской стали.

Дарел обвел скучающим взглядом подступающих бандитов. Они были очень предсказуемы. Трактирщик и вся эта грязь — воры, грабители, мошенники. Все они тоже были правильными. Управляемыми.

— Кто хочет умереть первым? — холодно спросил он.

— Ты совершил ошибку, парень, — донеслось из толпы.

Вперед выступил молодой, не старше тридцати, здоровяк под два метра ростом. В правой руке он раскручивал кистень с двумя шарами. На левой блеснуло что-то вроде латной перчатки, явно приспособленной для перехвата клинков.

— Он совершил две ошибки, Хрут.

Рядом с гигантом остановился еще один бандит, худощавого телосложения и лет так на десять-пятнадцать постарше первого. Его забинтованная левая рука висела на перевязи, правая придерживала отделанный золотом и драгоценными камнями меч на не менее роскошном поясе. Но выделялся он не только этим. Дарел первым делом обратил внимание на его испещренное шрамами лицо. Породистый нос, острый выдвинутый подбородок, надменный взгляд. Мужчина был из благородных.

Дарел особо не удивился. Дворяне нередко вставали на преступную стезю. Иногда по причине нищеты и нежелания служить в армии. Но чаще — от недостатка острых ощущений. Участь и тех и других была незавидной. Когда они попадались, их лишали всех титулов, привилегий и имущества и приговаривали к смертной казни. Если им удавалось бежать, они превращались в изгоев, которых полиция преследовала особенно настойчиво. Потому-то наиболее опасными и жестокими бандитами считались именно бывшие аристократы.

— Первую, когда пришел сюда, — продолжил дворянин. — А вторую, когда обидел нашего доброго хозяина.

— Ты забыл про третью, почтенный Ган! — крикнул из дальнего угла трактирщик. — Он оскорбил всех вас, моих друзей!

— Да, ты прав, — кивнул Ган, — и оскорбил всех нас.

— Так кто хочет первым попробовать моей крови? — Дарел махнул мечом в сторону аристократа. — Ты? — Он повернулся к гиганту. — Или, может, ты?

— Клянусь, я заставлю тебя сожрать собственные мозги. — Хрут шагнул вперед.

— Хрут, ты уверен в своих силах? — Ган посмотрел на гиганта с легкой насмешкой.

— Я всегда уверен, — бухнул Хрут.

— Это меня и пугает, — усмехнулся аристократ.

Хрут косился на него неприязненно, но с заметным почтением и осторожностью, из чего Дарел заключил, что этот немолодой бандит далеко не рядовой.

— Сдается мне, Хрут, этот парень тебе не по зубам, — заметил Ган. — Может, уступишь его мне?

Хрут нахмурился, кивнул на забинтованную руку, висевшую на повязке.

— Ты ведь ранен, Ган…

— Как угодно, мой друг. Я хотел как лучше.

Ган отступил. По его знаку бандиты сдвинули в сторону столы и стулья, обступили место схватки плотным кольцом. Дарел насмешливо скривился. Ведь это он пришел сюда как охотник. Это ведь он жаждал крови. А оно вон как все… Осталось только флажки развесить. Что ж, может быть, так даже лучше. Когда некуда отступать. Когда есть только один выход. Через труп врага.

— Начинайте, — кивнул Ган.

И Дарел тотчас выбросил все посторонние мысли из головы. Тактика Хрута была очевидна — ловить клинок своей перчаткой, там наверняка есть захваты, и долбить кистенем. Сделав несколько пробных выпадов, Дарел утвердился в этом окончательно. Хрут не был опасным противником.

Вот только покончить с ним по-быстрому оказалось непросто — вокруг стояли вооруженные бандиты. В схватку они вроде бы не вмешивались, но само их присутствие… Кожа Дарела едва не горела от их взглядов. А иллюзий относительно честности поединка капитан не испытывал. Его пырнут в спину без особых раздумий. При первой же возможности. Даже если потом тот же Ган будет грозить пальчиком.

И Дарел смотрел в оба. Это выматывало и отвлекало от боя, но иначе было нельзя. Смотрел сразу за всеми. За Хрутом, за бандитами, за Ганом. Особенно за Ганом. Тот стоял вроде бы дальше всех, с холодным отрешенным лицом, но Дарел знал — он начеку. В отличие от остального сброда аристократишка наверняка в свое время окончил рыцарскую школу.

Какая нелегкая принесла его в трактир именно сегодня?! Или судьба преподнесла Дарелу новый урок? Дескать, возомнил себя непобедимым, неуправляемым, а окружающих тупыми и предсказуемыми?.. Внутри Дарела все всколыхнулось от ярости. Хватит осторожничать! Он ведь пришел сюда дать волю своему гневу.

— Пора заканчивать этот балаган, — прошептал он.

Тяжелый шар хряснул об стену, клинок капитана скрежетнул и намертво застрял в перчатке Хрута. Гигант ухмыльнулся, махнул кистенем, и в ту же секунду острая грань щита Дарела полоснула его по глазам. Плеснула кровь, Хрут с ревом отшатнулся, и меч выскользнул из захвата.

— Ублюдок! — заорали вокруг.

— Убей его, Хрут! Убей!

— Вырви ему кишки!

Грозно зазвенело железо, загрохотали кулаки по столам, кое-кто в сердцах рубил стулья. Гигант зарычал, вытерся рукавом, но кровь из рассеченной брови текла и текла, и Дарел довольно осклабился. Дело сделано.

— Тебе помочь? — ледяным тоном осведомился Ган.

— Пошел к черту!

Ган хмыкнул. Он тоже все понял. Хрута могли спасти только чудо или мозги. Но в чудеса Ган не верил, а мозгов у гиганта не водилось отродясь.

Кровь заливала глаза Хрута, и он делал одну ошибку за другой. Но боль и кровь только распаляли его. Он ревел, ругался, а его движения становились все более и более бездумными.

Улучив миг, когда гигант в очередной раз решил вытереть кровь с глаз, Дарел ринулся вперед. Хрут махнул кистенем вслепую, Дарел легко увернулся и вогнал клинок точно в горло. Дарел тотчас отскочил и едва успел увернуться от меча Гана. Хрут еще стоял на ногах, еще хрипел и булькал, разбрызгивая кровь, а Дарел уже вовсю рубился с новым противником.

Отчасти это было к лучшему. Такую змею, как Ган, лучше держать перед глазами, нежели за спиной. Хотя навыки рыцарской школы и делали Гана опасным бойцом, они же делали его предсказуемым. А его меч и вообще нынешний образ жизни говорили о том, что он привык к легкому оружию. Да и зачем вору и грабителю тяжелый меч? Не с доспешными же полицейскими сражаться или тем паче с регулярными войсками!

Дарел был уверен — у него все козыри. К огрызающимся по краю ристалища бандитам он притерпелся, двигался куда увереннее, да и уворачивался ловчее. Ган же бился, как и положено биться выпускнику рыцарской школы. По всем канонам фехтования. Только вместо щита использовал когда обух клинка, когда широкую гарду, а когда и стальной наруч на правой руке. Отсутствие щита с лихвой компенсировал подвижностью, так что повторить удар тарчем, как в случае с Хрутом, Дарел уже не мог.

И все же Дарел был уверен в успехе. Ган был далеко не молод, а значит, долго поддерживать скорость боя просто не сможет. И без щита, с одним легким клинком у него не было ни единого шанса.

Странно, что такой опытный боец, как Ган, а он был весьма опытным, раз уж сумел так долго продержаться против Дарела, вообще ввязался в эту схватку. На что он рассчитывал? Или это очередная благоглупость возомнившего себя непобедимым мечника?

Особо удивительного в том не было. Дарелу уже приходилось сталкиваться с самыми разными воинами. И у многих наблюдались свои странности, предрассудки, нередко — откровенные глупости. Как у совсем зеленых бойцов, так и у матерых мечников. Особенно у последних. Дарел и сам знал — когда самомнение прет из всех щелей, хорошего не жди.

Изучив противника, Дарел перешел в наступление. Пора заканчивать с этим Ганом. Собравшиеся здесь, конечно, придут в ярость, но равных бывшему аристократу Дарел больше не ожидал. А значит, он выскользнет. Так или иначе.

В несколько сильных и быстрых ударов Дарел загнал Гана в глухую оборону, заставил постоянно отступать и вскоре притиснул к стене. За спиной опасно зарокотали, забряцали железом бандиты, но Ган что-то гаркнул, и те затихли.

Дарел насторожился. Да что такое с этим Ганом? Не в том он положении, чтобы отказываться от помощи. На что же он рассчитывает?..

Дарел усилил натиск. Ган выглядел усталым, лицо блестело от пота, но глаза горели зло и уверенно. Очередной удар Дарел отбил, прижал тарчем меч противника к стене и вскинул клинок, готовясь проткнуть аристократа так же, как и Хрута.

И вскрикнул от дикой смеси боли, досады и изумления — скользнув по пластинам бригантины, в плечо Дарела вонзился кинжал. Хлынула кровь, онемела рука, Дарел торопливо перехватил клинок в левую. Он не мог поверить, что попался на столь дешевый трюк — перевязь и рана были обманкой! Разорвав бинты, наружу выскользнула целая и невредимая рука с кинжалом.

Пользуясь его замешательством, Ган перешел в атаку. Правая конечность Дарела повисла плетью, по рукаву расползалось бурое пятно, Дарел едва успевал отмахиваться левой. Криво ухмыляясь, Ган непрерывно рубил и рубил. По его лицу катились крупные капли пота, он дышал тяжело, с хрипом, не было сомнений — он на пределе. Однако Дарел нутром чуял: Ган скорее падет замертво, но цели достигнет.

Совсем рядом торжествующе взревели бандиты, и Дарел ощутил, как на затылке приподнялись волосы. Такого не было уже давно. Даже находясь под гнетом магических заклятий, Дарел свято верил, что богомерзким магам его не одолеть. Но сейчас… Смерть дышала ему в спину. Не Ган, так остальные, но его добьют в любом случае. Дарела могло спасти только чудо.

И оно случилось. Громыхнула входная дверь и…

— Всем сложить оружие! — рявкнул с порога знакомый капитану голос.

Ган тотчас же отступил в сторону, окинул взглядом трактир, приглушенно ругнулся. Осторожно повернулся и Дарел. Повернулся в недоумении, все еще не веря, что костлявая на этот раз прошла стороной. Но слух его не подвел. У дверей, скрестив на груди руки, стоял Каспар Геллер, на лице играла ухмылка. Из-за его спины в харчевню один за другим неслышными тенями скользили воины. В темных плащах с высокими воротниками, в надвинутых на брови шляпах.

Последним вошел воин, не скрывавший лица. Без шляпы и плаща, в дешевом камзоле и легкой накидке. И без оружия. Но достаточно было взглянуть на его лицо, чтобы понять: этому не нужно оружие. Само пространство будто услужливо прогибалось перед ним.

— Бельджер, — прошипел кто-то рядом. — Живучая тварь!

Оглянувшись, Дарел обнаружил перекошенное от ярости лицо Гана. Брови Дарела поползли вверх. От выдержки и хладнокровия Гана не осталось и следа. Казалось, еще миг — и Ган сорвется с места, чтобы…

Он и впрямь сорвался с места. Но кинулся в толпу и, раздавая на ходу команды, стал пробираться к ближайшему окну. Тот же, кого он назвал Бельджером, склонился к Каспару и что-то тихо сказал на ухо. Каспар кивнул и вновь рявкнул:

— Повторяю для идиотов! Именем короля! Особая Служба Армании! Всем сложить оружие! Считаю до трех! Раз…

Бандиты медленно растекались по харчевне, разбрасывая стулья, занимая удобные позиции. Дарел прислонился спиной к опорному столбу, зажал рукой рану, тем не менее оружия не бросил. С рукава еще срывались тяжелые багровые капли, но кровотечение вроде бы остановилось. Кольцо оцепления бандиты сломали, так что самое время было улизнуть, однако Дарел едва держался на ногах. И то хорошо, что про него забыли. Бандиты. А вот «тайные»… Интуиция подсказывала, что Каспар пришел именно по его душу.

— Два!..

Разнеся вдребезги оконное стекло, Ган вывалился из трактира. И тотчас бандиты набросились на воинов ОСА.

«Три» Каспар договаривать не стал. Из-под темных плащей выметнулись короткие вороненые клинки, и харчевню огласили пронзительные вопли и вой раненых. Люди Каспара не сражались — ломали оружие, резали пальцы, руки, ноги. Несколько переодетых «тайных» обнаружилось среди самих бандитов — орудуя с тыла, они укладывали противников ударами в затылок или в висок.

Спустя несколько минут сражение окончилось, так толком и не начавшись. На ногах не осталось ни одного бандита. Кто-то валялся без сознания, кто-то вопил от боли, зажимая кровавые, болезненные, но неопасные раны.

Вороненые клинки исчезли в складках плащей, «тайные» рассеялись по трактиру, вытаскивая в зал всех, кто благоразумно попрятался: трактирщика, разносчиков, поваров. Несколько воинов обступили Дарела. Тот презрительно скривил губы.

Кольцо «тайных» разомкнулось, перед капитаном появился Каспар. Но Дарел взглянул на него мельком. Внимание неудержимо притягивал Бельджер, маячивший за спиной эмиссара. Дарел приглядывался с ревнивым интересом. Отмечал его манеру двигаться, изучал лицо, словно отлитое из металла, пытался понять — что этот человек в бою?.. И его странная привычка держать глаза почти закрытыми…

— Капитан Дарел Сот, вы арестованы, сдайте оружие и следуйте за мной, — объявил Каспар.

— Неужели все это представление только затем, чтобы засадить меня за решетку?

— Чего не сделаешь ради хорошего человека? — усмехнулся Каспар.

— Я польщен. Но за что я арестован, позвольте узнать?

— За что? Оглянитесь, сударь. — Каспар обвел рукой вокруг себя. — Это ведь вы взбаламутили в общем-то законопослушный народ. Пролили кровь, убийство, наконец…

— Ваши соглядатаи должны были видеть — трактирщик хотел убить меня. И эти ублюдки…

— Уж вы-то знаете закон, капитан. Жалоба в полицию, расследование, я уверен, трактирщик получил бы по заслугам. Конечно, — ухмыльнулся Каспар, — если бы вы и трактирщик принадлежали к дворянскому сословию, вы могли сойтись в поединке, но… — Он развел руками. — Вместо этого вы устроили безобразный самосуд. Скольких вы убили?

Дарел пожал плечами. Каспар обернулся к Бельджеру. Тот словно дремал стоя, но Дарел ничуть не сомневался — мимо него и муха незамеченной не пролетит.

— Бельдж, сколько?

— Трое убитых. — Бельджер ронял слова медленно, точно это стоило ему изрядного труда. И по-прежнему не открывал глаз. — И двое тяжело раненных.

— Трое убитых? — изумился Дарел. — Каспар, я был о вас лучшего мнения…

— У нас есть свидетель. — Каспар с улыбкой покосился на трактирщика, трясущегося от страха.

Туранийца подхватили под руки и подвели ближе.

— Сударь, вы дадите показания о том, что здесь натворил капитан Сот? — обратился к нему Каспар.

Трактирщик замычал что-то невнятное, закивал.

— Вот видите, капитан. — Каспар просиял. — А теперь отдайте оружие.

Дарел пожал плечами. Горячка боя сошла, на тело накатила усталость, вдвое сильнее разболелась рана. Да и «тайные» оказались очень даже неплохо натасканы. Конечно, будь он в своих штурмовых доспехах, разговор был бы другой, но сейчас… Дарел молча передал оружие. Окружавшие его «тайные» немедленно убрали свои клинки, вызвав у Дарела тонкую усмешку.

— Вот и хорошо. Перевяжите его, — распорядился Каспар. — И позовите лекаря для этих… — Он кивнул на стонущих бандитов. — Они тоже граждане королевства.

Покидая трактир, Дарел едва передвигал ноги. Отчасти это было правдой, но только отчасти. Вряд ли ему удалось бы обмануть хитрую бестию Каспара, но тот сейчас шел впереди, что-то втолковывал трактирщику, а вокруг Дарела двигались рядовые «тайные». И они явно были убаюканы его покорностью и измученным видом.

И Дарел решился. Это не было хорошо обдуманным поступком. Но — у него, быть может, больше не будет возможности покарать негодяя. А преступник, Дарел в этом был свято убежден, должен быть наказан. И неважно, маг он или простой уголовник.

Улучив момент, Дарел выхватил у ближайшего «тайного» нож и метнул в спину туранийца. На Дарела обрушился град ударов. Он рухнул на мостовую, в глазах потемнело, но Дарел улыбался. Хрип умирающего трактирщика звучал для него как сладчайшая музыка.