"Мой принц" - читать интересную книгу автора (Вулф Джоан)

Глава 2

Чарити вошла в дом через заднюю дверь и улыбнулась молодому веснушчатому слуге, которого встретила в холле:

— Доброе утро, Джон. Какой чудесный день, верно? Слуга улыбнулся ей в ответ:

— Хорошо покатались, леди Чарити?

— Да, хорошо. И ужасно проголодалась. Завтрак подан в столовой?

— Да, миледи. Его светлость уже там.

— Прекрасно, — кивнула Чарити. Она сняла перчатки для верховой езды и направилась к отцу.

Длинная узкая столовая Бофорт-Хауса в противоположность яркой «китайской» гостиной отличалась холодными тонами кремового, бледно-зеленого и золотистого цветов. Потолок был оформлен восьмиугольниками с зелеными и золотыми кругами внутри, а длинный стол красного дерева окружали стулья с высокими спинками, обтянутые бледно-зеленым шелком. На одной из стен висело огромное зеркало в позолоченной раме, напротив же стоял буфет красного дерева. А пространство над мраморным камином занимал портрет одного из предков Чарити.

Когда Чарити вошла в столовую, герцог Бофорт пил кофе и читал газету.

— Доброе утро, папа, — поздоровалась девушка. — Ты сегодня рано…

Герцог поднял голову и взглянул на дочь. Она была в стареньком коричневом костюме для верховой езды и в начищенных, но сильно поношенных ботинках. Черная бархатная лента перехватывала ее длинные каштановые волосы, заплетенные в косу.

— А, Чарити… Ты каталась верхом?

— Да, папа. — Она подошла к буфету, где стояли тяжелые серебряные блюда и тарелки. — Я прекрасно покаталась в парке.

Лорд Бофорт внимательно посмотрел на младшую дочь; она же тем временем что-то накладывала себе на тарелку.

— А брат не сопровождал тебя?

— Нет, он собирался отправиться со мной, но вчера слишком много выпил и сегодня утром не смог выбраться из постели.

Герцог нахмурился:

— Неужели ты отправилась на прогулку одна? Имей в виду, Лондон — не провинция. Здесь молодым леди небезопасно выходить одним.

Чарити подошла к столу и села слева от отца.

— Не беспокойся, папа. Я была не одна. Я взяла с собой грума.

Герцог кивнул и улыбнулся:

— Тогда все в порядке, дорогая.

В столовой воцарилась тишина — герцог снова уткнулся в газету, а Чарити принялась за завтрак. Покончив с яйцами и беконом, она налила себе чаю и взглянула на отца:

— Папа, что происходит с Лидией?

Не отрываясь от газеты, герцог пробормотал:

— Разве твоя мать ничего тебе не сказала?

Чарити вздохнула:

— Папа, ты ведь прекрасно знаешь, что мама никогда ничего не говорит мне. Она считает меня дурочкой.

Герцог сложил газету и положил ее рядом со своей тарелкой. Затем снял очки и, взглянув на дочь, с ласковой улыбкой проговорил:

— Оставайся такой, какая ты есть, моя дорогая. Если ты станешь такой, как Лидия, я отрекусь от тебя.

Чарити рассмеялась:

— Маловероятно, что такое случится, папа.

Лорд Бофорт тоже засмеялся.

Сделав несколько глотков чаю, Чарити вдруг нахмурилась и сказала:

— Папа, ты не ответил на мой вопрос. Что за тайна окружает Лидию? Она собирается замуж за Лэнгтона?

Герцог убрал очки в карман утреннего фрака. Затем откашлялся и медленно проговорил:

— Полагаю, не будет ничего плохого, если ты все узнаешь, моя дорогая. Приготовления почти завершены. — Лорд Бофорт чуть помедлил и добавил: — Твоя сестра выходит замуж за принца Юры.

Чарити в изумлении уставилась на отца. Герцог же тем временем продолжал:

— Юра и Британия собираются подписать договор, который даст нашему флоту доступ в порт Сеиста. В ответ на эту привилегию Британия гарантирует независимость Юры.

— Но какое отношение к этому договору имеет Лидия? — спросила Чарити.

Герцог едва заметно улыбнулся:

— Ты сама сможешь ответить на этот вопрос, если хорошенько подумаешь, моя дорогая. Договоры между государствами часто подкрепляются браками.

Чарити с сомнением покачала головой:

— Договоры подкрепляются браками между представителями царствующих династий. Так почему же именно Лидия должна выйти замуж за принца? Почему не принцесса Шарлотта?

Герцог указал на лежавшую на столе газету:

— На принцессе Шарлотте женится принц Кобургский, и Август не хочет разрушать этот союз. Хотя Лидия и не королевских кровей, она достаточно знатного происхождения, чтобы вступить в браке принцем крови. Ведь ее бабушка — принцесса Юры.

— Наша с ней бабушка… — с благоговением в голосе пробормотала Чарити.

Герцог кивнул:

— Совершенно верно. Так что Лидия вполне подходящая партия. И она в отличие от вашей бабушки будет не просто принцессой, а супругой правящего принца.

Чарити пожала плечами:

— Мне кажется, Лидию нисколько не интересует Юра. Ведь она даже не говорит по-немецки. Лидия думает только о своей внешности и о том, какое впечатление она производит на окружающих. Она будет не очень-то подходящей женой для Августа.

— Сомневаюсь, что Август ищет себе подругу по душе, — заметил граф. — Этот брак — государственное дело, и здесь не может быть никаких личных пристрастий.

Чарити насупилась; сейчас ей можно было дать лет четырнадцать, не больше.

— Лидия будет жить в Юре?

— Конечно. Если она станет принцессой Юры и женой Августа, она должна будет жить именно там.

— Бедная Юра, — пробормотала Чарити.

— Договор и брак — государственное решение очень сложной политической проблемы, — заявил лорд Бофорт. — Этот брак выгоден обеим нашим странам. Англия получит порт на Адриатике, а Юра — поддержку великой державы и обеспечение своей независимости. Что может быть лучше?

Чарити нахмурилась, однако промолчала.

В течение следующей недели между Лондоном и Брюсселем происходил оживленный обмен письмами, а затем пришло известие, которого все ждали. Август сообщал, что направляется в Англию, чтобы подписать договор и встретиться с невестой. Он советовал невесте заранее подготовиться к путешествию, так как венчание должно было состояться в Юре.

Лидия пришла в ярость, узнав, что им придется венчаться не в Англии, — ведь они с матерью уже не раз обсуждали все подробности церемонии, которая, по их мнению, должна была состояться в Лондоне»

— Папа, я хочу, чтобы это произошло здесь, — заявила Лидия.

Герцог пристально посмотрел на старшую дочь:

— Август пишет, что бракосочетание состоится именно в Юре.

— Но я никого там не знаю. Как это жестоко… Я выхожу замуж за незнакомца, и венчание будет происходить в окружении незнакомцев, в незнакомой стране. Неужели…

— Ты что, не слушала, когда я читал письмо? — перебил отец. — Мы все будем тебя сопровождать, мы все отправимся в Юру на твою свадьбу. Август сам на этом настаивает.

Лидия тяжко вздохнула и, взглянув на мать, проговорила:

— Мама, ты же помнишь, о чем мы с тобой говорили. Ты прекрасно помнишь, как мы собирались все устроить… Пожалуйста, скажи папе, что я должна венчаться в Лондоне.

Герцогиня повернулась к мужу, стоявшему у камина:

— Скажи, Генри, неужели действительно необходимо, чтобы церемония происходила именно в Юре?

— Да, это совершенно необходимо, — ответил герцог. — Юра долгие годы находилась под французским игом, и женитьба принца станет своего рода символом… Символом освобождения.

— Свадьба в Англии станет точно таким же символом, — возразила Лидия.

Герцог нахмурился и взглянул на жену:

— София, пожалуйста, объясни ей.

— Ты уверен, что венчание в Юре пройдет на самом высоком уровне? — спросила герцогиня.

Лорд Бофорт утвердительно кивнул:

— Да, конечно. Их обвенчают в соборе в Юлии, и вдоль улиц будут стоять толпы ликующих горожан — вся страна отпразднует это событие. — Герцог взглянул на дочь и с лукавой улыбкой добавил: — Уверяю тебя, дорогая, что это будет гораздо более впечатляющий спектакль, чем тот, который вы с матерью сумеете устроить здесь, в Англии.

Это был один из тех редких случаев, когда леди Бофорт согласилась со своим мужем. Она повернулась к дочери:

— Твой отец прав, Лидия. Ведь ты выходишь замуж за принца. Более того, за правящего принца. Так что венчание должно произойти в Юре.

Лидия представила, как она в великолепном подвенечном платье будет проезжать по улицам и ее будут приветствовать восхищенные подданные.

— Что ж, если свадьба состоится в Юре… — Девушка улыбнулась. — В таком случае, мама, мне понадобится другое подвенечное платье. То, что мы выбрали, могло подойти для Лондона, но оно недостаточно… величественное для венчания на самом высоком уровне.

Герцог промолчал, хотя ему очень хотелось высказаться. Герцогиня же улыбнулась и сказала:

— Ты абсолютно права, дорогая. Мы должны немедленно отправиться к Фаншону.

Мать с дочерью, поднявшись с софы, уже собрались покинуть комнату, но тут лорд Бофорт проговорил:

— И еще Август пишет, что привезет в Лондон своего кузена Франца.

— Франца? — Герцогиня опять уселась на софу. — А кто такой Франц?

— Сын моего кузена Марко. Они с Августом всегда были добрыми друзьями.

— Ну, это не мое дело, Генри. — Герцогиня пожала плечами и снова поднялась. — Пойдем, Лидия. Мы должны отказаться от подвенечного платья, которое заказали, и выбрать что-то более подходящее.

Герцогиня очень надеялась, что ей не придется размещать в своем доме будущего зятя, однако ее надеждам пришел конец, когда в Бофорт-Хаусе неожиданно появилась принцесса Екатерина, мать жениха. Дворецкий проводил гостью в китайскую гостиную и сказал, что немедленно сообщит о ее прибытии леди Бофорт.

Как только дворецкий удалился, в комнату зашла Чарити — она забыла здесь книгу, которую читала накануне. Екатерина с любопытством посмотрела на девушку и, улыбнувшись, проговорила:

— Рада видеть тебя, малышка Чарити. — Принцесса — ей было под пятьдесят, но выглядела она лет на десять моложе — говорила с сильным итальянским акцентом.

Девушка сделала реверанс и, приблизившись к гостье сказала:

— Я счастлива видеть вас, ваше высочество. Надеюсь, вы здоровы.

Принцесса с улыбкой кивнула и тут же нахмурилась.

— Я крайне недовольна, что Август собирается жениться на твоей сестре, — заявила она.

Чарити виделась с принцессой довольно часто — во всяком случае, гораздо чаще, чем все остальные члены семьи, — и она всегда посмеивалась над тщеславием Екатерины — разумеется, мысленно.

— Очень жаль, что вы недовольны, ваше высочество, — с серьезнейшим видом проговорила Чарити.

Принцесса открыла свой ридикюль и извлекла из него листок бумаги.

— Сегодня я получила от него известие — вот! Он приезжает в Англию, чтобы подписать договор и увезти Лидию в Юру — там они и обвенчаются.

Чарити молча пожала плечами. Принцесса же, немного помолчав, воскликнула:

— Представляешь, я узнала об этом только сегодня утром! Он посоветовался со мной? Он просил совета у матери? А ведь я постоянно думаю о его благополучии! Скажи, что ты об этом думаешь?

Чарити была весьма благоразумной девушкой, поэтому хранила молчание.

— Мой сын совершенно со мной не считается. — Принцесса смотрела на Чарити так, словно обвиняла ее в чем-то. — Да, совершенно не считается!

Чарити покачала головой, однако и на сей раз промолчала.

— Август точно такой же, как его отец, — с мрачным видом констатировала принцесса. Вздохнув, она засунула письмо обратно в ридикюль.

— Мой отец полагает, что принц Август поступил как мудрый политик, — высказалась Чарити, и весьма опрометчиво.

Екатерина вспыхнула и заявила:

— Август — плохой сын!

Чарити молча потупилась.

Принцесса же поднялась и принялась расхаживать по гостиной. Наконец, остановившись у окна с красными бархатными шторами, окинула взглядом комнату и, изобразив удивление, пробормотала:

— Что это за стиль?

— Это китайский стиль. Мама совсем недавно тут все переделала.

Екатерина поморщилась:

— Мне ужасно не нравится.

Чарити с трудом удержалась от смеха:

— Мне очень жаль, ваше высочество, что вам не нравится.

Принцесса вновь принялась осматривать комнату. Потом вдруг уставилась на девушку и спросила:

— Сколько тебе лет?

— Уже семнадцать. — Чарити вежливо улыбнулась.

— Семнадцать?! — Принцесса окинула взглядом старенькое платье Чарити — она носила его с пятнадцати лет. — У тебя что, совсем нет груди?

Чарити почувствовала, что заливается румянцем.

— Может, это из-за платья? — продолжала принцесса. — Ведь у тебя под ним должно быть хоть что-то…

Чарити прижала к груди книгу и, потупившись, пробормотала:

— Да, что-то есть, ваше высочество.

Екатерина взглянула на собственную роскошную грудь и с сожалением в голосе заметила:

— Возможно, англичан не волнует, что у их женщин нет бюста.

Дверь гостиной распахнулась, и раздался звонкий голос леди Бофорт:

— Принцесса, как мило, что вы навестили нас.

Это был тот редкий случай, когда Чарити обрадовалась появлению матери.

Принцесса по-прежнему стояла у окна.

— Почему вы так ужасно одеваете ее? — спросила она, покосившись на девушку.

Леди Бофорт взглянула на дочь:

— Дорогая, у тебя ведь есть более подходящее платье, чем это?

— Я не ожидала встретить гостей, мама, — с достоинством ответила Чарити.

Леди Бофорт тут же забыла о младшей дочери. Попытавшись улыбнуться, она проговорила:

— Может, присядете и выпьете чего-нибудь освежающего, Екатерина?

Принцесса, судя по всему, не собиралась отходить от окна, — очевидно, она понимала, что прекрасно смотрится на фоне красного бархата штор.

— У меня письмо от сына. Он сообщает, что приезжает в Лондон, чтобы жениться на вашей дочери, и намерен остановиться у меня. Должна прямо сказать, что это невозможно. Я все у себя в доме… перекрашиваю.

Чарити взглянула на мать и закашлялась, чтобы не рассмеяться.

Принцесса же с невозмутимым видом продолжала:

— Сейчас уже поздно писать Августу, но, когда он приедет, я объясню ему, что он должен остановиться здесь, в вашем доме.

Смех кипел в груди Чарити, словно ведьмин котел, и она изо всех сил старалась побороть его.

— Но ведь не все же комнаты в вашем доме красят одновременно, — сказала леди Бофорт.

— Уверяю вас, все… и одновременно, — заявила принцесса. — Так что я не смогу принять Августа. К тому же… Поскольку он женится на вашей дочери, он должен остановиться здесь.

Чарити поняла, что таким образом принцесса хотела наказать сына.

— Я буду счастлива оказать гостеприимство моему будущему зятю, — проговорила герцогиня ледяным голосом.

Принцесса снова оглядела гостиную.

— Бедный Август… — пробормотала она. — Но, может быть, ему не придется сюда заходить?

— А что вам не нравится в этой комнате?! — Герцогиня в ярости взглянула на гостью.

Принцесса наконец-то отошла от окна и приблизилась к софе, обтянутой красным шелком. В очередной раз осмотревшись, она пробормотала:

— Как. странно…

— Екатерина проследовала к двери, потом остановилась и, повернувшись к хозяйке, объявила: — Теперь я ухожу.

Герцогиня промолчала.

Чарити же сделала реверанс и, едва удержавшись от смеха, сказала:

— До свидания, ваше высочество.

Принцесса выплыла в холл, и Чарити услышала, как она потребовала, чтобы перед ней открыли парадную дверь. Герцогиня подошла к двери гостиной, закрыла ее и воскликнула:

— Какая ужасная женщина! Надеюсь, что Август не похож на свою мать.

— Она сказала мне, что он весь в отца, — сообщила Чарити и наконец-то рассмеялась.

Герцогиня нахмурилась:

— Нет причины веселиться, Чарити. Меня очень раздражает, что ты находишь забавным то, в чем нет ничего смешного.

Девушка взглянула на свою грудь.

— Мама, она сказана, что у меня нет груди.

Леди Бофорт пожала плечами.

— Полагаю, это не относится к делу. — Она оглядела гостиную. — Екатерина не в состоянии оценить то, что по-настоящему элегантно. И она никогда не умела одеваться. Не обращай на нее внимания.

— Хорошо, мама.

— Но знаешь… Меня не интересует твоя грудь, но хотелось бы, чтобы ты была повыше ростом. — Леди Бофорт подошла к лакированному столику, который перед уходом рассматривала принцесса, внимательно оглядела его и заявила: — Не понимаю, что в нем плохого?

— Прекрасный стол, мама, — согласилась Чарити. — Возможно, принцесса Екатерина не любит китайский стиль.

— Я не верю, что она перекрашивает дом, — сказала герцогиня, отворачиваясь от злополучного стола. — Ей просто лень развлекать своего сына. Единственного сына. Ее единственного ребенка! Эта женщина — бессердечная мать.

— Думаю, это даже хорошо, что Август остановится у нас, — высказалась Чарити.

Леди Бофорт не удостоила дочь ответом.

— В одном Екатерина была права, Чарити. У тебя ужасные платья.

Поскольку София сама подбирала для дочери платья, Чарити сочла замечание матери несправедливым.

— Нужно заказать тебе новые наряды для путешествия в Юру, — продолжала герцогиня. — Ты, конечно, будешь одной из подружек невесты. — Она нахмурилась. — Жаль что, ты недостаточно высокая. Но, полагаю, с этим уже ничего не поделаешь.

Девушка хихикнула:

— Ты можешь подвесить меня и растянуть.

— Не будь идиоткой, Чарити! С тобой невозможно вести серьезный разговор. Ты всегда делаешь… какие-нибудь нелепые замечания.

— Прости, мама, — пробормотала Чарити.

Леди Бофорт кивнула и пробормотала:

— Что ж, теперь мне надо думать, как развлекать Августа, и в то же время готовиться к свадьбе… Я бы с удовольствием задушила Екатерину.

Чарити трепетала при мысли, что Август остановится в Бофорт-Хаусе, но не выказывала своих чувств.