"Славянский стилет" - читать интересную книгу автора (Врангель Данила)

Глава 13 Мерилин, как она есть

Мерилин смотрела на мир с сотого этажа. До самого горизонта расстилалось поле небоскрёбов и фешенебельных строений невероятных конфигураций. Теперь это её мир. Поле с ромашками осталось в прошлом. Охрана из двухсот человек разместилась вокруг неё в радиусе километра. Какие ромашки? Какие фиалки и колокольчики? Стеклобетон, бриллианты и зависть окружающих, переходящая в ненависть. Вот образ жизни мессии современного мира.

Мерилин смотрела на заходящее солнце. Оно было всё то же что и десять — пятнадцать лет назад. Оно было всё то же и при Клеопатре; и при Нефертити... Ничего не изменилось! Все изменения происходят только в голове. Она это понимала. В её комнате стояли только несколько больших цветов в глиняных горшках, большая кровать и компьютер.

Мерилин думала о Чёрном Принце. О его свободе. О его силе и бесстрашии. О его фатальности. Как она хотела быть вместе с ним! Хотя бы в виде той белой птицы которой она, Мерилин, становилась во сне.

В дверь тихонько постучали.

— Да, заходите, — проговорила. Вошел начальник охраны.

— Мария Николаевна, — сказал. — Не надо стоять у открытого окна. Мы сканируем всю местность, но всё может быть. Я вас прошу...

— Спасибо Виктор. Я ещё чуть-чуть постою и ложусь спать.

Начальник охраны вышел.

Она ещё раз окинула взглядом гигантский мегаполис. Наклонилась вниз. Там сновали мириады людей и машин. Там была жизнь. Её броуновское движение, без которого нет ничего живого. Без которого лёд, смерть и вечная мерзлота души.

Она принялась рассматривать людей и представлять, куда они идут и что собираются делать. С такой высоты, правда, люди были как крошечные мурашки, но воображение всё равно рисовало любопытные и прекрасные картины: ресторан, французские вина, валье, обнажённая спина партнёрши в танго, поездка на «Шевроле», дом или гостиница, вечерние поцелуи в кровати. Ах, как прекрасно просто жить. Бегать в магазин за хлебом. Пить утром кофе . Купаться в океане или реке. И не думать. Это самое большое счастье — не думать...

Но Мерилин думала. Она всё понимала. Она отличала виртуальное от реального. Но реальное от этого становилось только хуже. Безумство жизни, вот что влекло её. Она понимала несчастное состояние всех великих людей. Начиная с фараона Рамзеса Великого, продолжая Александром Македонским, заканчивая всеми великими президентами современности. Охрана. Душа не воспарит в свободный полёт под зорким оком охраны. А если душа не летает, то зачем она? Жить и умереть. И всё?

Солнце медленно опускалось. Урбанистический пейзаж окрасился в розовые тона как на картинах постмодернистов. Во многих окнах уже горел свет. Интирестно, а что делается вон за тем арочным окном? Наверное, двое влюблённых сидят за столом, смотрят друг на друга и о чём-то говорят бессмысленными фразами. Это прекрасно! Двести человек охраны. Нет, мне это не по душе.

Мерилин прошлась по комнате, вспомнила ферму, луг, её поездки по ночному лесу, водителя Василя, дарившего ей фиалки, ночные чаепития под звёздами среди жасминов, беседы с Колей (как он просил себя называть), до сих пор не расшифрованные, светлячки, летающие мерцающими огоньками... Тёмный лес и звёзды...

Снова стала перед окном. Глянула вниз. Сто этажей. Около шестисот метров. Страшилище, а не здание. Зачем такие дома? Зачем столько бетона, стекла и жилеза? Ведь вся душа уходит в эту бездонную массу. И этого никто не замечает.

Солнце почти зашло, но внизу на улицах горело искусственное солнце галогена. И для кого-то только сейчас железобетонные фиалки начинали распускать свои лепестки. Для кого-то. Но конечно, не для всех. Не для Мерилин, например! Двести человек охраны! Эта цифра вызывает протест! И похоже, цифра эта будет только увеличиваться. За ней охотятся она знала. Люди из Секретной конфессии. Люди без прошлого и будущего, так ей казалось. Может быть так оно и было? Никто ничего толком не знает. Но все хотят свободы. Не понимая даже, чего они хотят. Воображаемое, превращаясь в реальное, очень часто представляет из себя совсем не то, о чём мечталось. Почему? Не знает никто. Искорки счастья, вспыхивающие порой в процессе жизни, совершенно независимы ни от кого и не от чего. Почему? Мало кто решится совершить желаемый поступок не боясь никого и ничего. И, наверное, эти люди счастливы.

Мерилин поднялась и встала на подоконник. Кинула взгляд вниз. Мир! Совершенно неизвестный мир! И, конечно же, чужой. Пока она в бриллиантах...

В дверь быстро постучали.

— Нельзя, — ответила низким голосом.

— Мария Николаевна, слезьте с подоконника. Я умоляю вас. Это ужасно. Вас может снести порывом ветра! Виктор, — сквозь двери спросила Мерилин. — А ты часто летаешь во сне?

— Вы это о чём? Пожалуйста! Опуститесь в комнату и закройте окно.

— А я летаю постоянно. Иногда даже не во сне. Свобода души требует свободы полёта. Ведь так, Виктор?

— Вы нее обижайтесь, я зайду в комнату.

— Заходи.

Начальник охраны вбежал в комнату и уставился на Мерилин, стоящую на окне в развевающемся от порыва ветра платье.

— Ну и что? — спросила она. — Это опять какие-то моральные оковы? Я опять не могу делать того, чего хочу! Виктор! Ты же победитель — по имени. Учись побеждать себя.

И она выпрыгнула в окно.

***

Это было прекрасно! Шестьсот метров — это пять секунд полёта. Но каждая секунда, каждая ЭТА секунда стоила всей жизни, а то и ста жизней. Огни небоскрёбов слились в сплошную линию и Мерилин казалось, что она летит в огненной воронке. Вот сейчас, в этой воронке, всё становилось на свои места. Жизнь была жизнью. Смерть была смертью. И без всякого кровосмешения. Вся ретушь слетела в одно мгновение. Осталась абсолютная и естественная любовь. К жизни.

Мерилин дёрнула за шелковую нить. Парашют, в сложенном виде не больше коробки спичек, раскрылся в двадцати метрах над полем асфальта. Мягко приземлившись на мостовую, она отстегнула ненужное теперь сверхтонкое полотно и вздохнув полной грудью, пошла вперёд. Туда, где молодая пара должна смотреть друг другу в глаза и говорить бессмысленные фразы.